Тень

      Невесомая тень скользит по тёмным больничным коридорам. Она не любит мерзкий запах болезни, ненавидит царящую здесь атмосферу безысходности. Тень бежит, вырывается из лап окутывающего её безумия. Стены безжалостно давят, пытаясь заставить её остаться, но остаются бессильными под отчаянным напором духа.       Из палаты слева доносится едва слышный плач ребёнка. Наверное, недавно поступивший пациент. Новенькие всегда боятся ночи, и только тень понимает почему. Ночью просыпаются самые ужасные кошмары. Ночью можно сойти с ума от страха. Ночь отдаст каждого на расправу одиночеству. Тень на минутку останавливается, раздумывая, стоит ли взять новенького с собой, но всего лишь на минутку. Слишком опрометчиво, слишком глупо. Ребёнок только помешает ей, поэтому его нельзя брать с собой, как бы ни хотелось.       Тень бежит, вслушиваясь в шепот, окружающий её со всех сторон. Жалобы, плач, мольбы… Эти стены буквально пропитаны людским отчаянием. Если пройти сквозь любую дверь, можно просто задохнуться от переполняющей помещение неизбежности. Для кого-то обычное государственное учреждение, а для кого-то тюрьма. Тюрьма для детей — что может быть ужаснее?       Бедная тень передергивается, но тут же берет себя в руки и движется дальше. Не слушать просьбы детей – это, конечно, плохо, но, если она останется, всё станет ещё хуже. Стоит отбросить моральные принципы ради своего спасения: так выживали в древности, так выживают и сейчас. Мерцающие лампы освещают её путь, указывая дорогу. Белый больничный свет, белые стены, белые двери — всё как бы намекает на полную покорность, неуловимо давит на психику, заставляя подчиняться. Белый цвет — цвет страха. Это похоже на ловушку, но тень по-прежнему не отступает. Вот и лестничный пролёт. Тень спускается на этаж ниже, с отвращением рассматривая кабинеты, от дверей которых веет болью. Сколько раз ужасные приборы там отравляли сознание людей? Не счесть.       Тень не единожды видела такое. Вот был маленький ребёнок, а вот на его месте безвольный овощ. Жуткое зрелище, многие впадают в истерику, видя это, и автоматически становятся следующими. Конвертер работает безотказно. Почему врачи настолько бессердечны? Неужели это входит в их клятву? Тень боится этих людей. Никого здесь врачи ещё не вылечили. После проделанной ими работы у пациентов два пути: возвращение домой, с даунской улыбкой на лице и пустотой в голове или же путешествие в подвал здания ногами вперёд. Счастья нет, и это дети понимают в первый же день пребывания здесь.       Спотыкаясь, маленькая тень преодолевает очередной ряд ступенек, спускаясь на первый этаж. Самое противное место огромного многоэтажного здания. Здесь кабинеты взрослых, здесь картотека, архивы, приёмный зал. Большой холл веет дружелюбностью, и только дети, которые прошли через него на следующие этажи, знают: это лишь иллюзия, чтобы не пугать взрослых, желающих привести своих деток в чувство. Любой родитель уверен, что поступает правильно, что его чадо вернут в нормальное состояние после визита сюда. Изнанка здешнего лечения похоронена в совести врачей и убитых сознаниях детей, для всех остальных это секретная врачебная тайна.       Тень оглядывается по сторонам и устремляется к выходу. Вахтерша её не видит, ничего не грозит. Входные двери тоже не в силах остановить маленького духа, так навязчиво желающего уйти. Вот двери позади, и тень буквально упивается запахом свободы, окружающим её со всех сторон. Свобода! Она смакует это слово, повторяет, чтобы оно успело осесть на мертвенно-бледных губах. Больше не будет злобных медсестёр, притворяющихся добрыми помощницами, больше не будет отравляющих таблеток… Надпись «Детская психиатрическая лечебница» остаётся позади. Что ещё надо для счастья?       Тень беззвучно смеётся и с радостью убегает с территории здания. Двери, ворота, стоянка, подъездные дорожки маленького парка — всё это уже в прошлом. Она минует дьявольские постройки и убегает в лес. Природа всегда спасала человека. Тень поднимает выцветшие глаза на неполную луну, освещающую всё вокруг, и спокойно улыбается. Теперь всё будет хорошо.       Через несколько часов одного ребёнка занесут в список погибших и отвезут в подвал, повесив пластиковую бирку с именем на безжизненную ногу. Через несколько часов врачи поймут, что ещё один ребёнок обрёл свободу.