Память

- Цепляться за мимолетные образы – пустое занятие. – Ворчливо заметил Андрей. Он потянулся, облокотившись на спинку кресла, и сладко зевнул. Алиса недовольно поджала губы. - Они мне дороги. Нет ничего плохого в том, чтобы ценить тех, кого мы сами создаем. Это даже забавно – я знаю повадки и привычки каждого, кто зарождался то в холодном поту после кошмара, то в полудреме при слепящем утреннем солнце… - …то по наводке господина Зоркого, который плохого не подскажет? – Довольно подытожил мужчина. Светлая кивнула. - Они ценят твою помощь, - она с нежностью провела ладошкой по исписанной странице черновика, - впрочем, как и я. Андрей Зоркий оправдывает свою фамилию – он прозорливый, саркастичный, тщедушный и невероятно упрямый. Написанием коротких рассказов, зачастую с драматической развязкой, он начал «баловаться», как сам однажды неброско подметил Андрей, тогда, когда стрелки его жизни коснулись двадцатилетней отметки. Подобное баловство является для него своеобразной отдушиной, помогающей расслабиться и отодвинуть в сторону раздражающие внешние факторы, такие, как уплата налогов, поход по магазинам с супругой и общение с начальством. Кромсать своих персонажей, избивать их до полусмерти и всячески унижать – да, таков наш Андрей. Алиса Светлая была бы главным антагонистом для Андрея, если бы эта парочка оказалась лишь авторским вымыслом в рассказе. Она хрупка и, на первый взгляд, невинна. Ее речь мягкая и звонкая, все заслушиваются в благоговении. Никто бы не подумал, что этой красавице скоро исполнится тридцать два года, ведь все негласно считают, что эта милая девушка младшая подруга двадцатисемилетнего Зоркого. Алиса увлекается написанием длинных, без хитроумных сплетений интриг и внезапных смертей, романов в стиле фэнтези. Она переживает со своими героями каждую минуту, а иногда так вдохновляется, что, заигравшись, может подстраиваться под манеру разговаривать того или иного персонажа. Она помнит все множество эльфийских имен, которыми одаривала свое детище, все переломы, шрамы, а описание каждой гетерохромии она может хоть прямо сейчас выдать по памяти. Однако восторженной фантазерке Алисе комфортно в компании мрачного критика Андрея, и они вместе делят съемную квартиру, единственная комната которой завалена черновиками, фантиками и называется «творческой». Жена Зоркого ничуть не препятствует их творческому тандему, но так же не упускает возможности пожурить их за бедлам в «творческой» и в мыслях. Андрей встрепенулся и спешно перевел взгляд на стену. Любое воспоминание о жене всегда будоражило его разум и отвлекало от работы, причем самыми разными способами – то он вспомнит ее нежную улыбку и, замечтавшись, начнет писать неверные окончания у прилагательных, то вспомнит о своей очереди готовить воскресный ужин и, позеленев от безысходности, протаранит головой стопку листьев. Какой бы захламленной не была «творческая», но она стала родной за тот год, который через день-два здесь провели писатели. Уголок воспоминаний, как его гордо называет Светлая, был трепетно создан Алисой с целью поднятия настроения. Уголок представлял из себя несколько коллажей из фотографий, а особо примечательными были аккуратно вырезанные и приклеенные в хаотичном порядке рисунки. Эти маленькие кривые зарисовки родились из-под пера Андрея, когда он в приступе, называемом «господи-почему-я-такой-бездарный-олух», начинал заниматься всем, чем угодно, но только не работой – например, зарисовками в уголках страниц. - Хэй, Алис, это ты добавила к уголку… - Он запнулся и сглотнул. Андрей вздрогнул и широко раскрыл глаза. Он жадным взглядом пожирал Алису, всматриваясь в каждую столь знакомую веснушку, в ямочки у растянутых в ласковой улыбке губах, в немой вопрос, читающийся по глазам. И лишь на какой-то пугающий миг он увидел не свою любимую подругу. Не было успокаивающего тепла ее тела, лишь пронзительный обжигающий холод гранитной плиты. Как давно умерла Алиса? Зоркий усмехнулся. Нет, она жива. Вот уже несколько месяцев он прижимается к ее хрупкому плечику и вдыхает знакомый щекотливый аромат привычного парфюма. Все как обычно. Она всегда была рядом. Она всегда будет рядом. Говорят, что цепляться за мимолетные образы – пустое занятие.