Между пропастью и мечтой.

- Это было действительно давно, Василиса. Когда мы познакомились с твоим отцом, мы были еще студентами, – женщина, присела напротив меня и уставилась туманным взглядом за окно. – Мы сдружились и много времени проводили вместе. Знаешь, Норт уже тогда был таким особенным. - При этом женщина сама как-то странно улыбнулась, как будто вспомнила забавную историю. – Огнев был тем человеком, который невероятно любит жизнь и хотел попробовать все. Он был таким сумасшедшим! Мы пережили столько невероятных событий, которые никак не перескажешь и не передашь восторженными словами. Каждый день был шансом сделать что-то новое, невероятное. Огнев считал, что мир стоит перевернуть вверх ногами. Просто так, от нечего делать. Женщина отхлебнула чая и продолжила: - Я ведь жила с матерью, отец у меня умер, когда мне и года не было. Я как-то раз завалила экзамен, мать не одобряла моих сумасшедших поступков, и выгнала меня из дома. Было ужасно паршиво на душе. Но твой отец меня всегда поддерживал; день я переночевала у него, а на второй - померилась с матерью. Утром, выглянув в окно, я увидела на асфальте надпись: «Когда жизнь дает тебе сотни причин чтобы плакать, покажи ей, что у тебя есть тысячи причин чтобы улыбаться». Он написал это прямо на асфальте баллончиком, представляешь?! Хотя, наверное, сейчас этим никого не удивишь, но тогда все было по-другому. Каким же он был сумасшедшим. Но это мне и нравилось в Норте, с ним я чувствовала, что живу. Наверное, тебе очень неприятно это слышать, но я полностью и безвозвратно влюбилась в твоего отца. Женщина замолчала на минуту. - Но потом умер отец Норта. И он совсем поменялся, стал закрытым в себе, ведь, знаешь, отец для него был всем. Огнев ходил мрачным, и на лице не было и тени намека на его прежнюю улыбку, начал пропускать институт, не отвечать на звонки. Я не сумела вернуть того прежнего Огнева… Через месяц он уехал жить в другой город. А я узнала, что беременная. И вот приехала к нему, думала, Норт будет рад. А возле подъезда увидела его с беременной Лиссой. Она замолчала. - Вы, наверное, ненавидите мою маму? – это история воистину меня поразила. Но женщина лишь тепло улыбнулась. На ее лице уже проступали морщинки, но улыбка – это то, что не тронули года. Она была такой же теплой, искренней и по-детски наивной. - Нет, не думай так. Я наоборот благодарна твоей матери. Ведь он тогда улыбался, так же как и прежде. Твоя мама вернула Нортона к жизни, она сделала то, что не смогла сделать я. - Но ведь отец узнал, что у него есть сын? - Да. Я осталась жить в этом городе. И однажды, совершенно случайно, мы встретились в магазине игрушек. Он узнал меня. Когда он увидел Мина, был рад и в тоже время очень грустен. Он просил прощения. Но я и никогда не винила его. После этого Нортон часто приходил к нам, гулял с Мином, учил его… - Но вам было больно, что он выбрал мою маму, а не вас, - скорее констатировала я, чем спросила. Но лишь сказав это, я поняла, насколько это грубо звучит. И уже хотела извиниться как: - Больно. Но я никогда не разрушила бы счастья твоего отца, ведь он так любил тебя и твою маму. Она посмотрела на меня. - Ты даже не представляешь, как похожа на него! Я отвела взгляд. Так вот в чем заключалась история. Что я должна чувствовать? Ведь вот, сейчас, передо мной сидит женщина, которая любила моего отца на протяжении всей своей жизни и пожертвовала ради него своим счастьем. - Вы… до сих пор его любите? На лице женщины вновь появилась еле уловимая улыбка. - Прошло десять лет. Ты думаешь, это возможно? Я озадачено моргнула. Она задает мне этот вопрос или самой себе. - Время стирает из памяти лица тех, кто остался в прошлом, - женщина печально опустила голову. – Ты ведь и сама это уже поняла, да? В груди что-то неприятно екнуло. Я вновь перевела взгляд на желтые цветы. Так вот что! Когда я приходила к отцу и маме на кладбище, я всегда замечала там желтые хризантемы. Значит… - Я не знаю, возможно ли это, - сказала она, – но при воспоминании о твоем отце, сердце бьется быстрее. Наверное, ты впрямь права, я до сих пор люблю его. - Мама, ты здесь? – мы услышали голос Мина. - Ты случайно не находила зарядное… Мин зашел на кухню удивленно уставился на меня. - Ого, неожиданно, - прокомментировал парень. Я улыбнулась. - Привет. Да, знаете, я наверное, пойду, спасибо за чай, – я еще так много хотела узнать, но сейчас было как-то неловко, да и то, что я услышала, стоит хорошенько обдумать. - Я провожу, - сказал Мин. – Я все равно к Драгоциям собирался заехать. – И подмигнул мне. Я очень тепло попрощалась с матерью Мина, она говорила, чтобы я не стеснялась заходить, когда захочу. Я пообещала, что так и сделаю. - У тебя очень милая мама, - со смехом сказала я, когда мы были уже на улице. Снег маленькими снежинками спускался с неба. Парень тоже засмеялся: - Это она только с виду такая… Мы замолчали, свернув в парк. - Ты узнала? - Да. - Санта Барбара какая-то, скажи? - Это точно, - мы вместе засмеялись. - Значит, я теперь буду тебя сестрой называть. - Да иди ты! - я набрала в руки снега и засунула ему за шиворот. - Ах так! - он поднял меня, как маленькую и повалил, прям в сугроб, я, лёжа в снегу, забрасывала Мина снегом, он – меня. И было так весело, как в детстве. Мимо проходили люди, странно кося на нас, но нам было все равно. И вот мы просто лежим в снегу, мокрые с красными щеками, но такие радостные. - Знаешь, мне кажется, иметь сестру - просто офигенно! Я засмеялась. - И брата тоже! Мин взял меня за руку и вытащил из сугроба со снегом и мы вместе, улыбаясь, вошли к Драгоциям. Вот так: я думала, что одна осталась, без семьи, друзей, надежд. И вот в один миг появляется все, о чем я так мечтала. Чудеса случаются. И впереди у меня еще целая жизнь, что бы перевернуть мир, жить, наслаждаясь каждым моментом, каждым вдохом. Брать от жизни все, как делал мой отец! Ведь знаете, иногда стоит перевернуть мир вверх ногами. Не ради больших перемен и восторженных взглядом, а просто так, от нечего делать. Проснутся в своей кровати, принять душ, а потом пойти и покорить Эверест. И станцевать на его вершине безумное танго со всеми ветрами, смеясь в пропасть неба. Или прочесть свежую газету, выпить чашечку кофе и прикурить сигарету от жерла действующего вулкана. Можно закрыть любимую книжку, зевнув, и выйти в двери, пропаривающую воздух на высоте 800 метров над землей. Жизнь - огромна. Ее не вдохнуть, не ощупать, не впитать кожей, сидя дома и задумчиво перелистывая на мониторе красивые лица и заблудившиеся души случайных людей. Жизнь – не стоит огорчений. И ограничений. Ведь когда больше нечего терять – приходит бесстрашие. Когда заканчиваются слезы – начинаются улыбки. Иногда стоит просто так, на пробу перевернуть весь мир…(с)