Эффект Пилота

      От чрезмерного давления лопаются трубы, и вражеская техника сначала частично проваливается в образовавшиеся провалы, а потом чуть ли не вылетает оттуда под напором пятиметровых фонтанов, состоящих чуть ли не из кипящей воды.       Канализационные люки по всей магистральной линии повыбивало, и оттуда хлестает все та же горячая вода.       Одновременно с этим, в результате короткого замыкания, по всей улице срабатывает система экстренного отстрела кабелей. Пиропатроны отстреливают крышки щитков, из которых вываливаются цветные змеи проводов с сумасшедшим напряжением. Хлестающая вода заливает всю улицу, ошпаривая, ослепляя идущих по ней батаров.       Но не в этом ее главная цель.       Вода достигает оголенных проводов, что лежат на земле.       Энергия имеет плохую привычку распространяться со скоростью света…       По разлившейся воде проходит мощный электрический заряд, суммарный заряд которого превышает несколько тысяч ампер.       И батары начинают падать…       Смерть от удара электричеством наступает мгновенно.       На все это действо с удивлением и облегчением смотрят люди, еще минуту назад бывшие заложниками.       Смотрят, но сами двигаются по направлению к нам.       Говорят, что перед лицом смерти, или же в других экстремальных ситуациях, с человека спадают все ограничители. И моральные, и физические.       И судя по всему – это правда.       Иначе я никак не могу объяснить то, что уже спустя две с половиной минуты на площадь начали выбегать первые бывшие заложники.       Их наскоро заводят в здания, а интендант, скрипя зубами, выдает людям оружие.       Далее людей направляют по заранее оговоренным позициям, где их ждут один – два бойца наводчика, которые и будут наводить огонь по секторам, на которые укажем мы с Шепард.       Ничего не понимающие, шокированные люди безропотно принимают в руки автоматы и занимают места. Ну да ладно, психологической стороной вопроса мы займемся немного позже.       Я отключился от камер слежения буквально за несколько секунд до того, как электричество в домах выключилось.       Наблюдал, как целая часть квартала пропала из Лимбо, будучи обесточенной.       Спустя еще три минуты, когда все люди уже успели занять нужные места с улицы, подошли первые батарианцы.       Видок у выживших был потрепанный. У некоторых явно закоротило броню, особенно это было видно по скаутам, у которых периодически пропадала из зрения то та, то другая часть тела. У кого-то броня была закоптившаяся, судя по всему, что-то у батаров таки взорвалось.       Плюс ко всему, у части наблюдались термические ожоги, у кого от воды, у кого от электричества.       Порядки нападавших явно сильно смешались, техники видно не было.       Навожу прицел на того самого «мигающего» скаута и почти ласково шепчу в радиоэфир:             - Всем группам – огонь.       Площадь взрывается стальным дождем.       Почти полторы сотни стволов одновременно выплевывают стальную смерть, разогнанную до нескольких звуковых скоростей.       Маленькие шарики находят пристанище везде. Застревают в асфальте, рвут вражескую плоть, пробивая металлокерамику брони, распыляют в воздухе аэрозольную взрывчатку, поджигая ее.       Вакханалия Безумия, Фестиваль Крови – говорите, что хотите о маньячности моих мыслей, о слишком богатой и нездоровой фантазии – но именно такими словами мне хотелось описывать то, что происходило на площади.       Рваные порядки батаров быстро редели, но они не отступали и пытались собраться хоть в какие-то боевые группы.       С улицы начали подходить уже более целые подразделения противника. Один за другим, я прикончил двоих огнеметчиков, которые при помощи прикрытия из других бойцов, попытались подобраться поближе к зданиям.       Нажимая на спуск уже в который раз, резко ловлю себя на мысли, что слишком уж я сильно выдаю себя, чего делать мне строго нельзя, ввиду того, что я как бы один из командиров.       Впрочем, меня это не сильно волнует. Сейчас нам как раз таки нужны абсолютно все наши силы.       На Площадь въезжают танки. Четыре машины, две турианских и по одной батарианской и человеческой.             - Группа «Фейерверк»!! ОГОНЬ!!!       Наши гранатометчики не заставили себя ждать.       ВЗРЫВ!!!       От танков остались лишь горящие остовы и бегающие вокруг них горящие факелы – батары, которым не повезло быть рядом с машинами. Внутри не выжил никто.       Вот только… на площадь въезжают новые машины, и их еще больше. А наши гранатометчики уже открыли свою позицию, и далеко не все из них успели сместиться на новую позицию.       Грянул залп техники противника.       Мне на голову сыплется каменная крошка, а в ушах звенит от взрыва.       По обе стороны от площади расцветают огненные цветы.       Расцветают, чтобы погаснуть. И оборвать жизнь трети наших гранатометчиков.       Черт, поддержку тяжеляка до наступления особой задницы использовать не получиться.       Раскрыть «Лучника»?       Хреновая идея, поскольку они один из последних козырей, которые я до поры до времени использовать не очень хочу.       Потому… придется обходиться своими силами.             - «Линкс», Рехтс», подствольными, цель – танки. (П.А. Сильно сомневаюсь в отсутствии у винтовок мало-мальских подствольников)             - Принято.       Пара секунд у людей ушла на то, чтобы переключиться между режимами стрельбы.       Спустя еще секунду с десятком хлопков грянул залп.       Конечно, дай бог, если хотя бы половина снарядов попало в цель, но и того, что попало хватило, чтобы ополовинить танковую группировку противника. Да и пехоте досталось. Кумулятивные снаряды – вещь вообще не очень приятная.       Мое размышление прерывается тревожным зумом в ушах и сигналом с радара.       Черт, гранатометчик.       Перекатываюсь вбок и, что есть мочи, на пределе организма, двигаю ко второй позиции.       За моей спиной кусок стены, вместе с моей предыдущей лежкой перестает существовать как класс, затонув в облаке разрыва.       Вместе с упругой ударной волной по спине ударяют осколки камня, которые отскакивают от мигнувшего на мгновение щита.       Полминуты уходит на смену позиции, после чего я первым делом загоняю пулю в глаз тому батару, который, собственно, и заставил меня это сделать.       Замечаю, как батары, яростно поливая огнем все вокруг, отступают к улице, под прикрытие остовов бронетехники.