Все тайное становится явным

День не задался с самого утра. Передали резкое изменение погоды, и вместо двух дней оставался всего один солнечный. Приходилось аврально доснимать сцены в поместье, чтобы потом не пришлось возвращаться обратно после съемок в городе. Весь актерский состав, гримеры, костюмеры, режиссер с помощниками и прочие постоянно перемещались, создавая пусть и упорядоченный, но хаос. И в какой-то момент два участника этого хаоса как-то незаметно растворились. Трое мужчин лихорадочно осматривали кишащий муравейник, пытаясь поймать знакомые лица. - Где Кеко? - Я упустил ее минуты три назад. Рен, тебя искал костюмер. - Плевать. Где этот поганец? - Вон вертится вокруг девушки-гримера. - Значит, пока не опасен. Хизури-сан сейчас ваша сцена. - Спасибо. Не выпускайте его из поля зрения. – напомнил, выходя на площадку, старший в этой команде. - Хорошо бы еще найти Кеко… - Вот она – видимо костюм меняла. Девушка выплыла, словно дивное виденье. Дорогое статусное кимоно превращало ее в настоящую принцессу. А если приложить сюда ее умение в таком костюме двигаться... Оказавшиеся незанятыми именно в эту секунду лица мужского пола как один замерли. Но если съемочная группа выдавала скорее эстетическое восхищение прекрасной актрисой, то... Оторвавшись от гримера, американец увидел рыжевласку. Тряхнув головой, будто сбрасывая наваждение, он направился к актрисе, успевая бросить победный взгляд на японского коллегу. Тсуруга тут же сорвался с места, но находился он дальше от девушки. Пока актер пытался преодолеть толкотню среди меняющихся декораций, Джек Лендсон с восхищенными возгласами подлетает к Кеко, прокручивает ее под рукой, рассматривая нарядное кимоно… и целует в губы. Царящий вокруг гомон разрывается гневным звуком, не то рыком, не то криком, но столько злобы и бессилия прозвучало в этом голосе, что все невольно замерли. На площадке наступает тишина. Все силятся понять произошедшее. Картина маслом... Рыжеволосая девушка с припухшими губами и расширившимися глазами испуганно держится позади одного из ведущих актеров, вцепившись ему в рукав трясущимися руками. Сам актер с непередаваемой яростью во взгляде потирает костяшки, явно готовясь использовать кулаки еще раз. А американец медленно встает, потирая разбитые кровоточащие губы, метрах в пяти от них. Кто, за что и от кого получил становится понятно без лишних слов. Даже неудивительно, что никто не пожалел американского актера и не поспешил вмешаться. Особо тактичные даже продолжили свою работу. «Рен, я все понимаю! Я бы тоже врезал! Честно! Но только не сорви Такараде тщательно спланированную сенсацию! Он же с нас потом не слезет…» «Ну… похоже будет не по-такарадиному… Но и перебьется. Зато больше играть не нужно. Видно, что нашей девочке это все не просто. А молодец сынок, как врезал-то!» - Ты кажется по-человечески не понимаешь, да?- голос Тсуруги Рена просто замораживает на месте. Но оппоненту, кажется, нипочем. - Тебе-то какая разница? Семпай? Я захотел поцеловать понравившуюся мне девушку, что с того? - Кажется девушке это не по-нраву, господин Лендсон, - попытался вмешаться режиссер. – Примите к сведению, наконец, что в Японии другие нравы… - но его никто не слушал. - Значит не понимаешь…. – В голосе добавилось метала. Медленно он подошел к проверяющему челюсть парню, посмотрел прямо в глаза. При свете дня в этом взгляде американец увидел все, что по невнимательности пропустил в темноте вечером. И невольно вздрогнул. – Скажу прямо, - Тсуруга схватил оппонента за воротник, а в словах просто пробивало на шипение, - еще раз подойдешь к моей жене, так просто не встанешь. - Бросив на землю ошарашенного актера, он развернулся и направился к девушке, желая проверить, все ли с ней в порядке. Через пару секунд гробовой тишины режиссер решил уточнить: - Вы шутите, Тсуруга-сан? - Я абсолютно серьезен. - Ответил, даже не поворачиваясь к мужчине. Внимательно взглянув на всхлипнувшую девушку, он обнял ее, будто закрывая, пряча от всех и вся в кольце рук. - Парой переломов не отделается. - Эм… ну я вообще-то… спрашивал… - Рен, дорогой… - чуть глухо прозвучал от надежной груди голос рыжевласки. - Ты сказал «жене»... - Да?.. - Во взгляде скользнуло удивление, потом он будто вспомнил, и спокойно так подтвердил, не выпуская любимую из объятий. - Ну сказал. Да. Капец гениальным планам Такарады на сенсацию. Да и, если честно, наплевать. Такое удовольствие законно врезать по этой наглой морде! – напряжение и злость явно отпускали – Я так понимаю съемок сегодня больше не будет? – он осмотрел опухшее лицо одного из главных актеров, режиссер только молча кивнул. – Завтра в павильоне, правильно? Тогда мы домой! Кеко, тогда собираемся и подходи к машине, хорошо? – Мягкий взгляд, полный нежности и любви устремился к девушке. - Конечно, – улыбнулась она в ответ и побежала переодеваться, стряхивая оставшееся напряжение. И только тогда все как будто отмерли. После стоявшей тишины десятки возгласов и ахов слились в сплошную невероятную какофонию. Пробравшись через эту толпу, Хизури подошел к сыну. - Подвезите уж тогда и меня заодно, – озорно улыбнулся он, – до агентства. Обрадую Лорри, пусть думает как устроить двойные новости. Нам с мамой тоже уже надоело прятаться!