inhalation.

Жаркий пар ударил в лицо, воздух тяжелый и удушающий. Алым пламенем все поплыло перед глазами, очертания размывались по мере каждого вздоха. На секунду Кидзуки подумал, что еще есть шанс все изменить. Что его жизнь, казавшаяся убогой и никчемной, все же достойна того, чтобы он выбрался из машины. Сейчас же. Сию же секунду. По своему желанию. Разгоряченный воздух стягивал легкие. Сжимал грудную клетку и их вместе с ней. Нос забил газ. От него темнеет в глазах, звенит в ушах и горчит на языке. Кадык напряженно пропустил ком вязкой слюны, на миллиметр плавно опустившись вниз по горлу, задержавшись на секунду. В голову ударил мощный сгусток. Убийственный и, наверное, последний. Кто-то убивает тебя, Кидзуки. Кто-то хочет твоей смерти. Он заберется на задние сидения машины, запрокинет голову и закроет глаза, шумно душа. Как будто так и хотел. Как будто так и планировалось. Он зажмурится, поняв, что выносить это становиться все труднее, но желанная секунда близка. Спрячет лицо в руках, согнувшись и подтянув колени к подбородку. Кончики влажных волос щекочут кожу. На щеках, лбу и на висках. Гул стоит в ушах. Перед глазами мелькнул свет фонаря. Оселпляюще-яркий, мгновенно пронесшийся вспышкой в рыжей дымке. Кто-то убил тебя, Кидзуки. И, кажется, то была совесть.