Выбор сердца

Лексус Дреер прошел через гостиную особняка Дрееров с его массивными дубовыми балками. Стук каблуков по деревянному полу из широких досок гулко разносился по помещению. Проходя мимо главной гостиной – такой внушительной благодаря высоким потолкам с мощными балками в стиле эпохи драконов, – он постарался не обращать внимания на вытертые персидские ковры, на которых ярко-красные и густые синие цвета, памятные ему с детства, поблекли и стали тусклыми. Поднимаясь по резной лестнице из красного дерева, он старался не замечать того, что деревянные перила под его рукой, прежде отполированные до шелкового блеска, теперь носят следы многих лет небрежения. Не прошло и двух недель с тех пор, как он вернулся домой – приехал в Эру из Магнолии, он не общался с отцом более 15 лет. Заболел отец, и поверенный семьи, мистер Дигс, вызвал Лексуса домой. Как оказалось, отец потерял свою магию и последние несколько лет посвятил себя расширению их земель и поднятию гильдии «Хвост Ворона». «Мистер Дреер умирает, – говорилось в письме. – Лексус, пожалуйста, спешно вернитесь домой, пока не поздно». И вот он дома. Лексус был благодарен этому недолгому времени, которое мог провести с отцом. Однако атмосфера в доме была унылой и находиться здесь было невозможно. Все-таки, он не мог простить ему смерть матери и его попытку сделать его сильнее за счет кФридталла драконов. Да он стал могущественным волшебником, но ценой чего? Ценой брошенного ребенка. На рассвете, проверив состояние отца, Лекс отправился на конюшню. Он уже пятнадцать лет не сидел в седледа и хотелось увидеть новые владения семейства Дрееров. Хотя зимнее утро выдалось холодным, а небо было затянуто серыми тучами, поездка верхом доставила Лексу огромное удовольствие, что его даже немного удивило. Жаркий климат Магнолии пропитал его тело, и кожа из-за работы на полях сахарного тростника сделалась очень смуглой. Однако этим утром, когда свежий ветер бил ему в лицо, а перед ним, насколько хватало глаз, простирались припорошенные снегом поля, Лексус понял, насколько сильно скучал по Эре. Домой он вернулся уже ближе к полудню. Спрыгнув на дворе с крупного серого коня, которого ему совсем маленьким жеребенком подарили на его двадцать первый день рождения, Лекс передал повод поспешно подбежавшему конюху: – Проследите, чтобы ему дали побольше овса, хорошо, Энгус? – Конечно, мистер Дреер. Чувствуя себя немного виноватым из-за того, что сегодня на целый день уехал из дома, он быстро поднялся на второй этаж. Пройдя по коридору, Дреер на секунду остановился у дверей личных комнат мастера Хвоста Ворона и привел себя в порядок. Из-под тяжелой двери падала полоса света. Дреер повернул серебряную дверную ручку, открыл дверь и вошел в большую, слабо освещенную комнату. В дальнем ее конце на огромной постели с балдахином лежал его отец. В обрамлении занавесей из тяжелого золотистого бархата он казался тенью себя прежнего. Лучший друг его отца мистер Джош, поспешно вышел навстречу Лексусу. Его плечи сутуЛюсись от долгих лет услужения – а теперь еще и от уныния. – Как хорошо, что вы вернулись, Лекс! – Как он, Джошуа? Дреер расстегнул теплую шерстяную куртку и передал ее камердинеру. – Боюсь, Лекс, что он слабеет с каждым днем. Его держит здесь только желание увидеть Фрида. Лекс кивнул. Он и сам молил Бога, чтобы брат, который был моложе его на два года, – двадцатидевятилетний Фрид, маг письмен, успел вернуться в Эру и застать отца в живых. Их третий, самый младший, брат Бикс уже приехал домой, прервав обучение в Крокасе. Лекс еще раз взглянул в сторону бархатного полога. В отбрасываемой им тени, рядом с постелью отца, сидел Бикс. Встав, младший брат направился к нему. Высокий и широкоплечий, с фигурой атлета, Бикслоу был очень похож на остальных двух братьев: такой же прямой нос, четкие черты лица и сильный подбородок. Однако в отличие от Лексуса, который унаследовал от матери блондинистые волосы и зеленыерие глаза, у Фрида и Бикса волосы были черными, а глаза – ярко-синими, как Ивана. – Отец о тебе спрашивал. – Бикс вошел в круг неверного света, падавшего от лампы, стоявшей на туалетном столике розового дерева. Абажур из хрустальных призм разбрасывал по комнате радужные блики. – Он иногда начинает бредить. Говорит, что ты должен дать ему какое-то обещание. Говорит, что не сможет спокойно умереть, если ты не дашь клятву, что оно будет исполнено. Лексус кивнул, испытывая скорее любопытство, чем тревогу. Двое младших братьев искренне любили отца – однако все трое покинули его уже давно, преследуя собственные эгоистические устремления, да младших он любил и баловал, а вот Лексусу выпала роль ненавистного сына. Он как и его братья все равно чувствовал себя в долгу перед Иваном и готов был исполнить любое его пожелание. Следом за Джошем Бикслоу вышел из спальни – и за ними тихо закрылась дверь. Лексус остался один в мрачной и душной комнате. Отец перенес три апоплексических удара, первый случился три года назад, и каждый последующий только ухудшал его состояние. Лексу следовало бы вернуться домой уже после первого пФридтупа, однако в письмах отец уверял его, что полностью поправился, – и ему приходилось в это верить. Дреер не хотел оставлять Хвост Феи, ведь компания деда единственное что помогало ему все эти 15 лет в Магнолии. Да и эта его гильдия Хвост Феи стала его семьей за это время. – Лексус?! Он посмотрел на лежащего в постели слабого старика, который когда-то был невероятно сильным и влиятельным мужчиной. Затем подошел вплотную к кровати и сел в кресло. – Я здесь, Иван, - Лексус не мог назвать его отцом, ведь воспитывал его Макаров. Протянув руку, он сжал истончившиеся холодные пальцы некогда сильного мага. «Хотя в спальне тепло, не мешает добавить дров в камин», - отметил про себя Лексус. – Мне очень жаль... сын мой, – проговорил Иван хриплым голосом, – что я оставляю тебе... такое жалкое наследство. Я подвел тебя... и твоих братьев. – Ничего страшного. Как только ты снова встанешь на ноги...ты и не вспомнишь обо мне… – Не говори... глупостей, мальчик. – Маг иллюзий сделал несколько судорожных, хриплых вздохов, и уголки его губ опустились. Лекс послушно замолчал. – Я потерял все. Я даже... толком не понимаю, как... это случилось. Каким-то образом все... ускользнуло. Лексусу не нужно было спрашивать, о чем говорит отец. Из гостиных исчезла немалая часть мебели, со стен – чудесные живописные полотна, да и весь дом, который когда-то был одним из самых великолепных аФридтократических домов Эры, пришел в упадок. – Со временем наше состояние можно будет восстановить, – сказал Лексус. – Дрееры да и Макаровы станут такими же могущественными, как в прошлом. – Я уверен... что так и будет. – Отец Лекса закашлялся и прерывисто вздохнул. – Я знаю, что... могу рассчитывать на тебя, сын. На тебя и твоих братьев. Но это будет нелегко. – Я это сделаю. Обещаю, Иван. – Конечно, сделаешь. И я буду тебе помогать... даже после того как умру и буду похоронен. У Лексуса сжалось сердце. Он знал, что отец умрет, что это случится совсем скоро. Тем не менее было трудно смириться с мыслью, что человек, который когда-то был таким сильным и полным жизни, уйдет навсегда. – Ты меня слышишь... Лексус? – Да. Но боюсь, я не понял, что вы имели в виду. – Есть способ... сын. Самый простой... способ. Женитьба на подходящей женщине даст тебе... необходимые деньги. – Слабая рука крепче сжалась на пальцах Лексуса. – И я нашел тебе невесту, сын. Идеальную... женщину. Лекс выпрямился в кресле, решив, что его отец снова начал бредить. – Она красавица, – продолжил иллюзионист. – Дивное создание... достойна стать госпожой Дреер. – Казалось, с каждым словом старик становится сильнее – и на мгновение тусклая пелена, подернувшая его глаза, исчезла, так что они стали по-молодому ярко-синими. – Она богатая наследница, мой мальчик... унаследовала состояние от отца. Приданое у нее просто невообразимо большое. Ты снова станешь богатым человеком. – Вам надо отдыхать. Я могу вернуться... – Слушай меня, сын. Я уже говорил о ее... отцом – человеком по имени Эштон Мун. Мун души в ней не чает. Он твердо решил... дать ей могущество. Все приготовления уже сделаны. – маг сипло вздохнул, закашлялся, но продолжил сжимать руку Лексуса, – После положенного периода траура... ты женишься на Искре Мун. С ее состоянием... и твоей решимостью... ты сможешь восстановить дом и вернуть нашим имениям прежнее великолепие. Хватка Ивана стала почти болезненно сильной. Лексус изумился, что у его отца нашлось столько силы, а еще понял, что тот не бредит. Напротив: он прекрасно сознавал, что говорит. – Пообещай мне, что сделаешь это. Дай слово, что женишься на этой девице. У Лексуса странно колотилось сердце. Он был всем обязан отцу, однако в самой глубине души что-то требовало отказаться – восстать против той жизни, которую ему диктуют. Хотя его готовили к тому, чтобы взять на себя все обязанности мастера, правда не Хвоста ворона и не стать владельцем земель Дрееров, его учили быть преданым семье, он не ожидал, что ему придется столкнуться с ними так скоро, ведь в гильдии деда у него уже в мыслях была женщина на которой он хотел жениться… Его мысли стремительно унеслись в прошлое. Да, 22 года года назад, он помнит тот день, когда отец прямо в лицо заявил деду что как маг я слаб и даже кФридталл драконов не помог. Заявил что такой сын как я не достоин носить его фамилию. Он выкинул меня за дверь и лишь одним движением руки рассек мне правый глаз до щеки. Этот шрам напоминает что для отца я лишь наследник. Причем старший. Он знал, что однажды ему придется вернуться домой. Знал, что у него появятся дополнительные обязанности. Однако он не ожидал, что его отец умрет так скоро. Не ожидал он и того, что унаследует титул и земли, за которыми практически ничего не осталось. Пальцы отца разжались, силы полностью оставили его. Уголок его рта снова начал кривиться. – Обещай мне... Лексус судорожно сглотнул. Отец умирает... Как он может отмахнуться от его последнего желания? – Пожалуйста!.. – прошептал Иван. – Я женюсь на ней, отец, согласно вашему желанию. Даю вам слово. Иллюзионист едва заметно кивнул. С его губ сорвался еле слышный вздох – и глаза медленно закрылись. На секунду Лексусу показалось, что он умер, но потом его грудь чуть приподнялась – и Лексус почувствовал огромное облегчение. Отпустив холодную руку отца, он бережно накрыл ее одеялом и тихо отошел от кровати. Ненадолго задержавшись у камина, чтобы добавить в него поленьев, он вышел из спальни. Как только Лексус оказался за дверью, то увидел Бикса, беспокойно расхаживавшего по коридору. При виде тихо закрывающего дверь брата Бикслоу остановился. – Он не?.. – Его состояние не изменилось. – Лексус тихо вздохнул. – Он меня просватал. За невестой дают огромное приданое – такое, какого хватит, чтобы начать восстанавливать фамильные земли и владения. Я согласился на этот брак. Бикс нахмурился так сильно, что его черные брови превратились в сплошную линию, перечеркнувшую лоб. – Ты уверен, что хочешь этого? Ведь Хартфе… Лексус слабо улыбнулся: – Я ни в чем не уверен, брат, если не считать того, что дал клятву и теперь должен буду ее исполнить. А насчет, Хартфелии, придется мне забыть ее.Чего бы мне не стоило… Похороны мастера Хвоста Ворона состоялись холодным январским утром, в пасмурную и ветреную погоду. Церемония началась несколькими днями раньше: архиепископ отслужил в Эровском аббатстве долгую заупокойную службу. На ней пФридутствовало человек двадцать из высшей аФридтократии и десятки представителей членов Совета, дабы убедится, что ныне покойный маг иллюзий Иван Дреер, мастер темной гильдии умер… После этого на пышном черном катафалке, запряженном четырьмя черными конями, гроб перевезли в деревню Эра для последнего отпевания, и тело покойного Дреера-старшего было захоронено на семейном участке рядом с деревенской церковью. При этом присутствовали члены семьи, включая престарелую тетку, Иносию Джон, вдовствующую магичку проклятий, а также многочисленные двоюродные и троюродные родственники – о существовании некоторых из них Лексус даже не подозревал. Лексус смотрел на сверкающий бронзовыми накладками гроб, в котором покоились останки отца, и чувствовал, как у него в горле встает тугой ком. Ему следовало вернуться домой раньше и больше времени провести с человеком, который дал ему жизнь. Ему следовало помогать отцу управлять его сложными делами. Возможно, если бы он это сделал, он бы сумел все предотвратить…не было бы этой гонки за титул лучшей гильдии между хвостатыми. И не пришлось бы жениться на той которую он не любит. И возможно, заботы не отправили бы отца в безвременную могилу. Их третий брат, Фрид, самый упрямый из сыновей, приехал домой за два часа до смерти отца. Он очень высоко ценил свою свободу, свою карьеру военного и возможность разъезжать по свету. Меньше всего Фриду хотелось быть привязанным к куску земли и дому, который он уже считал своей будущей тюрьмой. Но в конце концов, видя, как жизнь отца утекает прямо у него на глазах, Фрид сдался и дал свое согласие на то, что, как только закончится военный контракт, он уйдет в отставку, вернется в Магнолию и станет помощью и опорой Макарову. Бикслоу, самый необузданный и безответственный из троих, дал свою клятву еще до приезда Лексуса. Иван был уверен, что семье были бы очень полезны связи с Эдорасом, и потому вынудил сына дать слово, что тот сделает все необходимое для укрепления этих связей. Голос викария прервал размышления Лексуса, заставив его отбросить воспоминания о прошедших неделях и вернуться к реальности. Резкий ветер трепал полы его длинного пальто и проникал под плотный черный фрак и темно-серые брюки. Рядом с ним стоял Фрид, одетый в яркий парадный мундир майора Фиорской кавалерии, и порывы ветра ерошили его густые черные кудри. Взгляд Лексуса переместился на младшего брата. Бикс стал неожиданным прибавлением семейства – он родился почти на шесть лет позже Фрида. Мать умерла родами, оставив Бикса сомнительным заботам няньки и отца. Бикс выжил – и стал самым бесшабашным из троих братьев. У него была репутация повесы, которой он весьма гордился. Он обожал женщин и, похоже, поставил своей целью побывать в постели у каждой светской красавицы. Лексус слабо улыбнулся. Его собственная судьба уже была решена. Он женится на девушке, которую зовут Искра Мун. На девушке, с которой он пока даже не знаком. Сейчас ее не было в Фиоре: она путешествовала по Эдорасу со своей матерью. Лексус был этому рад. Траур по отцу продлится год. И только после этого он сможет заняться вопросами женитьбы. Искра стояла перед высоким зеркалом-псише у себя в спальне. Особняк семьи располагался на краю района Эскаутон среди других больших и недавно выстроенных домов в Магнолии. На Искре были только шемизетка, корсет и панталоны с таким же обилием оборок, что и на белом шелковом покрывале кровати и занавесках на окнах. Искра рассматривала свою соблазнительную фигурку в зеркале. – Надеюсь, я не потолстела. – Она прижала ладони к корсету с пластинами из китового уса и нахмурила ровные темные брови: – Как тебе кажется, Лу? Стоявшая рядом Люсьена Хартфелия, ее троюродная сестра, которая после ухода мага молний перебралась к себе домой, и встретившая свою «сестренку», жила последний год под опекой матери Искры, не дававшая ей видеться с феями, лишь из-за того, что она была лишь заклинателем духов, ведь магия эта слаба и как она считала - толку от нее нет: – У тебя идеальная фигура, и ты это знаешь! С озорной улыбкой Искра спросила: – Как ты думаешь, старший сын иллюзиониста это заметит? Люси укоризненно покачала головой: – Джо, это замечает каждый мужчина, который тебя видит! Хотя они обе были среднего роста, Люси в отличие от Искры была светловолосой и худенькой, с глазами цвета молочного шоколада и губами, которые сама считала слишком пухлыми. Она была хороша собой, но ее красота была не такой броской и яркой, как у Искры, – та заставляла мужчин замирать на месте и ошарашенно смотреть ей вслед. – Ты уже собрала вещи для поездки? – спросила Искра. Этот вопрос следовало понимать так: «Люси, ты уже собрала все мои вещи?» Искра не доверяла своей горничной Юкино выбор гардероба, это могла сделать только Люси – кузина была на год старше ее самой, и в этом вопросе на нее можно было всецело положиться. – Почти закончила, – ответила Люси. – Я выложила в твоей туалетной комнате все, кроме нижнего белья. Тебе осталось только приказать Алексе упаковать перед отъездом все платья в сундуки. Искра повернулась, чтобы рассмотреть свою фигуру под другим углом. – Интересно, каким окажется дом? Папенька говорит, что особняк Дрееров – просто ужасное место, хотя, насколько я понимаю, когда-то он считался одним из самых великолепных домов фиорской аристократии. Это ведь не настоящий особняк, знаешь ли. Ему всего триста лет. Папенька говорит, что он огромный. В нем есть внутренний сад и множество шпилей и башен. А еще есть живой лабиринт! – Она улыбнулась, демонстрируя безупречные белые зубки. – Папенька говорит, что я чудесно развлекусь, пока буду приводить дом в порядок. Люси искренне улыбнулась: – Я в этом не сомневаюсь. В то же время про себя она подумала, что Искре это наскучит уже через полгода, так что заканчивать отделку и меблировку роскошного загородного дома придется матери. – Надеюсь, мы с маменькой сможем жить в таких условиях. Я рада, что мы пробудем там всего неделю. И рада, что ты отправишься в Эру на несколько дней раньше, чтобы подготовить все к нашему приезду. – Я уверена, что герцог сделает все возможное, чтобы хорошо устроить вас, Искра. Искра порывисто схватила Люси за руку: – Но ты ведь лично этим займешься, правда? Ты ведь знаешь, что я люблю! Как именно мне надо готовить утренний шоколад, какой горячей должна быть вода в ванне. Ты подготовишь прислугу, объяснишь всем, что мне нужно? – Конечно, - как же мне не знать..твоя маменька весь год заставляла штудировать все, что ты любишь… – И не забудь взять сушеные розовые лепестки! Это идеальная отдушка для ванны! – Не забуду. – как же меня бесит, эти ее капризы..маленькая , разбалованная девчонка…. Люси заботилась о Искра с того дня, как приехала в Магнолию год назад. Это стало огромной переменой в жизни Люси, которая вела спокойную жизнь в гильдии Макарова, но стоило уйти внуку мастера в Эру, как пришел заказ о компаньонке для магички слова, Люси решив что можно заданием отвлечься от мыслей о Дреере, как ей передали весточку , что тот женится и просил Люси его не искать. Хартфелия лишь взяв задание удалилась из гильдии, как оказалось на месте заказчиками было семейство Мунов… ее треклятых родственников. Люси как сейчас помнит последний день пребывания в Харгеоне и встречу с дядей. – Это слишком опасно, Люси, – сказал ей дядя. – Ты растешь, лапочка, и становишься женщиной. Я хочу, чтобы твоя жизнь была лучше – была такой, какой хотели бы ее видеть твои отец и мать. Мне давно следовало это сделать, но я... – Но ты – что, дядя Эрик? – спросила она, заливаясь слезами. – Но ты моя единственная родня, лапочка, и я буду по тебе скучать. Люси помнила, как отчаянно рыдала в тот день – и какое ужасное, тошнотворное чувство было у нее, когда дядя оставил ее у дверей гильдии Звездная ночь в Харгеоне. Они не виделись с дядей Эриком с того рокового дня – и, Господи, как же она по нему скучала! Однако в глубине души Люси понимала, что дядя поступил правильно. Люси посмотрела на Искру: – Я уеду рано утром. В газетах пишут, что погода может испортиться – возможно, начнется метель, – поэтому я хочу добраться до места, опередив непогоду. – Возьми дорожную карету, милая. Просто сразу, как приедешь, отправь ее обратно. Если будет дождь или снег, мы с маменькой отложим отъезд на несколько дней и отправимся, когда погода наладится. – Хорошо. – Люси прошла к кремово-золотому туалетному столику и начала разбирать ночные сорочки Искры, откладывая те, которые следовало запаковать в сундуки. – Я слышала, что тетка Иносия приедет в особняк на время нашего визита и возьмет на себя роль хозяйки дома? – Да, насколько я поняла. Я с ней не знакома. Кажется, она редко приезжает в Эру , а уж тем более в Магнолию и Крокас. – Твой Дреер – тоже. Искра фыркнула, словно эта мысль была ей неприятна. – Надеюсь, после нашей свадьбы все изменится. Люси только улыбнулась и достала тонкую батистовую сорочку с розочками, вышитыми вокруг ворота с оборкой. – Говорят, он очень хорош собой, высокий и стройный. Темная бровь Искры чуть приподнялась. – Да уж, хорошо бы это было так. Я не выйду за него, если на него неприятно смотреть, пусть даже он и могущественный маг. Однако Люси считала, что наследница Мунов выйдет замуж за этого человека, как бы он ни выглядел. Кузине хотелось стать Дреер, чтобы и дальше вести тот роскошный образ жизни, к которому она привыкла, и получить то высокое положение, которое приносит семья Лексуса. По правде говоря, Искра хотелось заполучить все. И благодаря папеньке, который постоянно ее баловал, обычно она получала все, чего бы ни пожелала. – Вы уезжаете, ваша светлость? – Дворецкий, Кланд Роуз, спешил к Лексусу, направлявшемуся к двери. – Извините за смелость, ваша светлость, но с минуты на минуту приедут гости. Что подумает ваша нареченная, если вы ее не встретите? «Действительно, что?» – Хочу вам напомнить, Роуз, что официально мы пока не помолвлены. – Я понимаю, сэр. И тем не менее она будет ожидать, что вы должным образом встретите ее в поместье. Несомненно. Верх невоспитанности отсутствовать дома в момент приезда этой леди и ее матушки. Лексус бросил взгляд на дворецкого – седовласого старика с водянистыми голубыми глазами. Мало найдется слуг, которые осмеЛюсись бы ему перечить, однако Роуза и Джошу, служившего в Эре еще до его рождения, ничто не останавливало. – Если она окажется здесь до моего возвращения, – заявил Лексус, – скажете ей, что меня спешно вызвали. Скажете, что я скоро вернусь. – Но, сэр... Лексус подошел вплотную к массивной входной двери, и Роуз поспешно бросился ее открывать. Лексус задержался на верхней ступеньке широкой каменной лестницы, любуясь красотой зимнего пейзажа. Круговая аллея перед домом была покрыта толстым слоем снега. На солнце он сверкал и искрился, слепя глаза. Деревья вдоль подъездной аллеи тоже были окутаны искристым покровом. Лексус наполнил грудь свежим морозным воздухом и решительно спустился по лестнице. Конюх подвел к нему коня, и Лексус вскочил в седло. Развернул жеребца и пустил его рысью, постепенно ускоряя движение. Из-за глубокого снега звук копыт был глухим. Направляясь к дороге, Лексус бросил последний взгляд на беднягу Роуза – старик обеспокоенно смотрел ему вслед. Лексус перевел жеребца на галоп и свернул на узкую грунтовую дорогу, которая шла вдоль полей, окружавших дом. Кругом все было бело, а деревья сверкали на солнце, словно их осыпало звездной пылью. поместье окружали двенадцать тысяч акров земель. Такие угодья означали наличие десятков арендаторов – и все они рассчитывали на то, что главные решения будет принимать за них хозяин. Земли были частью майората и наследовались вместе с титулом, иначе немалая их часть уже была бы продана. Лексус беспокойно поерзал в седле. Ему не хотелось сейчас думать о своих обязанностях. Ему просто нужно было взбодриться и подготовить себя к встрече с девушкой, которая разделит с ним будущее. Какое-то время он продолжал ехать вперед, несколько раз поворачивая на узкие дорожки и пересекая замерзшие поля. Пора было возвращаться домой, пора было принять то, чего нельзя изменить. Домой он отправился другим путем, обогнув густую тисовую рощу, и в конце концов оказался на дороге, которая вела от деревни к замку. Миновав поворот дороги, он заметил, что впереди на снегу что-то блестит. Прищурившись, Лексус пытался разглядеть сверкающий предмет. А когда перевел коня на медленную рысь и подъехал ближе, услышал странный скрипучий звук. Внезапно вся картина прояснилась, и Лексус увидел опрокинувшуюся на бок карету. Одно из колес все еще крутилось, и на поле слева от дороги рядом друг с другом стояли невыпряженные кони. Подъехав к карете, Лексус остановил коня и спешился. Опустившись на колени подле лежавшего без сознания кучера, он проверил, нет ли у того ран и переломов. Похоже было, что кучер отделался лишь глубокой царапиной на лбу. Выпрямившись, Лексус заглянул в открытую дверь кареты, но никого не обнаружил внутри и снова наклонился к мужчине, лежавшему на снегу. Словно почувствовав присутствие Лексуса, кучер застонал и начал приходить в себя. – Спокойно, дружище. Карета опрокинулась. Не пытайся двигаться слишком резко. Кучер судорожно сглотнул. – А леди?.. Она... она цела? Лексус ощутил острую тревогу. В карете была женщина? Он снова посмотрел на опрокинувшийся черный экипаж, а затем его взгляд стремительно скользнул по четырем породистым гнедым коням, стоявшим на поле. Никакой женщины он не увидел. Стремительно выпрямившись, Лексус снова принялся осматривать местность вокруг кареты. Огромные белоснежные поля на секунду его ослепили, мешая видеть. Наконец переведя взгляд чуть дальше, он ее увидел. Неужели это Искра? Она лежала на пышном белом покрове поля словно сломанная кукла. На ней было скромного покроя платье из розового бархата и подбитая мехом накидка, которая сбилась под ее неподвижной фигуркой. Лексус поспешно бросился к девушке и опустился рядом с ней на колени. Проверяя пульс, он с облегчением почувствовал ровное и сильное биение под нежной кожей у основания ее шеи. Она была без сознания, но он не заметил ни крови, ни признаков травм. Осторожно проверив конечности на предмет переломов, он не обнаружил и их. Когда с губ девушки сорвался тихий стон, он взял ее холодную руку и сказал: – Все хорошо. Я хозяин этих земель, и я перевезу вас домой. Длинные золотые ресницы девушки затрепетали и приподнялись над бледными щеками. Лексус облегченно вздохнул. – Не может быть, – прошептала пострадавшая. – Не надо двигаться. Произошел несчастный случай. Теперь вы в безопасности – и все будет хорошо. И тут впервые он позволил себе рассмотреть ее. Она оказалась красавицей, как и говорил отец, со стройной фигуркой и тонкими чертами лица. На фоне снега ее кожа была почти такой же белоснежной. Губы чуть пухлые, но очень красивой формы. Шляпка из розового бархата лежала в нескольких шагах дальше, а золотые волосы рассыпались вокруг точеных плеч. Девушка открыла глаза – и у них оказался невероятно красивый шоколадный оттенок глаз как у его Люси…. – Кажется... я ударилась головой. – и голос…. – Да. Наверное, когда вас выбросило из кареты. – Лексус снял перчатку и приложил пальцы к ее щекам и лбу. – Вы целы? Не чувствуете никаких повреждений? Ее чудесные губы чуть заметно изогнулись. – Я слишком замерзла, поэтому ничего не чувствую. Лексусу захотелось ответно ей улыбнуться. Однако он заметил, как девушка дрожит, и задумался о том, сколько времени она уже провела здесь, на снегу. – Мне нужно доставить вас домой. Вам необходимо согреться. Если почувствуете боль – скажите, и я остановлюсь. Она кивнула – и закрыла глаза. Лексус очень осторожно поднял ее на руки и прижал к груди. Сильный серый жеребец стоял всего в нескольких шагах от них. Лексус усадил Искру на спину коня, а потом вдел ногу в стремя и, поднявшись в седло, осторожно передвинул ее ближе к себе, так чтобы она спиной привалилась к его груди. – Все в порядке? – спросил он, крепко обхватив ее за талию одной рукой, чтобы она не упала. Искра повернула голову – и ее аквамариновые глаза медленно открылись. Когда Лексус заглянул в них, то почувствовал какое-то странное ощущение: казалось, рука проникла ему в грудь и начала сжимать сердце. – Немного... голова кружится. – Ее глаза снова начали закрываться, но тут же испуганно распахнулись. – Кучер... мистер Гибс. С ним... все в порядке? Лексус поискал его взглядом. Кучер уже поднялся на ноги и шел по полю к коням. – Похоже, с ним все хорошо. В карете был кто-то еще? – Нет, только я. Странно, подумал Лексус, с Искрой должна была ехать мать. Почему его невеста отправилась в путь даже без горничной? Однако выяснять все это сейчас не было времени. Лексус направил коня к кучеру. – Доберетесь до деревни? – спросил он. Кучер утвердительно хмыкнул. – Немного головой ударился, только и всего. Поеду верхом до города на коренной, там пристрою лошадей в конюшню и займусь каретой. – Отлично. Я мистер Дреер. Я позабочусь о леди. Если вам что-то будет нужно, дайте знать. – Нас преследовали грабители, – мрачно заявил кучер. – Мы пытались от них оторваться, но на дороге оказался лед. Когда вы подъехали, заметили кого-нибудь? Моя госпожа, к сожалению не может колдовать из-зза… - Гибс! Не смей говорить причину!! - Простите миледи… – Я никого не увидел – только перевернувшуюся карету. Лексус ощутил, как в нем поднимается гнев. Разбойники напали на карету! Возможно, они обыскали перевернувшийся экипаж и забрали все ценное. Похожее происшествие случилось месяц назад на дороге у соседней деревни Клевер. Лексус в последний раз посмотрел на кучера. Тот махнул рукой, вывел коней на дорогу и сел верхом на коренную. Лексус подумал о грабителях, которые стали причиной катастрофы. Конечно, он ими еще займется, а сейчас ему необходимо позаботиться о своей даме. Он снова перевел взгляд на девушку, на которой ему предстояло жениться. Она была настоящей красавицей: с женственной фигуркой и мягкими зелено-голубыми глазами. Что ж, пожалуй, брак с такой девушкой не так уж и страшен. Она хотя бы похожа на Хартфелию…