Без названия

Принцип семьи Ран: делать вид, будто им нет дела. И когда сослали второго принца, и во время великой вражды, семьи Ко и Ран бездействовали. Эти слова отзывались болью в груди, в самом сердце. Холодный, немного презрительный голос резал больнее кинжала, бил сильнее плети, а его глаза… Когда сослали второго принца… Я мчался тебе на помощь… я летел сквозь снег, сквозь буран, я стегал коня как одержимый, чтобы спасти тебя, а ты… Ты бесполезен. Ни на что не годишься. Уходи. Это было жестоко. Справедливо, ведь я не смог защитить тебя, не смог помочь. Но жестоко. Я бы избавился от таких вассалов. Подчинённый, который сам чётко не может определиться, - худший из союзников. Всё так, всё справедливо, но ты не понимаешь одного… Ты просто не понимаешь… Живо возвращайся в провинцию Ран. И вот опять. Ты делаешь это снова. Тебе так нравится отсылать меня, Сейен? Я не столь мягок, как Его Величество. О нет, ты жесток. Ты жесток и холоден. Суров и безжалостен. Ослеплённый обожанием Рьюки просто не замечает этого. Да ты и не даёшь ему заметить – ты так любишь его. Он – единственный, кого ты любишь. Он и Шурей-доно. Да и она для тебя… тот человек, который нужен Рьюки. И ты убьёшь любого, кто посмеет посягнуть на то, что принадлежит твоему любимому брату. А я… Я был рядом с тем, кто тебе так дорог. Я охранял его. Я стал ему другом. Я полюбил его. Я понял, почему ты так веришь в него. Я сам поверил в него. И в какой-то момент понял, что служу Императору уже не из-за тебя, а потому что сам хочу этого. Потому что хочу быть с ним рядом. Я запутался. Смотрел в его глаза, а видел твои. Я уже не понимал, кого я люблю – его или тебя в нём. В тот раз дорогая сестра спасла моё лицо и мою гордость. Но ещё долго после твоего ухода я думал. И когда преклонял колени перед Императором, возвращая ему меч, уже знал, чего хочу. Я определился. Служить лучшему из Императоров, быть его опорой, его силой, быть с ним, потому что он – это он. Жизнь уравняла нас, Сейран.