Алкоголь до добра не доводит. Или как опозорится 2
2 июля 2014 г. в 02:10
Я очнулся, лежа головой на коленях у самого чудного создания, а телом - на полу.
- Ангел, я умираю? – молвил я измученным голосом.
- Можешь помечтать об этом.
- Ангел, у тебя такой красивый голос.
- И не только голос, – с каплей иронии ответили мне.
- Ангел, от тебя пахнет розами.
- А от тебя воняет.
- Ангел, вы мне напоминаете одну знакомую. Наверное, она будет плакать, когда узнает, что я умер.
- Ты не умер.
- Я умираю.
- Ты пьян.
- Я слишком много грешил.
- Ты слишком много пил.
- Ангел...
- Идиот, - я ощутил прикосновения к голове. Ангел, меня гладит. Он похож на Миру.
Стоп. Мира?
- Мира, это ты?
- О! Горячка тебя отпустила!
- Мира, ты стала Ангелом?
- Не отпустила.
- Мирочка, как так получилось? Когда?
- О, святые стаканы, прекращай это.
- Мирочка, мне так жаль. Я так и не сказал, что хотел.
- Сказал.
- Я так хочу спать.
- Никакого спать! Вставай! - Мой ангел столкнул меня со своих колен, на холодный пол.
- Он такой холодный. А я такой влюбленный.
- Ты же не заставишь меня тебя тащить?
- Мой Ангел, куда ты улетела?
- Пойду за Эльфманом.
- Мой Ангел улетел, но обещал вернуться.
И потом я снова потерял связь с реальность. Наверное, заснул.
Утром меня разбудил один очень надоедливый тип. И рассказал удивительную историю, произошедшую вечера. По его рассказу, после пятой рюмки, я решил, что сидеть и пить слишком скучно и пошел петь. Собутыльник не стал меня останавливать. Я пытался спеть пару песен, и как он утверждает, у меня неплохо получалось, но многие в гильдии не оценили мой талант. Особенно мой талант вызвал гневные эмоции у Миры, наверно, зависть проснулась(теория моего гостя). Она пошла меня сгонять со сцены. На этом моменте, мой информатор, начал странно улыбаться и дебильно хихикать. Увидев Миру, в моих глазах загорелся огонь, как утверждает мой бывший собутыльник. И я решил спеть для повелительницы моего сердца, а в конце песни, вместо припева признался в своих чувствах. На этом моменте рассказа, я думал, что умру. Бисклоу было все равно, что я там думаю и он продолжил.
Я признался на сцене, перед Штраус-старшей и всем честным народом, а потом меня стошнило. Прямо на сцене. Хорошо, что не на неё. Потом, что было, мой друг особо не помнит.
Вот такая замечательная история мне была рассказана. Причем с утра пораньше! Это было самое ужасное утро из всех. И самое ужасное не то, что я пел или что я ничего не помню, не признание и даже не конец моего признания, а то, что я все еще не знаю: Мира меня любит или нет?