***
А потом, поторапливая Филча, прибежали встревоженные авроры. Совет неожиданно собрался в полном составе. Началась суета и мельтешение. Слыша рычание цербера, хватались за голову служители порядка, самый догадливый из них уже убежал к каминам — вызывать Комиссию по обезвреживанию опасных существ. То тут, то там слышалось бормотание лордов. «Не уследили, недоглядели», — покаянно шепелявили немногочисленные сторонники директора. «Давно пора ужесточить контроль!» — со сталью в глазах чеканили другие, периодически оглядываясь на Люциуса. «Ах, какая неприятность!» — непрерывно качал головой смешной старичок в пушистой оранжевой мантии. Наведались в Больничное крыло, к Дамблдору (свидетелей — Малфоя, Гарислава и Гермиону — зачем-то потащили с собой). Но директор спал после щедрой дозы снотворного и обезболивающего, а мадам Помфри выставила всех из палаты очень жестко, попутно умудрившись в ультимативной форме предъявить требования по перепланировке, и даже вручила одному из старцев пухлую папку с предварительной сметой. Краем глаза Гарислав заметил жутко довольного Ортегу у директорской кровати, но пока удивленно мигнул, толпящихся магов уже выставили за порог. И не скажешь — правда видел или показалось? Попытались устроиться для обсуждения сложившейся ситуации в директорском кабинете, но оказалось, что злобный маг умудрился активировать древние ловушки на лестнице, и Совет попечителей едва не лишился троих почтенных представителей Древнейших и Благороднейших семейств. По счастью выяснилось, что несмотря на древность (Рода и собственную), когда над головой проносится драконье пламя, а из перил выскакивают лезвия, дедкам вполне по силам уйти перекатом с последующим подъемом на ноги прыжком с переворотом, одновременно ставя полный щит (причем, не сговариваясь, стариканы поставили разные щиты: от материальных предметов, от сил стихий и от ментальных воздействий, умудрившись перекрыть все зоны атаки, чем повергли в оцепенение и священный трепет не ожидавших таких высот самообороны авроров. Да и прочих магов моложе сорока лет). Попечитель в оранжевом укоризненно произнес в полной тишине: — Молодежь! И прыгают, и скачут, как блохи! А чего было лезть, если видно, что контур разомкнут? — потом помолчал и добавил. — Хитро как разомкнут контур, ну-ка… И едва не влез в ловушку с пламенем, лишь в последний момент перехваченный бдительным Малфоем, хорошо знакомым со всеми древними мараз… эм… со всем советом Попечителей.***
У декана Рейвенкло в кабинете вся мебель под рост полугоблина, до декана Слизерина идти далеко, да через сто лестниц и все замковые сквозняки, а из попечителей и так трое с оханьем и кряхтением хватаются за спину и скрипят про растревоженный радикулит и происки врагов. Пришлось располагаться в ближайшем пустующем кабинете. На удивление, пыли и паутины там не было. Не было и ощущения, что тут кого-то прирезали и по-тихому заколотили класс, предпочитая о нем забыть, которое посещало многих, завернувших в заброшенные кабинеты школы. Комната была чисто вымыта и даже, кажется, несла следы легкого косметического ремонта. Правда, стекол в окнах-бойницах не было, и проемы кто-то загородил щитами, сбитыми из старых парт. Трансфигурировать себе стол и удобные кресла для магов не составило проблем. Историю, которую Люциус услышал от Гарри и Гермионы, он пересказал вдвое короче и слегка сместив акценты. Особой разницы Гарька не углядел, но лорд Малфой выглядел очень довольным собой и сложившейся ситуацией. Намек Гарислава на заколдованных мальчиков, кстати, был углублен и расширен. Школьники тихими мышками стояли в углу. Удобных кресел им в этот раз никто не предлагал. Да они и на табурет не претендовали — лишь бы не вспомнили о них да не выгнали, лишив возможности услышать столько интересного разом. Председатель совета попытался было устроить перевыборы директора взамен больного телом и разумом Дамблдора, но вспыхнули неожиданно бурные споры. Все радикулитники, как раз сейчас остро переживающие телесную немощь, встали на защиту болящего. Обсуждение было решено отложить на неделю, а управление школой Цицерон Харкисс предложил поручить заместителю директора — Минерве МакГонагалл. — Она отсутствует в школе, — позволил себе язвительную усмешку лорд Малфой, который вовсе не мечтал выбить власть из рук Альбуса только для того, чтобы тут же вручить ее безоговорочно преданной директору женщине, поскольку это снимет с директора любые ограничения — даже и без того весьма условную директорскую ответственность, но оставит в его руках все существующие ресурсы и возможности. — О, сейчас вы предложите нам вашего ставленника, юного Северуса Снейпа, — не менее язвительно протянул Цицерон. — Того самого безумного зельевара, вечного оппонента уважаемого Белби. — Дамокл оторвался от вдумчивого ощупывания слегка подвернутой щиколотки и согласно заворчал. — Того самого профессора, которого, по словам Альбуса, ненавидит вся школа, за исключением разве что факультета Слизерин. Не так ли, дитя мое? — обратился он ко встрепенувшейся Гермионе, принимая ее жест за выражение бурной поддержки. — Вот, юноша, — повернулся он к Люциусу, — спросим у школьников. Гриффиндорка и хаффлпаффец. Они должны быть особенно объективны к вашему ставленнику. — Что ж, господа, — на лице лорда Малфоя не дрогнул ни единый мускул, — извольте. Гермиона Грейнджер, первый курс, Гриффиндор, и Гарислав Блэк, первый курс, Хаффлпафф. — («О! Блэк!» — тут же зашуршало между старичков). — Мисс Грейнджер. — Да, сэр! Я считаю профессора Снейпа отличным преподавателем, сэр! И он самый молодой Мастер Зельеварения, это честь — брать уроки у такого специалиста, сэр! Он, конечно, очень требовательный, но я глубоко уважаю профессора Снейпа. Зельевар Дамокл Белби поморщился от этого панегирика наглому выскочке: «Самый молодой Мастер. Фэ!» — Мистер Блэк. — Да, сэр! Профессор Снейп крайне ответственный и заботливый педагог, один из лучших в школе, по моему мнению. На уроках он не дает готовых шаблонных решений, что не нравится тем, кто не умеет думать самостоятельно, должно быть, поэтому вы полагаете, что его не любят в школе, господа. Он же не отходит от ученика, пока тот не сообразит — что делает не так, а потом еще дает реферат на тему ошибки. Но именно благодаря этому получается, что курс зельеварения успешно осваивают все желающие, а не только одаренные от природы. Я профессором Снейпом восхищаюсь. Особенно его влюбленностью в свой предмет и его верой в студенчество! На последних словах Люциус поспешно отвернулся к стене, и его плечи дрогнули. Сторонники Дамблдора этого не заметили, недовольно хмурясь — не такого ответа они ожидали. Пошамкав старческими сухими губами, Цицерон решил не сдаваться, и выяснить степень пристрастности — быть может, это отличники, Снейповы любимчики, вот его и обожают: — Позвольте, дети, поинтересоваться вашими отметками у зельевара. Превосходно, разумеется? — Выше ожидаемого, сэр, — покраснела Гермиона, отчаянно стыдясь, что еще не успела заслужить «П» на уроках у Снейпа. — Тролль, сэр! — жизнерадостно сообщил Гарька. Наступила пауза. Очень скоро прерванная, впрочем. — Ах, как хорошо! — восторженно прощебетал старичок в оранжевом. — Строгий, требовательный, вдохновленный! Я голосую за Снейпа, господа! И замом, и директором — я за Снейпа! — и старичок пару раз от удовольствия хлопнул в ладоши.***
Десятью голосами против двух, до перевыборов Директора за школу отвечал Северус Снейп.