Никогда не сдавайся

      С момента последнего визита друзей Крим прошло четыре дня, и юная крольчиха постепенно приходила в чувство. Головная боль мучила девочку уже не так сильно, как в первые дни после выхода из комы, и это было одним из признаков того, что здоровье Крим постепенно стабилизируется. Но, несмотря на это, были отмечены и негативные тенденции – за прошедшие дни девочка значительно потеряла в весе. Главным образом, причиной этому был плохой аппетит у юной крольчихи из-за приступов тошноты, вызываемых головными болями. Но боли возникали не только из-за травмы, но и от того, что Крим напрягала мозг, пытаясь восстановить в памяти все те события, что произошли с ней за последнее время. Но всё, что удалось девочке вспомнить, так это моменты до аварии, когда она ехала в машине, затем внезапно водитель уснул прямо за рулём, и такси пошло под откос. Потом – чернота, будто кто-то воображаемыми ножницами с двух концов обрезал воспоминания Крим, словно кусок ленты, а затем соединил концы воедино, создав брешь в памяти. Ещё крольчиха никак не могла вспомнить, зачем и куда она ехала. Поэтому Крим решила не натуживать голову, а расспросить в следующий раз друзей о том, что же всё-таки произошло.       Но, кроме провалов в памяти, юную крольчиху мучила ещё одна проблема – она почему-то не чувствовала своих ног. Крим неоднократно пыталась ими пошевелить, но её старания были напрасны. Не понимая, что происходит, девочка собиралась расспросить об этом у доктора, но он уже второй день подряд не заходил в палату Крим. Однако, на следующий день доктор Квак наконец объявился. Он подошёл к лежащей на больничной койке юной крольчихе и, присев на стул рядом, спросил:       -Здравствуй, Крим. Как ты себя чувствуешь?       -Здравствуйте. Спасибо, мне уже лучше, -ответила юная крольчиха.       -Головные боли не беспокоят? –задал следующий вопрос доктор.       -Сегодня беспокоят не так сильно, как вчера и позавчера, - сказала Крим. –Но меня беспокоит другое...       -И что же? –лицо врача приняло озабоченное выражение.       -Я не чувствую свои ноги, -ответила девочка.       Доктор Квак покачал головой:       -Прости, Крим, но есть вероятность, что ты их теперь не почувствуешь никогда.       -То есть? –крольчиха ощутила, как её сердце предательски забилось, а в животе почувствовался холодок. –Я теперь не смогу ходить?       -Да, Крим, -кивнул врач. –Ты попала в страшную аварию и долгое время пробыла в коме. Мы сделали, что могли, но твоя травма оказалась серьёзнее, чем можно было предположить. Мужайся, девочка, будет трудно, но другого пути нет.       -Н-но как? –бессильно прошептала Крим, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. –Разве... ничего нельзя сделать?       -Увы, здесь мы бессильны, -покачал головой доктор. –теперь, встанешь ли ты снова на ноги или нет, зависит только от тебя.       -Но... это нечестно! –эти слова Крим почти выкрикнула, и казалось, что она вот-вот зальётся слезами. –Я хочу снова ходить! Почему? Почему это произошло именно со мной?       -Я не знаю, -горько вздохнул доктор. –Но ведь ты осталась жива и должна радоваться этому. В подобных авариях шанс выжить не такой уж и большой...       -Чему мне радоваться? –всхлипнула крольчиха. –Что стала инвалидом на всю жизнь?! Уж лучше бы я умерла, так и не выйдя из этой комы! Почему?       -Зря ты так говоришь, Крим, -доктор Квак покачал головой. –Ты хочешь умереть. А ты подумала о своих родных, о друзьях, которые так беспокоятся о тебе? Как бы они восприняли твою смерть? Не думаю, что они бы согласились с твоими суждениями о данных вещах.       -Всё равно это лучше, чем мучиться всю жизнь, -снова всхлипнула девочка.       -Знаешь, Крим что самое страшное? –задал закономерный вопрос врач. -Это то, когда человек теряет надежду, веру в себя, и тогда ему уже ничем нельзя помочь. Подумай над этим. Я бы не хотел, чтобы ты свалилась в эту пропасть. А пока что поправляйся, тебе нужно набирать вес. –Доктор Квак поднялся со стула. –Ну, до скорого, мне ещё нужно обойти остальных пациентов.       Когда врач вышел из палаты, Крим, не выдержав, заплакала. Она до конца не могла поверить в то, что теперь просидит всю жизнь в инвалидном кресле. Она чувствовала себя обузой для других и страшилась того, что будет теперь одержима чёрной завистью к тем, кто может твёрдо держаться на ногах.       «Почему мир так несправедлив? –глотая слёзы, думала юная крольчиха. –Остальные могут ходить, а я нет? В чём я провинилась, что заслужила такое?»       За окном начал накрапывать дождь. Создавалось впечатление, что природа скорбела и плакала вместе с Крим над горем крольчихи. В окно ударили первые капли, а вскоре дождь уже во всю силу забарабанил по стеклу, стекая тонкими ручейками с подоконника.       Даже, несмотря на то, что у крольчихи были друзья и родные, Крим чувствовала себя брошенной. Ей было тоскливо и очень одиноко в этих застенках, которые больше ни о чём кроме этой проклятой травмы не напоминали.       Дабы не смущать никого своими слезами, девочка продолжила плакать, уткнувшись в подушку. Вскоре послышались отчётливые шаги, а спустя несколько секунд в палату зашли. Крим даже не повернулась посмотреть, кто это был. Неизвестный подошёл к её больничной койке и остановился. Следующие несколько минут до ушей Крим доносилось только едва слышимое дыхание и звуки трения ручки об бумагу. Затем неизвестный повернулся и направился к выходу. Только тогда юная крольчиха подняла голову от подушки и узнала в незнакомце того самого хамелеона, который посещал её все эти предыдущие дни. Отчего-то Крим хотелось позвать этого юношу, но девочка лишь посмотрела на его спину и снова уткнулась в подушку. Ей необходимо было немного успокоиться и прийти в себя. Крим сама не заметила, как заснула под шум дождя.       На следующий день незнакомец снова явился, и теперь Крим могла увидеть его лицо. Не поздоровавшись (впрочем, как обычно), медработник принялся снимать показания с приборов. Юная крольчиха повернула голову, тоскливым взглядом наблюдая за незнакомцем. Когда он закончил снимать показания и собрался идти, Крим спросила:       -Извините, а что это Вы делаете?       -Снимаю показания с датчиков, -ответил хамелеон, -слежу за динамикой состояния Вашего здоровья.       -Ясно, -кивнула юная крольчиха. –А долго Вам ещё снимать показания?       -Пока Вас не выпишут, -констатировал незнакомец. –Доктор Квак лично приставил меня следить за Вашими приборами, так что о конкретной дате Вашей выписки я не осведомлён.       Незнакомец говорил чуть приглушенным голосом, и Крим приходилось вслушиваться в каждое слово.       -Значит, Вы будете приходить сюда каждый день? –задала девочка уточняющий вопрос.       -Именно, -кивнул хамелеон.       -Спасибо, -улыбнулась Крим. –А как Вас зовут?       -Эспио, -отрывисто сказал незнакомец.       -А я Крим, -снова улыбнулась крольчиха. –Приятно познакомиться, Эспио.       -Мне тоже, -хамелеон коротко кивнул и направился к выходу.       Девочка, проводив взглядом юношу, погрузилась в свои мысли. Крим надеялась, что теперь, по крайней мере, у неё будет новый собеседник, который поможет скрасить эти тоскливые больничные дни.

***

      (Несколькими днями ранее)       Тейлз и Марин возвращались с парка аттракционов в приподнятом настроении. «Шоу занимательной механики» произвело весьма неоднозначное впечатление на лисёнка. С одной стороны, практически ничего нового для себя Тейлз не узнал, но то, в какой манере всё это подавалось, ненавязчиво заставляло следить за ходом процесса и увлекало настолько, что невозможно было оторвать взора. А под бесплатную содовую всё это шоу очень хорошо усваивалось у лисёнка в голове. Да и Марин, которая, в отличие от Тейлза, в механике была не столь сильна, с горящими глазами следила за всем.       -Ну, как тебе аттракцион, Тейлз? –спросила друга енотиха.       -Здорово, не то слово! –кивнул лисёнок. –Спасибо тебе, что помогла мне хоть немного развеяться. Теперь я уже чувствую себя лучше.       -Не за что! –Марин улыбнулась во весь рот, а затем, к неожиданности Тейлза, обвила руками его шею и крепко поцеловала.       Лисёнок стоял столбом, словно через его тело прошла молния. На некоторое время лисёнок потерял способность здраво мыслить.       -Ладно, пока! -енотиха выпустила хвостатого из объятий и убежала в ночную даль.       -Подожди, Марин! –вытянув руку, проговорил Тейлз, но енотихи уже и след простыл. –Пока... -произнёс лисёнок уже тихим голосом.       Тейлз прикоснулся к щеке, на которую пришёлся поцелуй Марин, и которая ещё хранила тепло её губ. Лисёнок был в замешательстве – Марин впервые его поцеловала! Конечно, енотиха и раньше всегда открыто выражала свои эмоции, но такого проявления со стороны Марин чувств к своей персоне хвостатый испытал впервые. Тейлз не мог не признать тот факт, что он симпатизировал енотихе, но Крим он любил больше. Сейчас же была совсем иная ситуация. Невольно хвостатый начал сравнивать обеих девушек между собой. Марин была старше, однако Крим была более воспитанной. Енотиха любила авантюры и приключения, крольчиха же, наоборот, больше ценила покой и домашний уют. Марин была весьма эмоциональной натурой, Крим же, наоборот, была более сдержанна. Енотиха имела общий с лисёнком интерес к механике, а крольчиха любила вкусно готовить. А учитывая события недавних дней...       Тейлз так и смог понять, которую из девушек он любит больше, но прекрасно осознавал тот факт, что он окончательно запутался в своих чувствах.