***
Цури. Когда-то давно, в моей жизни были моменты полные радости, умиления и родительской заботы. Моя мама и я сидели на нашем бежевом, дорогом диване и я, будучи совсем малюткой, пыталась заплести ей волосы. Мои неумелые движения щекотали её, и она, то и дело, жмурилась и хихикала. Мамочка ласково называла меня «птичкой», пекла чудесные круассаны и варила свечи. Она учила меня писать, читать, рисовать и ценить ту роскошь, в которой мы жили. Мама дезинфицировала мои ранки, утешала меня, наряжала меня, играла со мной, ругала за плохое поведение и хвалила за хорошее. Она защищала, укрывала от дождя и грозы, делала мне массаж ног, смешила меня и водила по парку развлечений. Искала мне хорошее учебное заведение, и достойного жениха. Читала мне стихи, ждала меня до самого позднего вечера, знакомилась со всеми моими друзьями, признавалась мне в вечной любви и всегда требовала, чтобы я носила шапку и шарф в холодную погоду. Мама возила меня на море и заграницу, щипала меня за щеки, шлёпала по попе, не разрешала быть в компании выпивших людей или ночевать в гостях у подруг, если там были мальчики, а ещё… Мама пела колыбельные… Я представила разбитое стекло и наложила его на воспоминания о своей маме. Это всё…Была игра? Сэм тихо покачивается со мной в обнимку, пытаясь меня успокоить. Я хватаюсь за его спину, крепко сжимая в кулаках ткань чёрной футболки. – Невозможно! – глаза щиплет от скребущих слёз. – Ты не докажешь, что это правда! Мама очень меня любила, она всё для меня делала. Её любовь была настоящей! Готаль никогда бы не смогла так сыграть! – мой крик сопровождается громкими всхлипываниями и заиканиями. – Почему я должна тебе верить? – бью я Сэма кулаком по спине. – Быть может ты вообще не Сэм? Может ты Готаль, притворяющаяся Сэмом, чтобы сбить меня с толку? Я вообще не узнаю в тебе того парня, которого я знала. – Прости, – тихо лепечет он, позволяя мне наносить удары. Объятия не перестали быть крепкими, и даже, в какой-то момент, Сэм сильнее прижимает меня к себе, давая мне волю выплеснуть всю горечь, которая переполняет меня. Сейчас его плечо, как подушечка для булавок… Мои слёзы, в роли острых игл, хорошо выполняют свою задачу - заполняют отведённой им пространство. – Я хочу, чтобы ты знала, – неуверенно начинает Сэм, когда моих слёз стало меньше и прошли признаки удушья. – В реальном мире осталось мало чего настоящего, на самом-то деле. – Обнадёживающее начало, ничего не скажешь… – устало усмехаюсь я. – За десятилетия своей жизни в облике людей, Готаль успела сделать многое. Её план заключался в том, чтобы поменять миры местами. Настоящий и духовный. Это лучшая идея для мести королеве шаманов. Твоя мать… Цури, прости, но она тоже сыграла роль в целях Готаль. Видишь ли, твоя чудесная мама - обычный человек, но вот отец… Он шаман. И он нужен был Готаль. Но он отказался ей помогать, говоря о том, что хочет простой жизни с обычной семьёй. Тогда, после твоего рождения, Готаль забрала тело твоей матери… Думала, что если притворится ею, то она сможет манипулировать твоим отцом. К тому же, у неё появилась возможность воспитывать сильного шамана - тебя. На сколько я знаю, твой отец пропал, после твоего рождения. Это поставило Готаль в нехорошее положение, но отказываться от тебя, она не собиралась. Однако раскрыть твои подлинные силы шамана она не смогла… Она не учла тот факт, что твоя родная мама просто человек, и, следовательно, она даже не могла увидеть духов. Это объясняет и то, почему Готаль прятала тело Шиноми в пещере. Ведь Шиноми, как и твоя мама, простая девушка. – я начинаю истерически смеяться, чем прерываю объяснение Сэма. – Скажи мне, почему я должна верить во все эти бредни? Предоставь мне, пожалуйста, хоть одну весомую причину, почему я должна воспринимать твои слова всерьёз? – от злости я стремительно краснею. Уши, шея, щёки, всё наливается краской… а глаза таращатся на шамана, будто он только что жестоко избил меня. – Доказательства? Хорошо. – кивает он. – Эта скамейка, на которой мы сидим, переход в реальный мир. Когда я попал сюда, эта скамейка и разваливающийся дом Готаль, были первыми, что я увидел. Это место, как бы, отправная точка. От сюда начинается путь в мир духов. С правой стороны загробная жизнь, слева – забытые долины, куда, собственно, Готаль мечтает отправить королеву. – Ну и что? Я не понимаю к чему ты клонишь, и как это доказывает подлинность твоей истории. Более того, я всё ещё не верю в тебя, настоящий ли ты? Ты можешь быть кем угодно… Даже плодом моего воображения. – Сэм тяжело вздыхает, но потом понимающе мне улыбается. – Когда я встретил тебя здесь, возле скамьи, ты читала свиток перемещения. – Да, ты попросил меня прекратить. – и тут, до меня начало потихоньку доходить. Я начинаю широко распахивать рот от удивления, а Сэмюель трепать меня по волосам. – Ты сказал мне остановиться потому, что открылся бы этот портал и… Либо мы обратно, либо они сюда. – Они сюда, – поправляет меня Сэм. – А Готаль только этого и ждёт. Для того, чтобы нам выбраться от сюда недостаточно просто прочитать свиток. К тому же, чтобы вернуться в реальный мир, нам необходимо место куда возвращаться. А Готаль позаботилась о том, чтобы ни у меня, ни у тебя не было тела. – В смысле? – вздёргиваю я бровями. – Я понимаю, что сейчас мы ни живые, ни мёртвые и сидим на границе двух миров, но что с нашими телами? – В моём теле какой-то грубиян, – пожимает он плечами. – А в твоём - королева шаманов. – Что? Роа в моём теле? Но от куда ты всё это знаешь? – вскидываю я руками. – Ты в курсе всего, что происходит по ту сторону. Я не отстану от тебя, пока ты покажешь мне, как и где ты всё узнаёшь. – Сэм улыбается. В этой улыбке чувствуется облегчение. – Я с радостью покажу тебе, – в голосе слышится надежда и желание быстрее поделиться секретом. Скорее всего, он давно хотел поговорить об этом с другими, рассказать во всех подробностях тайны, которое носит это место. Его оптимизм заразителен. Улыбаюсь ему в ответ, еле-еле, одними уголками губ. Шаман бодро вскакивает с насиженного места, и протягивает мне руку. Как приличная леди, я колеблюсь ещё немножко, однако приглашения Сэма не отвергаю. И вот, мы идём в неизвестном мне направление, ладонь к ладони.***
Хао. Ветер жадно обнимает меня со спины, будто подначивая мне идти дальше. После крушения пещеры и побега ведьмы, мы с Роа отправились в наш лагерь. Точнее, в то место, где он был ранее. Между нами напряжённое молчание, которое бывает редко, и я успел от него отвыкнуть. Там, где королева шаманов тихо не бывает…. Ветер всё ещё бьёт меня в спину, напоминая о своём назойливом присутствии. Закрываю глаза и вспоминаю о том, что когда-то давно Роа общалась со мной посредством воздушных потоков. Ветер всегда носит отпечаток. Многие упрощают это явление, ветер, однако, даже слабый шаман в состоянии увидеть его, прочувствовать и даже поговорить с ним. Ведь ветер передаёт неимоверное количество звуков любой тональности. Ветер несёт в себе истории людей, животных и растений. Возможно ли, что обхватывая меня ссади, поток задаёт нам путь к Готаль? Я усмехаюсь своим мыслям и с неохотой открываю глаза. Роа сидит на бревне, когда-то служившим нам удобным седалищем. Её пальцы зарыты в кудряшки, ноги чуть косолапят. Сейчас она в теле Цури, так что любые мои слова будут восприниматься, как слабое утешение. Чего, ни Роа, ни я не хотим. Она может прибывать в таком положение сколь угодно времени, и я решаю воспользоваться этим затишьем. Резко разворачиваюсь, предоставив ветру своё лицо, вновь закрываю глаза, и сосредотачиваю свои силы только на его шепоте. Ветер большой, а его голос слабый, чуть уловимый. Делаю вывод: говорить пытается некто слабый, дескать, играется. Хмурю брови. – И? – тихо и грубо говорю я ветру. – Граница. – мой слух улавливает различимое слово. Дальше опять одни завывания и писк рядом находящихся животных. – Что граница? –Граница. Граница. Свитки. – я внимаю каждому звуку, боясь пропустить малейший шорох. – Свитки у Цури, а она на границе миров. – я слышу отчётливо, распахиваю глаза. Сейчас я узнаю этот голосок. Не зря ветер показался мне слишком назойливым. Таким же липучим, как Светлячок. Я саркастично усмехаюсь и поворачиваюсь к Роа. – Эй, прекрати самобичевание, – обращаюсь к ней. Королева поднимает на меня тусклый взгляд, но видя моё довольное выражение лица, она приподнимает бровь. – Твой никчёмный дух догадался использовать ветер, и теперь у нас есть подсказки. – Значит не такой уж он и никчёмный, а? – с лёгкой усмешкой заметила Роа. Возможно когда-нибудь, в один преисполненный радости день, я перестану считать Ко никчёмным, но это уже другая история…