Операция «Э» и другие приключения Клодушки

- Ребятааа, - шёпотом позвал Клод Гренгуара и Клопена на галерею в уголок. – Что делать-то? - Как что? Дай ей ножницы и скажи, что…– Клопен перевёл дух, - что остался ещё один важный и неоткрытый объект. И веди к келье… Там мы на случай постоим… - Ага! А Квази пускай звонит погромче, для торжественности момента. - Кхе-кхе… - нервно откашлялся архидьякон. Ему вдруг стало некуда девать руки, он то пытался вытереть ладони об сутану, то хватал сам себя за локти. – Думаете, поможет? - Спокойно! – подбежавшие Феб и Флёр сунули ему в одну руку ножницы, в другую – красную бархатную подушечку в форме сердца. – Давай, зови Эсму! - Где она? – Клодушка высунулся с галереи, посмотрел вниз на площадь и увидел зингару, которая давала мастер-класс по рок-н-роллу… самому королю! Его величество потел и пыхтел, но усердно прыгал, выбрасывая ноги. - Молодец, Ваше величество! – донёсся до них голос Эсмеральды. – Давайте ещё! - Не… могууу… - простонал король и совершенно не по-королевски поспешил скрыться в толпе. - Ещё не хватало, короля она окрутит! – разозлился Клод. – Или король её… - Так ты не теряйся, батюшка, - подтолкнула его в бок Флёр. – Зови давай! Тем более, король уже слинял… - Ээээсмеееераааальдааа! – заорал Фролло во всю мощь своего голоса, так, что стены слегка задрожали. - Тише, ещё Собор обрушишь… - зашептал испуганно Грен. - Ааааась? – раздалось снизу. - Идииии сюдааа! – на тон ниже крикнул архидьякон. - Агааа! – через минуту растрёпанная, запыхавшаяся, но довольная Эсма стояла перед Фролло. Остальные благоразумно спрятались за колоннами, за исключением названивавшего очередной мировой хит Квазимодо. - Чё надо-то? - Тут… Это… Вот… - растерявшийся Клодушка протянул девушке ножницы на бархатной подушке. - И зачем оно мне? Собор-то уже открыли… А король классный! – восторженно сказала гитана. Однако Фролло не разделял её восторга. Он нахмурил брови, хотя за последнее время почти забыл, как это делается. - Я это… Ты… В общем… - похоже, Клодушку перемкнуло. - Что он делает? – отчаянно прошептал за колонной Клопен. – Во балда… - Перезагрузка нужна… - хихикнул Грен. – Опять его, что ли, книжкой шарахнуть? - Не поможет… - вздохнула Флёр. - А пусть Квазик нам чего-нибудь лирическое сыграет, а то Smoke On The Water не к месту, - предложил Феб и начал жестикулировать, призывая Квазимодо прерваться и «сменить пластинку». Но звонарь ничего не замечал - приспособив гитарные риффы под колокола, он наяривал бессмертную песню, хрипло подпевая: Smooooke on the waaaaater A fire in the skyyyyy!!! Smooooke on the waaaater But burning down...       Народ на площади весело «зарубал» под тяжёлый рок, но Клод ничего не слышал и не замечал, пытаясь втолковать цыганке, что ему от неё надо. Правда, кроме личных местоимений и междометий, у него ничего не выходило. - Мы… Ты… Эмм… - Алло! – Эсмеральда пощёлкала пальцами перед носом Фролло. – Что делать-то надо? - Всё, я больше не могу! – нетерпеливая Флёр выскочила из-за колонны. – Короче, Эсма, тебе надо открыть ещё один… Одну часть Собора… - А почему я? Может, короля позвать? Ваше вели… - хотела было крикнуть зингара, но Флёр зажала ей рот рукой. - Король тут не поможет! – сказала она. - Ага! – очевидно, Клодушка сумел-таки перезагрузиться и заговорил вполне бодро: - Честь открытия… Мы тут посоветовались и решили, что честь открытия… В общем, одного важного объекта… Предоставляется тебе! Бери вот ножницы и пошли! – в нетерпении Клод начал подталкивать Эсмеральду к винтовой лестнице, Флёр же испарилась и присоединилась к остальным за колонной. - Ну, пошли… - Эсмеральда в недоумении взяла подушечку с ножницами и стала подниматься наверх. Тем временем вопли Квазимодо про дым над водой смолкли. Однако, народ жаждал дальнейшего веселья, и тут наступил звёздный час Гренгуара – он отделился от компании прятавшихся за колонной товарищей, взлетел на колокольню, что-то шепнул Квазимодо (тот согласно кивнул), и запел: Luuuune Qui là-haut s'alluuuume Sur Les toits de Paris Vois Comme un homme Peut souffrir d'amooooour!!!       Квазимодо создавал музыкальный фон, а народ на площади танцевал «медляк». Тем временем Эсмеральда и Клод дошагали до верхней площадки. Взору цыганки предстала дубовая дверь с красной ленточкой. - Это… что? – с подозрением спросила гитана. - Это… - у Клода, похоже, началась вторая стадия перезагрузки. Ну, не мог он взять и брякнуть: «Это моя келья, и я хочу в ней жить с тобой!».       У Эсмеральды же не было желания долго торчать на лестнице, она перерезала ленточку и оглянулась на Фролло: - А где бурные аплодисменты? Да, ладно, тормозишь ты сегодня что-то, Клодушка… - она открыла дверь и вошла в келью. - Ух, красотаааа! – раздался оттуда её восторженный крик. – Не зря старались! Вот это настоящая келья!       Ясное дело, большая часть панелей морёного дуба ушла на отделку кельи архидьякона, а там, где не хватило на другие объекты, обошлись сосной, берёзой и самоклейкой.       Фролло стоял на пороге, не решаясь войти. Тут за его спиной выросли Феб, Флёр и Клопен. Последний похлопал архидьякона по плечу: - Давай, иди! Она там! - Ой, дурааак… - скорбно вздохнул Феб. – Потом поздно будет! - И что ей в пустой келье разглядывать? – добавила Флёр. – Сейчас выйдет, и поздняк метаться! Ну-ка, ребята, дружно! – три пары рук схватили архидьякона, втолкнули в келью и захлопнули дверь. Сами заняли посты снаружи на случай непредвиденных обстоятельств.       Эсмеральда оглянулась на стук закрывшейся двери и увидела перед собой снова не знающего, куда девать руки, архидьякона. Она подошла ближе и спросила: - У тебя случайно, температуры нет? Какой-то ты не такой сегодня… - Я… Это… Нет, я здоров… - эти слова он произнёс с долей сомнения. – Я просто хочу тут жить… - Так живи, твоя ж келья! - С тобой! – вырвалось-таки у Клода, и он сам перепугался своих слов. - Ну, наконец-то, созрел, родимый! – зингара подошла вплотную и чмокнула Клодушку в нос. – Я уж думала, так и будешь тянучку жевать… Хоть ты трижды архидьякон, а всё равно – учить тебя и учить… Горюшко моё!..       За дверью воцарилась благословенная тишина. Похоже, сновидения Фролло начали становиться явью… Тем временем дуэт звонаря и поэта на колокольне закончил выть на Луну и грянул: C'est une histoire qui a pour lieu Paris la belle en l'an de Dieu Mil quatre cent quatre vingt deux Histoire d'amour et de désir…       Архидьякон и цыганка высунулись из окна, переглянулись и запели: Il est venu le temps des cathédrales Le monde est entré Dans un nouveau millénaire…       Тут уж радостно подхватили остальные: L'homme a voulu monter vers les étoiles Ecrire son histoire Dans le verre ou dans la pierre! - А пошли на колокольню! – предложил Феб. - Пошли… А эти как же? – кивнула Флёр на дверь кельи. - Им явно не до колокольни сейчас, - хихикнул Клопен. Опровергая его слова, дверь распахнулась, Фролло с Эсмеральдой, держась за руки и по-пионерски чеканя шаг, направились к лестнице наверх. Троица последовала за ними. В общем, гимн Собору допевали все вместе, а народ внизу подхватывал слова и говорил, качая головами: - Оказывается, строители ещё и петь умеют! - И архидьяконы тоже…       Кто знает, так ли оно было на самом деле? Но что мешает сделать историю чуть-чуть веселее? И кому от этого хуже?