Welcome to Tennant Krik

- Наверное, братик переживает из-за Джейн, - тихо прошептал Лью в пустоту своей новой комнаты. - Я же вижу, как он себя ведет. Ему нравится Джейн. Правда ведь? - спросил он все ту же пустоту. Он сполз вниз по двери. Внезапно комната ему показалась слишком большой и слишком пустой. Да чего греха таить, ему все кажется слишком большим и пустым, когда нет рядом Джеффа, любимого братика. Лью ненавидит оставаться где-нибудь без брата, тем более, в полном одиночестве. - Но ведь, если я буду все время с ним, то он подумает, что я слабак и ни на что не гожусь. Нет, я не пойду к нему и останусь тут. Пустота комнаты давила на него и грозилась раздавить совсем, как таракана тапком, как муху газетой. - Пусто без братика, правда? - когда он оставался в одиночестве, он всегда разговаривал. Нет, не сам с собой, собеседник у него был, но ответы того собеседника слышал только Лью и видел его тоже только он. Вернее даже сказать - ее, госпожу Пустоту. Если он оставался один очень долго, то приходила мадам Одиночество. Он видел их и разговаривал с ними сколько себя помнил, с самого детства. Иногда ему казалось, что госпожу Пустоту он увидел раньше матери. Он никому не говорил о своих "друзьях", ни матери, ни отцу, ни, тем более, брату. - Да, мы снова с тобой встретились, спасибо, что зашла, - сказал своей давней подруге Лью. - Мы действительно давно не виделись, что правда, то правда, и вы, как всегда великолепны, мадам Одиночество, не ожидал вас так скоро увидеть. Рад вашему приходу, - отвечал Лью на слышимый только ему голос. "Надо переступить через себя. Нельзя им грубить, с ними нужно общаться вежливо, иначе они сделают мою жизнь адом. Так, как уже было в детстве. Потом, когда я еще раз взбунтовался против них... И что из этого вышло? Они добрались до братика! Ах, братик, прости, это я во всем виноват!" Как же ему хотелось заплакать в этот момент! Но нельзя показывать свою слабость перед Одиночеством и Пустотой, ведь они только и ждут того, чтобы нащупать его самое слабое место и тогда ударить туда, причинить вред братику! "Не позволю!" - пронеслось твердое решение в голове у Вудса. "А они смеются, смеются, смеются! Как будто знают, о чем я думаю, что дорого мне больше всего." - Аааааа!!! - яростно заорал Вудс. Он быстрее самой юркой ящерицы пересек комнату, отталкивая от себя видимых только ему одному смеющихся женщин, исчезающих в никуда. Он открыл окно и вдохнул свежий воздух, ставший внезапно таким холодным, что обжигал легкие. Дамы уже давно ушли, но их смех все еще был в его голове. Он обошелся с ними грубо, они будут мстить, и месть их будет страшна. Госпожа Пустота всегда знает куда бить, мадам Одиночество знает как и всегда бьет безукоризненно. Лью их ненавидел больше всего на свете и страшно желал от них избавиться, но он нужен братику, значит, надо терпеть, и, что еще важнее, защищать его от этих коварных женщин. Подоконник покрылся белой пеленой инея. Удивительно, учитывая, что на улице жара и духота. - За ними всегда следом приходит холод, - задумчиво сказал Лью. Он огляделся. Потемневшие обои, огромный старый шкаф из красного дерева, стол из белого мрамора, на нем стояла массивная хрустальная ваза, в которой когда-то были цветы, сейчас превратившиеся в пыль. Рядом стул из какого-то светлого дерева, из этого же дерева была выполнена кровать. Больше в огромной комнате не было ничего. Он чувствовал, что госпожа все еще здесь, и они вместе с мадам следят за ним из потайного уголка его комнаты. Он слышал шелест их платьев по полу, слышал их невесомые шаги, чувствовал на себе их взгляд, но самое чудовищное: они все еще смеялись. Они часто смеются, и их смех сводит с ума, отвлекает, толкает на безрассудства. Но Лью нужен Джеффу. Нет, это Джефф нужен Лью. Лью поправил шарф, который чуть не слетел с него от сильного порыва ветра. - Я тебя защищу от всего, братик, ты главное не бойся. Ответом ему был только шелест ветра.