7 цветов

Весна – самое чудесное время года на востоке. В Японии, государстве при императоре Лао Никасигаши, в это время года, в каждом городе, деревне или в поселке, в первый же день весны наблюдаются первые дни учебы. В префектуре Кофу, в старшей школе Нагоя, по склону горы, на вершине которой находится «второй дом» учеников, шли толпы, вечно проклинающих заведение для образования пессимистов и радующихся тому, что начался новый учебный год и тому, что они могут больше времени повеселиться с друзьями, оптимистов, среди которых выделялись две головы девушек. У одной из них были белые, как снег, цвета волосы, а у второй волосы были цвета ночного неба. Они шли близко друг другу, весело переговариваясь и часто улыбаясь. - Фуми, вот и первый день в старшей школе! Как ты думаешь, я смогу найти тут свою любовь? – задорно спросила беловолосую девушку подруга. - М… не знаю, дорогая Кисуми. Все зависит лишь от тебя, - улыбнувшись девушке, Фумицу косо посмотрела на пакет, держащий столь крепко ее подруга, - что это? Только не говори, что принесла сюда свою одежду. - Ага, я переоденусь после церемонии открытия. Мне разрешили, я спросила. Я ведь могу походить и обследовать школу и в другом виде, нежели в школьной форме. - Ты так и собираешься каждый день таскать ее? - Конечно. Я собираюсь найти клуб искусства, и показать, на что способна. И ты, Фуми, должна пойти со мной. Она и тебя примут, ты ведь так классно рисуешь то, что связано с фантастикой! - Да, конечно, размечталась. Я рисую лишь для себя, Суми-чан. Не забывай, пожалуйста. - Ну, конечно. Я понимаю. И не забывала. Просто… Фумицу! Пожалуйста! Я все сделаю ради тебя, и ты позволь себе ради меня сделать такую малость! Под напором подруги, беловолосая отступила. Девушки прибавили темп и направились к воротам школы. Кисуми Сакурай – дочь художника Оамори Сакурай и писательницы Митори Сакурай. По отцовскому гену синеволосая стала лучшим художником в младшей школе. Еще с тех лет она начала рисовать маленькие рисунки со зверьми. Девочка познакомилась с Фумицу в младшей школе, тогда их познакомили их родители – отец Кису и мать Фуми. Фумицу Каори – дочь начальника высшего отдела в полиции Кофу – Томои Каори и мангаки Юки Каори. У этой девушки талант появился от матери, но он слегка отличался от таланта Кисуми. Сакурай рисовала исключительно пейзажи и натюрморты, а Каори – персонажей и аранжировку. Первым рисунком Фумицу был персонаж любимой ею «Любимой Семьи Булочек» - Мими. Она очень гордилась тогда своим рисунком и подарила его Кисуми на день рождение. И теперь, обе эти девушки хотят написать мангу. Это мечта Фумицу с ранних лет. А Кисуми отзывчиво согласилась помогать рисовать. Каори думает, что у них вместе все получится. - Кстати, Фуми. Ты ведь говорила, что твой будущий муж тут на втором году обучения учится, да? – посмотрев на подругу, спросила Кисуми. Она знала, что семья ее подруги религиозна, и что по материнской линии семья всегда находила мужа для своих потомков. Так же и с Фумицу. Ее бабушка нашла мужа для своей внучки. Им оказался сын «Короля Сакурагоши». И как оказалось, он молодой парень, красивый брюнет. И учится во втором классе старшей школы Нагоя. - Ага. Ведь именно поэтому я и подала заявку сюда. Я подумала, что лучше будет с ним познакомиться и потом уже, может и выйти замуж по любви. – Фуми улыбнулась и потянула подругу за рукав, мол, надо идти быстрее. (через час) - Итак, добро пожаловать на церемонию открытия! – провозгласил директор школы Сатору Коиши. – Я очень рад, что в этом году у нас так много красивых учениц! – после этих слов микрофон резко перехватила женщина, стоящая рядом с директором, и слегка ударила Сатору-сана по голове за сказанное. - Итак. Добро пожаловать! В этом году для первогодок будет много нового, интересного и превосходного! У нас много клубов, в которые вы можете записаться в течение трех недель. Ну, об остальном вам расскажет учитель современного японского языка – Намаджима Коитиро. Речь учителей шла долго и нудно, что даже оптимисты стали пессимистами в течение двух часов. - Это будет концом в моей жизни. Я умру от жары. – Поговорила Фумицу. Много стоять на солнце ей нельзя было, девушка имела нежную кожу, да и давление у нее ни к черту. - Да… так, пошли отсюда, - сказала Кисуми. Улыбнувшись и взяв девушку за руку. Пока подруги дошли до здания школы, под предлогом «мы в туалет», проникли вовнутрь. - А тут миленько, - провозгласила на пол коридора уже переодетая в белую футболку и спортивные штаны синеволосая. В руках Кисуми держала папку рисунков и просто листов форматом А3 и набор красок. - Ага. Красивый дизайн для школы. – Подтвердила своим языком Фумицу. Пока они просматривали школу, они не заметили, как за ними наблюдают три пары глаз. - Что они тут делают? В такое время тут вообще никого не должно быть. – Поправляя очки, сказал брюнет. - Хм… - лишь послышалось от блондина, идущего рядом с другом. Его взгляд приковали синие волосы Кисуми и ее одежда. Блондин тоже был одет в белую, запятнанную маслеными красками футболку и такие же запятнанные спортивные штаны. Такое совпадение казалось ему излишне странным. - Пф, - проследив за взглядом друга, со стороны брюнета послышались издержки смеха. – Два сапога пара – оба чокнутые художники. Утасихара Фумидзава и Тонидзава Юки – основатели клуба художников в старшей школе Нагоя. Семья Утасихара занимается менеджментом и бизнесом. Отец Фумидзавы – директор главной нефтедобывающей компании «Сакурагоши» в Токио – Аяши Утасихара. А мать – Рито Утасихара, - занимается продажей артефактов, древних манускриптов, картин со всего мира в музеи стран. Сам Фумидзава любит смотреть, как рисует его друг Тонидзава Юки. Семья Тонидзава не такие успешная, как семья друзей, но они не жалуются и живут так, как должны. Мать Юки – Тори Тонидзава, - погибла в автокатастрофе, когда ему было пять, так что лица ее он не помнит. Лишь просматривая фотографии, сделанные в день его рождения, на праздниках и так далее, он мог улыбнуться матери, ответно улыбающейся ему со снимков. Отец Тонидзавы – Хоши, - после смерти любимой жены, забросил бизнес, оставил место глав. Командующего строительством в Кофу и просто купив пекарню, стал печь и продавать хлебобулочные изделия. И все это дабы не позволить умереть от голода сыну. И вот теперь, эти четверо встретились в школе Нагоя. Спустя полчаса, девушки обнаружили, что уже успели просмотреть всю школу. Повернувшись к окну, подруги увидели, как в школу заходят толпа, уставших после длинных речей учителей, учеников. - Эм… нужно где-нибудь спрятаться, ну, там, куда ученики зайдут в последнюю очередь. – Рассматривая свои наброски, лежащие в папках, прошептала Кисуми. - А... туалет на втором, пока дойдем, они уже нас найдут и станут задавать вопросы «Почему вы тут?» или «Как вы могли без разрешения шастать по школе, пока ваши товарищи мирно слушали речь учителей?!», - Фумицу вздохнула, подумала пять секунд и, пройдя к концу коридора, повернула ручку последней двери. На табличке было сказано «не входить». Девушки осторожно зашли, поздоровались с кабинетом и закрыли за собой дверь. - Наш выход, - синхронно, в один голос проговорили Юки и Фумидзава. (в кабинете) - Э… Кисуми-чан… - прошептала беловолосая, вцепившись за свою сумку мертвой хваткой. В кабинете было темно, что нельзя было увидеть даже лица. Когда Фумицу была напугана, она всегда держалась за что-то, чтобы не потеряться, а тут под рукой оказалась лишь сумка, но с ней она сама и ходит, так что можно легко споткнуться и грохнуть тут что-нибудь. - Фуми, ты где? Стой на месте, я иду. Говори со мной, не дай темноте тебя поглотить, - спокойно, будто успокаивая не только подругу, но и себя, Кисуми по маленьким шагам подходила к подруге. Дело было в том, что Фумицу с детства боится сущей темноты. То есть, если нет ни капельки света, она начинает держаться за что-то. А в этой комнате не было окон, что странно. Вот почему была табличка «не входить»? И поэтому, когда девушки закрыли за собой дверь, в комнате поселилась густая тьма. - Я… я не боюсь, да ведь. Кису? – все еще держась за свою сумку, девушка успокаивала саму себя, что у нее не очень получалось. И тут дверь в комнату открылась. На пороге, в свету, так красиво стояли два парня. Брюнет и блондин. «Они прекрасны в таком положении» - пронеслось в голове Фуми. Она уже забыла про боязнь и начала в уме рисовать эти две фигуры. - Вы кто? – спросил брюнет, заходя в комнату первым. - Такой же вопрос хотели бы и мы вам задать. – Спокойно ответила Кису, увидев, что ее вечно спокойная на свету подруга начала «зарисовывать в уме эти личности» Странно, но самая спокойная девушка из этих двух была как раз Каори. Почему-то она всегда была как скала и вечно отвечала за поступки Сакурай. А тут они как бы поменялись личностями. Сейчас Фуми была открыта для парней. Ее лицо было задумчивым. Она смотрела на дверь, будто там все еще стоят те два парня. - Мы – владельцы этого кабинета. Мы – директора клуба художников, - спокойно ответил блондин, рассматривая Кисуми, держащую в руке его кисточку и свои папки с красками. - Ой, - издала синеволосая. Теперь можно было осмотреть это помещение. Так как дверь была открыта, она могла все по мелочам запечатлеть это в своем уме, как сейчас делала с «парнями у двери света» Фумицу. - А вы кто? – повторил свой вопрос брюнет. - Мы – первогодки. Мы ответили на ваш вопрос, о, директора? – девушка была не впечатлена их ответом. Обычно вежливые люди отвечают на вопрос «кто вы?» не положением, как именами. - А имя? – проговорил уже блондин, заканчивая осматривать художницу. - Сначала ваши. - Я – Тонидзава Юки. Художник. А это, - блондин улыбнулся Кисуми и показал на брюнета. Недовольно смотрящего на него, - Утасихара Фумидзава. Мой поклонник и менеджер, по совместительству лучший друг. А, еще немного писатель. Приятно познакомиться. - Хм… - кажется, мисс спокойность закончила свой рисунок и посмотрела на парней. – Отец Юки-куна печет хлеб на моей улице. Очень вкусный. А мама Фуми-куна продает моей матери картины. Она очень благодарна, благодаря ним, ей не обязательно ехать в другую страну. Чтобы посмотреть, какой там пейзаж и потом зарисовывать это в манге. Она лишь может посмотреть на картину и зарисовать ее на листе. Спасибо еще раз. Приятно познакомиться, я – Каори Фумицу, а это, - девушка улыбнулась парням и посмотрев на брюнета, указала на подругу, - Сакурай Кисуми. Мы обе художницы. Только рисуем мы в разных жанрах. Я рисую людей и то, что связано с фантастикой. А, и еще здания. А моя подруга рисует пейзажи и натюрморты, прям как работы Митори Намори. Минута молчания. Юки молча закрыл дверь, и через секунду паники Фуми, включил свет. - Значит, любите рисовать? – продолжил разговор Фуми-парень. - Да. И очень хотели бы вступить в ваш клуб. – Фуми-девушка улыбнулась и протянула свою руку своей тезке. - Хорошо, но вы должны будете пройти спец-экзамен. Тут и сейчас. Готовы? – Тонидзава посмотрел на друга и улыбнулся. - Готовы, - проговорила Кисуми, слушающая разговор. Суть экзамена была проста. Надо было просто нарисовать то, что увидели сегодня. Все, что угодно. Лишь одно было исключением. Нельзя было рисовать то, что находится в комнате. Лишь дверь и что за ней. Кисуми решила нарисовать цветущие сакуры, которыми она любовалась, пока она вместе с Фуми шли по горе в школу. А Фуми решила передать на холст тот рисунок, уже нарисованный в уме – «парни у двери света». Закончив рисовать, девушки посмотрели картины друг друга, и улыбнулись, как бы одобряя то, что нарисовали. Парни долго молчали, рассматривая картины. Юки решил оценить картину пейзажиста, а Фумидзава – натуралиста. - Хм… - секундная пауза казалась девушкам минутной. После долгого просмотра картин, Юки отошел в сторону, а Фумидзава радостно хлопая в ладоши сообщил: - Вы приняты! Я продам ваши картины! – сказав это, парень как бы летая, упорхнул из кабинета, набирая на сотовом телефоне номер матери. Все оставшиеся в кабинете были в капле. В конце концов, все четверо пропустили перекличку и остались в кабинете до конца дня. Все это время они ближе знакомились и смеялись. Потом, по течению разговора, девушки узнали, что эта комната – звуконепроницаемая. Так что парни тут иногда прогуливают. Они сделали из этой комнаты кабинет для клуба рисования, выпросили у учителя табличку, чтобы никто не входил и пообещали, что не будут прогуливать. Ну, как вы поняли. Последнее обещание сдержать не удалось. На следующее утро Кисуми пришла в той же одежде, что и вчера. - Ты вообще решила не переодеваться, а, Кисуми-чан? – спросила девушку беловолосая. - Ну, Юки-кун сказал, что не обязательно художнику надевать школьную форму, директор не допускает того, чтобы форма испачкалась. Он сказал, что мы встречаемся сегодня утром, перед занятиями. Ты пойдешь? – улыбнувшись, спросила синеволосая. - Ага, только найду свою тезку, и мы придем вместе, – ответно улыбнувшись, девушки разбежались. На бегу, Фумицу услышала: - А вы с ним довольно сблизились, я погляжу! Каори усмехнулась и направилась в кафе. Как и ожидалось, за столиком у окна сидел брюнет и попивал кофе. Видимо, не завтракал. Фумицу подошла к нему и присела напротив. Тот вопросительно на нее поглядел. - Ты не завтракал? – спросила Каори. - Нет, а что? – спокойно ответил Фумидзава. - Да нет, просто я не должна оставлять своего будущего мужа с голодным желудком, - поговорила так же спокойно девушка, доставая из сумки одну коробочку о’бенто. - Ты хочешь. Чтобы об этом все узнали? – изогнув бровь, спросил Фумидзава. - Почему же. Нет. Но я говорю так, чтобы меня услышал лишь тот, к кому я обращаюсь. Так что не волнуйся. – Девушка улыбнулась и встав, направилась в здание. – А, Юки-кун сказал, что мы утром все собираемся в комнате клуба. - Ага, - потянул Утасихара, смотря в след девушке, но остановил ее, сказав, - и спасибо тебе за бенто. - Да всегда пожалуйста, Фуми-кун. Девушка улыбнулась и направилась к клубу. (в это время, в клубе) Кисуми вбежала в кабинет. Ее глаза упали на пол, где сейчас валялся Юки-кун. Не успев сообразить, девушка упала. Открыв карие глаза, Сакурай взглянула на позу. В которой лежала на… самом Юки-куне. - Гомен! – покраснев, проговорила девушка, и уже опершись на пол ладонями, попыталась встать. Тут девушка почувствовала руку парня на своей талии. Краснота сгущалась. Девушка не понимала, что именно делал Юки. Через пять секунд, когда глаза обоих встретились, Юки убрал свою руку и отпустил девушку. Та встала и помогла встать парню. - Прости, Кису-чан, - улыбнулся Юки, потянув руку. - Да ладно, просто наверно неудобно я упала, - засмеявшись, девушка пожала руку. Тут взгляд парня упал на футболку друга. - Вот блин. Я замарал твою футболку. Девушка посмотрела на нее, такие пятнышки ее ни капельки не смущали, она сама бывало, рисовала на столько, что вся одежда после этого была уже непригодна. - Ах. Да ладно, Юки-кун, не волнуйся. Я дома постираю, меня не страшит пятнышко. - Нет! Иди сюда, - притянув за руку девушку, Юки повел ее к стулу около стола для рисования. - Садись, нарисую тебе что-нибудь. Парень взял кисть, и начала осторожно размывать коричневое пятно. Тонидзава был настолько близко, что ушедшая краснота снова вернулась к щекам и плотно там разместилась. «Пожалуйста, не смотри на мое лицо. Если ты увидишь, что я покраснела, то я не смогу это вынести!» - девушка опустила голову так, что челка закрыла ее лицо. Так было удобнее. Через пять минут, парень положил на стол кисть и улыбнувшись, проговорил: - Вот так я тебя вижу, потому что когда наши глаза встретились, ты покраснела. Губы Юки расползлись в нежной улыбке. «Что?..» - Кисуми, все еще краснея, посмотрела на свою футболку. Там, на правом предплечий, была изображена красная астра, с разных сторон выглядящая по-разному. Казалось, что астра переливалась всеми семью цветами радуги. В тот день, семпай, старше девушки на год, изобразил красный цветок в ее сердце.