Может любовь...

POV Пит.       Пока Китнис завтракала и переодевалась, я пошел собирать вещи, предварительно спросив, где они находятся. В кладовке лежала палатка, рюкзак и все остальное для похода, но главная вещь, которую я искал, висела на стене — лук и стрелы. Помню, как Кит постоянно приносила дичь к нам в лагерь: то кролика, то здоровенного оленя. Именно тогда между нами пробежала искра, однако было одно "но".

***

POV Пит. — Китнисс! — она только что вернулась из леса, неся что-то за спиной. Как потом оказалось, это был здоровенный олень. Я знаю, о чем она подумала! Наверно, что я опять буду ее подкалывать или усмехаться. Этот взгляд я уже видел на вечеринке, когда она посмотрела на меня и решила доказать, что умеет веселиться. Я вспомнил эту волшебную ночь с Китнисс. Наверно, она уже и не вспоминает, а вот я — ДА! Я очень люблю Энни, но Китнисс лучше ее в… в… Ладно, лучше не буду затрагивать эту тему. Да и зачем? Я — безусловно — люблю только Энни. — Эй, ты рот закрой, а то комаров нахватаешься! — ха, теперь она надо мной посмеялась. Реванш состоялся. — Кит! Ты мое солнце! — подбежал к ней Финн и помог донести зверя, но я этого уже не видел — после слов "Ты мое солнце", я развернулся и пошел к своей красавице.

***

Только сейчас я понимаю, что с Энни у нас были пусть длительные, но все-таки временные отношения. Да и Креста сама это поняла, правда, чуть позже. Но Китнисс, она такая… у меня нет слов, чтобы описать ее. Мои воспоминание прервал звонкий голос любимой: — Копуша, мы так к вечеру завтрашнего дня приедем! — поднимаясь по лестнице, дразнит меня Китнисс. Я выхожу из кладовки и сразу нахожу губы девушки. — Я не против, — ехидно произношу я. — Зато я против! — парирует Кит. Ее взгляд перемещается на рюкзак, который я держал за спиной. Но привлек ее не рюкзак. — Что это… — То, без чего ты — не ты в лесу, — констатирую я. Девушка вытягивает колчан со стрелами и лук. — Ты помнишь?! — скорее это прозвучало утвердительно, нежели, как вопрос. Китнисс еще раз накрыла мои губы своими, но теперь со всей страстью. — Ах, да… — произносит она, отстраняясь от меня. — Кай, поедет с нами. — Китнисс… — не успеваю я договорить, как чувствую тепло ее губ на своих. — Ладно, только выгуляй ее, и сидеть она будет на заднем сидении с подстилкой, — выдыхаю я. POV Китнисс. — Спасибо! — убегая, благодарю я Пита. — Кайла, гулять, — ласково командую я. С недавних пор у нее появилась смешная привычка: девочка подбегает к тумбочке, где лежит поводок, и стягивает его вниз. — Давай, помогу! — смеясь, одеваю ошейник. Я вывела ее на лужайку рядом с домом. Пит не забыл, а ведь с того момента прошло около месяца точно, да и потом, ничего сверхъестественного здесь нет. Пока я гуляла со своей малышкой, Пит уже все загрузил в багажник и расстелил место для собаки. — Дорогая, поехали! — зовет он. Я не могу привыкнуть к "дорогой". Так называют девушек и женщин, которые замужем и воспитывают общих детей. В общем, это только мое мнение. Я залезаю в салон машины и пристегиваю ремень безопасности. Через пять минут после того, как мы тронулись с места, меня начало клонить в сон, но только я закрывала веки, как снова просыпалась. — Милая, поспи! — раздается голос Пита. Я поворачиваю голову в его сторону. В этот же момент он сделал тоже самое. Я готова отдать все, чтобы увидеть его глаза снова и снова. — Не хочу! — возражаю я. Он издает тихий смешок. Однако все мои усилия "не спать" были тщетны. Минут через двадцать я провалилась в сон. Я сижу в комнате моего ребенка и кормлю его. Со спины меня обнимает любимый. — Она красавица, вся в маму! — улыбается Пит. — Как зовут? — будто вспоминая предыдущий сон, спрашиваю я. — А… — Мелларк не успевает договорить, как девочка начинает плакать, а за ней еще и еще. Я вскидываю голову, не понимая, что происходит. Передо мной тысячи кроваток, в которые кладут новорожденных в роддоме. На всех карточках, прикрепленных к ним, написано "Мелларк", однако имени нет! Я прохожу по рядам, но кроватки не кончаются, а дети начинаю плакать все громче и громче, помню, как поскользнулась… и… темнота. Я медленно поднимаю веки. Глаза режет чисто-белый свет, а слух пронзает какой-то высокочастотный звук. Сил нет, чтобы подняться, тогда я осматриваюсь. Все белое! Стены, потолок, пол, и только в самом конце еле видны очертания двери. Я в больнице! Вдруг меня осеняет. В тело вставлены все возможные трубки, по котором течет бесцветная жидкость, а рядом с кроватью стоят мониторы. На долго меня не хватает, я начинаю отключаться, тогда, как дверь открывается… POV Пит. (перемотаем чуть-чуть назад) — Милая, поспи! — говорю я, видя краем глаза, как Китнисс борется с усталостью. Она поворачивает голову в мою сторону. Я готов тонуть в ее глазах цвета грозового неба вечность. Кто-то скажет, что они серые, но точно не я. — Не хочу! — возражает она. У меня вырывается еле слышный смешок. Какая же Эвердин упрямая, однако через минут двадцать девушка все же засыпает. Я перевожу взгляд то на любимую, то на дорогу. Ей опять что-то снится. Рука Китнисс лежит на животике, а сама девушка что-то бубнит себе под нос. Я уверен, что у нас будет девочка. А как это звучит "у нас". Я готов повторять эту фразу тысячу, миллион раз. При этом внутри все содрогается, какая это радость. Почему девочка? Во-первых, просто уверен, а во-вторых, "видение" Китнисс. Первый ее сон со мной, где я хотел ей доказать, прежде всего, ей самой, кого она действительно любит — он сбылся. Но зато второй, где Одейр ее твердил, что я брошу ее — нет. И все же, я стану отцом. Это просто… просто нет слов, только эмоции. И что за дурацкий стереотип, якобы мужчины хотят мальчика, я, например, точная противоположность, да и вообще, я большое исключения из правил. Мы уже подъезжали к поляне, где нужно оставить машину. Я легко положил руку на щеку любимой. — Дорогая, просыпайся, — полушепотом произнес я. Девушка часто заморгала. — Мы приехали?! — удивленно спрашивает она. Я киваю. — Где… где Кайла? — спохватилась Кит. Уверен, из нее выйдет отличная мать. — На заднем сидении, — отвечаю я. — Ты такая красивая! — не выдерживая, говорю и целую любимую. — Ага, вот когда буду месяце на седьмом, тогда и поговорим! — отрываясь, смеется она. Не понимаю, что за бред?! Я ненавижу девочек, которые стараются похудеть, а беременность украшает девушек! — Пойдем, а то к вечеру только будем на месте! — дразню я Китнисс, вылезая из машины. POV Китнисс.       Я дала четкие инструкции Питу, как поставить палатку. И пока он с ней возится, я похожу в лесу. Как обычно — лук и стрелы, только теперь и Кай со мной, надеюсь, она не будет сильно шуметь. Я иду на поляну, где растет земляника, и прислушиваюсь. Я слышу птиц, но… это не просто птицы — это сойки-пересмешницы! Помню, отец напевал какие-нибудь несложные мелодии и песни, а птицы потом повторяли. Папа никогда не стрелял в них, да и я тоже. Я вообще в птиц никогда не стреляла. Я решила просвистеть легкую и незатейливую мелодию из шести нот, и птицы подхватывают. Наверно, секунд двадцать не смолкала мелодия, сойки пели в разнобой, из-за чего получалась целая симфония, а после они продолжили свои "разговоры". Как раз в этот момент я заметила пробегающую по ветке белку. Быстро натянула тетиву, и стрела устремилась высь. Через мгновение тушка полетела вниз, но не… белка. Это пересмешница! На глазах выступили слезы, я никогда, никогда не убивала птиц, а тем более соек! Я аккуратно вытащила стрелу из тельца, а саму птицу закопала в земле. Обессиленная, я поплелась к Питу. — Что? Что случилось? — волнуется Пит, видя на лице слезы. — Я… я... Я убила со-сойку! — дрожащим голосом отвечаю я. Позже, чуть отдышавшись, я рассказала, как и почему. — Эй, это случайность, — успокаивает меня любимый. — Ничего не бывает случайным! — парирую я. — Как и наша малышка! — улыбаясь, Пит кладет руку мне на живот. — А теперь давай поедим и пойдем соберем ягод, хорошо? — я лишь киваю и стараюсь выдавить из себя улыбку.