Путь домой

Сердце Арабеллы сжалось: слова испанца не были пустой угрозой. Но вместе с тем в ней будто пробудилась некая внутренняя сила, не позволяющая смиренно склониться перед ним. – Кто знает, может быть, смерть в морских волнах – это благо по сравнению с тем, во что вы меня впутываете!  Дон Мигель подскочил к Арабелле и схватил ее за руку.  – Смерть смерти рознь, миссис Блад! И в вашем случае она может оказаться весьма неприглядной, – злобно прошипел он. – Пусть так, – она продолжала смело глядеть ему в глаза. – Но в этом случае и вы не достигнете желаемого. Дон Мигель, вы причиняете мне боль, пожалуйста, отпустите мою руку. Удивленный ее спокойным тоном, де Эспиноса разжал пальцы. – Да, все те же упрямство и гордыня, все как и прежде... мисс Бишоп. Позвольте называть вас так, раз уж вы отказываетесь вспоминать своего супруга, – усмехнулся он.  «Мисс Бишоп? Я не говорила ему этого. Так значит, он на самом деле знает меня...» – растерянно подумала Арабелла.  Де Эспиноса отступил на шаг и скрестил руки на груди. В первое время он заходил справиться об Арабелле у Рамиро, его беспокоило, выживет ли пленница и не лишилась ли она вместе с памятью и рассудка. Он подолгу смотрел на белое лицо молодой женщины, такое же белое, как и полотно, которым была перевязана ее голова. На «Милагросе» Арабелла поразила его своим самообладанием, а теперь была такой беспомощной, уязвимой – и это будоражило его. Он не ожидал, что едва поднявшись на ноги, она отважится противостоять ему. Да, силы духа ей не занимать, и де Эспиноса изменил тактику. – Вы достойный противник, мисс Бишоп, – продолжал усмехаться он. – Не сверкайте так грозно глазами. Я не понимаю, почему вы упрямитесь? Надеюсь, вы знаете, что за вас может быть внесен выкуп? Разве вы предпочитаете мое общество возвращению домой? Помните вы или нет, но есть же у вас дом и родные вам люди? – Хорошо... Я напишу моему дяде. Это совсем не отвечало планам дона Мигеля. – Конечно, вы можете сделать это. Но, насколько мне известно, ваш муж сменил губернатора Бишопа на его посту. Куда же направить это письмо? Остался ли ваш дядя на Ямайке или вернулся на Барбадос? Кроме того, разве не муж должен заботиться о своей жене? – Но откуда вам столько известно про меня, при каких обстоятельствах мы встречались?! – Арабелла почувствовала, как на нее накатывает слабость, и оперлась на планшир.  – Вы утомлены, а я должен вернуться к своим делам, – помолчав, сказал дон Мигель. – Позже вы напишите им обоим, или, если вы категорически не хотите писать мужу, одному лишь дяде. Но только то, что я вам скажу. Условия внесения выкупа оговорю я сам. Об остальном мы побеседуем в следующий раз. Видите остров у нас прямо по курсу? Это Эспаньола. К вечеру «Санто-Доминго» бросит якорь на рейде Ла Романы. Дрянной городишко, но там я найду человека, с которым смогу переслать письма по назначению.  Испанец ушел, а Арабелла еще стояла некоторое время, глядя на туманное вытянутое облако, лежащее на горизонте. Дон Мигель прав, не было смысла упорствовать.  «Мне придется подчинится его требованию и написать эти проклятые письма. Но дело не только в выкупе... Откуда такое пристальное внимание ко мне и к тому, кого он называет моим мужем?» На глаза навернулись слезы отчаяния, она сердито сморгнула их и оглянулась на ют, где дон Мигель, стоя к ней спиной, о чем-то разговаривал с одним из своих офицеров. Внутри нее что-то дрогнуло, высокая худощавая фигура в черном камзоле вызывала неясную тоску. Сейчас он обернется, и... Позади раздалось покашливание, и наваждение рассеялось. – Донья Арабелла, вам следует вернуться в каюту.  К ней подошел доктор Рамиро. Арабелла тепло улыбнулась ему: – Я прекрасно себя чувствую, сеньор Рамиро, и мне бы хотелось еще побыть на палубе. – Донья Арабелла вольна делать, что ей заблагорассудится, даже упасть за борт от слабости и найти смерть в морских волнах, сочтя это благом – о чем она недавно поведала во всеуслышание.  Врач по-дружески относился к своей пациентке. С непринужденностью, свойственной людям его профессии, и посмеиваясь над смущением Арабеллы, он оказывал ей, кроме врачебной, и иную, необходимую ввиду отсутствия сиделки помощь, в том числе самого деликатного свойства. Но может ли она доверять сеньору Рамиро настолько, чтобы начать расспрашивать о доне Мигеле? – Так вы были свидетелем нашего разговора? – О, я бы не назвал это разговором, скорее это был поединок, – пожилой врач покачал головой. – Вам следует быть осторожнее, донья Арабелла. Дон Мигель де Эспиноса вспыльчивый человек. Даже будь вы в добром здравии... – Так вы давно знаете дона Мигеля? – Не слишком давно, – сеньор Рамиро кинул на молодую женщину пристальный взгляд, – но я знаю его достаточно, чтобы предостеречь вас. Вы очень рисковали. Я удивлен, что его гнев угас так быстро.  – Я нужна ему... – пробормотала Арабелла. – Нужны, – согласился врач, – но не стоит выводить его из себя. Однако мы увлеклись беседой. На вас лица нет. Ступайте к себе.