Когда чувствуешь спокойствие...

А араб тем временем зашевелился. Его глаза, как Лиза и предполагала, были темными и почти черными. Он заметил Лизу и сказал: - Ты кто? - Меня зовут Елизавета Медина, - сказала Лиза. - Я из России. Я вас не понимаю. Я не знаю английский язык. Лиза уже начинала ненавидеть эту фразу. За последний месяц она повторила её, по меньшей мере, тысячу раз. И каждый раз разным людям, которые явно не понимали, что она их не понимает и не хочет понимать. Как и все свои предшественники, араб продолжил засыпать её вопросами, половину из которых она не понимала: - Почему ты здесь? Ты одна из выживших, или на острове есть другие люди? - Я... - Лиза смогла полностью понять только первый вопрос, а во втором только то, что он сказал что-то про людей. – Пожалуйста, говорите медленнее. Я не понимаю половину того, что вы говорите. Еще одна заученная фраза. За месяц пребывания в Австралии, Лиза зазубрила много таких фраз. В последствие они очень её пригодились. - Я летела… - Лиза задумалась. Она никак не могла подобрать слова. Прошло уже несколько минут с последнего вопроса, араб в ожидании смотрел на неё. - Святое дерьмо! – выругалась она, мозг уже воспалился от постоянного прокручивания в нем английских слов. - Извините, я забыла, как это будет на английском. – Лиза виновато посмотрела на араба, её словарного запаса не хватало, чтобы объяснить, что с ней произошло, и это угнетало. Несколько минут они провели в молчании. Лизе было нечего сказать, а араб явно что-то обдумывал. Кстати, пора бы уже перестать называть его арабом, конечно, есть еще "you", но все-таки… - Как вас зовут? – спросила Лиза. - Меня зовут Саид, –ответил араб и вернулся к своим раздумьям. Саид. Интересно. Хотя, что тут интересного, имя как имя, просто незнакомое. Все люди имеют имена, ярлыки и шаблоны. Хотя ярлыков, пожалуй, больше всего. Сложно думать о человеке, не повесив на него ярлык. Сложно думать о человеке, как о личности. Лиза часто ловила себя на том, что сама вешала на людей ярлыки. Например, на Саида она повесила ярлык террориста. И все из-за его внешности. И самое обидное, что с этим ничего нельзя было сделать. Все дело в ассоциациях. С чем мы ассоциируем ту или иную внешность, с тем и ассоциируем человека. Вешать ярлыки гораздо проще, чем узнавать людей. За ярлыками не видно их сути. Да и какой в ней смысл? Если потом все равно придется расстаться и испытывать боль. Наверное, лучше разочароваться в людях в самом начале, тогда не будет так больно. "Наверное, в тот раз мне так и надо было сделать", – подумала Лиза. "Но нет, надо было поверить, надо было довериться совершенно незнакомому человеку, чтобы потом окончательно разочароваться в этом мире, – саркастически заметил внутренний голос. – А теперь мы в полном дерьме из-за того, что ты в нужный момент не смогла включить свой мозг. Ты не пробовала думать? Просто подумать?" - внутренний голос говорил голосом Шерлока из экранизации BBC. Это придавало её внутренней истерике какой-то налет сумасшествия. Лиза улыбнулась, а потом, уже не сдерживаясь, разразилась громким хохотом. На неё орал Шерлок, она пережила авиакатастрофу и застряла на острове, где её никто не понимает. К тому же привязывают к стулу, почти как в психушке. Хотя, после всех произошедших событий туда ей и дорога. Её положение на редкость жалко, а ситуация на редкость глупая. Лиза продолжала хохотать, слезы пошли из глаз, мир вокруг расплывался, из горла вместо хохота начали вырываться всхлипывания, а из носа потекли сопли. "Я даже сопли себе подтереть не могу," – подумала Лиза и опять захохотала. Саид смотрел на неё с жалостью, но ничего не мог сделать, ситуация была безвыходной. Он был привязан к кровати, а Лиза билась в истерике на стуле. Настроение у Саида упало куда-то ниже плинтуса. Ему и до этого было не сладко, но видеть, как кто-то сходит с ума на твоих глазах, было почти невыносимо. Нужно было что-то делать. - Успокойся, – попытался успокоить её Саид. - Все в порядке. – Саид попытался придать голосу более мягкие интонации, но у него плохо получалось. Он не умел успокаивать женщин, а тем более подростков. Он сказал еще несколько фраз, но они не возымели должного эффекта, и в конце концов он прекратил это занятие и просто отвернулся от Лизы, стараясь не замечать её истерики. Через некоторое время её хохот стих и со стула доносились только тихие всхлипы, а со временем стихли и они. Саид повернулся к Лизе. Она смотрела в пространство перед собой и как будто ничего не видела. Её глаза опухли от слез, а лицо ничего не выражало, фиолетовая прядь упала на лицо, но Лиза этого не заметила. Она впадала в апатию. Лиза не видела ни одного нормального человека уже около недели, австралийцы и американцы не в счет, с ними не поговоришь. Не выскажешь о том, что накипело. Лиза вспомнила свою подругу. Оля, ей она могла сказать все, ну или почти все. Когда Лиза только садилась в самолет, она надеялась увидеть Олю через несколько дней, а сейчас… Сейчас Лиза не была уверена ни в чем, жизнь подсовывала её одни гадости. Лиза поймала изучающий взгляд Саида на себе. Возможно, если бы сейчас она была в нормальном состоянии, то смутилась бы и отвела взгляд, но сейчас она испытывала только апатию и отвращение к жизни, поэтому продолжала смотреть на него. Саид отвел глаза первым. Когда он служил в разведке, такие же глаза были у людей, которых вели на казнь. Какая-то обреченность была во взгляде. Саиду стало не по себе, когда он представил, из-за чего у людей бывают такие глаза.