Fucking friends

- Снова наркотики? – удивлённо спросила я, после того, как Юра сказал, кто был зачинщиком драки. – У того наркомана, оказывается, хорошие защитники. - Они не так давно появились. Видимо, он выбирал побольше, да посильнее. Сам-то он не отличается количеством мышц на своём теле. Взял их тем, что продавал наркотики по дешёвке. Они что-то вроде охраны теперь. Теперь будет не так просто его поставить на место. – Каплан-старший снова курил. За то время, что мы ехали в больницу, это была 4 сигарета. Его последние слова взволновали меня. - Что это значит? Ты сдурел? – зло спросила я. - Ты о чём? - О твоём «теперь будет не так просто»! Тебе мало? Или жить надоело?! Давайте все в больницу ляжем! Ведь Лана приехала, есть кому апельсины и сигареты таскать! - Успокойся, - ровным голосом произнёс Юра. За окном я увидела приближавшуюся надпись больницы. Сейчас мне хотелось самой отправить этого безответственного парня к его брату на соседнюю койку. - Сам успокаивайся. - Ты ведёшь себя как ребёнок! – Юра сам начинал злиться, но мне было всё равно. Я не понимала, почему он нарывался на неприятности, когда уже один из них лежал в больнице. - Это кто ещё ребёнок! В войнушку давайте все дружно поиграем! - Мы приехали. Утихомирься и пошли к Марку. И давай без концертов на публику. – Он был на пределе, но держался изо всех сил, чтобы не накричать на меня. Кинув «ладно», не глядя на него, я вышла из машины, направляясь к главному входу. Юра отставал на пару шагов, но на входе нагнал и сам открыл дверь. «Джентльмен», - пронеслась саркастическая мысль у меня в голове. - У меня брат сегодня ночью к вам поступил, - сказал он молоденькой медсестре, когда подошли к регистратуре , которая тут же начала строить глазки. Давай, не забудь ещё облокотиться на стойку, сиськи вывалить на обозрение, ноги задрать, да повыше. Что за шлюхи в медицине. - Ваша фамилия? - Каплан. - А ваша спутница кем приходится больному? - Она наша подруга. В этот момент медсестричка ехидно улыбнулась. Знаю я эту улыбку. Джокер и то приятнее улыбается. - Простите, но посещение только для близких родственников. Ваша подруга не может пройти. - Но она очень близкая подруга, - начал давить Юра, но сам был спокоен. Смотрел ей прямо в глаза и мило улыбался. А я стояла как школьница и просто глазела, ещё кипя от злости. - К сожалению, правила есть правила, - деланно вздохнув и разведя руками, сладко пропела сестра. Я взглянула на бейджик, где находилось её имя. Екатерина. Царственная особа, которая утки, наверняка, моет. И откуда во мне столько желчи? Аж самой противно. - Но правила для того и существуют, чтобы их нарушать, - тем временем продолжал Каплан. Одним движением в его руках оказались деньги номиналом в 2 или 3 тысячи. Мои глаза мигом округлились, как, впрочем, и у Катьки. Но тут же загорелись жадным огнём, и все правила потеряли своё действие. - Он на 2 этаже, коридор направо, палата номер 26, возьмите ваши халаты и бахилы, - радостно проговорила заученную фразу, крепко сжимая в кармане халата свой выигрыш. Мы, в свою очередь, выполнили нужные действия и направились к лестнице, ведущей наверх. - Каплан, ты что творишь? – недоуменно спросила я. Всё-таки это не малые деньги, можно сказать, он потратил их на меня, а это не очень совместимо с моей гордой натурой. - Что хочу, то и творю. Какая нахуй разница? По-другому ты бы не попала в палату. И хватит на меня наезжать, мы не ссориться сюда пришли. Тут он был прав. Поэтому я заткнулась и оставшееся время, что мы искали нужную палату, я молчала. А нашли мы её не сразу, так как Катюша неправильно назвала коридор. Вот же стерва. Наконец-то найдя заветный номер 26, мы замерли перед входом. Не знаю, чего боялся Юра, но я боялась увидеть то, в каком состоянии был Марк. Мы стояли бок о бок друг с другом, едва касаясь плечами. Я чувствовала запах сигарет, смешанный с его и моим любимым парфюмом. Вдруг появилось чувство необходимости взять его за руку, переплести наши пальцы и остановить время. Но ни он, ни я этого не сделали, и время не остановилось, и дверь в палату уже оказалась открытой моим спутником. Я зашла вслед за Юрой, медленно приближаясь к кровати, где лежал Марк. Большая часть лица перебинтована, руки тоже; рядом стояла капельница, в которой по капле стекал какой-то раствор. Услышав наше приближение, Марк медленно открыл глаза и слегка повернул голову в нашу сторону, насколько это было возможно в его положении. А положение было хреновое. - Лана? Как… - начал страдалец, но говорить было трудно, что нельзя было не заметить. - Да, это я, только давай говорить буду я, у тебя это не особо получается, - попыталась улыбнуться я, давалось это из рук вон плохо, но надо было держать себя в руках и не разреветься у всех на глазах. Марку сейчас нужна поддержка. В то время, когда я садилась на край кровати Марка, старший брат пострадавшего лёг на соседнюю свободную кровать. Впрочем, и другие 3 кровати были свободны. Странно, что в такой палате лежал один Марк. - Я скучала по тебе. И ни за что бы не подумала, что ты так решишь меня встретить. - Я не… - Да, ты не думал, не хотел и вообще не знал. – Наверно, я погорячилась, не надо было этого говорить. – Прости, я просто переживаю за тебя. И за твоего братца. Марк медленно положил свою руку на мою, и одними губами произнёс: «Прости». - Просто пообещай поправиться как можно скорее и больше не попадать в больницу. Юра на соседней кровати, глядя в потолок, хмыкнул. До чего же он невыносим. И я сказала, что люблю его? Нет, я его ненавижу. Говорят, от любви до ненависти шаг. Мне кажется, я будто перепрыгиваю через резинку, была раньше такая детская забава. На одной стороне любовь, на другой – ненависть. В игре останавливались на той стороне, с которой начинали прыгать. Только я настолько быстро переходила от этих двух чувств, что и не помню, с чего всё началось. И долго ли мне ещё придётся так прыгать. Это зависело лишь от одного человека, что с неприкрытой ухмылкой косился на нас с Марком, о чём-то размышляя. - Ставлю 5 косарей на то, что он здесь не последний раз, - сказал уже с улыбкой Юра, принял сидячее положение и начал всматриваться в лицо своего младшего брата. Я переводила взгляд с одного на другого, не совсем понимая, что происходит. – Как минимум один раз ещё до конца лета, - закончил маэстро и подмигнул братцу. Не смотря на печальное состояние Марка, он широко улыбнулся и негромко заключил пари: - Вызов принят, любимый. Если я проиграю, буду должен двойную ставку. Если же ты, то с тебя 5 кусков и твоя любимая гитара. – Он протянул руку, свободную от капельницы, которую пожал Юра. - Лана, разбей, - уже откровенно смеясь, сказал Юра. Я же, наверно, только по инерции их рассудила. Юра довольный лёг обратно на кровать, а Марк вновь обратил на меня всё своё внимание, будто ничего не произошло. Я казалась сама себе какой-то дурочкой. Они серьёзно поспорили на то, попадёт Марк в больницу или нет? Они ебанутые, честное слово. - Лана? - Вы ненормальные. Нет, серьёзно, я, конечно, тоже того, но не до такой степени. Ладно твой старший брат, ты-то куда? – В порыве эмоций я раскинула руки и чуть не снесла капельницу. Ещё не хватало разхреначить тут всё. - А что сразу старший брат? Старший брат просто слишком хорошо знает своего младшего, который летом себе любит шишки набивать. Не так ли, Марк? Тот лишь улыбнулся, подтверждая слова Юры. Не смотря на то, что я с ними жила, я, оказывается, ещё мало что о них знала. Два грёбанных киндера, сплошные сюрпризы. - А драки тоже входят в список обязательных летних мероприятий? – недовольно спросила я. Как-то не хотелось пол лета проводить в больнице в качестве сиделки. - Считай, что это приятный бонус, - радостно закончил Юра, явно пребывая сейчас в лучшем настроении, чем когда мы сюда ехали. Он удостоверился, что его брат будет жить, от того и веселился. Я не могла этого не заметить и не подколоть. - Ну да, то-то я видела, как ты приятно переживал за своего брата, прямо радовался, когда тот в реанимацию попал! Счастья-то сколько! – Марк слегка сжал мою руку, тем самым успокаивая. С этими братьями мне надо закупиться валерьянкой. – И твои синяки совсем не похожи на фонари. - Откуда ты такая зануда? – Юра перевернулся на живот и положил подушку под подбородок, пронизывая меня своим чертовски привлекательным взглядом. – Где та Лама, что когда-то уделала меня на сцене? - Ставлю 10 тысяч на то, что вы оба попадёте в больницу в течении месяца, - резко выдала я, будто меня задели его слова. А так и выходило. Действительно, куда делась вся моя дерзость? - Каждому по 5? – довольно улыбнулся красавчик. Я лишь подмигнула, поймав настрой обоих. Если мои переживания никому и даром не сдались, тогда будем действовать по-другому. Лана вернулась. - Играешь на наших жизнях? – Даже Марк выглядел не таким больным. Наше присутствие благоприятно на нём сказалось, и это приободрило меня, заставляя шире улыбаться. Марк не из тех больных, что будет рад откровенной жалости, такие люди хотят, чтобы вокруг них всё шло так, будто ничего не случилось. - Совсем чуть-чуть, - ответила я. - Может расскажешь, как ты жила всё это время, что нас не было рядом? – медленно проговаривая каждое слово, словно боясь моей реакции, поинтересовался Марк. Юра перестал ухмыляться и весь напрягся. В палате повисла тишина, моя улыбка вмиг погасла, этим, наверно, и создав напряжение между нами. Откровенно говоря, я не хотела делиться тем временем, которое я провела в затворничестве. Существовал лишь один плюс в том одиночестве – рисование. Именно с этого я и начала. Я жила карандашами, чистыми листами, акварельными красками, гелевыми ручками, неудавшимися первыми рисунками и первыми победами над холстом. Я рассказала, какова была реакция мамы, когда она увидела мои рисунки, разбросанные по всей комнате, что сейчас она в поиске какого-нибудь учебного заведения, где бы я могла развиваться в этом направлении. И что, возможно, моя жизнь наполнилась хоть каким-то смыслом. Закончив небольшой монолог творческого человека, в палате снова заговорила тишина. В такой момент недоставало сверчков или перекати-поле. Или и того, и другого вместе. Я чувствовала себя так, как будто я в музее среди восковых фигур. Более комичным выглядел Марк, больше похожий на мумию. Как только это сравнение возникло в моей голове, я не смогла сдержать смешка, который перерос в откровенный ржач. По-другому это просто напросто не назвать. Братьям оставалось лишь ждать до тех пор, пока моя истерика не закончится. - По-моему, рисование не совсем нормально на ней отразилось. Отвечаю, в неё вселились хуебесы, - услышала я сквозь свой смех и слёзы голос Каплана-старшего. Последняя фраза вызвала во мне новую волну истерики, которая захватила и братьев. Тяжелее всего было Марку, которому, как и всякому нормальному и адекватному больному, требовался покой. Увидев боль в его глазах, я тут же перестала смеяться. - Марк, всё хорошо? - Всё замечательно. Мне не хватало этого, - с лёгкой улыбкой сказал Марк. – Нам обоим не хватало тебя, - с этими словами он повернул голову, насколько это было возможно, в сторону Юры, который кивком подтвердил его слова. - Прости, что был резок с тобой. Это всё моя блядская натура. - Мальчики, что-то вы нюни распустили. Вы все фразы себе расхватали, а мне ничего не оставили. Нам остаётся только дружно обняться и поплакать. А впрочем… Красавчик, иди сюда, не гоже холопу на отдельной постели свои кости разбрасывать. – Юра самодовольно ухмыльнулся, демонстративно встал и вальяжно расположился на другом крае постели, насколько позволяло её площадь. На самом деле, всё это выглядело чересчур комично, что вызывало лишь улыбку. Тем не менее, почувствовав его рядом, внутри меня всё сжалось. Как же я буду вести себя с ним через несколько минут, когда мы покинем Марка? - Возьмите друг друга за руки и мои тоже. Так, а теперь поклянитесь, что наше трио не распадётся. - Я наиграно грозно на них посмотрела, стараясь не думать о близости Юры. - А волшебные палочки выдашь? Я хотел попасть в Слизерин! – капризным тоном ребёнка произнёс Юра. Я отвесила ему оплеуху, хотя сама еле держала маску серьёзного профессора. - Ладно, ладно, клянёмся. Только не убивай меня, Лана Грейнджер. Довольна? Может уже оставим моего братца, он уже еле терпит твоё общество. - Заткнись и не обижай нашу Ламу, - мягко сказал Марк. Он выглядел таким взрослым, что вызвало во мне удивление. Юра дурачился, а его младший брат сейчас был таким сдержанным. Удивительно то, как два брата могут меняться на глазах. Но Марку действительно требовался отдых, поэтому, поцеловав его в щёку, а точнее в бинт, мы попрощались с больным и отправились на выход. На выходе Юра поблагодарил ту медсестру, что нажилась на нашем посещении, подарил ей свою фирменную улыбку, и мы, наконец, вышли на парковку. Я вышла раньше, так как совсем не хотелось слышать, что скажет напоследок медсестричка, поэтому ожидала свою несчастную любовь около машины. - Номерок взял? – спросила я приближающегося Каплана. Тот быстрым шагом сократил расстояние между нами так, что я чувствовала его дыхание на себе. Он осторожно убрал волосы, что упали на лицо, также осторожно притянул меня к себе. Я боялась пошевелиться, время для меня перестало существовать. Я была жертвой паука, который плёл свою паутину, заранее зная, кто в неё попадёт. Он не поцеловал меня, просто всматривался. Наконец, он сказал: - Ты будешь спать со мной. Паутина сплетена, жертва поймана.