Заживо

Монах работает с сноровкой, Не нужен здесь за ним догляд. Цемент белеет ровной бровкой. Чернеют камни ровно в ряд. Все выше, выше, выше, выше. Отчаянно сердце рвется вон. В руках сопит моя малышка. И слышен с башен перезвон. Меня хоронят... нас хоронят, Кровь отказавшись проливать. Живыми - вот ведь злая доля. И сколько ж дней нам тут страдать? Я согрешила, а ребенок? В чем виноват он, отче мой? Он хочет жить из всех силенок, А должен сгинуть вслед за мной. Ах, инквизиция святая... Ах, целомудрия обет... Стою в веревках я, босая. Смотрю, как меркнет белый свет. Холодный каменный колодец, Заглушит мой отчаянный плач. Меня ославив при народе, Героем станет мой палач. Тьма подземелья давит плечи, Сжимает тело мне в тиски. Сквозь щели в камне вижу свечи, Но вот погасли и они. Уходит воздух. Жажда жизни Колотит в камни, плоть кроша. Холодный ужас жадным слизнем Грызет - в агонии душа. Ребенок спит, прижавшись к телу, Ища хоть капельку тепла. Пою сквозь слезы неумело - "Спи, светик мой, как я спала..." Не просыпайся ради бога, Во сне спокойно умирать. Смерть, пожалей хоть нас немного, Приди скорее нас забрать! *** В монастыре давно забытом Туристы склеп нашли – и , ах - Скелет в нем саваном укрытый Держал скелетик на руках.