Сейчас девятнадцать-ноль-ноль. Светло. Хотя уже темнеет…
Кто-то стучится в дверь. Но ты не бежишь открывать – это время отвоёвано тобой по всем законам, поэтому откроет мама, ей же не сложно. Она хрипло спрашивает: «Кто там?» и получает только ей слышный ответ. Дверь открывается и на пороге появляется он. Он почтительно здоровается с твоей мамой, старательно вытирает ноги о тряпку, положенную около двери. Он спрашивает о тебе и мама охотно поясняет, что у тебя «пять минут безумия» и машет в сторону твоей комнаты. Он все понял. Он снимет куртку и откажется от чая, отправится к заметной двери и зайдет в твою комнату, тихо поздоровавшись, и ты торопливо ответишь ему, отмахнешься, предложишь сесть рядом, и он послушно сядет. В комнате царит полумрак и единственным источником света становится монитор ноутбука. Ты жадно смотришь в него, обновляя страницу и покусывая губу от нетерпения. Мало помалу тебя охватывает паника – уже семь минут восьмого, а выпуска все еще нет на ютубе. Что-то случилось? Ты торопливо пробегаешь по соцсетям, но никаких новостей там нет. Не удивительно, ведь выпуски теперь выходят не в 19:00, а после семи. После семи. И вот наконец – новое видео – ты ставишь лайк ему еще не глядя, пока твой тормозящий интернет еще загружает ролик. Ты кликаешь на красную стрелку и он наблюдает, как загораются в твоих глазах искры безумия, у твоих тараканов случаются праздники с завидным постоянством – два раза в неделю, по пятницам и вторникам, после 19 часов по Москве. Твои губы расползаются в неестественно широкой улыбке, а глаза почти не моргают, следя за скачущей по экрану фигурой. Ты тянешься ближе к экрану, посмеиваясь, впитывая каждую секунду, каждый кадр нового выпуска, стараясь не упустить не малейшей детали. Это не касается видео. Это касается только его – твоего любимого, твоего прекрасного, определенно самого лучшего Стаса Давыдова. Его глаза, губы, легкая небритость и прическа, сегодняшняя футболка, фенечки на руке – все, что может быть тебе о нем дополнительную информацию. Ты вглядываешься в монитор в призрачной надежде различить за гримом настоящего, живого Давыдова. И тебе кажется, что удается. В твоей голове всплывают сотни догадок и предположений. Ты строишь теории и ищешь им подтверждения. Какие-то из них являются даже правдивыми, а какие-то откровенно притянуты за уши. Ты жадно ловишь каждое слово и движение Стаса Давыдова, а он сидит рядом и смотрит на тебя. Он, кажется, уже привык к твоему безумию. Остается радоваться, что проявляется оно лишь в известное время. По началу ему жутко хотелось избавиться от этого идола, поймать в темной подворотне и поговорить по душам. Но позже, смотря на свою возлюбленную он даже проникся сочувствием к этому кумиру молодежи – подумать только, сотни тысяч таких же безумцев, как она, смотрят на него с экранов своих гаджетов и желают знать все о нем. Он признавал, что такой жизни не выдержал бы, и сломался. Ты досматриваешь выпуск до конца, и смотришь еще раз, для закрепления. Твои глаза слезятся, а мышцы сводит от сидения в неудобной позе. Но тебе сейчас все равно – сейчас ты не ты, сейчас у тебя есть пять минут безумия, которые ты отработаешь позже, сейчас тебе хочется иного. Вся твоя жизнь сейчас – бессмысленна, профессия – никчемна, статус - низок. Сейчас тебе не хочется ничего, кроме как заняться видеоблогингом, что бы быть ближе к нему, и порхнуть с олимпа славы в объятья Стаса Давыдова. Он тихо встает со стула и идет к тебе на кухню – там твоя мама заварила чай с мелиссой и вытащила банку вишневого варенья. Он возьмет чашки и понесет их к тебе, а потом вернется за вареньем, а ты за эти секунды успокоишься. Вернёшься в норму и учтиво спросишь, как же прошел его день. От этого безумия останутся лишь грустные взгляды и, там, в заэкранье, вздохи о тому, что не любит тебя никто, хотя на самом деле это самая что ни на есть ложь. Ну а что поделать?Вот так всегда – кто-то любит тебя, а ты любишь Стаса Давыдова.