» Человеческое сердце чувствует иначе

Она выразительно смотрит на меня, а потом снова возносит пальцы, на которых золотятся искры магии. - Ну, давай! Преврати меня! В волка, в букашку, да все равно! Я раздосадован ее слепотой. Она думает, что истинной любви нет, но Аврора думает иначе. Я думаю иначе! А Малефисента, единожды встретив неправильного человека, готова навсегда перечеркнуть возможность существования величайшего чуда… Я разворачиваюсь и ухожу, петляя меж замшелых дубов и листьев папоротников, напряженно ожидая удара в спину и легкости от приобретения родных крыльев, но магии не следует. Я все еще человек, получивший право прогуляться по тенистой чаще. Не знаю, сколько я шел и куда, следуя за сияющими светлячками, но ярость спадала по мере того, как нарастали человеческие голоса. Кажется, я брел по направлению к деревне, до которой оставалось метров шестьдесят, поскольку ветки деревьев начинали редеть и просвечивать на фоне полуденного солнца. Я привык, что люди реагируют на меня не совсем дружелюбно… Да что скрывать, порой и вовсе враждебно, поэтому я совсем не удивился, когда две дамы, перешептываясь, свернули на другую тропу, подальше от меня, а дети принялись разглядывать мои шрамы и странную черную одежду. - Что? – спрашиваю я у детишек, останавливаясь и разводя руки в стороны. Мне хочется понять, что со мной не так? Ну, помимо того, что я птица. - Осторожно! Боже мой, извините! Поберегись! Я хмуро оборачиваюсь на голос и оглушающий топот копыт, ожидая увидеть стражников короля, но перед тем, как оказываюсь сбитым с ног, замечаю лишь гнедого жеребца, несущегося на меня и девчонку, бегущую следом. - Малыш, тихо! Эй, эй! Тихо! – ее образ какой-то мутный после удара о землю, но вместе с этим необычайно притягательный. Сквозь пелену, я вижу, как она хватает жеребца под уздцы и притягивает его к себе, шепча тихие слова коню на ухо и поглаживая его шею. - О господи, простите! – я слышу ее голос совсем близко. Она опускается рядом на колени и помогает мне встать, - Прошу прощения! Он вырвался, я не успела его остановить, вы целы? Сильно ударились? Я мотаю головой, стараясь не держаться за нее. - Нет, я в порядке. - О, мне так неловко, обычно он так себя не ведет, - она улыбается, не отпуская мою руку, но – о боже – я не хочу, чтобы она ее отпускала. - Ничего. Наверное, его что-то напугало, - говорю я, исследуя ее лицо. Где я ее видел? - Вам точно не нужна помощь? Я могу обработать ваши раны или отвезти домой… - У меня нет ран, - отвечаю я, мысленно добавляя: и дома тоже нет. Вижу, как эмоции на ее лице утихают, и она замечает мою странную внешность, вижу, как девушка рассматривает мое лицо и черные лоскуты одежды, как улыбается в ответ на мою неуверенную улыбку… - Мы…раньше не встречались? – спрашивает она. - Вряд ли, меня давно не было в этих местах. - Адриана! – разлетается над деревней сухой старческий голос, - Адриана, ты поймала его? - Да, папа! – громко отвечает она, повернувшись, - Извините, - обращается она вновь ко мне, - Мне нужно идти. Простите еще раз мою неосторожность. Ее красивая улыбка выводит меня из состояния стазиса. - Постой! Ты Адриана? – я успеваю схватить ее за руку, пока она не ушла. - Да, а что такое? Меня пронзает молнией. Неужели…? Малышка Адриана? Как угловатая девчонка с косичками могла превратиться в женственную красавицу? Хотя, постойте…да! Вот же они, ее русые волосы, теперь заплетённые в тугой колос за спиной, вот те же серые глаза, похожие на блюдца и аккуратный детский нос…Я оглядываюсь и узнаю деревню. Тот забор, на который я садился, та рябина. Как я мог не заметить этого с самого начала? - Нет, нет…ничего, извини, - я отпускаю ее руку, когда понимаю, что слишком затянул момент. - Прощайте, - она вскакивает на спину жеребца и прижимает шенкель. Конь тут же пускается рысью, унося девчонку подальше от меня. - Прощай.