Дичок

В лесу хорошо. Пряно пахнет хвоей, нагретой солнцем смолой, перепрелыми листьями, можжевельником, грибами. Оказавшись в Оссирианде, Элронд неожиданно для себя полюбил леса и часто уходил сюда - подальше от всех. Здесь можно было бежать вперед, ощущая под ногами пружинящий мох или ласково оплетавшие икры травы, перепрыгивая коряги и ямы, уворачиваясь от длинных веток. Или влезть на самую высокую сосну, так, чтобы оказаться выше полумрака и тишины, и сидеть на тонкой теплой ветке, подставив лицо солнцу. Или собирать чернику, пока не посинеют пальцы и губы, так что придется оттирать их в ручье с песком. Или лежать на спине, надежно укрывшись в папоротниках, удобно уложив голову на поросшее мхом бревно. Здесь, в лесу, можно было не видеть тех, кого видеть рядом не хотелось. Здесь они с братом могли быть только вдвоем, и тогда, если закрыть глаза, казалось, что ничего не случилось, и вот-вот раздастся мамин голос, и чернику можно будет принести ей, чтобы испекла пирог... Элронд задумчиво положил в рот еще один янтарный катышек, согретый в сжатой ладони. Капельки смолы, застывавшие на толстых стволах сосен и елей, напоминали мед или диковинные ягодки, и, хотя были несладкими, очень приятно ощущуались во рту. Их можно было долго-долго жевать, а потом плюнуть в дерево и смотреть, как катышек прилипнет к коре - намертво, не оторвать. Вообще в лесу и помимо ягод можно было найти много вкусного, и мальчики уже перепробовали все, что того стоило: кисленькие росточки заячьей капусты, хрустящие маленькие рыжики, росшие всегда целыми полянами - эти были лучше всего жареными на палочке над костерком - длинные узкие листья осоки, остро жегший язык дикий лук. Но смолу Элронд любил больше всего. Вдалеке послышался совсем не лесной шум, вторгшийся в уютный мирок мальчика. Хрустели ветки, раздавались голоса - громкие, требовательные, назойливые и такие же чужие этому лесу, как шаги их обладателей. Элронд знал, как ходят нолдор - напролом, ломая папоротники и сбивая хрупкие цветки вереска, не вслушиваясь в птичье пение и не чувствуя запахов. Ведь найти его куда проще было бы, просто замерев и поискав глазами неровности папоротникового покрова, а не ломясь и крича. Мальчик только сейчас заметил, что кругом давно уже стемнело. Как видно, он сильно припозднился, вот его и отправились искать. Элронд неохотно сел, так что голова поднялась над зарослями, и помахал рукой, предварительно закинув в рот все остававшиеся в ладони шарики. - Я тут! Его, как ни странно, услышали, и несколько черных фигур тут же направилось к нему. К удивлению Элронда, первым шел отнюдь не лорд Маглор, вечно искавший его по всем окрестным кустам, а его брат, лес не любивший - возможно, ехидно подумал мальчик, потому, что тот неизменно собирал лбом все встречные ветки. Рыжие волосы, всегда окружавшие его голову каким-то нехорошим ореолом пламени, видны были за сто шагов даже в вечернем полумраке, в свете факелов - о Валар, а факелы-то им в лесу зачем?! - они и вовсе горели огнем. А выражение лица лорда Маэдроса не предвещало ничего хорошего, равно как и то, что тот приближался молча. Почему-то лорд Маглор всегда заговаривал, не доходя нескольких шагов, даже если бывал чем-то недоволен, а его брат подходил молча, и уже в этом Элронду чувствовалась угроза. Мальчик попятился, отступая к высокой сосне. - Я просто гулял, - пробормотал он, напрасно пытаясь вложить в слова вызов. - Это я вижу, - соизволил-таки ему ответить лорд Маэдрос. Элронд высоко задрал голову, щурясь от света факела. Казалось, что голова Феаноринга тоже горит, и выглядело это просто жутко. - Ты представляешь себе, который час? Ты понимаешь, что тебя ищут все мужчины поселения? - Зачем? - брякнул он раньше, чем подумал. - Я бы сам пришел. Куда мне еще деваться? - Ты в самом деле не понимаешь? - прищурился лорд Маэдрос, наклоняясь к нему. Элронд двинул челюстью, разжевывая внезапно потерявшие вкус капельки смолы. - Нечего было меня искать! - выпалил он. Идти домой совершенно расхотелось. Что там будет? Перепуганный Элрос, ледяные глаза этого вот, холодный тон, расстроенный лорд Маглор, нотации, разговоры, "без сладкого"... Да почему они его воспитывают?! С чего они о нем так беспокоятся? Накатило одно желание: нырнуть в темноту, раствориться в лесу, исчезнуть. Энтов, например, найти, прибиться к ним... или еще что-то придумать... Только не обратно! Он оглянулся назад. - Не пытайся улизнуть, - не меняя тона, пригрозил лорд Маэдрос. - Идем. Это был приказ. Элронд ни минуты не сомневался, что именно таким тоном тот отправлял войско в битву. Наверное, и в их город - тоже. И не подчиниться было настолько трудно, что он машинально шагнул за выпрямившимся и повернувшимся к нему спиной Феанорингом, который, как видно, не сомневался в выполнении приказа. И разозлился сам на себя. - Никуда я не пойду! - крикнул он отчаянно, пряча за громкостью страх. Казалось, что уж теперь неминуемо произойдет что-то страшное. И вдруг, собрав оставшуюся все еще во рту смолу, выплюнул ее вперед и вверх, целя в самую яркую цель, в роскошные рыжие волосы, которые Феаноринг никогда не заплетал, только стягивал бечевкой... Большой комок липкой смолы надежно закрепился в самой середине этих волос, и Маэдрос обернулся, почувствовав слабый тычок. Рука была занята факелом, и Элронд, воспользовавшись этим, мгновенно метнулся назад, к стволу сосны. Подпрыгнул и дернул наверх, точно белка, цепляясь за кору чуть ли не зубами. Сердце выскакивало из груди, дыхание сбивалось, но преследования он не слышал. Элронд остановился, только забравшись на самую-самую вершину, где ветки были так тонки, что опасно гнулись и потрескивали даже под его весом. Уж сюда-то лорд точно не заберется, подумал он и запоздало сообразил, что тот вообще не смог бы влезть на дерево. Тем не менее, могли другие, так что мальчик поспешно перепрыгнул на соседнее дерево, а потом дальше и дальше, пока не убедился, что внизу не осталось огней. Холодный ночной ветер остудил разгоряченную кожу, и, когда мальчик полностью восстановил дыхание, он уже мог думать спокойно, и собственная выходка показалась ему глупой. Убежать он мог бы менее сумасшедшим способом, но куда? А уж уходить без Элроса... Когда Элронд тихой тенью скользнул в окно их спальни, брат поднял голову с подушки. - Где ты был? - в его голосе звучали тревога и обида. - В лесу, - шепотом отозвался Элронд и нырнул к тому под одеяло, с наслаждением закутавшись в теплую шерсть. Элрос недовольно заворчал, но придвинулся ближе, грея его своим теплом. - Все с ума посходили, ищут тебя! Лорд Маэдрос вернулся злющий, меня чуть взглядом не испепелил, еле-еле лорд Маглор его успокоил. Что ты натворил? Где ты прятался? - В лесу, говорю же! Лежал, мечтал и не заметил, что зашло солнце. А потом мы с лордом поругались, ну и... я сказал, что не пойду домой. И удрал на дерево. Почему-то про выходку со смолой Элронд предпочел умолчать. В соседней комнате Маглор осторожно зачесывал брату волосы так, чтобы проплешина не бросалась в глаза. Маэдрос, который уже не помнил, когда в последний раз носил прическу, смотрел прямо перед собой с каменным лицом и молчал. Он вообще почти ничего не сказал с момента возвращения. - Успокойся, Майтимо, - певец, закончив свои манипуляции, уселся на ручку кресла. - Мальчик упрямый, со сложным характером, но он не ненавидит тебя. Выходка, конечно, некрасивая, но, думаю, ты просто напугал его. У тебя всегда такое строгое лицо с ними, что Элронд обиделся, я думаю. - И сбежал? Куда он мог пойти? - соизволил наконец ответить Маэдрос. - Да он уже вернулся, - безмятежно откликнулся Маглор. - Ставень стукнул. Вернулся, живой, здоровый, раз влез в окно, Элрос ему сейчас много ласкового скажет, а я завтра добавлю. Сейчас пусть отсыпается. Ну и не переживай, мало, что ли, тебе мы смолы клеили?