***
Абсолютное безразличие к происходящему заставляет Джейн беспокойно смотреть на суету вокруг. Все мельтешатся, бегают, суетятся, будто это поможет им в жизни. Легкий смешок вырывается из груди девушки, и она поворачивается лицом к Гарри, который вместе с парнями ставит палатки. Джейн с интересом начинает смотреть за работой парней, которые вызывают у нее поочередные смешки. Все их движения кажутся такими неловкими, неуклюжими, что могут вызывать лишь смех. Теперь же сознание брюнетки заняли мысли о Гарри и о том, что было бы невероятно круто, если бы он захотел продолжить их общение. — Мне кажется, ты ему нравишься, — внезапно говорит Лиззи, которая уже несколько минут наблюдает за своей подругой. Ей, конечно, всегда кажется, что человек испытывает симпатию, но все-таки в этот раз она уверена в происходящем. — Бред, — смеется Джейн, надеясь, что сказанное имеет в себе хоть капельку правды. А впрочем, жизнь и так полна разочарований и неудач, поэтому привыкать к очередному падению будет легко. Если она начнет испытывать надежду, то обязательно разочаруется. Так было всегда. Если же забыть о надежде, то вполне можно оказаться счастливым в конечном итоге. Именно это и желает сделать наша героиня. Но разве можно забыть о надежде, когда человек, к которому ты пытаешь особенные чувства, всячески уделяет тебе внимание? Волей-неволей глубоко в душе ты надеешься, что все это не просто так, что и у него к тебе есть какие-то чувства, что у вас с ним есть будущее. А как иногда глупо получается в конце. Надежда всегда лишь подогревает интерес, поднимает чувства на новый уровень, где уже гораздо труднее справиться с разочарованием. — Кто сегодня будет дежурить? — звенит громкий голос тренера, которая уже совсем уставшая и измученная. Женщина в сотый раз проклинает себя, что согласилась на эту поездку, зная, сколько хлопот и проблем будет со всем. — Я, — отзывается Джейн, прекрасно зная, что в первый день дежурить проще остальных. На помощь вызывается сразу Лиззи со своим парнем Эмметом. — Еще один мальчик, — выжидающе смотрит на ребят тренер. Она понимает, что многие уже устали, но все равно ожидает сознательности от своих учеников. Кажется, что терпение женщины лопнет спустя секунду, она бросит все и уедет прочь, ведь жить с такими детьми совсем невозможно. — Мам, что такое? — говорит Гарри, подошедший с несколькими парнями и охапкой дров для костра. Его взгляд невольно падает на Джейн, которая стоит чуть поодаль всех и ни на кого не смотрит. Создается ощущение, словно она не из этого мира. Ей нет дела до других. — Дежурных выбираем, — рявкает женщина. А потом поворачивается к Джейн. — Выбирай любого из парней. — Я буду, — бросает Гарри, прекрасно понимая, что только что у него появился шанс поговорить с Джейн еще, остаться наедине хоть на какое-то время. А это то, что ему так нужно сейчас: парень просто хочет поговорить. Некоторое время в лесу на месте разбитого лагеря царят тишина и работа: каждый сосредоточен на каком-то определенном деле, но лишь дежурные смирно сидят у костра, ожидая когда вода в нем закипит. Почему-то Джейн не ощущает той радости, которую испытывала прошлым летом во время похожей поездки или многих других. Она не понимает, что с ней не так, почему вдруг несколько месяцев назад у нее настолько изменилось мировоззрение. — О чем ты думаешь? — внезапно произносит Гарри, выводя брюнетку из своих раздумий, заставляя нервно осмотреться и сообразить, что происходит вокруг. Они с Гарри сидят вдвоем, Лиззи с Эмметом куда-то ушли, видимо, решив уединиться. — Ох, неважно, — почему-то девушка всегда начинает так разговор, хоть и всей душою желает продолжить, но что-то останавливает. Гарри закатывает глаза, замечая, что Джейн всегда отмахивается от общения вначале, а потом ведает о действительно интересных вещах, которые обретают смысл в ее произношении. — Джейн, не уходи от беседы. Давай поговорим, — буквально умоляет Гарри, словно чувствует недостаток мыслей, слов, ее голоса. В этом есть что-то одновременно прекрасное и ужасное. — О чем, Гарри? — выдыхая, проговаривает девушка. Ей хочется слышать голос парня, но и рассуждать. Ей кажется, что с ним она найдет ответы на свои вопросы, которые таятся глубоко внутри ее души и сознания. — Давай поговорим о родителях, детстве, — предлагает парень, хоть сам понимает, что для него эта тема не слишком приятная, можно даже сказать - слишком болезненная. — Начинай, — голос девушки дрожит, когда она принимается чистить картошку и готовится слушать парня. Ей интересно, хочется узнать как можно больше, чтобы полностью поглотить свою нужду в новых мыслях. Но она и так слишком много знает о Гарри, однако у каждого есть то, что он готов раскрыть лишь особенному человеку. Глубоко вдыхая, Гарри готовится рассказать то, что никогда и никому не рассказывал о своей семье; то, что всегда хранил в своем сердце под семью печатями, лишь бы услышать голос Джейн. Он понимает, что может ей доверять, но что за этим последует пока остается загадкой. — У меня была полная семья, но я никогда не мог сказать, что был счастлив всей душой. Мама, сколько я себя помню, всегда долго пропадала на работе, а я оставался с отцом, который… бил меня. Все мое детство проходило в криках, ругани, избиениях, а мать полностью игнорировала все это. Я думаю, она боялась его, да и до сих пор боится, — несколько секунд Гарри молчит, чтобы дать возможность Джейн обдумать все. Девушка, внимательно слушая рассказ, застывает на месте, нож в руках дрожит. В мыслях у брюнетки никогда не было, что такой парень мог терпеть издевательства. Как так можно было жить? Ей хочется задать вопрос о том, как долго все это продолжалось, но язык не поворачивается. Наверное, нужно просто помолчать, но ведь нельзя так. — Гарри, — тихо шепчет девушка, дотрагиваясь одной рукой до его плеча. Тот вздрагивает, словно пробуждаясь от глубокого сна, а потом старательно прячет взгляд. Ему стыдно, он корит себя, что вообще начал говорить об этом, совсем не подозревая, что это будет настолько тяжело. Но пути обратно нет. Он продолжает, ведь ему станет легче, если такое узнает кто-то еще, возьмет крупицу этой боли к себе, растворит ее хотя бы частично в воздухе. — А потом мать бросила его, теперь у меня отчим, который, кажется, любит меня, — легкая улыбка касается его лица, вспоминая отчима. Он гораздо лучше его настоящего отца, но все-таки это его родная кровь. Бред какой-то. — Вот только в памяти постоянно всплывают те самые воспоминания, полные яда и боли. Грустно даже как-то. Бывает, сердце разрывается на куски от всего, но вот как-то живу. Твоя очередь. Громко сглотнув, Джейн кидает несмелый взгляд на Гарри, глаза которого искрятся чем-то теплым, утешающим, словно он способен унять любую боль, которая съедает изнутри. Ей хочется взять его за руку, почувствовать тепло его ладони на своей. Но она понимает: еще рано… слишком рано. И девушка начинает свой рассказ о том, что почти не помнит отца, какие-то обрывочные воспоминания, которые иногда кажутся лишь сном или самой обычной выдумкой ребенка. Когда ей было пять лет, отец умер, вернее — его убили. С горькой усмешкой Джейн рассказывает, что почти не переживала по этому поводу, ведь родители вместе уже не жили, что последняя встреча произошла совсем по-дурацки, ведь девочка закатила истерику и сказала, что не хочет его видеть. Маленькая глупышка. А через месяц его не стало. Получил ножевое ранение во время очередной операции на работе. Глупая смерть. Мама нашла себе нового мужа, который так и не заменил Джейн отца. Он всегда был для нее чужим, ненужным человек. От матери слышала лишь постоянные упреки о неуважении. И вот только год назад девушка начала осознавать всю боль от своей потери, начала корить себя за последнюю встречу. Девочка должна была обнять отца, сказать, что любит, а не кричать и обзываться. Все это со временем превратилось в тяжелый груз, который сейчас так и давит на девушку, будто пытаясь задушить своей тяжестью. Боль скапливалась понемногу, с каждым днем ее становилось больше, как и осознания всей глупости и ничтожности данной ситуации. Она — маленькая глупая девочка — должна была думать с самого начала, а не тогда, когда выросла. И это лишь угнетало больше. — Теперь с каждой новой мыслью я еще больше упрекаю себя, корю за ту оплошность, которую совершила двенадцать лет назад. Все слишком сложно и больно. Последние слова сопровождаются тихим всхлипом, слезы скатываются по щекам девушки. Она ничтожна, не способна скрыть свои чувства и эмоции. Такими вот разговорами не добьешься ничего в жизни. — Прости, я не должна была говорить все это, — еле выговаривает Джейн, приступая к чистке картошки для супа. Ей хочется забыть весь этот разговор, ведь Гарри, наверное, будет презирать ее. Но нет. Кудрявый парень несколько секунд думает об услышанном, ведь теперь ему многое стало понятно. Вся эта мрачность, отстраненность, задумчивость. Он не находит ничего другого, как просто помолчать, ведь слов действительно нет. Что Гарри может сказать? Что ему жаль? Нет, жалость — это худшее, что может быть на свете. Он просто будет рядом, таким образом окажет свою поддержку. Гарри поворачивает лицо девушки к себе и умиротворенно смотрит в ее влажные глаза, в которых продолжают скапливаться слезы. — Я с тобой, пойми. Все хорошо, — он говорит так, словно они знают друг друга всю жизнь, словно они дружат на протяжении многих лет, словно они рождены дополнять друг друга. А ведь бывает так, что человек рождается, а судьбой ему уже уготовлен другой человек, вместе с которым ему суждено провести жизнь. Скажите, бывает? Будем надеяться… Хотя нет — лучше жить без надежды.Часть 2
20 июля 2014 г. в 23:56
Мысли девушки путаются с каждым новым шагом вглубь леса. Она следует за своими друзьями и тренером, которая собирается выбрать неплохой участок для остановки. Почему-то Джейн абсолютно плевать на место, где будут проходить следующие четыре дня, на то, что ее окружают люди, которых девушка желает скорее забыть, изгнать из своей памяти любые воспоминания, связанные с танцевальным коллективом, жизнью, которой жила в течении двенадцати лет. Безусловно, брюнетка должна радоваться, что возле нее идет самый красивый парень, что он помогает ей нести тяжелый рюкзак, что обращает на нее внимание и всячески пытается разговорить ее. Но в душе завелся червячок, который то и делает, что прогрызает дыру недоверия к происходящему. Что если это самый обычный флирт, блеф, нестоящий и цента?
— Джейн, — в очередной раз Гарри произносит имя девушки, желая услышать ответ, хоть надежда почти иссякла. Кудрявый парень уже позабыл думать о том, что услышит ее голос еще хоть раз за сегодняшний день.
— Что, Гарри? — сдается она. Ей все это кажется какой-то замысловатой сказкой, ведь совсем нереально, чтобы парень, в которого она тайно влюблена уже достаточное количество времени, сейчас проявляет к ней такое внимание. Это все слишком красиво, чтобы вылиться во что-то стоящее.
— Я уже думал, что не услышу твой голос, — смеется парень, от чего девушка хмурит брови. Почему ей так сложно поверить в происходящее, довериться человеку? А ведь Гарри вполне вызывает доверие, это Джейн поняла еще в автобусе. И все равно ею овладевает страх перед чем-то новым, она боится снова наступить на те же грабли: довериться человеку, а потом испытать всю горечь предательства и измены.
— Услышал. Тебе стало легче? — легкая улыбка касается лица Джейн, ведь ей легко с этим парнем, гораздо проще, чем с кем-либо. На едкое замечание девушки Гарри не отвечает, и остаток пути они проходят в полной тишине, иногда кидая друг на друга заинтересованные взгляды.
— Голубки, мы пришли, — весело говорит Лиззи, замечая, как Джейн и Гарри смотрят друг на друга. Ей кажется, что она видит насквозь их симпатию, хоть на самом деле даже не подозревает, что их взгляды заключаются в ином: в желании познать душу.