Искупление

- ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП! Изабель, никогда не слышавшая, чтобы Том так орал, отступила на пару шагов назад и уже собралась выбежать из комнаты, но Бен удержал ее рядом с собой, крепко сжав ее ладонь. - Ты чего разорался? - Вы не пойдете на премьеру вместе! Я не позволю! – Хиддлстон уперся ладонями в тяжелую столешницу, которая еще несколько месяцев созерцала воссоединение лучших друзей, а теперь разделяла их от практически неминуемой драки. - Не позволишь!? – пропищала Из и тут же замолчала, наткнувшись на яростный взгляд отца. - Выйди, - отчетливо проговорил он, но девушка сделала вид, что не расслышала. - Что, прости? - ВЫШЛА! Камбербетч не смог удержать вырывающуюся ладонь и уже спустя секунду звон каблучков скрылся где-то на первом этаже. - Ты вообще понимаешь, что творишь? Бен передернулся, чувствуя, как от подозрительно тихого голоса друга у него по спине бегут мурашки, но спокойно встретил взгляд Тома и ответил простым: - Да. - Какого черта?! Ты не можешь идти с ней на премьеру! - Это почему это? – теперь убийственно спокойным был Бен, - Мы живем вместе. Ты срежиссировал этот фильм, я в нем играю. Назови мне хоть одну причину не афишировать наши отношения. «Хоть одну, Хиддлстон, посмей» - пронеслось в его голове, но мужчина сумел вовремя замолчать. - Бен, я все это время охранял свою семью от сраных СМИ. Представь, какими статьями они разорутся, когда узнают, что мой лучший друг живет с моей дочерью, которая ему в дочери годится! - Ты на мой возраст намекаешь!? Серьезно!? - Да причем тут твой возраст!? Ты же уедешь, Бен, ты мне сразу сказал, что уедешь, как только закончатся съемки. Ты ей и так сердце разобьешь. А если оставишь еще и на растерзание журналюгам, это будет вообще катастрофа. Бен вздохнул, успокаиваясь, и подумал, что несмотря на то, что в словах друга есть толика логики, в душе самого Камбербетча царил полнейший раздор. - А если я не хочу уезжать? Если я останусь с ней? - Я буду только рад, дружище. Поверь. Последнее, чего бы мне хотелось, чтобы мой лучший друг разбил сердце моей дочери. Не премьеру они не пошли. В тот же вечер, когда состоялся этот непростой разговор, Бен, пробормотав какие-то несуразные извинения, съехал из квартиры Изабель и на первом самолете вернулся в Америку. Девушка позвонила подругам среди ночи и спустя несколько минут первая партия утешательниц примчалась с парой бутылок виски и упаковками носовых платков. К утру все кости были перемыты, все ругательства использованы не один раз, а Бенедикт в Америке устал икать, понимая, что каждое слово, сказанное в его адрес, было заслужено. Он бы так и не отважился позвонить ей, забываясь в бесконечной череде сменяющих друг друга любовниц, имена которых он даже и не пытался запомнить, если бы ровно через четыре месяца после его трусливого побега ему не позвонил Том и не потребовал вернуться в Лондон. Отказавшись отвечать на все его вопросы, Хиддлстон прислал ему электронную копию билета и через несколько часов встречал его в Хитроу. - Я тебя ненавижу, Камбербетч, - пробормотал он, забирая легкий чемодан из его рук и провожая в машину. - Да объясни, черт возьми, что случилось!? - Сейчас сам все увидишь, - многообещающе протянул Томас и завел машину, до конца пути не проронив ни слова. Сердце Бена учащенно забилось, когда он заметил Рендж Ровер Изабель, припаркованный около дома Хиддлтонов, и он уже собрался было возразить другу и попросить увести его в отель, но встретив предостерегающий взгляд Тома, не решился. - Папа, что за сроч… - Из, встретившая их в прихожей, изумленно застыла, глядя на высокую фигуру, так же как и она застывшую за спиной Томаса. - Разговаривайте, - буркнул Том и начал подниматься по лестнице в свой кабинет, - как дети малые, блин. - Ты поправилась… - прошептал Бенедикт, невольно окидывая девушку оценивающим взглядом. Ей так шло больше – больше не торчали кости, выступающие от постоянного недоедания и кофейной диеты. Хорошо, что у нее было все в порядке. Он эти месяцы и крошки в рот не мог взять. - Я не поправилась, Бен, - девушка покачала головой и едва заметным движением прижала ладони к немного округлившемуся животу. - Соображай, Камбербетч! Месяцы посчитай… - донесся раздраженный голос со второго этажа, но мужчина уже и сам все понял. - Ты.. ты… - он задохнулся, он внезапного осознания того, через какие мучения прошла девушка за эти четыре месяца, но сказал совершенно противоположное - … ты не собиралась мне говорить, что беременна?! Какого черта?! - Не собиралась. Мужчина схватил Из за руку и потянул прочь из дома. - Она вернется замужней дамой, Хиддлстон, ты слышал? – крикнул он куда-то вверх и получил в ответ положительное: - Я бы сам тебя заставил, если бы не услышал.