Я люблю этот мир!

Я считаю это подарком от первого читателя, который, прочитав мой фанф, написал, то что увидел. С благодарностью соавтору koulens. Странный сладкий запах заставлял насторожиться. Не чувствовалось совершенно ничего: ни тела, ни отдельных его частей. Панический страх застилал пробуждающееся сознание. Вокруг – плохо освещено и полная тишина, кроме как собственного осторожного дыхания и… чего-то ещё. Чего-то, что распространяет странный сладкий запах. Спустившись на пол, он замер, прислушиваясь и тихо оглядываясь вокруг. Он здесь не один. Стоя на четырёх, Бьякуя приподнял правую руку, смотря в упор на того, кто так сильно напугал его. Тот не атакует, значит не враг… - Кучики-тайчо… - тихий и неуверенный писк раздался в нескольких шагах впереди. … а жертва! Юкари, сглотнув, медленно отходила в сторону, держась ладонями за стену и не спуская взгляда с обезумевшего капитана. Комната запечатана на всю ночь, а потому стоять около двери нет никакого смысла. Бьякуя неспешно приближался, будучи уверенным в своём полном превосходстве. Кикуное оказалась зажата в углу. Жертва даже в тусклых проблесках летающих комочков света выглядела смешной зверюшкой. Зверюшкой, стоявшей на задних лапах. Быстро поднявшись на ноги, он с удивлением заметил, что так намного привычней. Мысль – такая ясная и естественная – выше, быстрее и сильнее, но не жертвы – самки. Ещё один привычный шаг; локти уперлись в стены, сходящиеся углом. Сладкий запах, настороживший сначала, исходил от неё, он звал!.. Раскрытое для применения ритуала косоде обнажало грудь, в которую Кикуное так некстати упиралась носом. Щёки давно аллели и от страха, и от смущения. Юкари медленно съезжала вниз, стараясь не соприкасаться с практически прижавшимся к ней капитаном. Что-то было не так: если бы взыграл инстинкт самосохранения, то пришлось бы её хоронить, но тайчо подошёл слишком близко, непозволительно близко для хищника так приближаться к врагу. Её схватили – за волосы – и кинули на пол, подальше от стены. - Кучики-тайчо? – хрипло прозвучал голос рядовой, которая неотрывно смотрела, как мужчина снова становился на руки, как на четыре лапы. Рядовая уже сотню раз прокляла Маюри, обещавшего, что пациент будет «скорее мёртв, чем жив» от препаратов, которыми его накачали. Особой беспомощностью как-то этот самый пациент не отличался сразу же, как только очнулся. Разящий запах лекарств с большим усилием перебивал запах мужчины, о котором Кикуное узнала, на пробу взяв почитать какой-то любовный роман. Длинные волосы склонившегося над ней капитана лезли в глаза, пока тот не дёрнул головой. Несильный укус в шею – Кикуное застыла, наконец осознав всю тяжесть своего нелёгкого положения. Её предупредили об инстинкте самосохранения, но о размножении и подумать не могла! Но как Унохана-тайчо забыла о таком?! Бьякуя наслаждался мягким сладким ароматом, время от времени упираясь в мешающие руки Юкари. Вдыхая этот чудный запах, слегка покусывая её шею и зубами оголяемое плечо, научился использовать руки, на которых только недавно ходил, заинтересовано гладя ими ткань на теле под собой. Мученический вздох Кикуное; злой рык Кучики, раздражённого одеждой, не позволявшей добраться до кожи. Его руки дико раздирали чёрное косоде, отодвигая к бокам, пока мужчина не разорвал тонкий белый пояс, - грудь оголена. У Юкари перехватило дыхание: лежать вот так, обнажённой, перед неадекватным капитаном, готовым без всякой задней мысли обесчестить её только лишь потому, что «чувствует стремление к размножению», как написано в какой-то естествоведческой книге… Да, она позволила поласкать себя, но изнасиловать – нет, особенно, что и «влечения никакого ещё пока нет», как говорилось в той же книге. Она самой себе призналась, что где-то глубоко в душе ей даже понравилось, а может, и хотела продолжить… От самокопания оторвал чувствительный укус в одну из грудей, будто окатив ледяной водой. Кикуное резко и со всей силы оттолкнула от себя мужчину, дёрнулась в сторону, но Кучики схватил за спинку косоде. Юкари вырвалась, но лишилась и косоде, и выдернутого вместе с ним нижнего кимоно. Рядовая быстро отползла немного, стыдливо прикрыла оголённую грудь, а второй, кончиками пальцев, прикоснулась к влажным неглубоким выемкам – двум симметричным полумесяцам от зубов. Не прошло и мгновения, как она снова оказалась вжата в пол низко склонившимся Бьякуей, часть веса которого явственно ощущалась, будто практически навалившегося на неё мужчины. Светящиеся огоньки из рейацу мигали: то тускнели, то вспыхивали вновь, позволяя наслаждаться видом чёрного затылка. Кучики медленно, смачно зализывал укус. Видимо, «осознал», что кусать сюда – плохо. Его рука схватила её бедро, а вторая лежала у ключиц, готовая в любой момент удержать Кикуное на полу. Юкари перехватила руку на бедре за запястье, приложила все силы, чтобы отодвинуть руку от себя и хлёстко ударила по кисти. Бьякуя замер, приподнялся и, взглянув в глаза подчинённой, в недоумении склонил голову набок, не имея ни малейшего понятия, что это вдруг ей заблагорассудилось. Тайнин искренне пыталась игнорировать зародившегося в душе после прекращения червяка досады. «Сузу, я тебя умоляю, помоги с контролем рейацу» - практически не надеясь докричаться до зампакто без его запечатанной в катане формы, она всё-таки молила. Говорить что-то бесполезно, вряд ли тайчо уже мог воспринимать человеческую речь, поэтому Юкари решилась играть на его правилах. Бесстыдно потянувшись, приставив одно коленок его паху, а второе к ноге снаружи, сжала его бедро – для отвлечения. Мужчина запланировано подтянул обе руки, убирая одну из них с грудной клетки – тот самый замок, который не позволял сбежать. Кикуное, резко подавшись всем телом вперёд, чудом перевернула Кучики на бок, после на спину и оседлала его. Сузухару всё ещё не отвечала. Если уйти в медитационный транс, в который входят все синигами для общения со своими зампакто, то есть больше вероятности связаться с Сузу. По крайней мере, она где-то читала об этом. С другой стороны на данный момент под ней охочий до секса неадекват. Кто знает, что он успеет сделать за это время? Сжав кулаки, Юкари решила рискнуть. Пока она задумалась, то не могла заметить вспыхнувшего азартом и желанием мужчины. Он, замерев, ожидал. Долго ждал – целых шесть секунд, и с животным рыком перевернул её обратно. Снова ласкал, но не получал никакой реакции, что злило больше. Но когда она наконец-то открыла глаза… - Рассыпься, - прошептала Кикуное, не ощущая пояса на хакама, – черный пес Ронданини. Замысловатые слова взбесили Кучики. Чувствуя, что что-то не так, он опять начал прикусывать шею, то одно, то второе плечо – как ей нравилось, но слова продолжались. Ладони ласкали тело, прерывая звуки, но не останавливая. - Гляди сам на себя… - хрипло, еле выдавливалось из груди, а в мыслях, насильно, «Хорошо» Сузухару, - вырви свое горло. Хотелось заткнуть её любым способом. Удобно, как научился, руками, но они заняты – так приятней. Хотел укусить её губы, но предыдущий урок остановил в последний момент. Юкари сорвалась. Сама поцеловала, сама начала. Понявший игру Кучики порывисто ответил и перехватил инициативу. Он вынуждал, а она – бесспорно проиграла. Кикуное сорвала больничное косоде и грубо погладила широкие плечи, ноготками прошлась по груди, задержав руки между собой и Кучики. Желание заполонило все мысли, затуманило сознание. Теперь ей не просто хотелось самой прикасаться, гладить, целовать и кусать, она не сомневалась, что будет делать это прямо здесь и сейчас. Что будет потом, когда капитан очнётся и придёт в себя… - такого вопроса не стояло даже в подсознании. Но голос Сузухару, пробившийся сквозь завесу, вернул самообладание. - Бакудо номер девять: Геки! – выкрикнула Юкари и что есть мочи ударила Бьякую в грудь, скидывая его в сторону. Мужчину объял красный свет, а Кикуное, боясь, что и её заденет, отползала в дальний угол как можно быстрее. Пара тусклых сгустков рейацу парило над обездвиженным капитаном, освещая дикие глаза, как у загнанного в ловушку зверя. А рядовая, тяжело дыша, наблюдала за этим ужасным зрелищем, чувствуя растущую ненависть к самой себе и обостряющееся сумасшествие. Прошло несколько часов, прежде чем Кучики потерял сознание. Незадолго до этого бакудо развеялось, но зверь не спешил подниматься. Только сейчас Кикуное поняла всю суть подарочка капитана Маюри насчёт действия его препаратов: сколько бы не проходило часов, Кучики проводил их в полном забвении. И тогда рядовая, замерзая, решилась: дотянулась до лежавшего недалеко светлого больничного косоде и надела его. Она чувствовала этот запах, запах мужчины, запах холодного пота, запах их взаимной прелюдии. Страх, что Бьякую отравили, не отпускал. Юкари подползла к нему ближе и, используя частично вернувшиеся силы после некоторого отдыха в углу, дотянула его до койки и всё-таки уложила на неё. Она хочет его, вспоминает о произошедшем несколько часов назад и, пока никто не видит, легко целует мужчину в губы.