Когда Гарри встретил Мэри

- Мне нравится эта, - говорю я, указывая пальцем на детскую кроватку. Гарри устремляет свой взгляд прямо на ту, на которую я показала. - Но она фиолетовая, - говорит он, осматривая. - И? - спрашиваю я и поднимаю брови, смотря на него, на что Гарри пожимает плечами, потому что сам не знает причину, почему фиолетовый может быть плохим цветом. Мы проходим еще несколько рядов с кроватками, но мне по-прежнему нравится только та. Я смотрю на Гарри, и он снова пожимает плечами. - Я готов купить фиолетовую, но фиолетовый же нейтральный цвет? - он спрашивает, - я имею в виду, что мы все еще не знаем пол ребенка. Я пожимаю плечами. - Я не думала об этом, да и какая разница, какой цвет, он может не зависть от пола ребенка, - рассуждаю я и оборачиваюсь, проходя по кроваткам глазами, - но мы узнаем сегодня. Гарри улыбается и обнимает меня, прежде чем поцеловать в лоб. - Да, кстати, когда у нас прием у врача? - он начинает поглаживать мой живот, заставляя меня улыбаться. - В половину шестого, - отвечаю я и поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Гарри наклоняется и целует меня в губы, и я не перестала чувствовать ту его любовь и заботу, которую он всегда дарил мне через поцелуи. Он улыбается в поцелуе, когда понимает, что я не закрыла глаза. Я всегда делаю так, когда хочу насладиться его прекрасными чертами лица вблизи. - Мэри, когда люди целуются, они закрывают свои глаза для эффекта, - смеется он, отпрянывая от меня. Я улыбаюсь и отрицательно мотаю головой. - Я не все люди, - говорю я, и он усмехается. Гарри берет меня под руку и ведет к выходу. - Я знаю, поехали, сейчас половина пятого, - говорит он, и я послушно иду с ним. *** Мистер Джонсон держит датчик около моего живота, водя им так, чтобы картинка на аппарате была лучше. Гарри стоит перед аппаратом. Его руки сложены на груди, показывая его волнение. Я закусываю нижнюю губу, ожидая, пока врач скажет что-нибудь, потому что ни я, ни Гарри не можем понять ничего из того, что видим. - Миссис Стайлс, не волнуйтесь так сильно, потому что ребенок начинает прятаться, - улыбается врач и смотрит на меня. Я улыбаюсь ему в ответ и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Гарри не поворачивается и продолжает смотреть на экран. Мы не говорили с ним о том, кого хотим больше: девочку или мальчика. Я буду рада ребенку, не важно какой у него пол, потому что этот ребенок мой и Гарри. Волосы Гарри растрепаны на затылке, что доказывает мое предположение о его волнении. Когда Мистеру Джонсону все-таки удается поймать ребенка, он делает снимок. - Что вы можете сказать? Это девочка или мальчик? - нетерпеливо спрашиваю я, смотря на доктора. Он вновь делает оборот вокруг моего живота, всматриваясь лучше. - Я уверен, что вижу член, - говорит Гарри, тыкая пальцем в изображение. Он показывает участок на экране, где по его мнению он виден. Я расширяю глаза от его резкости и выборе слова. - Мистер Стайлс, это рука ребенка, - говорит врач, улыбаясь, и Гарри делает шаг в сторону экрана. Он наклоняет голову немного вправо, будто так будет лучше видно, хотя это не так. - Ты видишь это потому, что хочешь увидеть, да? - говорю я, и Гарри оборачивается. Он смотрит мне в глаза и качает головой. - Я буду рад и девочке, лишь бы она была такой же доброй и красивой, как ее мать, - говорит он, и я выдыхаю. Я улыбаюсь ему, и прямо сейчас мне хочется обнять его. - Могу с уверенностью сказать, что это девочка, Миссис Стайлс, - говорит Джонсон, - мои поздравления! Я улыбаюсь, когда вытираю живот и опускаю майку. Медленно сажусь и смотрю на Гарри. Он широко улыбается и пожимает руку доктору, говоря слова благодарности. Прошло около восьми месяцев с тех пор, как я узнала, что беременна. Эти восемь месяцев были сложными как для меня, так и для Гарри. Меня тошнило по непонятным причинам, и я почти не могла есть ничего. Конечно же, Гарри волновался за меня и старался сделать все, чтобы мне было лучше. Он сильно старался. Я, правда, старалась контролировать себя, но все было безуспешно, когда мое настроение начало скакать без всякой на то причины. Я могла смеяться без остановки над глупой шуткой либо плакать просто оттого, что уронила какую-то вещь и не могу поднять ее из-за живота. Гарри пришлось терпеть меня долгое время. Я могла проснуться среди ночи и попросить его выйти на улицу, чтобы подышать бензином. Я знаю, как это звучит, но мне так нужно было понюхать этот чертов бензин, ну или хотя бы выхлопные газы машины. Гарри ни в чем мне не отказывал и никогда ничего не запрещал, потому что успокаивать меня ему хотелось меньше всего, особенно если с этим скачком настроения я могла плакать по несколько часов подряд и просить его принести мне что-то, что я очень сильно хочу. И он делал это, Гарри делал все, о чем я его просила. Но сейчас, на восьмом месяце моей беременности, все эти вещи и непонятные хотенья прошли. И мы просто начали ждать, когда мои воды отойдут, и я рожу. *** - Дебби, - предлагает Гарри, и я мотаю головой. Я аккуратно опускаю тарелку с кашей на живот, и этот плюс я обнаружила совсем недавно. Теперь я всегда ем так, хоть и Гарри поначалу ругался и говорил мне не делать так, но спорить со мной сейчас стало просто невозможно. - Вето, - с набитым ртом говорю я, и Гарри вздыхает. Он проводит рукой по своим кудрявым волосам, поднимая их вверх. Я беру рукой кусочек клубники из тарелки, и Гарри улыбается. - Может, Дэйзи, - говорит он и смотрит на меня. Я морщу лицо в отвращении. - Двойное вето, - восклицаю я, и Гарри хмурится. - Не бывает двойного вета, Мэридит, - он всегда называет меня полным именем, когда злится. Я медленно встаю и иду на кухню, чтобы поставить пустую чашку. - С Дэйзи бывает, - смеюсь я, и Гарри цыкает. Он идет следом за мной и опирается на стену в кухне. Я включаю кран и начинаю мыть посуду, чувствуя его пристальный взгляд на себе. - У меня ощущение, что ты специально не соглашается ни с одним именем, которое я предложил из-за того, что я отказал тебе в Ренента, - говорит он, и я вспоминаю, как мы спорили полтора часа об этом, - Ренента, действительно, странное имя, детка, для ребенка или вообще для живого существа. Я выключаю кран и закрываю глаза, чтобы успокоиться и не начать спорить с ним. Гарри издает смешок позади, и я оборачиваюсь. - Ренента - нормальное имя, Стайлс, - раздраженно говорю я, проходя мимо него в гостиную. Гарри хватает меня за руку и останавливает. Я улыбаюсь, когда он легко прижимает к стене и убирает мою голову в сторону, чтобы достать до моей шеи. Он нежно целует участки моей шеи, и я закрываю глаза от удовольствия. - Как насчет Сэм? - шепчет он сквозь поцелуй, и я задумываюсь, - Сэмми? Я киваю в одобрении, и Гарри отпрянывает, заставив меня открыть глаза и посмотреть на него. Он довольно улыбается своей победе, и я качаю головой. - Стоило просто коснуться твоей шеи, и ты готова отдаться мне прямо в коридоре, - самодовольно говорит он, и я толкаю его в сторону. - Какой ты идиот, Гарри, - я закатываю глаза и иду в гостиную, - я надеюсь, что наш ребенок не будет такой же, как ты. Гарри начинает смеяться, когда догоняет меня и заключает в объятия. - О, я знаю, что ты хочешь, чтобы наш ребенок был похож на меня, я вижу тебя насквозь, - шепчет он мне на ухо, прежде чем поцеловать в губы.