***
Полупрозрачный силуэт Воина Сновидений с небывалой скоростью мчался над водной гладью Днепра. Брызги волн проходили сквозь него, птицы не летали ночью, а рыбе и вовсе было глубоко всё равно, кто пролетает над их обителью. Лишь русалки тихонько выглядывали из воды, но держали дистанцию и не изъявляли желания показывать себя. Остров Хортица встретил Богдана необыкновенной тишиной, да такой, что стало ясно — сражение, о котором предупредил его Иркин кот, завершенно. И, только подлетев поближе к заставе, он заметил копошение людей. Знакомая тонкая фигурка склонилась над Федькой, залечивая тому рваную рану на плече, через которую неестественно белела кость. — Ирка! Чем я могу помочь? — тяжело дыша, здухач подлетел поближе. И последнему пню было ясно, что сейчас не время для напрасных извинений и самоистязаний. Вот потом уже можно будет как следует… — Да… уже ничем. Что-то невыносимо печальное, ломкое слышалось в её голосе, будто случилось что-то непоправимое. Что-то, в чём она чувствует свою самую что ни на есть главную вину. Даже сквозь тонкую пелену здухачьего сна Богдан уловил весь этот горький букет. — Чтобы ни случилось, ты вряд ли виновата. И тебе нельзя волноваться. — Кончай заливать героические цитаты из фэнтези. Здесь тебе не Толкиен, не Поттериана. И если на заставу нападают — значит, недостаточно охраны. Это — моя вина. И если богатыря утаскивают прямо через портал враги, а я опять ничего не могу сделать… Не закончив фразы, но закончив оказывать помощь, девушка, тряхнув головой, вскочила на ноги. С перепачканных джинс ссыпались жалкие остатки трав, безнадёжно смешиваясь с пожухлой листвой. Федька с Богданом ещё несколько секунд всматривались в переплетения травинок, раздумывая каждый о своём. Ирка в два счёта оказалась рядом с Вольхом Всеславовичем. Старший богатырь печально хмурил брови, оглядывая учинённый разгром — то тут, то там в земле зияли трещины, заполненные чем-то грязно-жёлтым, повсюду валялись мусор и обломки, разглядеть которые не удавалось в лунном свете. А на ветке старой осины висел богатырский шлем. — Возможно ли удвоить охрану острова, патрули? — без предисловий спросила ведьма, устало разглядывая висящий шлем. — Можно, — тягостно отозвался великан. — Вот только зло, с которым мы столкнулись, вряд ли ещё раз нападёт. Да и сильно оно слишком, простому богатырю, даже змиевичу, не одолеть. — Думаете, раз Храмоги — а я уверена, что это Храмоги — забрала Андрея, то больше ей делать здесь нечего? Хотя… Да, вы правы. Но охрана нужна. Тяжёлый вздох. Некоторое время они молчали, а затем Вольх, поведя плечами, выпрямился и молвил: — Отдыхай, ведьма. Ни ты, ни я, никто сейчас, не спавши, не евши, сделать ничего не сможет. Завтра свяжемся с Ирием и закроем границы. До полудня все змеи, что есть в Яви, должны перейти к себе, если не хотят остаться в нашем мире. Иные порталы с полудня будут являться нелегальными в полной мере, и за их создание и использование последует самое жестокое наказание. Другого выхода у нас не остаётся.***
Вцепившись побелевшими пальцами в длинные волосы, Айт бездумно мерил шагами зал, даже не пытаясь выдавить из себя хотя бы подобие величественного поведения. Восток за окном медленно светлел, но в комнате по-прежнему горел тусклый светильник, бросающий на стены зловещие тени. — Ты нужен там. Ты — царствующий змей, Великий Дракон Вод, сын Табити…. Бла-бла и так далее… — смотря исключительно на свои ноги в домашних тёплых носках, прошептала Хортица. — А тебе? Тебе я не нужен? — с мукой в голосе почти прокричал парень, махнув рукой теоретически в сторону Иркиного живота. — А ему я не нужен?! — Я — один человек. Плюс ребёнок, который ещё и не родился. Итого — двое. А в твоём родном мире тысячи. Помнишь, когда тебя пять лет назад тащили в Ирий, я хотела помочь?.. Ты тогда сказал, что я — ведьма-хозяйка. И что это важнее. Я тогда злилась, не понимала, а сейчас… — девушка подняла лицо, пригвоздив собеседника пронзительным взглядом. — Есть важные вещи — дружба, любовь, семья, дети, а есть очень важные. Например, долг ведьмы-хозяйки и царствующего змея. Противный липкий ком в горле, походящий то ли на тошноту, то ли на рыдания, немилосердно жёг глотку, а та, видимо, из мести перекидывала жар ещё и внутрь глазных яблок. Замолчит — разревётся, и этот идиот точно не свалит. Значит, надо пытаться донести до него, пока ещё получается. — Со мной всё будет в порядке. У меня есть друзья, если что — бабка приедет и поможет… Я справлюсь…. Лопоча что-то бессвязное, Ирка окончательно зарылась головой в колени. Держаться! Держаться… Пожалуйста… Хлопнула входная дверь. Девушка подняла голову — никого. Прислушалась — никого. Айт ушёл. — Так надо, — твердо проговорила она. И тут же всхлипнула. Самая могущественная ведьма-оборотень, дочь Симаргла, одна из победителей Дикой Охоты, свернувшись калачиком на колючем ковре, отчаянно рыдала, размазывая по щекам жгучие слёзы.