С ума сошли родители:отправили к вампирчикам!

***

      «В комнате темно, наверное, шторы занавешены или окон вообще нет. А что я удивляюсь, комната вампира как ни как. Ничего не вижу, а самое страшное, что я даже не знаю, что делать… Кричать и звать на помощь глупо! Нет, я не позволю ему издеваться над собой!» Я выхватила из внутреннего кармана пиджака револьвер и привычное щипание заполонило ладонь. Рука с оружием сразу же уставилась в темноту, явно нацелившись на вампира.       — Знаешь, а мне это что-то напоминает, — по голосу было слышно, что Хакура улыбается. Я сделала шаг назад. — Давай на этот раз просто поговорим?       — И о чём же ты хочешь поговорить? — опять заведёт этот бред о жертве и маньяке? Раздражает! Это ведь полный бред!       — Убери оружие, и мы поговорим, — послышались шаги, а затем в комнате стало светло. А я и не думала, что вампиры пользуются светом. Глаза болели с непривычки. Пришлось терпеть. — Я сложил вещи в пакет у двери, — я пыталась рассмотреть действия вампира сквозь тёмные круги. Ещё чуть-чуть поморгав, глаза пришли в норму. Комната парня была обустроена в тёмных тонах: шоколадный цвет кровати, черные занавески, серые обои и такой же пол, вся остальная мебель, вроде комода и стульев, была из темного дерева. — Можешь присесть, — он головой указал на свободный стул.        Я , не сводя взора с вампира, прошла через комнату и села на стул, положив на колени револьвер, так, на всякий случай.        — И о чём же ты хочешь поговорить? — я повторила свой вопрос и уставилась на Хакуру. Тот, оперившись о комод, внимательно разглядывал меня.       — А ты и правда выросла… — я в недоумении уставилась на него, — Ты ведь ничего не помнишь, верно?       — А что я вообще должна помнить? — окончательно запуталась. Выросла-не выросла, помню-не помню, мне что, не расти нужно было и не помнить что-то?       — Ты ничего не помнишь потому, что так надо. Тот кулон, что у тебя на шее, добавляет действие к барьеру, что бы ты ничего не вспомнила. Если бы ты увидела меня, то сразу же разрушила бы барьер, а кулон помогает его поддерживать, — он усмехнулся. Его ухмылка раздражает! И бред этот тоже! — Десять лет назад, я познакомился с тобой. Ты была тогда маленькой девочкой, которая сидела на качелях поздно вечером. Тогда я хотел убить тебя, — на этих словах, у меня начала кружиться голова. Звон в ушах с каждым его словом становился всё сильнее, — Мой отец как-то раз говорил о тебе. Он рассказывал, что однажды встретил женщину, которую полюбил, но уже тогда он был женат на моей матери. Из-за этого, он не смог долго находиться с возлюбленной, а узнав об этом моя мать не оставила бы её в живых, и тебя тоже, Джун. Той женщиной была твоя мать… — Слова эхом звучали в моей голове. Боль стала невыносимой. В глазах потемнело, и вскоре я провалилась во мрак…