Стань монстром

Они сказали мне, что я должен более спокойно реагировать. Дышать ровно. Они говорили мне, что если я не закрою глаза на всё это, они примут крайние меры. Какие это? Я никогда не был трусом. Меня не пугают их слова. Никогда не пугали и никогда не напугают. И если они думают, что я забьюсь в угол, как мышь и буду просто наблюдать, как они мучают людей, то они глубоко ошибаются. Каждый раз, когда меня заставляют смотреть на этих бедолаг, орущих, пытающихся отбиться, пытающихся выбраться, пытающихся сбежать, я, честно, ненавижу себя. Я мог бы помочь им. Эти обоссанные ушлепки думают, что раз они ученые, то власть в их руках. Они ошибаются. Власть в руках тех, кто способен удержать её. - Мистер Уокер, - сказал мне один из докторишек, видимо тот, кому снова (повторюсь – снова!) не понравился мой взгляд, - Вы не хотите перевестись в другой блок? По Вашему лицу, честно говоря, не скажешь, что работа в лаборатории Вам по душе. И Вы должны понимать, что… Замолчи. Завались. Заткнись. Умолкни. Кусок мрази. Это был первый доктор, до которого я не просто дотронулся. Это был первый доктор, которого я швырнул в стену. Это был первый доктор, который после этого не встал. И это был первый доктор, которого я сумел заткнуть. Это гораздо проще, чем кажется. Они мягкие, как подушки. И их жалкую жизнь так же легко оборвать, как нитку, натянутую над ножницами. Они уверены, что наука – это сила. Но я готов продемонстрировать им другую силу. Я должен был рассказать миру о том, что творится в этом месте. Но я был один. А их – сотни. Афганистан. Я все еще помню, как безжалостно разорвали моего лучшего друга, человека, за которого я готов был отдать свою жизнь. Я видел, как его тело отбросило гранатой, и я был уверен, что после этого он точно не встанет. Но он был жив. Пока эти ублюдки, эти звери… Они направлялись к нему. Они сделали это. Несколько ударов по ногам, так, чтобы он точно не смог встать. Воткнутый нож в горло. Мучительная смерть. Я лежал и смотрел, я, обездвиженный, совершенно неспособный помочь тому, кому должен был помочь… Не трогайте меня. Не связывайте! Нет. Вы не врачи. Вы самые настоящие убийцы. Вы мрази. Вы – ничто. Они связали меня, посадили напротив экрана, того самого экрана, который являлся для меня смертным приговором. Они пытались успокоить меня. Они разозлились, что я пошел против них. «Вот так, Уокер, спокойнее. Наслаждайся и постарайся не двигаться. Ты должен быть послушным мальчиком». Когда в моей голове снова и снова возникала картина, которую я так хотел забыть, я пытался расцарапать себе лицо, пытался выдавить глаза, лишь бы не видеть этого. Но уже через секунду я совершал попытки разодрать лицо, чтобы видеть отчетливее. Я хотел увидеть это. Посмотри же на меня, ублюдок. Взгляни на меня и посмотри, что ты сделал со мной. Я не вижу. Я не вижу. Нет. Теперь всё хорошо. Я должен видеть все. Я больше не закрою глаза. Я буду смотреть на эту кровь. Кровь на своих руках, которую я никогда не смою. И если я не способен полностью смыть с себя эту кровь, я буду проливать её. Я чувствовал себя сильнее. Мощнее. Я ощущал свою силу, о которой ранее и не подозревал. Моя история. Она начнется прямо сейчас, когда я встану. Поднимусь с этого стула. Выбью дверь. Здравствуй, поросёночек.