Ничто не случайно

Гарри поудобней усевшись на диване в их многоместной палатке аккуратно достал из мешочка, подаренного Хагридом, Карту Мародеров. Он несколько дней назад обнаружил, что, непонятно как, но карта продолжала показывать тех, кто находился на территории Хогвартса, ничуть не утратив своих магических способностей из-за перехода в другой мир. И сейчас Гарри хотел посмотреть, как там поживает точка с именем Джинни Уизли. Момент был самый подходящий. Братство редко когда заходило в их палатку, предпочитая шатер, который им разбили в первый день гостеприимные эльфы. Драко, проспавший завтрак, сейчас где-то снаружи трапезничал. Рон, жутко краснея, пригласил Гермиону на прогулку по Лориену. Дафна и Трейси уже который день с утра до вечера пропадали неизвестно где, знакомясь с эльфами. Правда, не все знали общий язык Средиземья, поэтому чаще всего слизеринки упрашивали Халдира показать им что да где. Видно, использовать стражей границ, как личных экскурсоводов, вошло у них в привычку. Но меньше всего видело Братство Леголаса, который почти все время проводил с эльфами и после первой ночи не спал с товарищами, хотя возвращался, чтобы поесть и поговорить с ними. Уходя, он часто брал с собой Гимли, и остальные удивлялись этой перемене. Больше всего переживала Дафна. Она, конечно, была рада, что ее друзья стали меньше ссориться, но не понимала, почему они вдруг о ней практически забыли. - Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость! – прошептал Гарри и поднес кончик к палочки к пергаменту. По, казалось бы, чистому пергаменту стали расплываться тонкие чернильные линии, образуя хитрые сплетения коридоров, комнат и тайных ходов. Парень стал быстро осматривать карту, избегая взгляда в тот квадрат, который символизировал кабинет директора. Ему не хотелось видеть там точку с именем Снейпа. Нет, он не желал признавать убийцу Дамблдора новым директором и не хотел видеть его в этом кабинете даже на карте. Наконец в гостиной Гриффиндора он увидел нужную ему точку. Рядом с именем Джинни находились другие точки, среди которых он увидел Невилла. Остальные, наверно, были однокурсниками Джинни. Гарри задумался о том, что они же там делают, о чем разговаривают. Как они пережили то, что пост директора занял Снейп? Как им живется рядом с такими жестокими убийцами, как Амикус и Алекто Кэрроу? Вот точки оживают и Гарри наблюдает за тем, как Джинни в компании подруги направляется к теплицам. Стоило ему закрыть глаза, как он видел ее длинные, медные волосы, которые так приятно пахнут, ее большие красивые глаза, ее улыбку… Интересно, улыбается ли она сейчас, когда в школе новый порядок? Зная характер сестры Рона, Гарри переживал, как бы девушка не влипла в неприятности. И он боялся задать даже самому себе вопрос, а думает ли она о нем хоть иногда? Он видел, что точку Джинни порой окружают много точек с мужскими именами и понимал, что глупо злиться и ненавидеть эти точки. Понимал, но все равно злился и ненавидел. А когда Джинни как-то пересеклась с точкой Захария Смит, он сердито ткнул в эту точку волшебной палочкой, словно мог так, из другого мира, проткнуть этого высокомерного парня. Радовало то, что долго рядом с этой точкой Джинни не задержалась. Ему было неприятно представлять, как Захария мог обнимать Джинни. Или кто-либо другой обнимал его Джинни. Его. Он сам все испортил, поставив долг выше чувств, но продолжал верить и надеяться, что Джинни все еще его, хотя и понимал, что это эгоистично. Но Гарри ничего не мог с этим поделать. - Интересная вещь, - тихий голос ураганом ворвался в его мысли, заставив нервно обернуться. Положив руки на спинку дивана, за его спиной стояла Дафна в легком серебристом платье. Глядя на нее, парень понял, почему в этом мире Трейси пророчила подруге рождение эльфом. Гринграсс в эльфийском платье и с распущенными волосами, которые светлым водопадом спускались вниз по спине, ничем не уступала настоящим эльфам. В ней не было той возвышенной красоты эльфов, но тонкие, истинно аристократичные черты не могли не привлекать внимания. - Да так… - невнятно пробормотал Гарри. Было как-то неловко от того, что девушка застукала его за подглядыванием за точкой Джинни. Да и то, что Даф видела карту, как-то тоже не радовало. Эта была его тайна, о которой знали немногие. - Это же Хогвартс? Гарри был вынужден кивнуть. Глупо отрицать очевидное. - Можно посмотреть? Не смотря на то, что это было ожидаемо, именно этого вопроса Гарри ждал меньше всего. Он думал, что Гринграсс начнет расспрашивать откуда это у него. Поттер, помедлив, протянул карту Дафне. Девушка взяла ее и, сев рядом с Гарри, стала что-то искать. Ни вопроса о том как это работает, ни почему карта показывает тех, кто находиться в школе, так и не последовало. Дафна просто смотрела на карту. Взгляд ее почему-то был грустный. Гарри тоже посмотрел на карту, желая понять, почему расстроилась Даф. Его взгляду пристала слизеринская гостиная с ее обитателями. И среди общей массы слизеринцев, Гарри разглядел точку с именем Астории Гринграсс. - Твоя сестра? – задал глупый вопрос Гарри лишь бы как-то заполнить молчаливую паузу. Дафна кивнула, не отрывая взгляда от точки своей сестры. - На два года младше меня, - тихо сказала она с нежностью в голосе. Уже по этому тону Поттер понял, как сильно любит свою сестру Дафна. - Она похожа на тебя? - Нет. Она лучше, - с улыбкой отозвалась девушка. – Она добрее, искреннее. Она такая по-детски наивная и в тоже время такая не по годам взрослая. Не смотря на то, что Дафна и Трейси уже успели разбить его стереотипное восприятие слизеринцев, было как-то сложно представить себе милую девочку, учащуюся на змеином факультете. - Она с детства завидовала мне. Ей трудно пришлось. Я первый ребенок у родителей, мне всегда все прощали. А ей всегда твердили «Дафна то…», «А Дафна это…». Ее постоянно сравнивали со мной. И ей это не нравилось. А кому бы понравилось? Она хотела быть похожей на меня. Глупая! Это ведь я должна завидовать ей! - Почему? - Она умеет жить эмоциями. Она увидела в одиннадцать лет впервые Драко и влюбилась. Глупенькая! И ведь он ей нравится до сих пор. А сколько раз пыталась открыть ей глаза, а она все равно слушает только свое сердце. А ведь, возможно, это и я была не права, пытаясь отвратить ее от Малфоя. Ведь я бы так не смогла: увидеть и полюбить. Я не умею, как она, слушать сердце. Я слушаю только разум. А разум твердит, что влюбляться – глупая трата времени. И по сравнению с сестрой я словно бездушный камень. - Почему это любовь пустая трата времени? – искренне удивился Гарри. Блондинка посмотрела на него тем же грустным взглядом. - Гарри, это ты и твои друзья могут влюбляться и жениться на том, кого любишь. Я же выйду замуж за того, кого мне выберут родители. Есть ли смысл впускать любовь в свое сердце. Я знала с раннего детства, что меня ждет в будущем, поэтому убедила себя, что сильные чувства – это иллюзия, которой я не собираюсь поддаваться. А зачем терзать себя фантазиями если твоим избранником окажется только тот, кого одобрят родители? В браке по расчету нет места любви. Гарри не знал, что сказать. Он подумал о Джинни и слова Даф показались ему ужасно дикими, несуразными. - Глядя на тебя трудно представить что ты такая… - Черствая? – вопросительно изогнула бровь девушка. – Холодная? Расчетливая? Да, я такая. По крайней мере была. Неужели ты не видишь, что этот мир меняет каждого из нас? И меняет к лучшему. Он дает нам то, что возможно не дал бы наш мир. Возможно, ты, Гермиона и Рон ощущаете изменения меньше, ведь вы, как говорится, всегда были светлыми персонажами. Вы добрые, храбрые, самоотверженные. Вы умеете любить, дружить, сочувствовать… Куда уж вам становиться еще лучше! Я, Трейси и Драко значительно проигрываем в моральном плане в сравнении с вами. Поэтому на нас этот мир влияет сильнее. - Ну на Драко видно не так уж сильно, - фыркнул Гарри. Дафна покачала головой. - Нет, он тоже меняется. Может, он сам того еще даже не понимает, но он меняется. - Он точно останется тут? Гарри вспомнил тот первые вечер в Лориене, когда Малфой заявил, что не продолжит путь с Братством. Не смотря на то, что явным дружеским успехом он мало у кого пользовался, все же все привыкли к нему за прошедшие месяцы похода. Он был так же как и все членом их похода, с которым они пережили достаточно приключений. А такое так просто не вычеркнешь. - Да, это он решил твердо. - А ты говоришь, что он изменился! - А Галадриэль говорит, что он еще сыграет свою роль в войне! - И как же он это сделает, если останется в безопасном Лориене? - Да я откуда знаю! Повисло молчание. Наконец, Дафна поблагодарила Гарри и, отдав ему карту, ушла из палатки. Спустя пару минут в палатку вернулся сытый Драко и, даже не глядя на Поттера, скрылся в облюбованной им комнате. А Гарри так и остался сидеть, думая, какую роль может сыграть Драко. Отчего-то предчувствие было не самым хорошим. * * * * * - Ребята, можете мне помочь? Гермиона устроилась в продавленном кресле со «Сказками барда Бидля» в руках. Гарри не мог себе представить, что еще можно выжать из несчастной книжонки, не такой уж, кстати, и толстой, но Гермиона, как видно, уже который день все пыталась что-то расшифровать — рядом с ней на ручке кресла лежал раскрытый «Словник чародея». Рон лениво жевал яблоко. В палатке они были только втроем. Их сожители-слизеринцы где-то пропадали. Если Гарри еще представлял, чем могут заниматься девушки, то что делает Малфой, он понять не мог. Ему трудно было представить Драко, наслаждающимся видами или ведущим активные беседы с теми немногочисленными эльфами, которые знали общий язык. - А что такое? – зевая, спросил Рон. Гермиона положила перед друзьями на стол книгу. — Посмотрите вот на этот символ. — Она ткнула пальцем в страницу. Вверху располагался, должно быть, заголовок очередной сказки (хотя у Гарри не было полной уверенности, поскольку он не умел читать руны), а над ним было изображено нечто вроде треугольного глаза, зрачок которого пересекала вертикальная черта. — Гермиона, мы с Роном же не изучали древние руны. Рон кивнул, подтверждая то, что никаких рун не учил. — Знаю, но это не руна, и в «Словнике» ее нет. Я думала, это просто глаз нарисован, а теперь что-то сомневаюсь. Смотрите: знак выполнен чернилами, кто-то его нарисовал в уже готовой книжке. Вспомните, может, вы когда-нибудь видели его раньше? - Нет, я не видел, - отозвался Уизли, не понимая, почему подруга так сосредоточилась на этом значке. — Да нет… Нет, погоди-ка! — Гарри присмотрелся поближе. — Это вроде тот самый символ, который был на шее у отца Полумны? Брови Рона поползли вверх. — Вот и я то же самое подумала! – не замечая насмешливого выражения лица Уизли, кивнула Гермиона. — Значит, это знак Грин-де-Вальда, - сказал Гарри. Гермиона и Рон уставились на него, разинув рот. — Что?! — Мне Крам рассказывал… Гарри пересказал свой разговор с Виктором Крамом на свадьбе Билла и Флер. Гермиона была потрясена. Даже Рон задумчиво чесал затылок. — Символ Грин-де-Вальда? Грейнджер переводила взгляд с Гарри на загадочный знак и обратно. — Не слышала, чтобы у Грин-де-Вальда был какой-то особый символ. Ни в одной книге об этом не упоминается. — Ну, я же говорю, Крам сказал, что такой же знак вырезан на стене в Дурмстранге и что оставил его там Грин-де-Вальд. Гермиона, нахмурившись, откинулась на спинку кресла: — Очень странно… - Если это — символ темной магии, что он делает в детской книге сказок? – спросил Рон. — Да, загадка, — согласился Гарри. — Казалось бы, Скримджер должен был его заметить. Министр обязан разбираться во всяких темных делах. —Может, он тоже подумал, что это просто глаз? У всех других сказок есть такие маленькие картиночки над заголовком, – отозвалась девушка, проведя пальцем по значку. - Тогда почему ты так сильно на нем зациклилась? - Я не зациклилась на нем, Рон! Просто… Мне кажется, что этот значок все-таки кто-то дорисовал. И этим кто-то был Дамблдор. Значит, это какая-то подсказка… - Которая поможет нам с крестражами? Как один значок может нам помочь!? - Да не знаю я! Но пока мы здесь, надо попытаться разгадать, что значит этот значок, чтоб попросту не терять время. - Да как мы его разгадаем, если… Гарри не стал слушать препирательство друзей и тихо вышел из палатки. Прошло сколько времени, а они ни на миллиметр не продвинулись в своей миссии по уничтожению крестражей. Медальон висел на его шее, а он понятия не имел, как его уничтожить. Даже догадок не было. А еще и эта война в этом мире. Ну как они могут помочь? Защитить Фродо, пока тот не кинет кольцо куда-то там? - Гарри Поттер? – чей-то удивительно мелодичный голос позвал парня и тот поднял голову. Перед ним стояла прекрасная эльфийка, внимательно смотревшая на него своими ясными глазами. - Да. - Пойдем со мной. Владычица Галадриэль хочет видеть тебя. Гарри сделал несколько шагов вслед за эльфийкой, а потом остановился и огляделся. Наверно, Рона с Гермионой тоже ждут. - Владычица сказала привести только тебя, - словно прочитала его мысли эльфийка. Гарри удивился, но послушно поплелся вслед за сопровождающей. Спустя минуту, он увидел, что недалеко впереди идет Дафна, которую тоже куда-то ведет другая эльфийка. Когда они нагнали их, Гарри вопросительно посмотрел на девушку. Та только пожала плечами, давая понять, что так же не знает, куда их ведут. Провожатые довели их до южного склона холма Гарас Галадон. Дальше сказали идти прямо, через ворота в высокой живой изгороди. Ребята послушно пошли и оказались в замкнутом пространстве. Здесь не росли деревья, и оно лежало открытым под небом. Взошла вечерняя звезда и сверкала белым огнем над западными лесами. Они длинному лестничному пролету спустилась в глубокую зеленую лощину, через которую, журча, пробегал серебряный ручей, начинавшийся от фонтана на холме. На дне лощины на низком пьедестале, вырезанном в форме ветвистого дерева, стоял серебряный бассейн, широкий и неглубокий, а рядом с ним - серебряный кувшин. Положив руку на ручку кувшина, их уже ждала Галадриэль. Галадриэль водой из кувшина до краев наполнила бассейн, дохнула на воду и, когда вода успокоилась, заговорила. - Это зеркало Галадриэль, - сказала она. – Из вас шестерых только помыслы троих волшебников оказались мне сокрыты. – Гарри понял, что Владычица позвала только тех, кто владеет окклюменцией и удивился, не увидев Драко. – Один из троих решил остаться в Лориене. Таков его выбор. Вам же двоим выбор еще предстоит сделать. Я позвала вас сюда, чтобы вы взглянули в зеркало, если захотите. Гарри и Дафна переглянулись. Слова Владычицы о выборе их насторожили. - А что мы увидим там? – осторожно спросила Даф. - Я могу приказать зеркалу открыть многое, - ответила она, - и некоторым я могу показать то, что они желают видеть. Но зеркало также показывает и непрошенное, и эти картины часто более неожиданны и ценны, чем то, что мы хотим увидеть. Что вы увидите, если зеркало будет показывать свободно, я не могу сказать. Оно показывает то, что было, и то, что есть, и то, что может быть. Но кто что увидит, не может предсказать даже мудрейший. Хотите посмотреть? Гарри не знал ответа на этот вопрос. С одной стороны ему уже надоели все эти пророчества, которые к чему-то так или иначе обязывают. С другой – а вдруг зеркало даст хоть какую-то подсказку, которая сможет помочь. - Да, - сказал Поттер. - Смотри и не притрагивайся к воде, - сказал она. Гарри взобрался на пьедестал и склонился над бассейном. Вода выглядела холодной и темной. В ней отражались звезды. Когда парень уже подумал, что ничего уже не произойдет, звезды неожиданно исчезли. Как будто отдернули темную вуаль. Зеркало посерело, потом стало ясным. Яркое солнце освещало какой-то красивый лес. И прежде чем Гарри узнал в этом лесу Королевский Лес Дин, картина резко сменилась. Теперь он видел Хогвартс. Видел Амикуса Кэрроу, который пытал какого-то студента. Опять сменилась картина и теперь он видит, как на чье-то тело расползается синяк. Потом он увидел Дурслей около двухэтажного дома, которые что-то обсуждали, шагая к новой машине. Потом он увидел почему-то письмо из Хогвартса. Далее картины зарябили с сумасшедшей скоростью, что Гарри едва успевал разглядеть, что на них изображено. Медальон Слизерина, белая гробница, палочка, бюст какого-то парня с париком и странным украшением, дневник, изувеченный клыком василиска, меч Гриффиндора, снитч, темный камень, чаша, змея, перстень, который нашел Дамблдор, его мантия-невидимка, волшебная палочка, Хогвартс, вокруг которого возводится что-то похожее на гигантский защитный купол… Картинки оборвались, наступила темнота. И из этой темноты стала спиралями проявляться огненная лава. Появился вулкан, готовый вот-вот извергнуться. Медальон на его шее неожиданно нагрелся и опалил кожу, но Гарри не заметил этого, продолжая смотреть на то, как извергается вулкан. И когда на фоне этого природного явления замаячили какие-то точки, похожие на птиц, вода стала вновь отражать звездное небо у него над головой. Гарри зашипел от нахлынувшей боли от ожога и, нащупав под футболкой медальон, отодвинул его как можно дальше от кожи. Все это время он ощущал на себе взгляд Галадриэль. Когда медальон перестал нагреваться, Гарри отпустил его и отошел от зеркала. - Помни, что зеркало показывает множество картин, и не все из них сбываются. Некоторые никогда не сбудутся, если только вы не свернете с истинной дороги, чтобы предотвратить увиденное. Зеркало опасный проводник в делах, - сказала ему Владычица и повернулась к Дафне, которая молчаливой статуей замерла на одном месте. С опаской посмотрев сначала на зеркало, а потом на Гарри, девушка все же решилась и подошла. Гарри отошел, уступая ей место на пьедестале. Девушка склонилась над бассейном. Гарри не знал, что она видела, но внимательно наблюдал за ее лицом. Сначала Гринграсс напряженно хмурила брови, потом неожиданно улыбнулась чему-то увиденному. А потом улыбка завяла, резко, словно сдулся воздушный шарик. Лицо побледнело, а глаза расширились от ужаса. Что же она там увидела? - Нет, - тихо, словно шелест листьев на ветру, прошептала Дафна, сделав маленький шажок назад, словно собиралась убежать от того, что показывало ей зеркало, но в тоже время она не могла оторвать глаз от тех картин, что видела. Что же такое ужасное она видит? - Нет, нет, - замотала головой девушка, крепко зажмурив глаза и отступая назад. - Я видела то, что ты видела в конце, - сказала ей Галадриэль. Голос Владычицы звучал мягко, успокаивающе. Однако это не помогло – Даф казалась не на шутку испуганной. - Этого…этого не может быть, - прошептала слизеринка. – Это же можно изменить, да? Вы сказали, что зеркало показывает то, чего может и не быть? Я ведь могу сделать что-то, чтоб этого не случилось? - К сожалению, нет, - сочувственно покачала головой Галадриэль. – Есть вещи, которые изменить нельзя. После ясного дня всегда наступает темная ночь. И этого не изменить. Так и нельзя изменить то, что предначертано. Гарри не знал, что видела Дафна, но понимал, что явно что-то кошмарное. Глядя на слизеринку, у которой тряслись губы, он подумал, что та сейчас заплачет и подошел поближе, чтоб утешить. Но оказавшись рядом с девушкой заметил, что глаза у нее абсолютно сухие. Только взгляд какой-то… отрешенный. - Вам стоит вернуться к себе. Вам есть над чем подумать, - сказала им Галадриэль. Дафна словно и не слышала Владычицы. Тогда Гарри осторожно взял девушку за локоть и повел вверх по ступеням. Дорогу обратно он запомнил, поэтому уверенно вел Гринграсс к их палатке, боясь спросить, что же она видела. Неожиданно девушка выдернула руку. - Мне нужно побыть одной, - пустым голосом сказала она ему и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла, куда глаза глядят. Гарри хотел кинуться за ней. Ему казалось, что в таком состоянии ее опасно оставлять одну. Но потом понял, что ей все же действительно надо побыть одной. Вряд ли она нарвется на орков в Лориене, а уйти за его пределы уж точно не сможет. Когда фигура в серебристом платье исчезла между деревьями, он пошел дальше, позволив себе наконец задуматься над тем, что же видел он сам. Правда ли то, что он видел о Хогвартсе, о Дурслях? Что значат те предметы, мелькавшие с огромной скоростью? И что это был за вулкан и какова его роль? - Куда ты пропал? Гарри и не заметил, как добрел до палатки, где его уже ожидали друзья, недовольные его отсутствием. Парень рассказал им о зеркале Галадриэль и о том, что видел. О странном поведении Дафны он умолчал. Ему казалось, что не стоит об этом знать всем. - Гарри, ведь среди этих предметов, что мелькали, были три крестража. Может, ты видел остальные? – возбужденно прошептала Гермиона. Гарри задумался. - Там была змея. Мне показалось, это была Нагайна. - А разве можно сделать живое существо крестражем? – поразился Рон. Гермиона кивнула. - Волдеморт учился на Слизерине. Он гордился тем, что потомок Салазара. Он вполне мог сделать крестражем змею, - прошептал Гарри. Ребята переглянулись. Этот мир помог понять, что собой представляет четвертый крестраж. ** ** ** На следующее утро Дафна не объявилась. Трейси сказала, что она даже не ночевала в палатке. Никто из Братства ее не видел. Решив, что девушка, как всегда, изучает окрестности вместе с Халдиром, они позавтракали. Когда к обеду девушка не объявилась, Трейси заволновалась и пошла ее искать. Вернувшись спустя два часа ужасно встревоженной, она сказала, что нигде не нашла подруги, а Халдир ее не видел. Тогда Гарри решился рассказать о том, что вечером их двоих позвала на аудиенция Владычица, с которой Дафна ушла жутко расстроенной. О зеркале он умолчал. Тут уж все всерьез забеспокоились. Подошедшие Леголас и Гимли застали отряд в бурном обсуждении, куда могла пойти слизеринка. Узнав о пропаже подруги, эльф и гном забеспокоились не меньше Трейси. Арагорн и Леголас, как те, кто лучше остальных был знаком с Лориеном, уже собирались были пойти на масштабные поиски, подключив чуть ли не всех эльфов, которых увидят, как Дафна, как ни в чем не бывало, объявилась. - Ты где была? – тут же накинулась на подругу Трейси, стирая с покрасневших глаз слезы. - Гуляла, - спокойно ответила Гринграсс, удивленно разглядывая окружающих. Сейчас она выглядела так, будто и не видела ничего такого в зеркале Галадриэль, что вывело ее из колеи. – А вы почему такие возбужденные? - Тебя искать собрались! – ответил ей Мэрри. - А я не пропадала! - Ага. Просто провела сутки непонятно где! – сердито отозвался Арагорн. - Мы ведь переживаем! – не менее сердито сказал Гимли. - Ой, да ладно, вы двое обо мне вообще последние две недели не вспоминали! – фыркнула блондинка, глядя на Леголаса и Гимли. Те виновато опустили глаза вниз. - Так, мне, конечно, приятно, что вы за меня переживаете, но повода нет. Я просто гуляла, думала о своем и не заметила, сколько времени прошло. А теперь простите, я хочу спать. Дафна быстро юркнула в палатку, оставив Братство и волшебников недоуменно хлопать глазами снаружи. Отчего-то Гарри показалось, что Дафна вовсе не так спокойна, как ей хотелось казаться. И не ему одному. - Ты какая-то странная в последнее время, - на следующий день Леголас отыскал девушку сидящей под деревом, задумчиво разглядывающей кроны соседних деревьев. - Откуда ты знаешь, какой я была в последнее время, если ты меня даже не видел? – спросила Даф. В ее голосе ясно слышалась обида. Эльф сел рядом с девушкой. - Прости, я не думал, что ты обидишься. Просто ты с Трейси в первый же день побежала очаровывать Линдира, что я подумал, что вы вдвоем собираетесь, как и Ривенделле, оставить после себя незабываемое впечатление. Я был бы явно лишним. - А что, мы оставили в Ривенделле «незабываемое впечатление»? - Еще какое! – рассмеялся эльф. – Слышала бы ты, что о вас там говорили. Про то, как Трейси превратила стража в гуся там будут еще не один век вспоминать! Дафна улыбнулась воспоминаниям. - Что ты видела в зеркале? – неожиданно спросил Леголас. - Откуда ты..? – удивленно выдохнула Даф. – Поттер рассказал, да? - Нет, он о зеркале ничего не говорил. Но я же эльф, я знаю, какой артефакт есть у Владычицы, и догадался, что это могла быть за аудиенция. Так что тебя так расстроило? - Неважно, - Гринграсс отвернулась, лишь бы не видеть заботливых глаз эльфа. - Нет, важно. Я же вижу, что тебя что-то гложет. Расскажи, может, я смогу помочь. - Нет, - покачала головой девушка, грустно вздохнув. – Тут ты мне помочь не сможешь. Леголас не стал надоедать. Он понял, что что бы там ни было, блондинка еще не готова рассказать об этом. Они некоторое время просто сидели рядом, глядя на окружающую природу, думая каждый о своем. Дафна была благодарна ему за это молчание. - Прости, если была грубой. Я не специально. Просто эмоции, - наконец, сказала девушка, глядя, как лист колеблется на ветру. - Ничего. Ты не была грубой, - ответил эльф. – Ты умеешь сдерживать эмоции. - Приходится, - слабо улыбнулась девушка. - Ты не в своем мире. Если ты заплачешь – тебя никто не осудит, - быстро понял, что имела в виду Дафна, эльф. - Нет! – резко ответила Даф и встала. – Я никогда не плачу. Слезы никогда не помогают. Это только соленая вода. Что бы ни случилось, я не плачу! – твердо сказала слизеринка, но слова эти прозвучали так, будто это она твердила себе, а не отвечала Леголасу. – Я пойду отдохну. Эльф посмотрел вслед подруге и понял, что та сказала правду. Она не плачет. Даже если и хочется, она себе этого не позволит. Этот мир менял волшебников, но некоторые черты он все же изменить никогда не сможет.