История одной клятвы

Ed Sheeran — All Of The Stars       Очутившись больнице, Джаспер вновь почувствовал боль. Больница его пугала, возрождая в памяти неприятные воспоминания. Несколько лет назад он вошел в больницу, не подозревая, с чем ему предстоит столкнуться. В то время горе казалось ему чем-то стихийным. Он верил, что его появление сопровождают знаки. К примеру, сгущаются тучи, снятся вещие сны… Но пять лет назад, когда он приехал в больницу за своей женой, день был ясный, солнечный. У него было отличное настроение. Джаспер даже готовился порадовать любимую женщину походом в кино.       Но вопреки радужным планам, он оказался в кабинете Карлайла Каллена. Джаспер и Мария хорошо его знали, поскольку тот был другом отца Марии.       Обычно они встречались за праздничным столом, а не в рабочем кабинете, и это насторожило Джаспера. Он сидел в кабинете Карлайла и не узнавал его. Суровые черты лица, белый халат на его широких плечах делали его незнакомцем. — Джаспер, — проговорил мужчина, намеренно сделав паузу. Невозможно было понять, кому пауза помогала больше, ему собраться с мыслями, или же Джасперу, что сидел перед ним. Каждый раз, сообщая плохую новость, Карлайл чувствовал на себе груз вины. Чувствовал ответственность за свои слова. Он сопереживал больным, а чаще всего их близким.       Родные люди всегда воспринимали болезнь гораздо острее. Они чувствовали, что в такой ситуации бессильны. Как бы они ни старались, близкие всегда оставались лишь наблюдателями. Пауза должна была предупреждать собеседника, что разговор не из приятных. И Джаспер это почувствовал. — Мы изучили анализы Марии, и вынуждены назначить новые. — Почему? Что-то не так? Джаспер так растерялся, что спросил первое, что пришло ему в голову. — Да, мне не понравились ее анализы, Джаспер, мы подозреваем, что у нее рак. — Рак? То есть, как это? — Джаспер перевел взгляд на свои руки. Ему нужно было время, чтобы все осмыслить. — Но это ведь можно вылечить? — через минуту спросил он. — У нее не было проблем со здоровьем, она никогда не болела чем-то серьезным.       Джаспер тяжело выдохнул и поправил галстук, взъерошил волосы, и вновь посмотрел на Карлайла. Он надеялся, что за этой новостью последует что-то хорошее. «Это же в стиле врачей, — думал он, — говорить плохие новости, а потом успокаивать, что это сущие пустяки». Но Карлайлу нечем было его обрадовать. Он сжал губы и отрицательно мотнул головой. — Джаспер, я должен быть предельно честен хотя бы с тобой. У Марии саркома, раковые клетки в правой части сердца прорастают очень быстро. Карлайл обогнул стол и встал напротив мужчины. Ему и самому было трудно признать, что его возможности ограничены. — Подобные злокачественные новообразования опасны еще тем, что чаще всего протекают незаметно. Понимаешь, эту болезнь трудно распознать в начальной стадии, поэтому лечение предстоит сложное. — Что это значит? Ты же не хочешь сказать, что она… — Джаспер пытался подобрать подходящее слово, но оно не находилось, как и осознание того, что это происходит с ним. Мария, его муза, искорка, что зажгла в сердце юноши желание жить. Жить не как-нибудь, а красиво, успешно. Та, которая вселила в него уверенность, сейчас умирает. Он стыдился этих мыслей, ненавидел себя, но сейчас думал о ее смерти. Ему казалось, что он должен верить в то, что они это преодолеют, но новость застала его врасплох. В слове «рак» он видел печать смерти. — Джаспер, я бы хотел, чтобы ты знал каковы реальные шансы у Марии. Ты должен поддерживать в ней желание жить, особенно когда у нее иссякнут силы. Как ни банально, но все зависит от ее желания. Насколько ее хватит в этой борьбе… ***  — Джаспер, — мысли о прошлом развеял голос друга. Эмметт стоял посередине больничного коридора с охапкой белых лилий. Он был непривычно хмурый, что не могло не тревожить Джаспера. — Что с ней? — спросил Джаспер, быстрыми шагами приближаясь к другу. Но вместо ответа Эмметт внезапно набросился на него. Джаспер даже не заметил, за сколько секунд его припечатали в противоположную стену больничного коридора. — Что с ней? — практически прорычал Эмметт. — Ты спрашиваешь, что с ней? Тебе есть до нее дело? Джаспера разозлил тон, с которым его встретил МакКарти. Вопрос выводил его из себя. Он вырвался из захвата Эмметта и со злостью ударил его в ответ. Между ними практически никогда не было ссор или драк, за исключением одного случая. Это было семь лет назад, когда Джаспер узнал, что Эмметт и Розали скрыли от него, что встречаются. — Она все, что у меня есть! — прокричал Джаспер. — Да?! — Эмметт уже не пытался наброситься на друга, но все еще злился. — Что вчера случилось? — с яростью спросил он. — Почему она пришла домой в слезах. — Это тебя не касается, — нахмурился Джаспер. Ему не хотелось сейчас посвящать Эмметта в причину их ссоры, не хотелось упоминать фотографии, которые она разбила. Джаспер до сих пор не убрал осколки этого погрома. Они так и остались на полу его квартиры. — Касается, если плачет моя жена, это меня касается, Джаспер! Если в итоге мой ребенок в опасности, это, определенно, меня касается. — Ребенок? — Джаспер, не провоцируй меня, — пригрозил Эмметт. — Мы устраивали вечеринку по этому поводу еще две недели назад. — Почему я не знаю? — Может, будешь чаще отвечать на звонки и слушать сообщения, что мы оставляем в голосовую почту? — раздраженно буркнул Эмметт. Он давно хотел поделиться с Джаспером этой новостью. Признаться другу в своих опасениях и страхах, но в последнее время достучаться до Джаспера было невозможно. Он устал прикрывать его перед Розали, он перестал понимать его. Надоело видеть беспокойство жены. — Розали беременна? — спросил удивленно Джаспер. — У меня будет племянник? — Можешь себе представить? — потеплел голос Эмметта. — Ему только три месяца, — смущенно улыбнулся он.       Эмметт сказал это чуть ли не шепотом, словно опасаясь сглазить свое счастье. Он жутко испугался за состояние Розали, за жизнь их малыша. Он еще не до конца осознал, что это значит, быть отцом, но интуитивно чувствовал значимость этой маленькой жизни. Чувствовал, что должен защищать его.       Джаспер кинулся к другу. Он хлопнул Эмметта по плечу и рассмеялся. Впервые после разрыва с Элис, что-то вызвало в нем такие светлые и яркие эмоции. — Старик, ты будешь папой, — проговорил он. — Да, — выдохнул Эмметт счастливо и кивнул, — а ты дядя. Прости, что я оторвался на тебе. Сейчас все хорошо, но я жутко испугался за Розали, за ребенка. Знаю, смерть Марии сильно подкосила тебя. Сегодня, за несколько часов я испытал похожий страх, но это не оправдывает тебя, в особенности, если из-за этого страдает моя семья. Розали очень хочет ребенка, и я не знаю, что было бы с ней, если с малышом что-нибудь случилось. Ты нужен ей. Я готов подарить ей весь мир, но не в состоянии донести тебе это. И ты не представляешь, как это меня злит. — И ты прости, — выдохнул Джаспер, — я сделаю все, чтобы Розали больше не плакала. — А я не дам ее в обиду, — шутливо пригрозил Эмметт. Тут к ним вышел доктор. — Кто муж Розали МакКарти? — бодро спросил он, обнаружив возле палаты двух мужчин. — Я! — воскликнули в один голос Эмметт и Джаспер. Они были так встревожены, что не обратили внимания на суть вопроса. Удивленное лицо доктора заставило их прийти в себя. Эмметт вопросительно взглянул на Джаспера. — Оу, то есть он муж, я брат, — попытался разъяснить недоразумение Джаспер, но доктор смотрел на них уже с неким подозрением. — Полагаю, отец ребенка вы? — спросил он, переводя взгляд на Эмметта. — Что за глупые вопросы, — раздраженно воскликнул МакКарти. Доктор засуетился, поняв, что терпение Эмметта на исходе. — Я выписал пару витаминов, проследите, чтобы ваша жена соблюдала режим, — строго проговорил он, — никаких тяжелых нагрузок. Ей нельзя нервничать…       Джаспер слушал доктора, но перестал понимать его слова. Мыслями он вернулся на несколько лет назад. В памяти снова воскресли неприятные воспоминания… — Вот и мой ангелочек, — весело проговорил Джаспер, входя в палату Марии.       Ему хотелось выглядеть веселым, хотя внутри творилось что-то ужасное. В душе ему было страшно. Он смотрел на ее красивое лицо и пытался угадать признаки болезни.       Казалось, ничего и не изменилось. Темные, горящие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, соблазнительные губы, растянутые в улыбке. Она ждала хороших новостей, и Джаспер почувствовала себя виноватым за то, что он не может обрадовать ее.       Джаспер протянул ей букет, но Мария даже не успела восхититься им. Он нетерпеливо притянул девушку к себе и поцеловал. Отчаянно, со страстью, он целовал ее с осознанием того, что над их счастьем сгущаются тучи. Джаспер чувствовал себя беспомощным от того, что он не мог отразить эти удары судьбы. Что он не в силах защитить Марию. Все, что ему оставалось, ждать и надеяться, что вместе они все-таки могут одолеть ее болезнь. — Что-то не так? — спросила Мария, отстраняясь от него. Джаспер тяжело вздохнул. Он пытался избегать проницательного взгляда жены. Он не знал, что ей сказать, но тут его выручил Карлайл. — А вот и наши голубки, — сказал, мужчина тепло улыбнувшись. Джаспер понимая, что разговор предстоит сейчас, крепче обнял свою жену, и незаметно кивнул доктору. Карлайл просил не говорит Марии о болезни без него опасаясь того, что девушка запаникует. — Что такое? — обеспокоенно спросила Мария. — Мне уже можно домой? — Мария, анализы показали, что у тебя проблемы с сердцем, — Карлайл вздохнул. — Значительные проблемы. — Значит, сердце, — напряженно выдала Мария и замерла, ожидая продолжения. Это только начало, поняла она. Не было обычных назначений. Напряженная атмосфера в палате подсказывала ей, что для этого слишком рано, что самое страшное ждет ее впереди. — Мы обнаружили злокачественные образования… — У меня рак? — перебила его девушка. Карлайл подвинул стул и сел рядом. — Да, Мария, у тебя саркома в правой стороне сердца. Клетки активно разрастаются, но у нас много успешных методов лечения. Ты просто должна немного нам помочь. — Рак, — повторила Мария и посмотрела на мужа. — Джаспер, мы ведь справимся да? Помнишь, я читала тебе статью об одном чудесном исцелении женщины от рака? — Конечно, — с облегчением выдохнул Джаспер. Он знал, какая темпераментная, вспыльчивая по характеру его жена. Как она порой упряма. Он ждал, что она закатит истерику, проклиная весь мир в несправедливости. Но на первый взгляд, Мария приняла новость на удивление спокойно. — Ты должна будешь строго соблюдать предписание врачей и все делать для того, чтобы лечение прошло успешно. — проговорил Карлайл. — Ладно, — согласилась Мария и, шумно вздохнув, закрыла глаза. Могло ли быть так просто. Джаспер поцеловал ее в макушку, мысленно восхищаясь ее мужеством. — Нет, не ладно, — вдруг воскликнула девушка. Она словно только что очнулась. — Джаспер, я умираю, и ты говоришь мне, что это хорошо? — Мария, — тихо проговорил ее муж, он пытался обнять ее, но девушка попыталась отмахнуться. — Это нечестно, Джаспер, я умираю, — прокричала она, — ты что, не видишь?       Она начала отпихивать от себя руки мужа, чувствуя безысходность. Казалось, что она уже умерла. Из всех сценариев этот виделся самым ужасным.       Мария любила жизнь, яркую, счастливую. Мария никогда не жаловалась, что жизнь к ней несправедлива. Даже когда судьба отняла у нее мать, она приняла это без обиды, злости. Она все равно не переставала улыбаться. По жизни эта девушка была на удивление жизнерадостной. Для нее не было плохой погоды или невыполнимых задач. Упрямство и оптимизм создавали в ней гремучую смесь, сметающую перед ней любые преграды. Казалось, в ней вместо крови течет топливо, что поддерживает ее в постоянном движении. — Мария, я рядом, — пробивался сквозь ее панику настойчивый голос любимого. Но она не хотела его видеть, слышать. Сейчас она чувствовала страх, что потеряла его, что их любовь заменят совсем другие чувства. Возможно, он уже разочарован, поскольку все их мечты обернулись прахом.       Много детей, большой дом, счастливая совместная старость. Разве это так много, желать простых радостей? Почему все это должно обернуться вечным ожиданием смерти. Она не верила в свое чудесное излечение. Мария уже ни во что не верила.       Она пару раз ударила Джаспера, пытаясь избежать его глаз, наполненных жалостью. Ему тоже больно, она понимала это. Но любовь заставляла ее взглянуть на ситуацию с другой стороны. Она чувствовала, что это неправильно обрекать его на такую муку, что если не отпустить его сейчас, он будет страдать. Несправедливо страдать из-за ее болезни. — Не трогай меня, — прокричала она, — пошел вон! Не могу тебя видеть! Мария пыталась закрыться от него, но Джаспер ей не дал этого сделать. Он обхватил ее лицо и почти грубо притянул к себе. — Джаспер, — попытался утихомирить его Карлайл. Он был обеспокоен тем, что Джаспер пребывал в ярости от последних слов жены. Но для супругов это была просто очередная ссора, которая всегда сопровождалась бурным примирением. Чувства Марии и Джаспера всегда находились между любовью и безумием. — Мне жаль, Мария, — прокричал он, чувствуя, как ногти жены впились в его руки. Она желала убрать их со своего лица. Она по-прежнему пыталась оттолкнуть его. От злости Джаспер сильнее сжал ее лицо. — Чего ты хочешь? — прокричал он.- Чтобы я ушел? Но ведь я не уйду ни сегодня, ни завтра. Мария, я не уйду, не сдамся. Девушка наконец нашла в себе силы и взглянула ему в глаза. — Слышишь, я всегда буду рядом. Мы справимся с этим. Просто помоги мне. Борись ради меня, за наше счастье.       Мария расслабила руки, и Джаспер ослабил хватку. Он понимал, что ее паника отступает. Джаспер уже нежнее притянул ее к себе и осторожно поцеловал ее щеки, которые были мокрые от слез. Это окончательно растрогало его жену. Она уткнулась в грудь мужа и разревелась. — Прости меня, — пробормотала она, — я люблю тебя и очень боюсь потерять. — Знаю, — нежно шепнул Джаспер, — ты меня не потеряешь. *** Когда Эмметт вошел в палату, Розали счастливо улыбнулась. — Как моя девочка? — бодро спросил ее Эмметт, протягивая слегка потрепанные цветы. Но Розали едва взглянула на них. Все ее внимание было обращено к мужу. — Прости, — выдохнула она, обнимая мужа, — я едва не подвела нас. — Глупости, — нахмурился Эмметт. — Я должна контролировать, беречь себя, — воспротивилась Розали. — Не переживать по пустякам и все такое… — Это невозможно, ты ведь женщина, — усмехнулся ее любимый. — Эмметт! — возмутилась Розали. — Ты хочешь сказать, что я истеричка? Эмметт улыбнулся и, потянувшись, поцеловал ее в макушку. — Вот и новая истерика, — рассмеялся мужчина. За что жена его легонько ущипнула. — Я поговорю с доктором, думаю, если он разрешит, мы проведем чудесный уикэнд за городом, — продолжил Эмметт. — Вау!!! — в восторге заверещала Розали.       Она обвила шею мужа и лучезарно улыбнулась. Розали хотела прогнать тот страх, что испытала этим утром. Ее уютный мир без Марии был несовершенен. Она чувствовала, что место рядом с ней пустует, но если бы она потеряла ребенка, то боль поглотила бы ее. Розали пыталась отгородить от этой боли свою жизнь. Построить новый мир в объятиях любящего мужа, но без брата это было сложно.       Ее мир раздвоился, когда однажды она проснулась без привычного материнского приветствия. Тогда Джаспер убедил ее, что им без мамы гораздо лучше. И Розали пыталась поймать больше радости в новом мире. Мире, где мама уже не жила с ними. Потом мир еще раз раздвоился, когда отец начал пить. Джаспер и отец начали ссориться, а Розали зарывалась под одеяло, чтобы уйти от этих криков, от этой ругани. Она ободряла Джаспера тем, что все равно счастлива.       Потом ненадолго ее мир снова стал полным. Они с братом переехали от пьяного отца в съемную квартиру. Подружка брата начала жить с ними. Мария вначале вызывала в Розали жуткую ревность. Она ненавидела ее, опасаясь, что в один прекрасный день Джаспер уйдет с ней, бросит Розали одну, как когда-то сделала их мать. Но время шло, отношения девушек стали теплее. Розали тогда была в том возрасте, когда переживают первую любовь и разочарование. Она не могла обойтись без подруги, но Мария оказалась той, кто стал еще ближе, она стала старшей сестрой. А потом ее смерть. И мир Розали полетел к чертям.       Мария, сама того не подозревая, действительно, увела Джаспера из семьи. Иногда Розали казалось, что сейчас ее связывает с братом только обязательство. Обязательство быть старшим братом.       Розали так торопилась замуж, опасаясь, что и Эмметт однажды исчезнет, оставив ее одну. Хотя, кажется, эта спешка сделала ее счастливее. Теперь она с таким же нетерпением ждала ребенка. Розали верила, что этот мир будет счастливым, что за этот мир она будет держаться обеими руками и никому не позволит его разрушить. Она притянула мужа к себе. — Я люблю тебя, — проговорила она, — И я тебя, — согласно кивнул Эмметт, — обещай, что ты больше не будешь меня так пугать. — Не буду, — пообещала его жена, затем ее лицо озарилось улыбкой. — Мы не будем так пугать тебя, папочка, — сказала она, положив руку на свой живот. От этих слов лицо Эмметта просияло улыбкой. Он накрыл ее руку своей и восторженно взглянул на свою жену.       Тут в палату вошел Джаспер, он ходил за цветами. Он даже замешкался, не желая прервать такой трогательный момент четы МакКарти. И все же ему пришлось. — Не помешал? — спросил он. — Джаспер! — воскликнула Розали. — Цветы для любимой сестренки. Розали радостно обняла брата. Девушка была приятно удивлена тем, что ее брат вообще улыбается. — Ну, я пойду, узнаю на счет уикэнда, — проговорил Эмметт, желая оставить брата и сестру наедине. — Прости, — начал Джаспер. — Ты здесь, а остальное неважно, — прервала его Розали. — Так у тебя будет малыш, — улыбнулся ее брат. Джаспер почувствовал себя очень старым. Его сестренка уже стала взрослой женщиной, а ему казалось, что она все еще ребенок. — У нас, — поправила его Розали, — я не хочу, чтобы для малыша ты был незнакомцем. Чужим человеком, что появляется в моем доме один раз в год. — Роуз… — Нет, — строго перебила его девушка, — знаю, ты любил ее. Я любила, но хватит, Джаспер, отпусти Марию. Останься со мной. Сейчас, когда во мне зарождается новая жизнь, мне так нужен мой брат. Я не выдержу, если и ты исчезнешь, как мать и отец. Джаспер согласно кивнул. Все же ощущение дежавю не проходило. Он обнял сестру и снова пообещал, что всегда будет рядом.