Новый сценарий

      Те немногие, кто получал «Ежедневный пророк», быстро распространили известие о побеге из Азкабана десяти Пожирателей смерти. К обеду вся школа гудела об этом пугающем происшествии. К этому ещё и прибавилась новость о назначении Рубеусу Хагриду испытательного срока. По Хогвартсу ходили самые разнообразные слухи. И ученики, и преподаватели были встревожены, настороже. Школа чародейства и волшебства стала походить на огромный улей: на каждом шагу «жужжали», перешёптываясь, обсуждая, опасаясь. За завтраком Драко Малфой получил письмо от матери: написанное очень осторожно, тщательно подбирая каждое слово, полное страха и тонких намёков, предупреждений. Мысли судорожно метались в голове, он пытался придумать хоть что-то… Решение пришло совсем скоро, когда стало известно о том, что Амбридж оставила Хагрида на испытательный срок (впрочем, как и Трелони). Высмеивая профессора, слизеринец пытался перетянуть внимание остальных. Да, о сбежавших Пожирателях всё ещё говорили, и очень много, но, к облегчению Драко, никто не подозревал его семью. Он не потворствовал идеям Волан-де-морта и не хотел поддерживать его прихвостней. Однако, молодой человек не мог допустить, чтобы из-за этого пострадала его семья. Да, он был воспитан совершенно не так, влияние отца на него было значительным. А произошедшее на Чемпионате мира по квиддичу и на Турнире трёх волшебников… Он будто пробудился от долгого сна, осознавая неправоту Люциуса, медленно, но верно меняя свои взгляды. Когда перед обедом Чжоу Чанг набралась смелости и пригласила Гарри на свидание, которое должно было состояться четырнадцатого февраля, Бетти поняла, что на некоторые события она всё же не может повлиять. То, что Чжоу не была участницей ОД ещё не означало, что Гарри ей не нравится и что эти чувства не взаимны. Бетти Джонсон мысленно ухмыльнулась. Она помнила о письме, которое нужно написать Рите Скитер, с заманчивым предложением работы. Равно как и помнила о нетактичности Гарри Поттера на свидании. Как она думала, это был прекрасный план: он соответствует и содержанию книги, и может способствовать началу отношений Гарри и Джинни, чего всем сердцем желала девушка. Она не знала, но, возможно, Судьба также хитро усмехалась, наблюдая за этими тщетными попытками. В любом случае, гриффиндорка, наспех пообедав, побежала в совятню, дабы успеть написать письмо и отправить его Скитер. К вечеру, она, как и все остальные, была сыта по горло дурацкими шуточками Драко Малфоя относительно Хагрида. Так что на патрулирование она направилась не в самом лучшем настроении. Даже её отношение к слизеринцу не могло перекрыть это раздражение и некую злость. Он уже ждал её в холле. Вопреки предположениям девушки, шли они в абсолютной тишине. Пока для неё она стала невыносимой. Её коробило оттого, что Малфой, не умолкая весь день, сейчас будто воды в рот набрал. — Что, больше ничего не хочешь сказать? — раздался рядом её недовольный голос. Неужели он слышит нотки сарказма? — Весь словарный запас иссяк, а, Малфой? Но он лишь молчал: хмурый, настроение тоже на нуле. Бетти и сама не ожидала, однако продолжала свою гневную тираду, выплёскивая эмоции. Она и заметить не успела, когда оказалась зажатой между стеной и Драко, а совсем рядом с её головой раздался глухой удар кулака слизеринца о холодный камень. — Прекращай, — прошипел он, наклоняясь. — Мне и без твоих нравоучений паршиво, — с нажимом на каждое слово. Больше девушка не решалась что-либо говорить. Всё оставшееся дежурство они провели в безмолвии. Окончив патруль, старосты спускались с восьмого этажа. Бетти немного ускорила шаг и пошла вдоль коридора седьмого этажа. Она повернулась, дабы попрощаться со слизеринцем, ожидая увидеть его направляющимся вниз по лестнице, однако с изумлением поняла, что он идёт за ней. — Малфой, — выдохнула она, — патрулирование ведь уже… Один его взгляд заставил молчать, он слегка склонил голову набок. Может ей и показалось некое промелькнувшее сожаление, но одно она в его взоре видела точно. Я и без тебя знаю, Грейнджер, что патрулирование окончено. Неужели он хотел её проводить? Бетти старалась идти медленнее, давая себе время на размышления. Почему он вдруг решил её проводить? Беспокойство? Симпатия? Хочет узнать пароль? Она в любом случае прежде чем назвать пароль, убедилась бы, что он ушёл. Если её план работает, то лучше не спрашивать парня о мотивах этого поступка. На честный ответ и надеяться не стоит. Они подошли к портрету Полной дамы, которая уже спала. В голову девушки вдруг закралась мысль, что это сейчас похоже на тот самый момент, как в каком-нибудь романтическом фильме. Она задержала взгляд на его губах, кажется, дольше чем положено… Драко и сам замер под впечатлением обстановки и мыслей. Это был волшебный момент ровно до тех пор, пока Полная дама позади них нарочито громко не кашлянула, дабы привлечь внимание. — Ну и долго мне ждать, пока вы друг другом налюбуетесь? — недовольно спросила она. — Говорите пароль и проходите! Минуточку! — громогласно выдала она, щурясь и приглядываясь в полутьме к Малфою. — Слизеринцам здесь не место! — она нахмурилась и выжидающе скрестила руки на груди. Женщина выглядела почти так же враждебно, как если бы на её месте был Рон или Гарри. — Доброй ночи… Драко, — еле слышно прошептала гриффиндорка. И спустя пару мучительных мгновений в напряжённой тишине: — Доброй ночи. Грейнджер. Гермиона. Кричал его внутренний голос, желая сказать совсем другое, назвать по имени. Гермиона. Гермиона. Гермиона. Ненавистное магловское имя. Всё чаще появляющееся в мыслях. Совершенно противоречивые мысли заставляют щёки пылать, подгоняя идти быстрее в холод подземелий. Стараясь убедить себя в неправильности таких желаний. Кажется, ему это удаётся. Хотя бы внешне выглядеть холодным, отчуждённым. Делая вид, что это вовсе не он, поддавшись чувствам, прижимал её к стене и шептал на ухо о том, как ему хреново, вместо привычных оскорблений. Будто это не он каждый раз ищет её в Большом зале. Не он добрых десять? Пятнадцать минут? Или сколько времени вообще прошло? Разглядывал её глаза, там, в совятне. Когда поймал её. Когда не мог заставить себя выпустить её из объятий. Не он посреди ночи в библиотеке сходил с ума от её близости, а после — до утра не мог уснуть, возрождая в мыслях её образы. Оправдываясь перед собой, вспоминая как спас от Уизли, отдал свою мантию. Не осознавая, что это было его первым шагом. *** День Святого Валентина. Для многих этот день был наполнен ожиданиями, радостью, романтикой. Все были в весёлом предвкушении перед последним выходным в Хогсмиде. Конечно, везде есть исключения. Драко Малфой не поддерживал всеобщего ликования. Ему были противны мысли о том, что волшебная деревушка будет переполнена обнимающимися и целующимися парочками. В то время как он был один. И только раздражающие мысли о Грейнджер и Уизли, которые в последний месяц не отлипали друг от друга, составляли ему компанию. Блейз напрасно пытался уговорить друга сходить в Хогсмид и развеяться, выпить сливочного пива. Парень был непреклонен: он останется в замке. Когда Драко узнал, что Уизли в этот день остаётся для тренировки, то почувствовал некое мрачное удовлетворение: не только он будет в одиночестве сегодня. Бетти была рада отдохнуть от этой игры на публику: почти каждый день при удобном и неудобном случае, как только в поле зрения появлялся Малфой, она начинала вешаться на шею Рона, стараясь создать наиболее умилительно-мерзкую обстановку. Она знала: рано или поздно ревность переполнит слизеринца, скоро наступит тот переломный момент, когда он не сможет держать свои чувства к Гермионе при себе. В такие мгновения она замечала, как Драко, старательно отводя от них взор, цеплял маску привычного безразличия, периодически испепеляя Забини весьма красноречивыми взглядами. Их вечерние дежурства проходили в полной тишине, лишь изредка нарушаемой озвучиванием снятия штрафных очков с провинившихся студентов. Бетти, хоть и желала поддаться чувствам, но вовремя вспоминала слова Блейза Забини, усмиряя свой вспыльчивый нрав, не давая выходу импульсивности. Из-за такой сильной занятости: патрулирование дважды в неделю, занятия с Отрядом Дамблдора, целая куча домашних заданий, которые становились всё объёмнее и сложнее, девушка не могла вновь улучить момент для поиска в библиотеке заветной книги. Вся эта суматоха жутко выматывала. Также, она не переставала всячески пытаться убедить Гарри Поттера, что Снейп ему помогает, а не наоборот. Ей было тяжело не проговориться — она лишь каждый раз не уставала упрямо повторять, что Снейпу доверяет Дамблдор, поэтому и они должны. За завтраком ей пришёл ответ от Риты Скитер: блондинка с готовностью согласилась на предложение Гермионы, они должны были встретиться в «Трёх мётлах», о чём Бетти тут же сообщила Гарри. Её план начинал воплощаться в реальность. Пэнси Паркинсон в этот день намеревалась прогуляться по магазинчикам Хогсмида в компании Астории и Дафны Гринграсс. В самый последний момент, за ними увязалась Милисента Булстроуд: она имела весьма тучный и грозный вид, так что даже сокурсники её немного опасались — нельзя было не взять её с собой. У самых ворот Хогсмида они обогнали какую-то медленно идущую парочку. — А это разве не?.. — усмехаясь, начала было Дафна, оглядываясь на влюблённых, но была прервана громким возгласом Пэнси. — Поттер и Чанг, — во весь голос, привлекая внимание гриффиндорца и когтевранки. — Фу, Чанг, я думала, ты разборчивее… Диггори хотя бы выглядел ничего себе! — издевательский смех её спутниц. Её смех. Фальшивый. Зато боль от увиденного настоящая. Их компания продолжает путь как ни в чём не бывало. Она оборачивается, чтобы увидеть смущенного и растерянного Гарри и вмиг погрустневшую Чанг. Ну вот. Она же обещала, что не будет больше никого задирать, а тем более его. Не сдержалась. Но как можно выдержать, если сердце пронзают сотни иголочек ревности? Хочется рассказать о своих переживаниях — некому. Даже лучшим друзьям не может поведать свою тайну, ведь он их заклятый враг. Среди слизеринцев и заикаться не стоит о Гарри Поттере. В такие моменты она жалела, что оказалась на этом факультете. От одиночества и безысходности хотелось выть, упасть прямо здесь, посреди дороги и разрыдаться. «Нет, — говорила она себе. — Нельзя раскисать. Ты ведь Паркинсон. Ты, в конце концов, слизеринка. Ты не должна быть размазнёй». По идее, и в Поттера влюбляться не должна. Но что делать с сердцем, которое предательски трепещет, когда она видит его. Когда они вдоволь нагулялись по магазинам, Дафна предложила посидеть в «Трёх мётлах», и все с радостью согласились. Конечно, Пэнси стала исключением: она заявила, что не может больше находиться в окружении всех этих слащавых парочек, и удалилась прежде, чем девушки успели попрощаться с ней. Проходя мимо одного из закоулков деревушки, Пэнси увидела раскрасневшуюся и заплаканную Чанг — когтевранка была одна. На душе слизеринки сразу стало как-то легче от осознания того, что это свидание было провальным. Наверное, лучше будет, если она извинится перед Гарри. Это было правильно. Он должен увидеть её искренность и сожаление. Пора прекращать бояться того, что он ненавидит её, презирает. Пора действовать, меняться и менять его мнение. Чувства. Нужно хотя бы попытаться — лучше, чем потом жалеть о своём бездействии. Сразу после завтрака, Бетти отыскала Полумну Лавгуд в Большом зале, и девушки, не спеша, направились в Хогсмид. Она уже давно успела изложить когтевранке свой план касательно интервью Гарри, а Полумна и Ксенофилиус, как и ожидала гриффиондорка, с радостью согласились. Рита Скитер оказалась довольно пунктуальной, уже ожидая студенток в «Трёх мётлах» и попивая из стакана что-то согревающее. Они разместились за наиболее удалённым и уединённым столиком, дабы им никто не помешал. Они успели только поприветствовать друг друга, Бетти как раз представила Полумну Рите, когда первая обратила внимание гриффиндорки на Гарри, находившегося на противоположном конце зала. — Гарри! Гарри, сюда! — громко окликнула его Бетти и помахала рукой, подзывая. Она подробно оповестила Гарри и Риту о причине их «собрания». Бетти знала на что надавить и со Скитер вела себя холодно и сдержанно — так, чтобы добиться необходимого эффекта и согласия на написание статьи. Она уже имела опыт общения с такими дамочками как Рита, так что заключить с ней сделку не составляло труда. А журнал «Придира» будет только рад напечатать судьбоносную статью.  — Строчите, Рита, — произнесла заветные слова «Гермиона», наблюдая, как корреспондент достала пергамент и Прытко Пишущее Перо и приготовилась, возможно, впервые в своей жизни написать правдивую статью. Для Джинни Уизли это был прекрасный день. Она убедила Анджелину Джонсон, которая настаивала на тренировке, что придёт на поле позже и что лучше уделить время Рону и новым загонщикам. Джинни не могла пропустить свидание. Эта была такая прекрасная возможность для них с Блейзом. Много времени у гриффиндорки отнимали занятия с ОД, нужно было не забрасывать учёбу: особенно тяжело ей было с ЗОТИ и Зельеварением. Редкие встречи с Блейзом в Выручай-комнате были глотком свежего воздуха, её отдушиной. Гриффиндорка безумно скучала по парню и жалела, что они не могут проявлять свои чувства открыто, как Рон и Гермиона. Поэтому сегодня она не позволила Анджелине испортить их планы. Практически все старшекурсники находились в Хогсмиде, а младшие — сидели в замке. Так что Джинни и Блейз могли сейчас спокойно прогуливаться вдоль озера, не беспокоясь, что их кто-то заметит. Они наслаждались обществом друг друга, окрылённые прекрасным чувством. Слизеринец подбадривал девушку перед предстоящим матчем, обещая прийти на её сегодняшнюю тренировку. По правде говоря, со времени последней размолвки этой пары, моральная сторона их отношений начала приобретать некую серьёзность, взрослость. Они начали понимать, что эти глупые ссоры вовсе ни к чему, что они могут быть выше этого. А эта межфакультетская вражда… школа — это всего лишь этап в их жизни. Важный этап. Однако их отношения, их чувства были важнее бесполезной ругани и школьного соперничества. Вечером, возвратившись в приподнятом настроении в свою спальню, Блейз обнаружил там Драко. В совершенно противоположном расположении духа. В последнее время эта мрачность, угрюмость была его обычным состоянием. Поэтому Забини плюхнулся на кровать, со счастливой улыбкой на лице, вспоминая прекрасно проведённый день. — У нашей сборной нет шансов, — беззаботно произнёс он. — Джинни — отличный ловец! — в его голосе слышалось восхищение. Парень возрождал в памяти образы возлюбленной, летающей на метле над полем, в поисках снитча. — Да? — вяло отозвался Драко. — Тогда Монтегю, наконец, отвяжется со своими тренировками, если наша сборная не пройдёт. Блейз сделал глубокий вдох — ему было тяжело наблюдать за другом, изводившим себя «неправильными» чувствами, грузными размышлениями. — Драко, — блондин, лежавший на соседней кровати, лениво повернул голову в сторону друга, — она делает это специально. Грейнджер. Со стороны это заметно. Только завидев тебя, она начинает липнуть к Уизли. — Не говори ерунды, Блейз, — теперь в голосе блондина слышится плохо прикрытая грусть. — Если бы она действительно хотела… — Ты хотя бы головой своей подумал! — перебил его Забини. — У неё ведь нет другого выхода! Ты представляешь, что сделают её дружки, а особенно Узили, если она заявит о чувствах к тебе? — Мне наплевать. Она всего лишь глупая грязнокровка, которая играет на моих чувс… нервах, — парню дались нелегко эти слова, но он считал их правильными сейчас. Он не хочет больше слышать от Забини нравоучений, о том, как Грейнджер якобы из кожи вон лезет, целуясь с Уизли, чтобы привлечь его, Драко Малфоя, внимание. Глупость какая. Она всего лишь шутила над тобой, играя во влюблённость. А когда я понял, что это взаимно… Просто ушла, прекратила все свои «порывы». Будто и не было ничего. *** В понедельник, когда «Гермиона» за ужином терпеливо вещала Поттеру о том, что чувствует Чжоу Чанг, с тренировки вернулись Рон и Джинни. Они были с ног до головы в грязи, уставшие и раздосадованные. Уже будучи в гостиной, когда Рон и Джинни были в душе, а близнецы и Гарри причитали о предстоящем матче, Бетти решилась внести свою лепту в этот разговор. Девушка попыталась объяснить им, что это всего лишь игра, которая сеет вражду между факультетами, и не преминула напомнить Фреду и Джорджу о скорой аттестации. Ответом ей послужило недоумение и отвращение троих парней. Да уж, эту упадническую атмосферу ничем не развеять. Драко Малфой видел, как угрюмые гриффиндорцы возвращались с тренировки, наблюдал, как каждый день члены их команды становятся всё более мрачными в преддверии матча. Зато слизеринская команда по квиддичу сияла от счастья, уже наверняка зная, каков будет исход соревнования между Пуффендуем и Гриффиндором. Спустя неделю, за ужином, к Драко присоединился Блейз, который появился в Большом зале через пару минут после Уизли. — Беру свои слова обратно, — проговорил он, накладывая себе еду в тарелку. — Их новые игроки просто ужасны. Если Джинни успеет быстро поймать снитч, то у них, может, и будет шанс. Но новые загонщики настолько плохи… даже хуже Рона Уизли. В ответ Малфой лишь хмыкнул. — Я на твоём месте, дружище, снова бы готовился к тренировкам, Монтегю от тебя вряд ли отстанет. Патрулирования Драко и Гермионы продолжали проходить в молчаливом напряжении. Бетти, погрузившись в проблемы ОД, Гарри и борьбы против Волан-де-морта, также была обеспокоена привлечением новых людей, которые бы поверили Мальчику, который выжил, посредством статьи в «Придире», только сейчас поняла: какому нелёгкому испытанию подвергла Драко Малфоя. Да и других детей Пожирателей смерти, чьи фамилии в скором времени будут красоваться в журнале. Неумолимо приближалось их очередное дежурство. Бетти решила сказать ему хоть что-то, как-то смягчить его, успокоить. Она понимала, что слизеринца волнует ещё и безопасность семьи, по крайней мере — Нарциссы. В эту пятницу он, как обычно, пришёл в холл на пару минут раньше и наблюдал, как гриффиндорка торопливо спускается с лестницы. Она кивает ему и не произносит ни слова, пока патрулирование не подходит к концу, а они не оказываются в пустынном коридоре восьмого этажа. — Малфой, — Грейнджер нерешительно зовёт его, а он отмечает про себя, что предпочёл бы снова услышать из её уст «Драко». — Чего тебе? — парень медленно поворачивается, пытаясь предугадать, зачем она заговорила с ним. Впервые за месяц. — Скоро кое-что произойдёт… И я хочу, чтобы ты знал, что мне очень жаль… По-другому нельзя… — хоть он и внимательно слушал её сбивчивое бормотание, но понять, о чём конкретно говорит девушка — для него это было довольно трудно. Что произойдёт? И почему ей вдруг стало жаль его? — Скоро ты всё поймёшь, — будто прочитав его мысли, добавила она. — Всё будет хорошо… Ты мне веришь? — гриффиндорка с надеждой воззрилась на него. — Верить тебе? — блондин презрительно ухмыльнулся и продолжил гневным шёпотом. — Верить тебе, когда ты клянёшься в любви одному, а встречаешься с другим? А теперь… — он осёкся, мгновенно замолчав. Чёрт. Не хотел ведь этого говорить. Понимал, что Блейз был прав тогда. Но эта мысль слишком часто появлялась в его голове, чтобы быть невысказанной. Оба замерли, слушая лишь сбившееся дыхание друг друга. Она — с облегчением и осознанием того, что Слизеринский принц влюбился в Гермиону Грейнджер. Он — в смятении и напряжённом ожидании её реакции. Бетти видела его смущение и не решалась что-либо говорить, дабы не испортить всё. — Этого… больше не будет, — с твёрдой уверенностью сказала она. — Поверь мне, — и, окинув его грустным взглядом, гриффиндорка ушла, не дожидаясь ответа. Ох, Грейнджер, что ты со мной делаешь? Пэнси наблюдала за тем, как Чжоу Чанг старательно игнорирует Гарри Поттера, и не могла не радоваться этому. Теперь, для неё путь свободен. В один из вечеров, когда она возвращалась с патрулирования, а он как раз вышел из кабинета профессора Снейпа, слизеринка решила, что лучшего момента и быть не может. Парень имел немного раздражённый вид, но это не напугало Пэнси. Гриффиндорец даже не обратил на неё внимания, будто девушки здесь и не было. — Поттер, — в своей привычной манере окликнула она его, пока он не успел пройти мимо. Он остановился в паре шагов от неё, во взгляде юноши читалась неприязнь. — Если ты хоть слово скажешь о Седрике… — грозно начал он, нащупывая в кармане мантии волшебную палочку. — Нет, нет. Подожди, — Паркинсон в примирительном жесте подняла руки. Гарри лишь вопросительно и с недоверием смотрел на неё, ожидая продолжения. — Я… наоборот… хотела извиниться за то, что сказала тогда в Хогсмиде, — с каждым словом уверенность слизеринки таяла, а голос становился всё тише, ей было всё тяжелее смотреть на недоверчивое выражение лица Гарри. — И я так не считаю, — еле слышно произнесла она и опустила взгляд на свои туфли. Она тут же услышала изумлённый выдох гриффиндорца. Однако затем… — И почему я должен тебе верить? — строго спросил он. — Я… пытаюсь измениться. Я не такая и не хочу больше ни над кем издеваться, — говорит Пэнси как можно быстрее, она и так смущена донельзя. — Да неужели? А по-моему, это всего лишь часть какого-то очередного гнусного плана, — его голос был холоден и полон уверенности в сказанном. После этих слов, тона, которым он это произнёс… её непоколебимость была окончательно разрушена. Сердце стучало как сумасшедшее, а по щекам покатились слёзы. Сложно наконец быть искренней, да ещё и с ним. Тяжело осознавать, что человек, в которого влюблена, не верит ни единому твоему слову. Что же, сама виновата. Столько лет оскорбляя, унижая, заставляя ненавидеть, не задумывалась о том, что сможет пожалеть о своём поведении. Девушка судорожно пыталась придумать, чем можно его переубедить. Пэнси уже была готова сказать, что гриффиндорец ошибается, но в тишине коридора раздался лишь её громкий всхлип. Слизеринка почувствовала себя совершенно опозоренной и поспешила удалиться. Однако поравнявшись с Гарри, почувствовала его тёплую руку на своём запястье. — Ладно. Не плачь, — прошептал парень, сам не веря в происходящее, и почувствовал как пульс Паркинсон участился после его слов. — Учти: я буду пристально за тобой наблюдать, — произнёс он чуть жёстче, но уже и без тени злобы и холодности. Он тяжело вздохнул и оставил уже абсолютно счастливую девушку наедине со своими раздумьями. Да уж. Сегодня перед сном точно не получится освободить сознание от посторонних мыслей. *** Гриффиндорцам повезло, что этот матч длился не дольше получаса. Большего позора их факультет бы не выдержал. Рон умудрился пропустить квоффл, который летел прямо на него. Загонщики были не лучше: Слоупер врезал битой по лицу Анджелины Джонсон, вместо бладжера, а Керк и вовсе свалился с метлы, истошно вопя, когда на него понёсся Захария Смит. Львиный факультет был благодарен лишь Джинни Уизли, поймавшей снитч, однако победы им это не принесло: они проиграли Пуффендую с отрывом в десять очков. Ликовали все, кроме гриффиндорцев, вид у студентов был прямо-таки траурный. Слизеринцы веселились вовсю, придумывая новые обидные кричалки, и их трибуна проводила Рона Уизли и всю сборную знаменитой песней «Рональд Уизли — наш король» — сегодня она была как никогда актуальна. Как бы Драко Малфой не радовался их провалу, для него это означало только одно: Монтегю теперь будет держать их на тренировках до потери сознания. А ведь домашних заданий меньше не становилось, к тому же приближались СОВ и нужно было к ним усердно готовиться, о чём не забывали напоминать ему Пэнси и Блейз. Да и вечерние патрули никто не отменял. Он не ошибся насчёт тренировок. На следующий же день, ни свет ни заря, в их комнату ворвался Монтегю, уже переодетый в форму. Он разбудил Драко, посоветовав быстрее привести себя в порядок, дабы они успели перед завтраком немного размяться, и начал расталкивать Крэбба и Гойла, которые всё время отмахивались, не желая вставать в такую рань. Пробыв на квиддичном поле целый день, с короткими перерывами на завтрак и обед, и лишь вечером получив нормальную возможность поесть, а затем полночи доделывая домашние задания, неудивительно, что Драко Малфой, как и вся слизеринская команда, на утро понедельника был совершенно не выспавшимся и пребывал в апатичном состоянии. За завтраком к столу гриффиндорцев, к Поттеру, прилетело по меньшей мере дюжина сов, его друзья только и успевали распечатывать письма, с радостью что-то ему сообщая. Драко решительно не понимал, что происходит, как и большинство студентов. Однако всё прояснилось, когда в этот балаган вмешалась профессор Амбридж. Оказывается, Поттер дал интервью в какой-то газетёнке. Через несколько часов он был благодарен своему вспыльчивому разуму за то, что не подшучивал над гриффиндорцем по поводу интервью. Лишнее внимание было ни к чему. За обедом к нему подошли Крэбб, Гойл и Нотт и настояли на том, чтобы он пошёл с ними в гостиную, которая сейчас, естественно, пустовала. Сокурсники показали ему ту самую статью в помятой газетёнке (видимо, они силой отобрали её у кого-то). По мере прочтения вся его усталость улетучивалась, он с ужасом смотрел на имена их отцов, которые указывались как Пожиратели смерти. А в мыслях всплыли слова Грейнджер о том, что скоро кое-что произойдёт. Теперь он чётко понимал, почему ей было так его жаль, почему она бросила тот печальный взгляд на него. Сердце ухнуло куда-то вниз. Слизеринец почувствовал себя совершенно раздавленным и беспомощным. На следующий день, после выхода разгромной статьи, Пэнси, спеша на очередное занятие, заметила в коридоре Гарри и Чжоу Чанг. Последняя держала его за руку и что-то воодушевлённо шептала ему на ухо, после чего поцеловала в щёку и убежала. Слизеринка подумала, что теперь-то шансов у неё нет, а гриффиндорец будет наверняка парить на седьмом небе от счастья, но на его лице появилось лишь замешательство, а затем некое облегчение, но ни тени улыбки, ни намёка на радость. Успокоив себя этим, Пэнси вспомнила о лучшем друге. Хоть её отец не был Пожирателем и их фамилия не красовалась в статье, которую все до единого обсуждают, она понимала и сочувствовала Драко, с горечью наблюдая за его сокрушённостью. Бетти видела и знала, как тяжело Драко Малфою, но ничего не могла поделать. Ей приходилось изображать веселье, находясь с Роном и Гарри, радоваться негодованию Амбридж и тому, что Мальчику, который выжил начали наконец доверять даже самые скептически настроенные люди. Конечно, это и на самом деле радовало девушку: это было важным этапом в борьбе с Волан-де-мортом, тем более что на занятиях ОД студенты начали ещё более старательно заниматься. Но и не сочувствовать слизеринцу она не могла — он не был виноват в том, что его отец стал Пожирателем и творил ужасные вещи. Бетти могла сделать лишь одно: сдержать обещание. Поэтому она практически свела на нет их с Роном публичные проявления чувств. Тем более, что Уизли никак не мог отойти от своего позора на матче по квиддичу и сейчас много времени уделял учёбе и упорно отрабатывал заклинания на встречах ОД в Выручай-комнате. В этой суматохе гриффиндорке даже казалось, что и их отношения с рыжим сошли на нет. Для Драко Малфоя март проходил в молчаливом злобном бессилии. От матери пришло одно-единственное письмо, в котором женщина писала, что оно будет последним, так как писать она больше не может. Оно — ещё более тревожное, чувствовался страх Нарциссы, хоть она и уверяла, что всё в порядке и сыну не о чем беспокоиться. Да, Министерство упрямо закрывало глаза на слова Поттера, но слизеринец не мог не беспокоиться, зная о правдивости статьи, как и все остальные. Поэтому, в конце месяца, когда Амбридж вызвала его, Крэбба, Гойла, Нотта, Паркинсон, Булстроуд (хотя он и не понимал каким образом девушки относятся к статье, ведь их фамилий там не было) и ещё несколько слизеринцев к себе в кабинет, Драко не на шутку испугался и был готов к самому худшему.