***
Фюлане ходила из угла в угол комнаты, не находя себе места. Она гниет здесь вдали от дворца, Сулеймана, а самое главное - вдали от своего сына. Как же Махмуд без неё? Это была очень долгая разлука, с которой девушка никак не могла смириться. Вдруг Айше Хафса Султан настраивает сына против нее? Кто знает, что мать шехзаде рассказывает Махмуду про неё? Но Фюлане оставляла во дворце Айше хатун, чтобы та следила за сыном. Как же хотелось фаворитке вернуться во дворец, взять на руки сына, прижать к себе, поцеловать. От неё будто оторвали частичку души. Девушка ждала и встречи с шехзаде, она до сих пор безумно любила его, несмотря ни на что, даже если после её очередной провинности он не хотел её видеть, презирал её. Но после того, как наружу выплыло то, что она четыре с половиной года назад вызвала выкидыш у Эсин хатун, убила ребенка шехзаде, члена великой Династии, Фюлане была в немилости у всей семьи шехзаде. За такую провинность девушку ожидала смерть, но её лишь спасло то, что она мать ребенка Сулеймана. Не просто ребенка, а сына, первенца. Но когда же теперь она вернется во дворец? Когда наказание закончится? И закончится ли оно вообще? Сможет ли шехзаде когда-нибудь простить её? Но еще больше Фюлане злило то, что она не могла ничего предпринять, бездействовала. Девушка не привыкла сидеть сложа руки. Фаворитка никогда не плыла по течению, а сама строила свою судьбу, добивалась того, чего хотела, любыми способами. Ведь именно так она попала во дворец шехзаде. Айше писала в письме Фюлане, что Гюльбахар родила сына Мустафу, быстро возвысилась, и получила новое имя - Махидевран. Все это ужасно злило её, но девушка не могла ничего предпринять, ей будто связали руки. А ненавистная Гюльфем находилась во дворце и радовалась жизни. Но Фюлане вернется и отомстит каждому, кто причинил боль ей и Махмуду. Больше она никогда не встанет на колени ни перед кем и не позволит обидеть себя. Фюлане была готова перенести все испытания, преодолеть все трудности на пути к своей цели.***
Прошло 3 месяца. С каждым днем мое состояние становилось все хуже и хуже. Я словно медленно умирала. Кроме головных болей, меня мучили боли в животе и сердце. Но больше меня пугало то, что и с Мурадом что-то происходило. Он часто плакал и не мог уснуть, хотя все зубы у него выросли к этому моменты. А лекарша не могла дать однозначный ответ. Даже служанки начали жаловаться на головные боли. Со временем у меня начались судороги конечностей. Я отправила Бешгюль с Мурадом в сад погулять, а сама осталась с Танели в покоях. Я сидела на диване и вышивала, но у меня ничего не выходило. Я не могла сосредоточиться из-за головной боли и случайно уколола палец иголкой. Алая кровь тонкой струйкой потекла по пальцу. Что же со мной происходит? У меня закрадывались мысли, что меня травят. Но чем и кто? Я не могла подумать на своих служанок. Они успели доказать свою верность мне. Мы с ними многое пережили. Они всегда были рядом со мной и поддерживали в трудные времена. Но кто тогда? Фюлане в ссылке, но я знаю, что у нее везде есть свои люди, которые помогают ей в злодеяниях. А если не она, то кто? У кого есть причина меня ненавидеть? Махидевран? Не думаю, что это могла быть она. Девушка показала себя с самой хорошей стороны. Она не конфликтная, гордая и серьезная. Истинная Султанша из благородной семьи. Да и у шехзаде она бывает намного чаще меня. Сулейман уделяет ей много времени, чем огорчает меня. Но в последнее время я даже об этом не задумывалась, постоянно болея и занимаясь сыном. Но кто же тогда? Кто имеет доступ в мои покои? Кто часто бывает у меня? И как долго меня травят? В моей голове закрадывались страшные мысли. - Танели, позови Гюрай-калфу, - распорядилась я. - Госпожа, извините меня за мою дерзость. Я долго молчала, но я беспокоюсь за Вас и желаю вам только лучшего. Мне не нравится эта Гюрай-калфа. Есть в ней что-то пугающее и страшное. Не из-за ожогов и шрамов. В ее глазах ненависть, у неё не добрый взгляд. Не думаю, что эти ароматические свечи идут вам на пользу. Вам лучше не становится, Госпожа, только хуже. Пусть вас лучше лекарь осмотрит. Тем более у вас начались судороги, это очень опасно. Пожалуйста, Султанша, не зовите ее к себе, я боюсь за Вас, - говорила служанка. Я могла согласиться со словами девушки, она была в чем-то права. Но сейчас у меня был план действий. - Я выслушала тебя, Танели. А теперь выполняй то, что я тебе сказала, - ответила я. - Но Госпожа... - попыталась возразить девушка. - Позови Гюрай-калфу немедленно! - закричала я. Девушка нахмурилась и выбежала из покоев. Через несколько минут Гюрай-калфа уже находилась в моих покоях и держала в руках свечи, хотя я и не просила их приносить, она по собственному желанию принесла их. Одета женщина была, как всегда, в черное платье, а лицо закрыла темным платком. - Доброе утро, Султанша. Я зажгу Вам свечи, - Гюрай поставила свечи на столик и зажгла их, хотя я её не просила об этом. - Доброе, Гюрай-калфа. Мне бы хотелось поговорить с тобой, поэтому я позвала тебя, - осторожно начала я. - О чем же вы хотели со мной поговорить? - удивленно спросила калфа. - Расскажи о себе. Какая была твоя жизнь до дворца? Я хочу узнать побольше о твоем прошлом. Мне показалось, что на долю секунды во взгляде женщины промелькнула страшная ненависть, такая же, как и в первый день нашего с ней знакомства. Гюрай-калфа ответила: - Я Вам рассказывала о себе, Госпожа, в тот день, когда меня шехзаде во дворец принял. Я была обычной девушкой. Отец отдал меня в раннем возрасте замуж за Саваса-агу. Мы долго жили с ним вместе. Но потом наш дом сгорел. Во время этого пожара я и получила эти ужасные ожоги, в тот день я поседела раньше времени, - глаза женщины наполнились грустью и злобой. - У вас не было детей? - Нет, Госпожа. - Как ты приобрела эти ароматические свечи? Как узнала об их лечебных свойствах? Ты ведь не лекарь, - говорила я. - Я не приобретаю их, а сама изготавливаю. У меня есть рецепт, которому меня научил мой отец-лекарь. Это очень древний рецепт, лишь немногие знают его, - рассказывала Гюрай-калфа. - Почему же ты решила мне помочь, принести эти ароматические свечи? Ты же меня совершенно не знаешь. - Неужели Вы плохого мнения обо мне, Султанша? Я готова помочь всем, кто нуждается в помощи. Тем более, я не такая, как большинство обитателей этого дворца. - Чем же тебя не устраивает дворец, в который тебя принял шехзаде, оказав милосердие, и его обитатели? - спросила я. - Этот дворец великолепен. Но дворцовая жизнь не по мне, я бы предпочла жить, как прежде, спокойно. Я скучаю по прежней жизни. Интриги и заговоры не по мне. От них страдают все... - голос женщины задрожал. - Откуда же ты знаешь об этом, Гюрай-калфа? Ты не так много времени провела во дворце, чтобы знать о дворцовых интригах. При тебе все было, слава Аллаху, спокойно и мирно., - произнесла я. - Слухи распространяются быстро, Госпожа. Нельзя об этом забывать. Я наслышана о многом. Например, об истории Эсин хатун. Бедняжка, столько пережила, так её и повесили еще. Но была глупышкой. Во дворце выживают самые умные и сильные. Здесь не место глупым. - Как ты можешь про неё так говорить?! - закричала я. - Ты её совершенно не знала. Она вовсе не была глупой. Это всё Фюлане натворила, испортила ей жизнь. - Если бы не была глупой, то была бы сейчас жива, поверь мне. Нельзя допускать таких ошибок. - Молчи, калфа! Я не собираюсь выслушивать твои домыслы. Замолчи! - закричала я. Я была вне себя от гнева. Хотя мы с Эсин в последнее время не были так близки. Между нами было много недопониманий и ссор, но она была мне когда-то подругой. И мне было искренне жаль её. Она пережила много испытаний. А Гюрай-калфа позволяет себе говорить о ней такие вещи! Я молчала несколько минут, собираясь с силами. Успокоившись, произнесла: - Гюрай-калфа, у меня есть к тебе просьба. Открой лицо, я хочу посмотреть на тебя. - Зачем вам это, Госпожа? Вы уже видели мое лицо при первой нашей встрече, не стоит лишний раз пугать вас, - воспротивилась женщина. - Я не испугаюсь. Это приказ, калфа! Выполняй! - я повысила тон. Гюрай с вызовом посмотрела на меня, но не стала больше противиться. Она медленно сняла платок, открыв лицо. Я снова увидела её лицо, полностью покрытое страшными ожогами. Я рассматривала Гюрай-калфу, всматривалась в черты лица, будто пытаясь найти какую-то зацепку. Что же так знакомо в ней? Кого она мне напоминает? Вытянутое лицо, серо-голубые глаза. И волосы, черные, как смоль... Ожоги... Пожар... Пожар в Эдирне... Она похожа на... - Фюлане, - успела только я прошептать перед тем, как упасть без чувств.