Застрял в любви

Утро. На часах нету и семи часов, а я уже на ногах. Обычно я встаю, завтракаю и иду помогать родителям в пекарню, но сегодняшний день – исключение. Я не выйду из дома, пока не дождусь звонка из Капитолия: боюсь, что если не возьму трубку, Сноу сделает выбор самостоятельно, и что-то мне подсказывает, что он бы выбрал Китнисс. Президент слишком ненавидит её. Не знаю, чем заняться – ожидание слишком мучительно. Решаю нарисовать Китнисс. Она всегда была моим вдохновением. Сколько у меня её портретов? Множество. Но я хочу ещё больше. Достаю мольберт и начинаю медленно наносить штрихи. Не спешу. Нельзя спешить – на рисунке она должна быть такой же красивой, как и в жизни. Прорисовываю каждую деталь с невероятной четкостью. Коса, чуть растрепавшаяся у основания, большие серые глаза и чудеснейшая улыбка – в ней всё идеально. Правда, улыбается она теперь совсем не часто. Китнисс все время серьезна и настороженна, будто кто-то в любую секунду может напасть на нее. Последствия Игр. Но вот только с одним человеком она позволяет себе быть расслабленной и жизнерадостной. Этот человек – не я. И даже не Гейл. Прим. Я никогда прежде не видел такой связи между двумя людьми. Только рядом с Прим Китнисс по-настоящему счастлива. Однажды, ещё до Игр, я видел их гуляющими по дистрикту; белокурая малышка что-то оживленно рассказывала своей старшей сестре, по-детски сопровождая свои описания жестами, а Китнисс просто шла рядом, шла рядом и улыбалась. Нет, я и раньше видел, как она улыбалась, в школе, например, несколько раз, но эта улыбка, она была совсем другой: такая искренняя и живая. У этих двоих есть какая-то необыкновенная связь между собой. У меня никогда не было таких особенных отношений с братьями. Точнее, наши отношения были неплохими, в особенных случаях, можно даже сказать, хорошими, но не такими, как у сестер Эвердин. Последний штрих: легким движением кисти на щеках девушки появляется еле заметный румянец. Еще одна картина завершена, но убирать её я пока не собираюсь: краскам нужно подсохнуть. Смотрю на часы - ровно десять. Всегда, когда я рисую, время летит, наверное, со скоростью света, но сейчас, когда я снова не знаю, чем заняться, оно едва тащится. Парадокс. Нужно себя чем-нибудь занять. Через два часа обед: почему бы не испечь что-нибудь? Завязываю на спине любимый белый фартук, который я, вместе с вещами, забрал из старого дома, и иду на кухню. Нужно решить, что именно печь. Сырные булочки – для Китнисс, пирожные – для Прим и мисс Эвердин, для себя и Хеймитча – пирожки с изюмом. Я ведь могу отнести им все это после того, когда дождусь звонка? Да, почему нет. Достаю нужные ингредиенты и приступаю к работе. Сначала замешиваю тесто, делаю всё так, как учил отец: уминаю руками и сильно кидаю о твердую поверхность стола, проделываю эти действия несколько раз до конечного результата. С начинкой все куда проще, в особенности с изюмом. Ставлю первую партию пирожков в духовку и приступаю к пирожным. Стараюсь делать всё красиво и качественно. Хочу порадовать малышку. Посыпаю на готовые сладости тертый шоколад и убираю в холодильник. Звонок в дверь. Сегодня я явно не ждал гостей. «Что если президент решил лично услышать мой ответ?» - проносится у меня в голове. Да нет, вряд ли. Слишком большая честь. Иду открывать дверь, попутно отряхивая о фартук руки, испачкавшиеся мукой. Ловким движением пальцев, отпираю замок и удивляюсь, когда вижу на пороге Китнисс, Прим и недовольного Хеймитча. – Привет, – добродушно говорит Прим. – Мы решили заглянуть к тебе в гости. Ты не против? – Это Прим настояла, - немедленно спешит оправдаться Китнисс. – Сказала, что соскучилась по твоей стряпне. Но мы можем уйти, если ты занят? – Нет, – беззаботно отмахиваюсь я, хотя и понимаю, что из Капитолия могут позвонить в любую минуту. – Я как раз готовил. Проходите. Пропускаю девушек вперед, а сам спешу наградить Хеймитча осуждающим взглядом. Он же знает, что я ничего не хочу говорить Китнисс. Почему не мог задержать их? Но в ответ ментор только пожимает плечами, одним движением показывая, мол «ничего не мог сделать». – Как красиво! – восхищенным голосом произносит Прим, разглядывая мою сегодняшнюю картину. – Нравится? – интересуюсь я. – Могу и тебя нарисовать. – Правда? – неуверенно спрашивает малышка. – Конечно, – развеиваю я её сомнения. – Я рисую только самых красивых девушек, поэтому ты там будешь как раз кстати. Девчушка едва ли не прыгает от счастья и спешит обнять меня своими маленькими ручками, тем самым, выражая свою благодарность. – Беги мой руки, - с улыбкой говорю я Прим и шепотом добавляю: – Я приготовил твои любимые пирожные. Буквально за доли секунды, я остаюсь один. Да уж, сладкое творит с детьми чудеса. Задерживаюсь у картины, обдумывая, куда её можно повесить. – Прим в восторге от тебя, - восклицает Китнисс, появившаяся из ниоткуда. Эта девушка ходит слишком тихо. Что сказать – охотница. Не знаю, что ответить. Мне приятно, но я хотел бы, чтобы не только она была в восторге от меня… – Она и вправду очень красивая, – через какое-то время произносит брюнетка. – Спасибо, - смущенно отвечаю в ответ. – Знаешь, я ведь не соврал, сказав, что рисую только самых красивых девушек. Вижу на её лице легкий румянец и слабую улыбку. Знаю, она не любит, когда я говорю такое, но сейчас, я почти уверен, что ей было приятно. *** Только усевшись за стол, Хеймитч сразу же начинает бухтеть. – Разбудили ни свет, ни заря, а теперь и выпить не дают, – возмущенно проговаривает ментор. – Спас на свою голову! – Нужно хоть иногда пить чай, вместо виски, – язвительно примечает Китнисс и разливает по кружкам кипяток. Проигнорировав замечание девушки, мужчина берет пирожок с изюмом и откусывает сразу половину. Похоже, еда его успокаивает. Мы сидим за столом и слушаем рассказы Прим. От её веселых истории даже на лице угрюмого Хеймитча появляется улыбка. Интересно, будучи молодым, он хотел детей? Думаю, если бы не привязанность ментора к бутылке, из него получился бы замечательный отец. Он может притворяться безразличным, но на самом деле, более заботливого человека еще нужно поискать… Слышу телефонный звонок, и внутри меня будто все обрывается. Не может быть! Почему именно сейчас? Смотрю сначала на ментора, потом на напрягшуюся Китнисс. Естественно, в дистрикте почти ни у кого нет телефонов, а значит, вероятнее всего, звонят из Капитолия. – Я сейчас, – встаю из-за стола и замечаю, как охотница провожает меня обеспокоенным взглядом. В голову приходит мысль о том, что в доме могут быть прослушивающие устройства. Тогда, возможно, президент мог специально подставить меня перед Китнисс. – Да, – беру я трубку. Стараюсь сохранять голос максимально спокойным. – Мистер Мелларк, вы приняли решение? – доноситься незнакомый мужской голос. – Да, я согласен, – говорю завуалированными фразами, чтобы Китнисс не поняла о чем идет речь. – Это будете Вы? – уточняет мужчина. – Да, - коротко соглашаюсь я. – Хорошо, - по голосу слышу, что собеседник улыбается. – Тогда через час за вами приедет поезд. – Что? Сегодня? – от неожиданности вскрикиваю, после чего сразу же поворачиваюсь в сторону гостей. Вижу, как Хеймитч пытается отвлечь Китнисс разговорами, но та даже не притворяется, что слушает, все её внимание обращено на меня. – Вы, наверное, шутите? – Мистер Мелларк, - насмешливо парирует голос на том конце трубке. – Вас купили еще три дня назад. Все наслышаны о вашей благородной безответной любви и о том, что вы даже умереть готовы за эту девчонку. Было бы странно, если бы вы согласились выставлять её тело на продажу. Мужчина делает небольшую паузу, будто давая мне время отойти от шока, а затем добавляет: – Через час на вокзале, вас будет ждать частный поезд барышни, купившей вас. Будьте готовы. Слышу гудки. Вешаю трубку и иду обратно к столу. Смотрю на Хеймитча. По глазам вижу – он всё понял. Безмолвно сажусь за стол и разом выпиваю остатки чая. – Звонили из Капитолия? – подозрительно и одновременно нервничая, спрашивает Китнисс. – Да, - подтверждаю я, потому что об этом нет смысла врать. Но вот что мне сказать дальше? – Я просто… – Заказал у них набор красок, – договаривает за меня ментор, приходя мне на выручку. – Именно, - включаю я своё актерское мастерство. – Представляешь, недавно заказал, а привезут уже сегодня! Буду рисовать портрет Прим уже новенькими красками! Девушка заметно расслабляется. Значит, поверила. Вот и хорошо. Теперь остается одна проблема: ровно через час меня повезут к первой клиентке. *** В назначенное время я подхожу к вокзалу. С собой я взял – ничего. Что вообще люди должны брать в подобных случаях? Замечаю красивый поезд, состоящий всего из нескольких вагонов. Да, в нашем дистрикте такие поезда бывают не часто, можно сказать, почти никогда. Рядом с одним из вагонов стоит мужчина в строгом черном костюме. Заприметив меня, он говорит что-то в рацию и направляется в мою сторону. – Пройдемте, - подойдя ко мне, вежливо, без доли надменности, произносит он. – Мы отправляемся через две минуты. Я следую за ним. Мы входим в роскошный вагон, который, по-моему, еще лучше, чем тот, в котором нас отвозили на Игры. – Похоже, она очень богатая, - замечаю я. – Поверь мне, это ещё слабо сказано, - отвечает мужчина в костюме. Он кажется мне приятным, поэтому я решаю задать ему несколько вопросов. – Когда мы примерно приедем? – интересуюсь я. – Через пять часов, - сообщает незнакомец. – Это поезд нереально быстрый. Во всем Панеме таких всего десять, и один из них, как видишь, у моей начальницы. – Твоя начальница, – стараюсь корректно сформулировать вопрос. – Она нормальная? – Ты везунчик, приятель, - похлопав меня по плечу, парирует мужчина. В этот момент, поезд тихонько трогается. – Мне пора идти. Ты можешь поспать, если хочешь. Мужчина указывает на огромную кровать, места на которой, кажется, хватит на троих. Я решаю не пренебрегать его совету, ведь во сне время идет всегда быстрее. *** Меня будит голос из микрофона, сообщающий, что мы доехали до назначенного места. Протираю глаза и смотрю в окно. Мне открывается вид на площадку для тенниса. Неужели поезд приехал прямо к ней домой? Я выхожу из вагона, и мои догадки подтверждаются. Прямо перед моими глазами стоит роскошный дом, размеры его большие, но не огромные. Больше впечатляет площадка около дома. Сад, бассейн, площадки для всевозможных видов спорта, конюшня – чего здесь только нет! Я бы хотел осмотреться, но мой новый знакомый указывает мне на дверь, тем самым, говоря, что меня уже ждут. Внутри все тоже сделано со вкусом, но не вычурно, например, нет никаких золотых скульптур, всем своим видом показывающих материальную обеспеченность хозяина дома. Ничего такого. Мужчина рукой указывает на дверь в комнату, вероятно, это спальня. – Я даже по-доброму завидую тебе, – говорит он напоследок. «Может поменяемся местами?» - думаю я про себя. Это и вправду спальня. С большой кроватью и приглушенным светом. Посередине стоит девушка, она развернута ко мне спиной. Замечаю, блондинистые волосы, спадающие до лопаток. – Здравствуйте, - тихо говорю я предательски-дрожащим голосом. – Здравствуйте? – удивленно усмехается она. – Я что так старо выгляжу? Девушка разворачивается ко мне лицом, и я вижу, что она не то, что не старая, она едва старше меня. – Я – Ребекка, - произносит она приторным голосом. На её лице нет такого макияжа, какой свойственен Капитолийцам. Она выглядит, как и обычная молодая девушка: красивая фигура, пухлые губы, небольшой нос и зеленые глаза. Неудивительно, что тот мужчина завидует, ведь эта девушка действительно очень красива. Вот только я влюблен в сероглазую брюнетку. – Тебе понравился дом? – интересуется блондинка, подходя ближе ко мне. – Я не осматривался, – язвительно отрезаю я. – Мне это не интересно. – А что тебе интересно? – облизывая нижнюю губу, спрашивает Ребекка, уже находящаяся всего лишь в нескольких сантиметрах от меня. – Вы купили меня, чтобы поболтать? – игнорирую её вопрос. Хочу, чтобы все это закончилось. Как можно быстрее. – Нет, – сладким голосом шепчет она, а затем впивается в мои губы. Отстранившись через пару секунд, блондинка выдыхает в моё ухо: – Раздевайся.