Митос сидел на камне, на самом краю пропасти. Каньон находился где-то в Южной части материка – страны, чье название уже несколько десятков лет было забыто и кануло в небытие. И все, в общем-то, правильно. После любого катаклизма мирового масштаба с окружением можно творить все, что угодно. Только вот вопрос – надо ли?
С тех пор, как Дункан МакЛауд и его жена Анна исчезли в благородном сиянии Истока, прошла почти сотня лет. Где теперь находились эти двое, было неизвестно, как и то, что с ними произошло. Митосу только мельком удалось разглядеть Исток и битву Горца со Смотрителем. А потом было не до этого.
Старейший – или правильней сказать «единственный оставшийся»? – бессмертный и сам до сих пор не мог понять, как ему повезло выбраться живым с этого проклятого острова, ставшего пристанищем банды байкеров-каннибалов. Он просто хорошенько разогнал мотоцикл и на всей скорости впрыгнул в воду.
Течением бессмертного вынесло на противоположный берег. Там Митос и обосновался на полгода. Полгода нормальной обывательской жизни, наполненной одним единственным стремлением – выжить, не смотря ни на что. И он выжил. Пять с половиной тысяч лет, весь тот невозможный жизненный опыт, помог, как никогда раньше.
Через полгода к Митосу вернулась Сила.
Как такое было возможно, мужчина понять не смог, да и не попытался. Весь его ученый интерес затухал, стоило только подумать об Источнике – уж слишком серьезная тема, кому, как не ему понимать, что человеческому разуму, даже многотысячелетнему, не охватить такой объем информации.
Поэтому Митос быстро прекратил думать о произошедшем. Тем более после всей этой эпопеи с Источником он остался единственным бессмертным, одиноким, как никогда за всю свою долгую жизнь.
Настала пора выбираться из этого тухлого места и искать себе новое жилье, новую жизнь, новых знакомых. И он выбрался.
Для начала бессмертный заглянул к странному сообществу чудиков-монахов, чей клан так рьяно почитал боль – их предводителем был одним из бессмертных, которым чудом удалось пережить предыдущее появление Истока. Хотя, гнить десять тысяч лет – далеко не самое лучшее времяпрепровождение.
За предыдущие полгода Митосу так и не удалось их посетить, но зато теперь и бояться было нечего – сила на месте, опыт и память тоже, а, значит, можно позволить себе все, в том числе – заглянуть к неприятному знакомому.
Удивление Старейшего было крайне велико, когда он обнаружил руины на месте большого замка в скале. Только через неделю он, добравшись до ближайшего населенного пункта, узнал, что бессмертный предводитель испарился на глазах у испуганных последователей. Те, потеряв веру, были быстро разгромлены бандой вандалов, коих на тот момент было несметное количество.
Митос не стал долго думать. Теперь его путь лежал через старый дом, за охрану которого он заплатил на десять лет вперед, когда поехал на поиски Истока. Особняк действительно был цел и даже убран, немногочисленные слуги были искренне обрадованы появлению работодателя. Но Митос пробыл там совсем недолго. Решив, что долго пребывать на одном месте в его нынешнем положении глупо, бессмертный оставил свой дом и уехал странствовать.
Сейчас, сидя на краю обрыва, Митос как никогда удивлялся скоропостижностью времени. Эти сто лет прошли для него ужасно быстро. Зато бессмертный смог ощутить, как сильно он истосковался по настоящим приключениям, которые были у него в молодости. Старейший с удовольствием вспоминал, как он и трое его верных спутников – Кронос, Силас и Каспиан – путешествовали по всему свету, разрушали, грабили. Веселились, как могли.
Раньше эти воспоминания навевали на него тоску и неприязнь, ведь за последнюю тысячу лет Митос старался вести самую спокойную жизнь, старался не причинять людям слишком много боли и страданий. Но сто лет скитания и Исток опять вернули его к себе, к самому началу его пути.
Митос в первый раз за столько лет признал себе то, что со Всадниками ему было весело по-настоящему. Впрочем, уютно и хорошо ему было и с Байроном, и с Доусеном, и, если уж на то пошло, с этим вечным бойскаутом МакЛаудом. Но их не вернуть. Никогда.
Митос разлегся на камне и начал старательно изучать облака. Вся его жизнь представляла собой причудливый калейдоскоп, сотканный из различных эпох и событий, и все предыдущие попытки систематизировать полученные знания оказывались провальными. Когда-то, через несколько сотен лет после развала Всадников, Митос внезапно понял, что некоторые отрывки жизни начали стираться из его памяти, и, чтобы не забыть многие поучающие моменты, он начал вести дневник. Сейчас, наверно, из этих записей можно было составить огромную историческую библиотеку. Но, оставив дом, Митос уничтожил все дневники. Он решил, что пора начать все заново, и возвращаться к былым временам - бессмысленная трата сил.
Теперь ему вообще ничего не нужно – средствами Митос обеспечен еще на пару-тройку тысяч лет беззаботного существования, а потом можно будет открыть несколько золотых тайников и прожить еще несколько тысяч лет. Раз уж рубить голову ему теперь некому, то можно и развлекаться.
Сейчас от былых времен осталось так мало. Люди вернулись в развитии на совсем уж давние времена, города начали строиться заново, а самые большие империи и страны уже давно перестали существовать. Люди, потерявшие все, начали вести кочевой образ жизни, переезжая с неудобных мест на более выгодные, некоторые начали заниматься сельским хозяйством, а большие города – эти великие многоэтажные монстры и сверкающие витрины – были разрушены до основания войнами и вандалами.
История начиналась с начала, и наблюдать это было... занимательно. Иногда Митосу в голову приходили идеи основать какое-нибудь государство, но это было слишком хлопотно. К тому же, потеряв большую часть знаний, люди стали более чем суеверны и боялись всего, что не могли понять. Боялись и пытались уничтожить.
Митос зевнул и сладко потянулся. Его клонило в сон, несмотря на то, что закат должен был быть только через два часа. Но спешить было некуда, а забраться на такую высоту смельчаков было немного, поэтому бессмертный с удовольствием уснул.
* * *
Митоса разбудило ощущение из прошлого. Он вскочил на месте и по привычке, выработанной тысячелетиями, схватил меч и принял боевую стойку. Напротив Старейшего стоял высокий крепкий мужчина, закутанный в стертые тряпки. Он выглядел растерянным и даже напуганным, но только глаза выдавали его истинные чувства – в остальном незнакомец был похож на человека, готового без малейшего сомнения ринуться в бой.
И он тоже был бессмертным.
Для Митоса эта новость стала самой ошеломляющей за последние сто лет безмятежного существования. Старейший был уверен, что кроме него Даром никто не обладал, что после исчезновения Истока, в мире никогда больше не больше не будет бессмысленных перепиливаний чужих глоток ради присвоения чужой силы и весьма сомнительного Приза. Но Зов – есть Зов, перепутать его с чем бы то ни было другим попросту невозможно.
- Ты такой же, как я, - не то спросил, не то просто сказал незнакомец. – Кто ты?
- Может, тебе будет интересней узнать, кто
мы? – спросил Митос, опуская меч. Ему стало ясно, что молодой бессмертный совершенно не понимает, что происходит, и для него эта встреча столь же неожиданна, сколько для Старейшего.
- Если у тебя есть ответ на этот вопрос, то говори, - повелительственным тоном отозвался незнакомец, опуская меч. – Но сначала представься, как подобает мужчине.
- Митос, - Старейшего начали забавлять манеры оппонента. В этой странной встрече было что-то знакомое, но Митос никак не мог вспомнить, что именно. – Ты бессмертен, странник, как и я. И тебя невозможно убить.
- Я понял это задолго до встречи с тобой, Митос, - сказал бессмертный и уселся на камень. Кажется, он совсем не чувствовал опасности для своей жизни, а присутствие такого же, как он, дали мужчине ощущение родства.
- Ты голоден? – спросил Митос, сочувственно разглядывая неожиданного знакомого. – У меня с собой много запасов.
- Если ты готов поделиться, то я почту за честь разделить с тобой трапезу, - чинно отозвался странник, хоть и не смог скрыть от наблюдательного взгляда Старейшего голодный блеск в глазах.
Митос начал распаковывать свои запасы. К закату у мужчин уже был костер, на котором жарился хлеб и грелись консервы, оставшиеся Старейшему на память о былом. Память, в общем, оказалась более живуча, чем большинство людского населения, и очень даже питательна – не раз наличие запасов пятидесятилетней давности лишали возможности бессмертного умереть от голода.
Подождав, пока бессмертный наестся, Митос предложил ему спуститься к реке, которая оживляла своей питательной влагой несколько тысяч километров дикой природы вокруг. Когда бессмертный умылся, Митос разглядел на его правом глазу страшный шрам ото лба до щеки. Увечье показалось Старейшему слишком знакомым, чтобы игнорировать и дальше факты, которые подсовывала ему память.
- Кажется, ты забыл представиться, – как бы невзначай заметил Митос.
- Кронос, - отозвался новый знакомый.
* * *
Прошло пять тысяч лет. Митос снова и снова переживал события, знакомые до боли в груди. Он не мог ничего изменить, он не мог даже сказать что-то по-другому, хотя и знал, чем все закончится. Оставалось только ждать. Вот и сейчас он сидел в просторной комнате в окружении стопок книг. Старейший теперь мог по праву называться этим прозвищем – ни один из ныне живущих бессмертных не мог носить это звание.
Наконец, Митос услышал, как дверь открылась, и почувствовал тянущее чувство Зова, означающее появление другого бессмертного. Бессмертный поставил на «паузу» плеер, в котором как раз играла прекрасная песня группы Queen «The show must go on», и с усиленным вниманием уткнулся в книгу.
Когда на пороге комнаты возник мужчина – статный красавец шотландского происхождения, Митос снял наушники и улыбнулся.
- Вы – Адам Пирсон? Меня прислал Джо Доусен, - неуверенно начал старый/новый знакомый. Старейший широко улыбнулся.
- Дункан МакЛауд из клана МакЛаудов… Может быть пива? – предложил Митос и, не дождавшись ответа, швырнул в сторону вошедшего жестяную банку. МакЛауд ошарашенно посмотрел сначала на пиво, а потом на бессмертного.
- Митос?
Старейший только улыбнулся еще шире.
История опять повторяется, но в этот раз совершенно непонятно, что будет дальше. Согласно легендам, Исток появляется только раз в десять тысяч лет. То есть, до его появления у них есть еще около четырех тысяч лет, может, чуть больше. Однако, история повторяется с точностью до минуты.
Митос покачал головой. Интересно, чем все их история закончится на этот раз?
