Половинка моя

Ухоженная, интересная женщина лет за сорок рассматривала фотографии в семейном альбоме. Это был особый альбом, в нем собраны фото ее предков. Она вглядывалась в расплывчатые снимки незнакомых ей людей, передавших ей частичку себя, своей крови. Это не были благородные дворяне голубых кровей. Ее прадед был из рабочих, вынесенный бурной волной революции на вершину политики. Он непонятно как попал в революционную милицию того времени и оказался в нужное время в нужном месте. Ее дед пошел по стопам отца и быстро поднялся по служебной лестнице, став влиятельным чиновником в аппарате МВД. А вот и отец. Начинал кадровым разведчиком, затем работал в посольстве в Австрии. Там она и родилась. Когда контракт закончился, семья вернулась в Москву. Отец работал в спецотделе МИДа, мама преподавала на курсах немецкого языка для политработников, она, Мила, училась в спецшколе с языковым уклоном. Ей всегда нравилось учить чужие языки, открывать их особенности, тонкости, нюансы. К окончанию школы она свободно говорила на пяти языках и знала еще не меньше семи. Ее выбор был предопределен – Институт иностранных языков, работа переводчиком при посольстве, и по мере накопления опыта, ВИП-переводчик высокопоставленных делегаций. Этого она хотела, это она и получила. Фотографии счастливого детства, беззаботной юности. Она была умна, красива, успешна, благополучна. В женихах недостатка не было. Но сердце молчало. Молчало до тех пор, пока на каком-то приеме она не встретила его, ее Димку-Вадимку. Уже известный автогонщик Вадим Смирнов был представлен девушке, и она поняла, что пропала. Рациональная, сдержанная в эмоциях Мила не подозревала, что может так любить. До самозабвения, до полного растворения в другом человеке. Он стал для нее всем, не просто ее миром - ее вселенной, ее галактикой, ее солнцем. Она не знала, что можно быть настолько счастливой от простой улыбки, ласкового взгляда, от его дыхания. Ради него она забросила карьеру, разругалась с родителями, оставила сытую, благополучную жизнь со спецпайками и связями в МИДе. И стала счастливой в двухкомнатной «хрущевке». Да, у них не было деликатесов, но Дима выкладывал на тарелке сердечко из отварных макарон, поливал их разведенной томатной пастой и с поцелуем подавал любимой. Это был самый вкусный ужин в ее жизни. Никогда после, ни в одном шикарном ресторане мира она не ела ничего вкуснее. Через год у них родился сын – Алеша. И счастье стало полным, бьющим через край. Сейчас Мила понимала, что не просто жила – была в раю. А рая на Земле не бывает долго. Женщина прижалась губами к глянцу: - Ты так и не постарел, любимый. А я … я уже не та. А вот наш Леша очень похож на тебя. Он часть тебя, твоя лучшая половина. Я так волнуюсь за него, так переживаю. Я не могу потерять и его. Он – самое дорогое, что у меня есть. Ты ведь понимаешь меня? То, что случилось в ее жизни потом, она не могла спокойно вспоминать. И забыть тоже не могла. Тот день навсегда остался самым черным днем в ее жизни. Она до сих пор недоумевала – как же не почувствовала, как могла быть спокойной в ту минуту, когда он…, когда его не стало. Димка-Вадимка. Нет, не половинка. Все ее существо, ее жизнь, вся она. Тренер и ребята из команды стояли на пороге, не решаясь войти, сказать, убить. Она все поняла по их виду, по этой тишине. Не плакала, не кричала. И потом тоже не проронила ни слезинки. Все же она дочь кадрового офицера разведки, долго общалась с дипломатами, умела держать лицо. Похороны взяла на себя команда. Она бы не смогла. У могилы принимала соболезнования, слушала затертые слова и не слышала ничего. Мила так хорошо держалась эти дни, что никому в голову не пришло, что погиб не только Дима. Вместе с ним умерла и она. Годовалый Алеша ничего не понимал, требовал заботы, внимания. Странно, но она совсем не помнила где и с кем был тогда ее сын. Вечером ее наконец-то ее оставили в покое. Она легла на диван и замерла, глядя на полку с кубками ее Димы. Все. Все кончилось. Мила закрыла глаза и потерла виски, пытаясь прогнать воспоминания. Не тут-то было. Боль снова резанула по сердцу, словно прошло не двадцать с лишним лет, а двадцать часов. Надо пересилить себя, встать, выпить лекарство. Но взгляд не отрывался от черно-белой фотографии: счастливый Дима с огромным кубком широко улыбался ей. Такой живой, такой любимый. До сих пор. Спас их с Алешей тогда Василий. Они были знакомы очень давно, еще со школы. Он был ее воздыхателем, пылко признавался в любви, звал замуж. Мила смеялась и обещала подумать. Ей было приятно, что у нее есть такой поклонник, но замуж она не собиралась. Жизнь развела их сразу после школы. Каждый пошел своим путем, и как это часто бывает, потеряли друг друга из поля зрения. Встретились через десять лет случайно на международной конференции юристов в Вене. Василий – молодой ученый-теоретик, Мила – переводчик делегации. Мужчина тогда был уже женат, имел дочь. Вена – романтический город, ее воздух пьянил, лишал разума. Роман был стремительным, легким, счастливым. Расставаясь, клялись найти друг друга в Москве, встретится и уже никогда не расставаться. Но жизнь повернула все по-своему. В Москве она познакомилась с Вадимом Смирновым и о существовании Василия позабыла напрочь. Он напомнил о себе, попытался возобновить отношения. Но получив решительный отказ, отступил. Мила никогда не спрашивала, как он узнал о гибели Вадима. Но узнал. И на следующее утро звонил в дверь. Никто не открывал, но из квартиры доносился детский плач. Мужчина забеспокоился, кинулся к соседям. Пока те вызывали милицию, вышиб дверь и влетел в комнату. Мила лежала на диване и смотрела в потолок пустым взглядом. У ее ног копошился Алеша. Ребенок был багровым от плача, но мать никак не реагировала на его голос. Прибывшие врачи увезли женщину в клинику неврозов, а малыша в Дом малютки. Целый месяц Василий разрывался между больницей и приютом. Мила никак не шла на поправку. Она не хотела жить, не реагировала на окружающих. Врачи опасались за ее психику. Перелом произошел, когда Василий пришел навестить ее с Алешей. Женщина словно очнулась, глядя на веселого малыша, тянущегося к матери. У него были Димины глаза, Димина улыбка. Он был частичкой ее Димы, его и ее сыном. Любимый ушел, и с этим ничего не поделаешь. Но осталось его продолжение, его часть. И она за него в ответе. С этой минуты жизнь обрела смысл. Женщина тяжело поднялась, сходила на кухню, выпила воды. Хватит воспоминаний. Скоро придет Леша. Он не должен видеть ее раскисшей. Но прошлое не отпускало. Оно тревожило душу, бередило рану. Василий не оставил их. Он предложил Миле выйти за него замуж. Она согласилась, но поставила условие – они начинают все с чистого листа. Прошлая жизнь остается в прошлом. Василий должен был порвать со своей семьей и не участвовать в жизни бывшей жены и дочерей. Его семья теперь она и ее сын. Это было жестко и не совсем честно, но влюбленный мужчина согласился. О трагедии с бывшей женой Василия она узнала не сразу, муж не рискнул рассказать. Поразмыслив, Мила решила, что он правильно поступил. Брать в дом двух чужих девочек, отвечать за них – нет, она к такому не готова. А если бы они не подружились с Алешей! Если бы начали обижать его! Чужие они и есть чужие. В ее сердце и доме жил только один ребенок. Другим там не было места. То, что девочки при живом отце выросли в детдоме, Милу не беспокоило. Годы шли слишком уж быстро. Алеша рос на радость матери хорошим мальчиком. Василия он считал отцом. Хотя еще в детстве она объяснила ему кто его родной отец и почему он должен с гордостью носить его фамилию. Ее фанатичную любовь к сыну подпитывал страх потери. И тому была уважительная причина. Алексей пошел по стопам отца и стал автогонщиком. И с этим она ничего не могла поделать. Гены. Женщина решительно закрыла альбом и убрала его. Воспоминания воспоминаниями, но сейчас надо собраться и действовать. С ее сыном что-то происходит. И она знает что. Мальчик влюбился. Жаль только не в ту девушку. Она посмотрела на фотографию Алексея на стене: - Тебе нужна другая девушка, сынок. Ты еще так молод и не понимаешь, что женщина способна вознести мужчину на вершину, а может превратить в пыль. Рита не сделает тебя счастливым. Я твоя мама, я лучше знаю, что тебе нужно. Она поговорит с Ритой и настоятельно попросит оставить ее сына в покое. Если она порядочная женщина, то все поймет. Если же нет, то ей же хуже. С такими особами другой разговор. А Алеша? Что ж, расстроится, будет переживать. Но со временем успокоится, забудет и будет еще благодарен, что она все хорошо устроила. Это же ее сын, смысл ее жизни, ее часть.