Then stop loving me!

Елена стояла, на пороге гостиной особняка, заметно нервничая. Ее теперешнее состояние граничило с каким-то безумием, происходящим не только внутри нее. Теребя пальцами волосы, она покачивалась из стороны в стороны, чувствуя явное волнение. Голос предательски дрожал. Взгляд Гилберт бродил по всей комнате, дабы не натыкаться на Деймона, который тяжело вздохнув, протянул ей бокал с бурбоном. - Нет, - отмахнулась Елена, запуская пятерню в шелковистые волосы, поправляя их. Сейчас ей было тошно от самой себя, тело казалось каким-то омерзительным, использованным, после всего произошедшего за пару дней. Повисло тягучее молчание, существенно раздражающее Деймона. - Она говорит. Может, озвучишь какие-нибудь мысли, которые крутятся у тебя в твоей прекрасной голове, - съязвил вампир, продолжительно вздохнув, перед тем как осушить бокал обжигающего напитка. - Ты должен был знать это, - впопыхах от беспокойства пробубнила Елена, настойчиво смотря на Сальваторе, который все еще не поворачивался к ней лицом. - Что? – спокойно ответил он, фокусируя взор на одной точке. Он не догадывался, о чем говорит девушка, хотя некие предположения уже успели закрасться в его голову. - Что я была Кэтрин…Кэтрин была мной,- Елена испытывала тревогу, сообщая эти ужасные новости, которые сотрясали ее сознание. Она думала, что Деймон до сих пор оставался в неведение, поэтому его реакция на это признание была непредсказуемой. Но Сальваторе непреклонно молчал. - Ты должен был быть тем, кто должен был знать это, - Елена закончила свою речь, активно размахивая руками в воздухе, отчаянно пытаясь найти хоть какую-то опору. - Ты думаешь, я не знаю этого? – моментально возразил он, разворачиваясь лицом к Гилберт. - Всё было бы по-другому, Деймон, - теряя обладание, Елена сжала губы в тонкую линию. -Мы бы не узнали даже о вампирском вирусе... Аарон был бы жив...- она нерасторопно приближалась к Сальваторе, сжимая пальцы, подсчитывая то, чего они могли бы с легкостью избежать. Остановившись подле вампира в паре шагов, Елене послышался жесткий тон Деймона, с которым он начал свой ответ: - Кетрин не делала этого... – с возмущением глядя на Елену, откликнулся Сальваторе. -Это сделал я! Я позволил тебе разбить мне сердце, а затем разорвал Аарону шею... Вот какой контроль ты надо мной имеешь! – решительно и твердо признался он в том, что терзало его душу на протяжении этого времени. Елена зажглась, словно спичка, яростным порывом крича: - А я всё ещё здесь: вот, какой контроль ты имеешь надо мной! - Только послушай нас... Это яд. Мы словно в отравленных отношениях, - Гилберт отвернулась от Деймона, запуская пальцы в волосы, явно не желая слушать то, что он произносил в сердцах, тогда, когда его было невозможно остановить. - Я убил твоего друга, а ты ищешь кого-то, чтобы меня оправдать! - Не оправдывать тебя? – остервенело развернувшись, провопила девушка, -Легко! Сделано. Ты облажался, Деймон! Опять! – прожигая взглядом, Елена снова вплотную подошла к вампиру. На лбу Сальваторе вздулась вена, когда он свирепо выкрикнул в отместку: -Спасибо! -И я опять заняла то место, когда я оправдываю тебя...снова, - схватив Деймона за плечи, грубо промолвила Елена, сжимая их с диким напором в своих окрепших ладонях. Злость бурлила в каждой клетке, негодование захлестнуло свирепствующей вспышкой, грозящейся вот-вот взорваться. Деймон с некой печалью смотрел на вскипевшую девушку, а мысли настойчиво крутились в голове, не давая передышки. - Когда я плюю на свою мораль...снова! Когда я говорю тебе все эти вещи, в которые верю...снова! Потому что я люблю тебя! – она кричала, навзрыд, так, чтобы Сальваторе, наконец-то, понял ее. Чтобы смысл каждой фразы дошел до него, осел и пришло осознание всего того, что он наговорил ей. Ведь она была уверена в своей правоте. Их любовь шла наперекор всем. Перечеркивала все заложенные устои, расширяя границы, создавая новые. Они были пьяны ей, отравлены, принимая это пагубное влияние, словно божий дар. - Так перестань любить меня! – так легко сказать, но выполнить невозможно. - Я не могу! – сумасшествие разрасталось в гостиной со зверской скоростью. Они кричали, от безысходности, от нехватки сил перед этими обстоятельствами, причем каждый старался донести свою непреложную истину. Елена тяжело дышала, упорно смотря в глаза Деймону, словно пытаясь найти хоть одно логическое объяснение всему, что творится с ними. - В этом и проблема. У нас не получится, - констатировал факт Сальваторе, чувствуя, как огромный ком подбирается к горлу, удушая. - Я знаю, - коротко бросила Елена, вновь рассеяно глядя по сторонам. - Мы в согласии... Это конец, - тупя взгляд на пол, буркнул Деймон. - Это просто... конец. Нам конец, - ложь. Елена отчаянно боялась взглянуть в глаза мужчины, страшась того, что он все распознает. Она пропадет в этом безмолвном омуте, опровергнув все те бессмысленные речи. Атмосфера накалилась до предела, что можно было ощутить разгоряченными кончиками пальцев. Собрав обломки былой выносливости, Гилберт посмотрела на Деймона так, что ее грудная клетка прекратила всякое движение. По телу табуном пробежали ошпаренные мурашки, предвещая то, чего Елена в глубине души томительно желала. Деймон отрицательно кивал головой, сохраняя тишину. Один миг, одна секунда, решившая дальнейший исход. Кинувшись к Елене, Сальваторе с напором сжал ее щеки в руках, вовлекая губы девушки для ненасытного поцелуя. Все предрассудки моментально испарились, открывая доступ к бешеному, неконтролируемому вожделению. Руки Елены сразу же обвили шею мужчины, прижимаясь еще ближе, стараясь, стать с ним одним, неделимым целым. Они снова вместе опустились на дно, разрушая все свои слова противоположными действиями. Страсть охватывало тело, подвергая его невыносимой пытке. Животное желание, приземленный инстинкт сломал разум, выпуская на волю клокочущие тяготения сердца. Ладони Елены спустились ниже, по мускулистой груди Сальваторе, сразу же разрывая на нем мешавшую кофту. Жар тела Деймона сжигал кожу девушки при малейшем прикосновении к ней. Повалив Гилберт на кровать, мужчина с натиском вдавливал Елену в матрас, прилипая к ней, будто лоза. Ярый нажим взбудораживал девушку сильней, от чего ее дыхание становилось рваным, обрывистым. Сердце тарабанило в грудь, в попытках разорвать ее, слиться в унисон с сердцем Деймона, лихорадочно стуча, порой попросту пропуская беспощадные удары. Деймон разорвал майку Елены, дотрагиваясь кончиками пальцев до ее воспламененной кожи, ощущая невыносимое полымя, твердившее о дьявольском вожделении. Невообразимые поцелуи, учащенное дыхание, бурлящая, словно в котле, кровь, стремительно несущаяся по организму. Пожар в жилах, который невозможно потушить. Деймон хотел ее. Хотел до безумия. Обладать ей. Сделать своей. Подчинить и доминировать над ней, захватывая в свою власть. Непробудные взгляды лишь раззадоривали молодых людей, так чувственно вовлекая их в свои объятия. Елена теряла голову от прикосновений, от поцелуев, от этой дурманящей близости с тем, кого она любит до крика, до ора в своей широкой душе. Они тонули в пропасти собственных ошибок и нравоучений, не пытаясь найти спасение из этого. Упоительная пучина всепоглощающей любви цепко схватила их, унося в далекие миры, не помеченные ни на одной карте мира. Все это опьяняло, вызывая вихрь кипучих эмоций, шквал, подобный смерчу, сносящий все на своем пути. Они безнадежны в своих отношениях, они на краю пропасти, не желая уходить от нее на безопасное расстояние. Балансируя на грани, держась очень шатко они, держатся друг за друга, топя все, оставляя только свои чувства и ощущения, добровольно поддаваясь им. Их ладони соединились, пропадая в сетях неправильной любви, навечно поглотившей их. Они до смерти отравлены, и не собираются искать какое-либо противоядие от этого.