Давняя мечта

Всю ночь Темный Лорд провел за древними фолиантами, талмудами и рунными рукописями в поисках заклятия, способного объединить крестражи в единую душу. В книге, что подарила ему тайну бессмертия, не было ответа — быть может, проклятое чудовище, каким он стал, вовсе не достойно возможности снова стать нормальным человеком? Но ближе к рассвету среди пыли библиотеки Малфоев отыскался почти истлевший свиток с древней латынью и руническими символами, указывающими на принадлежность к темным практикам. Здесь же упоминалось про крестражи, и проклятого человека, способного раскаяться в совершенных преступлениях и вернуть разорванные куски себя: — Маг, способный разделить части своей души на множество осколков, может соединить эти осколки в единую душу. Ритуал воссоединения должен происходить в полнолуние, на открытом пространстве. Большой и просторный зал тоже подойдет. Осколки души, заключенные в какую-либо вещь или вещи, должны размещаться по кругу. Для ритуала требуется жертва — принесенная в тот же день. По каждому из крестражей, окропленных кровью жертвы, необходимо ударить серебряным кинжалом, смоченным в зелье Живой смерти. Самым сложным из написанного было возвращение всех крестражей законному владельцу. Начало светать, и Темный Лорд, погруженный в раздумья, дотронулся до Темной метки. Вскоре перед ним уже стоял Северус со склянкой в руках — мутноватая жидкость с серебристыми вкраплениями: словно души, плывущие по мертвым водам Стикса. — Как я вижу, ты сегодня тоже не спал, Северус? — Волдеморт обернулся к мужчине и протянул руку к зелью, что он держал. — Все получилось? — Да, мой Лорд, — Снегг слабо кивнул, вложив в иссохшую ладонь повелителя склянку. Он не мог не отметить, что с каждым днем некогда могущественный волшебник все больше превращался в тень. Тень змеи, что всегда находилась подле него. Лорд крепко сжал в руках зелье, изучая, как мерцает на свету вкропленное в него серебро. Мужчина сильнее углубился в кресло и взмахом палочки зажег огонь в камине: вернув себе человеческий облик, сможет ли он чувствовать холод и тепло? или он навсегда пропитан холодом смерти? — Ты не разочаровал меня, Северус, — Лорд взмахнул палочкой, отправив склянку к пергаменту, что лежал на письменном столе. — Для ритуала нужен напиток Живой смерти. Через несколько дней полнолуние. В этот день — мы начнем партию, — ухмылка всего на секунду блеснула по бледным губам. — Сегодня тебя ждут в Хогвартсе. В Выручай-комнате есть вещь, которую ты принесешь мне — диадему Кандиды Когтевран. Спрятать ключ своего бессмертия в Хогвартсе, под самым носом Дамблдора: теперь Северус понимал, почему зачастую в словах старого волшебника сквозило легкое восхищение — Волдеморт умен и предусмотрителен. — Я все исполню, мой Лорд, — Северус коротко кивнул и трансгрессировал, не требуя дальнейших объяснений: было ясно — каждую «просьбу» он должен исполнить уже сегодня. Времени оставалось мало.

***

В летние каникулы Хогвартс был непривычно пустым, тихим и даже мрачным местом. Как было известно Снейпу, в замок прибыли лишь несколько преподавателей: Макгонагал редко покидала школу, ровным счетом как и Хагрид, и профессор Слизнорт, вернувшийся, как оказалось, из-за последней просьбы Дамблдора. В любом случае, это было на руку: головная боль в виду поиска нового преподавателя зельеварения была ни к чему. Хватает и назначения Темного Лорда… Пусть в замке сейчас и было немноголюдно, но Северус не стал медлить. Из башни астрономии он направился на нижние этажи Хогвартса, в голове прокручивая образ комнаты, в которой можно найти все, а среди всего то, что нужно именно ему. Студентом Слизерина ему не довелось воспользоваться знаменитой комнатой «Так и Сяк», просто не было необходимости. Но сейчас он остановился у пустой стены 7 этажа: кажется, оно. Здесь не было привычных для Хогвартса живых портретов, каменных факелов — не было ничего. Профессор трижды прошел мимо кирпичной кладки, представляя в своей голове диадему Кандиды и желание отыскать ее — не прошло и секунды, как раздался шорох и скрип массивных дубовых дверей. Перед его глазами показался огромный, сверху и донизу захламленный зал. Возможно, именно здесь хранится вся история Хогвартса: от старых парт и до пыльных фолиантов. Северус взмахнул палочкой, но ожерелье не оказалось в его руках силами простого заклинания. Все будет сложнее. Он сновал меж рядов, пытаясь увидеть хоть что-то, напоминающее диадему, когда со стороны, у сваленной в углу кучи коробок, повеяло ветром: промозглым, пронзающим до костей. Снейп подошел к этой куче и поднял запыленную бархатную коробочку, лежавшую у самого края. Движением палочки он отворил крышку, разглядев изящное серебряное украшение с горсткой сапфиров в центре: изящная вещь, но насквозь пропитанная темной магией. Северус захлопнул крышку, не желая даже касаться драгоценного предмета, что держал в себя часть душу того, кто уничтожил самую ценную для Снейпа вещь… Не задерживаясь здесь дальше, мужчина направился к выходу. Дверь комнаты за ним исчезла также быстро, как и появилась. — Совет попечителей выбрал Северуса, здесь нечего обсуждать, — со стороны южного коридора раздался спокойный голос Минервы Макгонагал. — Дамлбдор доверял ему, я поддержу это мнение. — Я не возражаю, Минерва, Дамблдор не доверял не тем людям, но… — голос Слизнорта был все также суетлив и, кажется, напуган. — Тот-кого-нельзя-называть может переманить на свою сторону новоиспеченного директора, который ранее был предан ему. И тогда… — Оставьте эту паранойю, Гораций, — более строго ответила Минерва. — Главной задачей любого директора Хогвартса — защита его учеников. Никто и никогда не предаст доверие этих стен: даже если его прошлое было темным. В конце концов…он спас мистера Поттера. — Да, Минерва, мы все…должны оберегать Гарри, — Слизнорт был согласен только с этим утверждением, но ни на йоту не доверял, пусть даже и бывшим, Пожирателям смерти… Северус лишь хмыкнул и свернул в северный коридор, в лабораторию: никто не доверял ему, никто не знал и никогда не узнает, какую ношу взвалил Дамблдор на его плечи - впрочем, пусть. В таком деле не может быть помощников. Он защитит мальчишку, даже ценой своей жизни. Как когда-то, в ту злополучную ночь, отдала свое тело и душу она.

***

- Мой Лорд, это большая честь, что Вы решили лично вызвать меня, - Беллатриса покорно склонилась перед повелителем, улыбаясь гнилой и полной счастья улыбкой: наконец-то он вызвал ее один на один. - Я исполню любое задание, милорд... Все, чего вы не попросили бы. Лестрейнджи всегда... Это покорность и верность словно лишили некогда выдающуюся волшебницу разума. И каждая встреча, каждый ее разговор начинался с одного и того же: пытается замолить вину за провал в Отделе тайн? Это было очевидно. - Довольно, Беллатриса, - прервал ее мужчина. - Хватит расшаркиваться. Мне не нужна пустая верность от Лестрейнджей: в твоем сейфе хранится вещь, что нужна мне - сегодня же, - мужчина взмахнул палочкой. В воздухе рядом с ним возник образ золотой миниатюрной чаши. - Ты сохранила реликвию Пуффендуя? - Я исполнила все так, как вы просили. Разве могла я... - почтенно шептала Беллатриса, не смея поднять головы. - Она в моем сейфе, в Гринготтсе. Я доставлю ее вам сегодня же. Я не подведу вас... Слова, слова, слова... Только поток бессвязных нашептываний, которые выводили из себя: - Если до меня дойдут слухи, что в банке Гринготтс случится...осложнение, виной которому будешь ты - заключение в Азкабане покажется тебе меньшей из зол. Заголовки Ежедневного пророка и без того каждую неделю пестрелили заголовками о новых нападениях Пожирателей. Сейчас Темному Лорду было ни к чему лишнее упоминание своей персоны. Пусть даже его власть негласно действовала всюду. Конечно, Министерство магии самонадеянно убеждало магическое сообщество, что все под контролем, но даже самому недалекому обывателю было ясно - это только слова. Поэтому когда Беллатриса Лейстрендж, плакаты о поимке которой висели на каждом столбе Косого перелука, спокойно вошла в приемный зал Гринготтса - никто не выказал возмущения. - Мадам Лестрейндж... - главный гоблин банка в долю секунды оказался перед волшебницей. - Это...такая честь... - Честь для любого существа, - Беллатриса хмыкнула. - Я хочу посетить свой сейф. Немедленно. - Да, конечно...сию минуту, мадам Лестрейндж, - гоблин даже забыл о проверке, обязательно введенной Министерством магии. В волшебном мире каждый знал Беллатрису как правую руку Волдеморта: и она непременно сообщит о недоверии со стороны работников банка. - Не заставляйте меня ждать, - Беллатриса направилась вперед по коридору, к хранилищам, не доверив гоблинам даже ключ. Но теперь ее милорд будет доволен: чаша Пенелопы Пуффендуй была с ней.