"Но я люблю засранцев..."

Можно ли влюбиться в человека, к которому испытываешь симпатию? Исключено. Мы влюбляемся лишь в тех, кого ненавидим, кто для нас смертельно опасен. Амели Нотомб. "Токийская невеста".

Пока я барахталась на плече сами-знаете-кого (не Лорда Волан де морта!), тело, переносившее меня начало куда-то подниматься. Эй! Я надеюсь, он не решил скинуть меня с крыши! -ЭЙ! - вскрикнула я, когда моя нога зацепилась за что-то, - отпусти меня! -Бурундучок в гневе, - прыснул он. Я с силой ударила его по спине. По-моему, больно было мне, а не ему. -Ау, - прошептала я, потирая руку. -Да отпусти ты меня! - крикнула я, пытаясь слезть. -Злой бурундук не умеет ждать? - произнес он с некой издевкой, - все, пришли. Когда мои ноги коснулись земли (наконец-таки!), я попыталась сорвать с себя ткань, которая была надета мне на голову, чтобы хоть что-то увидеть. Конечно же, у меня ничего не вышло. -Эх, неумеха, - донеслась до меня усмешка. -Это я неумеха! - взревела я, - это ты притащил меня не пойми куда! -Ну, вообще-то, - протянул он, снимая с меня ткань, - очень даже пойми куда. Перед моими глазами открылся невероятный вид. Мы были на крыше нашего дома! Солнце уже село, но тонкая красная полоска все еще озаряла уже темнеющее небо. -Это... - я не могла подобрать слов, - это просто невероятно! В ответ мне тишина. Я оглянулась по сторонам, но его нигде не было! Опять! -Игорь, - произнесла я, начиная исследовать крышу. Из-за небольшой будочки, которая являлась выходом на крышу, выглянула голова Игоря. С довольно странным выражением лица, между прочим. -Чего тебе? - спросил он, отчаянно шурудя за будкой. -Что ты там делаешь? - с любопытством произнесла я, медленно ступая к парню. -Стой там, - быстро сказал он, выйдя из-за сооружения. Хоть мне и не хотелось его слушаться, но я все же справилась со всеми своими желаниями и осталась стоять. Черт, как же красиво смотрятся его волосы в лучах уходящего солнца... О чем ты думаешь! Господи, ну хоть раз, ну помолчи! Не порти момент! Игорь снова юркнул за будку, на этот раз полностью. Мое любопытство взяло верх. Моя школа! Я медленно направилась за ним. Когда я заглянула за будку, я обомлела. Честно. На полу был постелен плед, а на нем лежала гитара. Гитара? Откуда она тут взялась? Причем не самая обычная, а "Hohner"! А, значит, откуда тут взялся плед тебя не интересует? -А, - только и выдавила из себя я. -Садись, - улыбнулся он, похлопав по месту рядом с сбой. Мое зрение наконец сфокусировалось и привыкло к темноте. Из-под гитары торчал кусочек чего-то красного. Я вытянула руку и вытащила мою тетрадь. Да-да, ту самую! -Ты ее хранишь? - улыбнулась я, скрывая свою дрожь. Меня действительно трясло. От неожиданности. -Можно? - спросила я, указывая на тетрадь. -Конечно, - улыбнулся он и внимательно уставился на меня. Я открыла тетрадь, а на первой странице была нарисована...я. Нет, действительно, я! -Игорь, - прошептала я, - это прекрасно! Он смущенно улыбнулся, подняв один уголок губ. Перевернув страницу, я увидела написанное стихотворение. -Стой, - сказал он, беря в руки гитару, - позже прочтешь. Я недоуменно посмотрела на него, подняв бровь. Его пальцы блуждали по струнам, находя нужный лад. В свете луны, которая уже, кстати, взошла, он выглядел божественно. И тут он запел. Я и раньше знала, что он хорошо поет, но сейчас в такой атмосфере я просто наслаждалась его низким, немного хрипловатым голосом. * Я не лягу под ноги к тебе - никогда, Вот так, раненый в сердце тобой – буду страдать Я не знаю что у тебя на уме, да и не хочу. За дикую радость, что даришь мне, не представляю, чем расплачусь. Знаешь, моя душа рваная - вся тебе. Пусть будешь лучше ты всегда пьяная, Но ближе ко мне. Взвесить все «против» и «за» Не можешь я понял сам. Ведь разные части делят на два, внутри тебя там. Мне надо бы стать умней и чаще молчать. Я просто привязал бы тебя к себе, чтоб всю жизнь целовать. Я смотрела на него с невероятной нежностью. Это так трогательно! -Игорь, - выдохнула я, чувствую, что с моих глаз срывается слезинка, - ты... -Люблю тебя, - усмехнулся он. Это... черт, у меня нет слов. -Влюбился, как мальчишка в надоедливую, маленькую истеричку, - качая головой, усмехнулся он. Я смотрела на него не отрываясь. Это черт возьми невероятно! -А ты... - начала я, - ты самый заносчивый засранец, которого я когда-либо встречала. Я понимаю, что буду винить себя за сказанное и сделанное, но сейчас мне это нужно. Его брови поползли вверх. -Это я-то засранец? - театрально удивился он. -Тшш, - прошептала я, приближаясь к нему, - но я люблю засранцев. Его сердце забылось еще более учащенно. Его горячее дыхание обжигало лицо. Я не выдержав, сама притянула его к себе, крепко обняв за шею и поцеловала. Автор тихо душит внутренний ехидный голос Насти, дабы она ничего не сказанула. Испортит такой момент! -Я люблю тебя, моя засранка, - прошептал он, на секунду отрываясь от моих губ. Я довольно улыбнулась и снова поцеловала его. А мне это нравится! Все, готово. Ехидна уничтожена! -Я тебя тоже, - прошептала я, устраиваясь на его плече и смотря на звездное небо. В конце концов, все сводится лишь к одному итогу: Обними меня скорей, либо вовсе не трогай...