Ночь

      Он шёл по улице, накинув на голову капюшон. Дождя не было, но ночное небо было затянуто тучами. Фонари слабо освещали переулок, по которому шёл Джейс. Высокий юноша, на вид лет пятнадцати, хотя на самом деле был старше. Несмотря на прохладную погоду, он был одет только в старую толстовку, зеленоватые джинсы и летние кеды. Джейсон Хэддок любил гулять по ночам, ему нравилась темнота на улицах, успокаивающая и отвлекавшая от дневной суеты. Противные одноклассники, возненавидевшие Джейса ещё в начальной школе, отец, убеждавший, что юноше просто необходимо поступить в военную академию, и девчонка, презирающая парнишку, как и остальные. Только у самого Хэддока чувства к ней были далеко не негативные. Всё это изматывало.       Школа всегда была для него больной темой. Джейс был очень застенчивым от природы и физически слабым. Школа была самым настоящим дурдомом, где на нём поставили клеймо: «неудачник», «слабак», «изгой». Его любили некоторые учителя, так как учился он достаточно неплохо и постоянно читал. Но разве за такое можно полюбиться подросткам, думающим только о деньгах, ночных клубах и сексе?       У Джейса было ещё увлечение, но он его тщательно скрывал, сам не зная зачем. Ему очень нравилось фотографировать. Он с детства любил изобразительное искусство и часто рисовал, а когда подрос стал заниматься фотографией. В тайне от отца, который мечтал видеть сына военным. Больше всего Джейсу нравилось фотографировать город. Но не улицы, пролетавшие мимо автомобили или прохожих. Вид сверху — вот что вдохновляло. Крыши домов, небоскрёбов, люди, похожие на муравьёв — вот что действительно было прекрасно. Хэддок-младший полюбил город ещё мальчишкой, когда впервые забрался на крышу офиса отца.       Джейсону было шесть, когда у него умерла мать. Мальчика долго убеждали, что мама скоро вернётся и всё встанет на свои места. А потом сообщили, что она умерла. Виктория Хэддок была для него не только матерью, но и лучшим другом. Единственным человеком, который полностью понимал Джейса, когда тот был совсем ребёнком. Принимал таким, каким он и являлся.       Джейсу удалось подняться на крышу незаметно, никто не смог бы его остановить. Это было высотное здание в самом центре Нью-Йорка, там работал отец Джейса — Сэм. Мальчик подошёл к самому краю крыши, зная, что, если прыгнет, то его уже никто не спасёт.       Его остановил город. Был уже вечер, потому Нью-Йорк освещало закатное солнце, но уже зажглись первые огни: окна в домах, уличные фонари, вывески магазинов и ресторанов. От этого великолепия у Джейса захватило дух. Подул ветер, но мальчик так и остался стоять на месте, расставив руки в стороны. Это было самым лучшим воспоминанием.       Но лишь воспоминанием, а не суровой реальностью. Детство у него в общем-то было счастливым, несмотря на смерть Виктории. В школе у него появились друзья, учителя полюбили мальчишку за старания и сообразительность. Даже с физруком, Питером Сприттом, ему удалось подружиться. Но со временем всё изменилось: любимые учителя в большинстве своём уволились, их сменили менее приятные личности; друзья стали тусоваться в других компаниях и забыли Хэддока.       От этих грустных мыслей юношу отвлекло нечто лежащее поперёк дороги. Он ускорил шаг — и вдруг резко затормозил. Перед ним лежала девушка. Девушка, как девушка вроде бы, примерно его возраста, она лежала на асфальте не шевелясь. Из запястий у неё текла кровь, рядом валялся окровавленный нож, одежда помялась, коса почти расплелась. Но весь ужас заключался даже не в этом.       Джейс знал эту девушку. Её имя было не пустым звуком.       Быстро набрав номер скорой, он отбежал от Астрид Хофферсон в сторону близстоящего дома, чтобы узнать адрес. Он понимал, что всё может свалиться на него, могут подумать, что это он порезал ей вены. Но жизнь Астрид была важнее. Назвав адрес и попросив приезжать как можно скорее, юноша подошёл к телу девчонки и опустился рядом с ней на колени. Сейчас ей было пятнадцать, насколько он знал. Она училась в девятом классе, Джейс был в десятом, но они перестали общаться после окончания Астрид начальной школы. К тому же Астрид его презирала, как и все в этой чёртовой школе. Она всегда была грубоватой, сосредоточенной, в ней были грация и чуть заметное изящество, но Астрид не стремилась быть девушкой. Ей были чужды понятия «макияж», «шоппинг», может, поэтому она так ему и нравилась.       Проклиная скорую, которая всё не ехала, юноша погрузился в воспоминания об их первой встрече.       Начался его второй школьный год. Он не горел желанием возвращаться в это кирпичное здание, но у него всё же были друзья. Неугомонные близнецы Гвендолен и Грег Торстоны и Робби Ингерман. Торстоны вечно что-нибудь выкидывали, и Робби с Джейсом приходилось их вытаскивать. Из развалин туалета или кабинета директора, это как повезёт.       В то дождливое утро столовая была забита учениками, почти все столики были заняты, очередь двигалась медленно в основном из-за наглых четвероклассников, влезавших в очередь у самого её начала.       Джейс стоял в очереди, надеясь не потерять место. Близнецы уже обедали, отбирая друг у друга еду, Роб куда-то запропастился. В этот момент Хэддока со всей силы пихнули в сторону, и он свалился на какую-то девочку.       — Ай! Эй, слезь с меня!       — Прости, пожалуйста! — мальчик испуганно вскочил и подал пострадавшей руку.       Девочка поднялась на ноги и откинула волосы со лба. Это было достаточно, чтобы Джейсон влюбился. Девочка — как девочка: стройная фигурка, светлые волосы, заплетённые в косу, круглое, но не пухленькое, личико, нос усыпан веснушками и голубые глаза. Но Джейсу она показалась невероятно красивой. Особенно эти глаза, светящиеся теплотой и чем-то напоминающие глаза матери…       — Прости, что я на тебя упал, — дрожащим от волнения голосом сказал мальчик.       — Да ничего, — отмахнулась девочка, — тут все толкаются, — и улыбнулась совершенно очаровательной улыбкой. — Слушай, — вдруг сказала она, — у меня завтрак с собой, но мне весь не съесть, — она продемонстрировала бумажный пакет. — Давай я с тобой поделюсь, только будем кушать где-нибудь в коридоре?       — Да, давай, — согласился Джейс.

***

      — Вы точно ничего не знаете? Что могло послужить причиной такого поступка?       — Нет, мы с этой девушкой мало общаемся.       Джейс сидел за столом в маленькой комнатке, освещённой только настольной лампой. Перед юношей сидела женщина-полисмен, заполняющая какую-то форму. Только приехав в больницу, она сразу же взяла у него отпечатки пальцев, осмотрела нож, упакованный работниками скорой в специальный пакет, и теперь стала допрашивать юношу.       — Что ж, вы не имеете никакого отношения к произошедшему, мистер Хэддок, — заключила полицейская. — Но вы спасли этой девушке жизнь, уверена, она вас поблагодарит, когда очнётся, — женщина встала. — Я ещё заеду сюда, допрошу мисс Хофферсон, когда она будет в состоянии. У вас есть номер телефона её родителей?       — Нет, — соврал Джейс. Когда они только познакомились, Астрид дала ему свой домашний. Но Джейсон понимал, что мистеру и миссис Хофферсон ни к чему знать, что хотела сделать с собой их дочь.       — Ладно, с этим я разберусь позже, — женщина покинула комнату, устало вздохнув.       Что ж, по крайней мере Джейса ни в чём не обвиняют, и Астрид жива, хотя успела потерять много крови. Он не знал, что такого могло произойти с этой девушкой, чтобы она решилась на суицид. Насколько он помнил, она всегда очень любила жизнь, но с тех пор много что изменилось.       — Мистер Хэддок? — в комнату заглянула медсестра, — Уже поздно, вам пора домой. Вы сообщили вашим родителям, где вы?       — Да, — он снова соврал. — Отец в курсе.       — Я бы рада пустить вас сейчас к мисс Хофферсон, но ей нужен покой и отдых, сами понимаете.       — Я завтра зайду, — пообещал он, покидая помещение.       Медсестра кивнула.       — Я буду признательна вам, если вы сообщите её родителям об этом инциденте.       Юноша только кивнул.