У скалы

Мартен снимал домик на юге Франции, неподалеку от его родных земель. Домик был одноэтажным, скромным и однотипным, но располагался на окраине, в относительной тишине и с изумительным видом на горное озеро. Находился он в горах, поэтому вокруг пейзаж был не менее ослепителен. Помимо прочего, Фуркад обустроил дворик: знакомые девушки высадили цветов, а сам он посыпал дорожку перед домом гравием, покрасил клумбы в яркие радужные тона. А еще, вечерами, у Мартена над входной дверью зажигались гирлянды, создавая прекрасное, романтическое настроение и иллюзию вечного Рождества. С ним были связаны семейные торжества, так любимые Марти, но уже очень давно или он, или Симон, или оба разом, никак не могли себе позволить собираться на праздник всем вместе. Ностальгия по традиции из детства преследовала его временами, но в целом, таких милых огонечков было Фуркаду достаточно для поднятия настроения. Но об огоньках никто из приглашенных, естественно, пока не имел и понятия. Мартен встречал гостей рано утром, как его попросил Эмиль, прибывающий первым. Ворот у его дома не имелось, и он высматривал гостей из окна. Француз нервничал, само собой, ведь норвежский друг и соперник не назвал ему своих знакомых, кто прибудет к нему сегодня на праздник. Его лишь радовало, что не будет норвежских сборников, что наскучили и надоели Мартену и на Кубке мира. Но, с другой стороны, лучше проверенные биатлонисты из Норвегии, чем непонятно кто. Скажем, Фуркад молился, лишь бы не было Нортуга, которого он сильно опасался, хотя лично знал плохо. Но наслышан достаточно. Наконец, улыбчивая физиономия Свенсена появилась на горизонте. В просторных шортах, свободной майке, в солнечных очках он, перекинув спортивную сумку через плечо, вальяжно шагал к дому Мартена. Фуркад поторопился выйти и встретить дорогого гостя. - Эмиль Хегле Свенсен собственной персоной, - с хитрой улыбкой торжественно объявил Мартен, распахивая объятия. - Весь в лоске, блестящий, как мой Большой Хрустальный Глобус. Эмиль обнял его, ощутимо похлопав по спине. - Ну-ну, первая язвительная реплика - от тебя, в честь дня рождения, - закивал Свенсен, разняв объятия. - А теперь от меня поздравления! Норвежец издал боевой клич и запрыгнул ничего не подозревающему Мартену на спину. Француз завизжал, с большим трудом удерживая на весу не самого легкого Свенсена, а тот пользовался своим положением и быстро дергал именинника за уши. Досчитав до двадцати пяти, Эмиль остановился и горделиво слез. Весь красный, запыхавшийся Фуркад буравил его взглядом с минуту, а потом рассмеялся. - Слоняра, - вымолвил Мартен. - Доходяга, - бросил Эмиль. - Иди, вещи свои убери. Ты не сильно много народу позвал? Мне всех негде будет и положить. - Давай побольше пива, виски, да сами уляжемся, - хмыкнул Свенсен, заходя в дом. - Ха-ха, - нервно проговорил Мартен. Как бы не перегнуть с тусовкой... При всех его подсчетах спальных мест хватит максимум на шестерых. Двое из них были бы вынуждены тесниться на полутораспальной кровати, еще двое - на диване в гостиной, пятый - на раскладном кресле, шестой - в гамаке, на улице, с видом на озеро и горы... Был еще, конечно, спальный мешок... Но в целом, Свенсен был, несомненно, прав: в праздничную ночь в его доме найдут пристанище хоть с десяток лиц. Фуркад нетерпеливо переминался с ноги на ногу, из дома уже вышел Эмиль, довольно сообщив, что занял для себя кровать, когда таки показались фигуры гостей. Присмотревшись, Мартен не вполне узнал их. Надо сказать, что и Свенсен был удивлен. При приближении француз с трудом вспомнил, что перед ним шведские лыжники, но их имена не особо знал. Четверо лыжников дошли до Мартена и тоже смотрели на него с недоумением. - Э...Вы...биатлонисты, да? - спросил его худощавый парень с вытянутым лицом. Кажется, это был Маркус. Рядом с ним стояли долговязый парень со светлыми волосами, еще один - более крупный, по сравнению с этими двумя, и закрываемая ими хрупкая брюнетка с обаятельной улыбкой. - Даа...- протянул Мартен, вопросительно глядя на Эмиля. Свенсен развел руками и взял ситуацию на себя. - Ребят, вы, наверное, не к нам... - Нортуг назвал этот адрес, - пожал плечами Маркус. - И что же он вам сказал? - хитро улыбнулся Эмиль, уже зная, из-за кого все недопонимания. - Сказал, что хочет отдохнуть норвежско-шведской компанией, примириться... Снял специально домик. Мы не могли не приехать, - Маркус ясным голубым взглядом рассматривал Эмиля и Мартена, запутавшись в происходящем. - Но здесь живу я, - пространно отозвался Фуркад. - И у меня день рождения. Он уставился на Свенсена. Остальные тоже повернулись к нему. Эмиль широко улыбнулся. - Ну, с днюхой, что ль, - подключился к разговору крепкий парень с улыбкой, по лучезарности не уступающей Свенсену. Что Эмиля, к слову, немного покорежило. - Сука Нортуг, - не стеснялся норвежец. - Он нас надул! Господа и дама, - он откланялся перед девушкой, скромно выглядывающей из-за спины Маркуса, - мы стали жертвами розыгрыша Короля лыж. - Вот урод, - сплюнул тот, что уже стал раздражать Свенсена. - Надо же, каков, а, - досадовал Маркус. - Сколько дружу с ним, да сколько уже знаком, а все не привыкну. Ведь столько летели сюда, на дорогу потратились... - Не забудьте предъявить наглецу счет, - вступился за ребят Свенсен. Но на самом деле он лишь желал избавиться от шведов. У него не было открытой вражды к ним, однако чувство неприязни присутствовало. Да и парень с вызывающим видом все сильнее раздражал. Эмиль знал его, и не первый год, но в упор не помнил ни имени, ни других подробностей. Видя расстроенные и поникшие лица шведов, Мартен решился. - Раз у меня все равно нет гостей, то, уважаемые лыжники, не откажите мне в компании, - миролюбиво предложил он. – Я соревновался с вами, но, к сожалению, не помню имен. - Вы, правда, примете нас? – удивленно воскликнула девушка, выступив вперед. – У вас день рождения, а мы не подготовились, это неудобно… - Все нормально, - с улыбкой заверил ее Фуркад. – Наоборот, я думаю, мы хорошо проведем время. Я планирую не раз выступать с лыжниками, мне знакомство с такими уважаемыми шведами не повредит. Я – Мартен Фуркад, - он откланялся. - Молодец, так держать. Эмиль Йонссон, спринтер, - похвалил именинника один из шведов и крепко пожал ему руку. Свенсен хлопнул себя по лбу: как можно было забыть о тезке? - Эмиль Хегле Свенсен, - вдогонку представился он, протягивая ладонь Йонссону. Швед с уважением кивнул в его сторону, принимая рукопожатие. - Норвежец? Круто, - с ехидцей в голосе добавил швед Эмиль. Свенсен порывался ответить, но его опередил Маркус. - Маркус Хелльнер. - Даниэль Рикардссон, - дошла очередь и до молчавшего доселе долговязого парня. – Очень приятно познакомиться с двумя замечательными биатлонистами, - он искренне улыбался. – Я о вас наслышан. И, Мартен, всегда рады новому отличному сопернику. - Шарлотта Калла, - коротко представилась и девушка. - Вы, говорят, самая успешная шведская лыжница? – кокетливо поинтересовался норвежец Эмиль. - Есть такое, - хмыкнула Калла. – А вы, говорят, друг Нортуга? - Не повезло, знаете, родиться в одном городе и ходить в одну секцию, - шутливо пожаловался Свенсен. – Ну, мы оба с головой не дружили, вот и сошлись… Шарлотта рассмеялась. Маркус как-то недобро покосился, но, впрочем, сразу же смягчился. Не успели они все и познакомиться, как Фуркад заприметил приближающуюся Мириам. Цветущая девушка весело махала всем им, шведы отозвались столь же добродушно, Шарлотта и вовсе заулыбалась и бросилась обнимать ее. Похоже, именно немка станет их связующим звеном. Бодро поприветствовав лыжников, Мири крепко обняла норвежца Эмиля и таки повисла на шее у Мартена, звонко поздравляя его с днем рождения и вручая яркую упаковку с одеколоном. - Марти, дорогой, ты наш самый солнечный парень в биатлоне! – закончила Гесснер. Свенсен покосился на нее. - А я? - Будет у тебя день рождения, позовешь меня, и тоже будешь самым-самым, - весело сказала немка. Шведы рассмеялись над норвежцем, который хитро улыбнулся. - Мири, ты, как всегда, сплошной позитивчик. Как твоя спина? – спросил Мартен. – Не побаливает? А то мы бы не отказались от новой фотосессии, - подмигнул он. Свенсен, хихикнув, ударил по ладони француза, оценив его намек. Мириам скромно потупила глаза. Шведы заинтриговались. - Будем троллить бедную девушку? – она попыталась придать голосу строгости, но не вышло. Снова рассмеялась. – А моя спина в полном порядке. В достаточном, чтобы задать вам перцу. - Ооо, - Йонссон поиграл бровями, воодушевившись. Свенсен сузил глаза. Мартен, наконец, пригласил всех в дом и мысленно похвалил себя: надо же было так точно рассчитать число спальных мест… Для начала Фуркад показал гостям дом: просторную кухню с современным оборудованием и совмещенную с ней гостиную, спальню в нежно-голубых тонах. Комнат было две, но были они очень большими, места хватало. Пол у Мартена в доме был паркетный, идеально чистый, и никаких ковров-пылесборников. Затем он вывел спортсменов на террасу, ведущую на задний двор. И тут приглашенные восхищенно ахнули: небольшой участок с газоном, гамаком, завязанным между двумя массивными дубами, затем следовал бассейн, а далее шикарный вид на горное озеро. Безграничные просторы, когда казалось, что небо сливается с землей, а стоит протянуть руку, как дотянешься не просто до вершины величественных гор, но и до самих облаков. Отхватишь кусочек Рая... - Как хотите, а я нашел себе занятие, - довольный протянул Свенсен, стягивая с себя одежду. Шведы изумленно вытаращились на него, Мириам - с интересом, Фуркад - со вздохом. - Ты куда собрался? - спросил Мартен. Эмиль вместо ответа, оставшись в трусах, с широкой улыбкой на лице побежал и прыгнул в бассейн, наделав кучу брызг. Швед Эмиль понимающе кивал, явно мысленно проделывая то же самое. - Сохранил бы о себе хоть немного хорошего впечатления! - дразняще прокричал ему француз. - Зачем? Все уже знают, что я друг Нортуга! - смеясь, ответил Эмиль, плескаясь и валяя дурака. Фуркад показательно отвернулся, загородив гостям неприличного норвежца. Он просто не знал, что Свенсен негласно начал соревнование с Йонссоном. Не знал этого и Йонссон. - Ну, а для тех, кто понимает, что май - не время для купаний, я предлагаю покушать французскую кухню на свежем воздухе. Одобрительно закивали. Мартен отвел гостей на газон. Эмиль, Даниэль и Маркус, хихикая, наблюдали за Свенсеном, выделывающем танцевальные па в бассейне. А Фуркад, Шарлотта и Мириам отправились в дом за покрывалом и приготовленной Мартеном едой. Как только приготовления завершились, и все расселись по мягкой траве, Свенсен выбрался на сушу, показательно демонстрируя свое идеально сложенное тело, потряхивая волосами, словно фотомодель. Эмиль рассчитывал обратить внимание Шарлотты, но та наблюдала за ним без лишнего энтузиазма. Мири тоже была к нему привычна. Восторг был только в глазах Йонссона... Мартен не был бы французом, если бы не принес гостям и вина. Настоящего, выдержанного. Два Эмиля активно принялись разливать всем по бокалам, и они же первыми говорили для Мартена тосты. Даниэль, Маркус, Шарлотта немного стеснялись, Мири же подхватила веселую волну двух тезок, один из которых неустанно косился на другого. Фуркад был очень доволен выбранной компанией и отдыхал от души. Днем стояла жара, и вином сильно не увлекались, разумно отложив его на вечер. Правда, захмелевшие Свенсен и Йонссон таки нашли друг друга и затеяли спор о Швеции и Норвегии - излюбленная тема Нортуга, о котором упоминали через слово. Должно быть, ему даже икалось, как злорадно отметил швед Эмиль... Шарлотт и Мири перебрались из тени на солнышко и загорали, благо, обе были в легких платьях, и могли себе это позволить, шибко не оголяясь. Мартен завел с Маркусом и Дани неспешную беседу о спорте, конечно. Они увлеченно обсуждали методы тренировок, Фуркад взахлеб делился подробностями подготовки к стрельбе. В общем, ребята тоже нашли друг друга. Ближе к вечеру праздник набирал обороты. Два Эмиля опять протрезвели и заявили, что больше не скажут друг другу ни слова, когда от горячих патриотических споров они в процессе оплевали и себя, и оппонента...Мартен ухаживал за гостями, разливая вино и подавая уже новые блюда, десерты. Приглашенные неустанно хвалили его за готовку. Каждый чувствовал себя расслабленно, не считая двух спорщиков. Но и Йонссон постепенно оттаял, примкнув к Даниэлю, а Свенсен атаковал вопросами Шарлотту. При этом норвежец пялился ей на грудь, за что чуть не получил кулаком в глаз от Маркуса, разом признав свою ошибку. - А что мы все сидим и сидим? - спросил норвежец Эмиль. - Где танцы, игры? - Э...- даже растерялся Мартен. Обычно танцами на его дне рождения заведовал Симон. - Можешь включить у меня дома стерео, звук дойдет и до двора. - Окей, - одобрил Эмиль, умчавшись в дом. Через минуту раздалась танцевальная музыка. Свенсен, кинув взгляд на Йонссона, тут же пригласил Шарлотту. Швед, ухмыльнувшись, поднял танцевать хохотушку Мириам. Маркус, Даниэль и Мартен несколько неумело и стесненно тоже присоединились, но вскоре им наскучило, и они опять вернулись на газон, к заумным разговорам под хорошее вино. Норвежец держал Шарлотту за талию и видел, что швед уже о чем-то шепчется с Мири, которая хохотала неустанно, но с ним по-особенному. Свенсен сощурился. Йонссон показал ему язык. Биатлонист притянул шведку поближе. - Ты ослепительная, Шарлотт. Я понял это с первого взгляда, - прошептал он на ухо Шарлотте. Та нахмурилась, попытавшись выхватить свою руку из его ладони, но он держал ее крепко. - Ты ведешь себя по-хамски, - проговорила она. Норвежец, глядя на соседнюю парочку, все не мог угомониться и решительно хотел переплюнуть шведа. - Извини, если тебе так показалось, - сказал Эмиль, заглядывая шведке в глаза. Он так и не надел футболку и специально жался к Шарлотте, чтобы она могла, так сказать, оценить его рельефные мышцы на деле. Ее планов он не учел. - Но ты действительно невообразимо красивая. - Ты переходишь грань, - строго отметила Калла, вырываясь более ощутимо. - Ты сводишь меня с ума, - он обольстительно улыбнулся. Обычно это всегда работало. Но не с Шарлотт. Та нахмурилась сильнее и вздохнула. Ее беспомощный взгляд пал на Маркуса, который мигом оценил ситуацию и вмешался. - Я могу потанцевать с подругой? - он подошел и довольно деликатно попросил Свенсена отпустить Шарлотту. Тот пробурчал что-то недовольное и отошел в сторону. Йонссон злорадствовал. С танцами вышла промашка, и Мартен громко предложил всем сыграть во что-нибудь. - В карты на раздевание! - весело заорал Свенсен. Шарлотта снова ужаснулась им. Но Эмилю и так было плевать на мнение других, а уж пьяному и вовсе все было нипочем. - В Монополию? - робко предложил Фуркад. Его поддержал только Дани. - Я хочу танцевать! - заявила Мири, извиваясь и прыгая под музыку. Йонссон с удовольствием ее поддержал. Похоже, не только Свенсен перебрал с вином... - Парни, вы достаточно адекватные? - спросил Мартен у Маркуса и Даниэля. - Смотря, в какой трактовке, - рассеяно ответил Дани. - И с кем сравнивать, - добавил Маркус. - Я собираюсь вам предложить прокатиться на горных велосипедах, - пояснил Мартен. Шведы бодро закивали, а Шарлотт закатила глаза. - Господи, я думала, это я такая чокнутая, повернутая на тренировках, но нет. - Ладно тебе, - махнул рукой Маркус. - Какие тут виды, ах! - восторженно воскликнул Дани. - А велосипеды у тебя есть? - с опаской спросил Хелльнер. - Конечно, а иначе зачем бы я спрашивал, - радостно ответил Фуркад и увел двух шведов кататься. Калла предпочла загорать в одиночестве, Свенсен опять терроризировал бассейн и брызгал оттуда в Йонссона. Швед Эмиль с Мириам отплясывали, как могли. Наконец, стемнело. Запыхавшиеся, но счастливые вернулись Мартен, Маркус и Дани. Последние без сил повалились на газон, а Фуркад спешно развел костерок, раздал ребятам покрывала. Шарлотта лежала на коленях у Хелльнера, который легонько поглаживал ее по волосам. Свенсен немного завистливо посматривал на них, но он уже не буянил, а сонно взирал на всех, лениво допивая вино. Йонссон устроился в обнимку с Мириам, Даниэль грел у костра ноги, да щурился от запаха хвороста. Фуркад таинственно осмотрел их. - Ребята-ребята, настало время страшной истории, - возбужденно проговорил Мартен. - Не надо, я боюсь их, - икнув, произнесла Мири. Швед Эмиль шепотом пообещал спасти Мириам. Они оба увлеклись друг другом, принялись целоваться…и, конечно, не слушали Фуркада. Впоследствии Йонссон и Гесснер так и остались на улице, спать в гамаке. - Лет пятнадцать назад в этих краях жил прекрасный, романтичный юноша, - начал рассказ Мартен, постепенно его голос затихал, придавая истории таинственности. - Он много размышлял о смысле жизни, философствовал, мечтал о мире во всем мире. Юноша отлично учился, заканчивал школу с золотой медалью. Поступил в университет на философский факультет, планировал посвятить себя науке. Но влюбился парень. Учеба пошла на спад, однако любовь оказалась взаимной, на счастье юноши. Ему было неважно, что он прогуливает занятия и упускает много ценного для себя. Они гуляли ночами напролет, трогательно держались за руки. Первый поцелуй, трепет, наблюдение за звездами... Так продолжалось около двух месяцев. Но потом его желание пойти в науку вернулось, а она сочла его занудным… и бросила. Парень не сумел оправиться после такой потери. Он сильно горевал, места себе не находил. И вот он пришел на к скале, - Мартен указал пальцем в сторону от своего дома, где имелся выступ. - Юноша обезумел на некоторое время. Глядя вниз, он ненавидел себя за проявление слабости. Девушка разбила ему сердце своим грубым, необъяснимым отказом продолжать отношения, а ведь он почти женился на ней! С учебой разладилось, ему грозили неуды. Юноша смотрел вниз, где вода билась о скалы, не зная усталости. Он проклинал ее за предательство. За то, что пользовалась его добротой и наивностью. Что лишила его мечты и счастья. Да так и полетел вниз, с разбегу... - Что, убился? - ахнула Шарлотта. Маркус ободряюще прижал ее голову к своей груди. - Ага, - ответил Мартен. - Да врет он все, - проворчал Свенсен. - Откуда ты взял эту байку? - Ну, вообще-то, в наших краях ходит такая легенда, - серьезно сказал Фуркад. - Правда. - Что за нюня стал бы бросаться со скалы из-за девчонки? - насупился Эмиль. - Ладно бы баба прыгнула. - Типа мы дуры? - оскорбилась Калла, мигом оторвавшись от Маркуса, ничего не страшась. - Ну...я не буду озвучивать очевидное, - протянул Свенсен. - Хам! - обиделась Шарлотта, резко подымаясь. - Шарлотт, не слушай ты его, - попытался примирить их Мартен. - Эмиль часто говорит глупости. Калла требовательно смотрела на Эмиля, но тот не сказал больше ни слова, сохраняя безмятежный вид. Шарлотта удалилась. Вслед за ней бросился и Маркус, пожелав имениннику спокойных снов. - Ой, ну надо же, - пролепетал норвежец. - Эмиль, это некрасиво, - помотал головой Мартен. - Не стал бы парень прыгать со скалы, Марти. - Почему же...В этом что-то есть, - философски изрек Даниэль, засмотревшись на ночное беззвездное небо. - Лопухи, - хмыкнул Свенсен, с трудом поднимаясь. Покачиваясь из стороны в сторону, бросив по пути пустую бутылку, Эмиль деловито ушел в дом. - Мири, - Мартен тихо позвал немку. - Ммм, - лишь промычала она. Мириам и швед Эмиль друг от друга не отрывались. - Понятно, - вздохнул Фуркад, обеспокоенный состоянием Мири. - По моим подсчетам в доме должно остаться кресло, - сказал он Даниэлю. - Можешь спать там. С пьяным безумием по имени Эмиль я не лягу, значит, пойду искать спальный мешок. - Если хочешь, мешок займу я, - любезно предложил Рикардссон. Добродушный, открытый Даниэль все больше симпатизировал Мартену. - Нет, ты ведь гость, - отказался Фуркад, улыбнувшись. - Ничего, разберемся. Лишь бы пьянчуги не замерзли, - он бросил тревожный взгляд на парочку. - Не замерзнут, - с намеком ответил Дани, ехидно улыбаясь. Француз кивнул. Они с Даниэлем потушили костер и скрылись в доме, погасив свет и выключив, наконец, долбящую по мозгам музыку. Хихиканье Мириам все еще оглушало тишину, но вскоре звуки стихли. Уютный домик на окраине погрузился в молчание.