Вечность впереди

В бездне времени слишком мало достоверных сюжетов. В бездне времени провисает целостность восприятия: даже камень за пазухой в канители дней превращается в дым, и то, что когда-то разрывало на куски, подкрепляемое шквалом эмоций, улетучивается без остатка, оставляя пресное послевкусие и редкие, почти незаметно испаряющиеся приступы ностальгии. Проходит страсть, сменяясь новой страстью, менее тревожно отзывающейся в искалеченном прошлыми ошибками сердце. Забываются ненависть и гнев. В бездне времени теряется искренность, теряется истина, стынут эмоции, охлаждённые памятью, впитывающей чувства очередного нового дня. Ёнака вдыхает мёрзлый ночной воздух полной грудью — замок Могеко остался далеко позади вместе с волнительной дрожью, разгоняющей сердечный ритм до одурения и почти помутнения рассудка, вместе с опасностью пыток и смерти, вместе с кровожадной Моге-ко и безумным королём. Впереди маячит долгий путь неизвестности, но ветер перемен здесь поёт о бесстрашных героях, в конце концов обретающих счастье, и страх в её сердце вянет, снедаемый уверенностью в завтрашнем дне. Замок Могеко остался позади. Но они… они по-прежнему вместе. Зябкость прохладной ночи забирается под одежду, но в голове слишком много мыслей, чтобы её замечать. Сердце Ёнаки волнует непонятный, необъяснимый трепет, взращенный дружеской благодарностью, постепенно обретающей более объёмные границы. Ёнаке уже всё равно, что будет дальше. Её сердце бьётся быстро не от страха, а от спектра обретающих яркость волнительных чувств, приятных и тяжелых одновременно. Замок Могеко остался позади, а брат… Она слишком давно не видела его, чтобы любить больше жизни по-прежнему. Ёнака без зазрения совести выбирает иную развилку будущего, чтобы пройти её рука об руку со своим новым другом и… возлюбленным. Только бы… только бы он начал называть её по имени. Просто Ёнакой, без почтительно-уважительного «мисс». Рассвет раскрашивает небосвод пёстрыми огненными всполохами, постепенно испепеляя мерзлый ночной холод. Ёнака улыбается несмело, сильнее сжимая его пальцы, и так тепло становится в груди, что не жаль канувшего в небытие прошлого. На новую жизнь у них предоставлена целая вечность.