Тополиный пух, жара, июль
13 июня 2015 г. в 04:08
К столику, за которым сидели Люси, Джувия и Эрза, радостно улыбаясь, подлетела Кана. Чуть влажные волосы и лямки купальника, выглядывающие из-под майки, сообщали о том, что Альберона только недавно вернулась с пляжа.
- Привет, - поздоровалась с девушками Кана, садясь на свободное место. – Про новый парк аттракционов слышали?
- Слышали, - осторожно кивнула Эрза, отпивая из своего стакана. Две другие девушки согласно кивнули.
- Съездить не собираетесь? – подмигнула шатенка.
- Нет, - вздохнула Хартфилия, ставя локти на стол.
- Почему? – озадаченно поинтересовалась Альберона, уверенная, что парки аттракционов не могут не нравиться.
- Тополиный пух, - мрачно пояснила Эрза.
- Жара, - дополнила Джувия.
- Июль, - заключила Люси.
- Ночи такие теплые, - хихикнула Кана. – Ладно, удачи вам тогда!
- И тебе, - улыбнулись девушки.
Шатенка ушла, однако уже через пару минут ее место заняла Эвергрин с потрясающим предложением съездить на пляж.
- Тополиный пух, - снова вздохнула Эрза.
- Жара, - поддержала ее Джувия.
- Июль, - закатила глаза Люси.
- Ясно, - хмыкнула Эвер.
Следующей в списке была Леви. Ее предложение включало в себя и парк аттракционов, и пляж, и кинотеатр.
- Тополиный пух, - в который раз отказалась от предложения Эрза.
- Жара, - пожала плечами Джувия.
- Июль, - пробурчала Люси.
- Что? – совсем не поняла Леви.
- Джерар – аллергик. От тополиного пуха он постоянно чихает, у него опухают глаза и болит голова, поэтому мы стараемся не выезжать из города в июле, - пояснила Эрза.
- А Грея просто привезли к нам с северного полюса, поэтому при температуре выше двадцати пяти он идет обниматься с вентилятором, - с вполне серьезным видом сообщила Джувия, впрочем, сарказм в ее словах уловили все.
- Нацу занят в университете весь июль. А на выходных он отказывается с кем-то гулять, потому что прошлая такая прогулка закончилась тем, что его чуть не исключили, - пожала плечами Хартфилия.
- Господи, - только и смогла ответить Леви. Теперь песня, которую в последнее время так часто напевала Кана, обрела совсем иной смысл.