Давай без фальши

POV Эмили Дейс Пустым взглядом я провожала проезжающие мимо ресторана машины, всё ещё смотря в окно. На губах я чувствовала солёный вкус собственных слёз, которые, не переставая, текли по щекам. В горле засел горький ком, словно заткнув меня, чтобы наружу не выходили всхлипы. Я никогда не понимала значения словосочетания «моральная боль». Да, я читала об этом в книгах, как её описывают авторы, видела в фильмах, как мучаются герои, но сама никогда её не испытывала. Было что-то отдалённо похожее на это, когда до меня дошла новость о гибели родителей. Но, честно сказать, я уже не могу вспомнить, что именно чувствовала тогда. Всё, что я помню, это истерика, которая длилась целый день, и Даррен, который всё это время крепко обнимал меня и говорил, что будет рядом, что всё будет хорошо. Может быть, ещё тогда я чувствовала эту самую моральную боль, некую опустошенность, невыносимую пустоту в грудной клетки, но… я просто не помню. То, что творится во мне сейчас, очень трудно объяснить. Это действительно была боль, словно мне вырвали сердце, моё охриплое дыхание всё время прерывалось, и даже казалось, будто вот-вот я совсем перестану дышать. Я задыхалась, руки дрожали, ноги еле держали меня, а в глазах иногда темнело. Боясь пошевелиться, я только и делала, что стояла у окна, сильно сжимая мобильник в руке. «Выживших нет», - всё вертелось у меня в голове. Как нет?.. Как такое возможно? Пару часов назад, вот только утром я получила от него СМС. А ещё вчера я сказала ему, что мы перешли на следующую ступень наших отношений. Ещё тогда я была уверена, что всё наладилось, что у меня появилась родная душа, что мы с ним будем счастливы. Но что сейчас? Сейчас конец. Эпилог истории. Точка. И продолжения не будет. Помню свою первую реакцию на него. Отвращение, ненависть. А он же знал, прекрасно знал, что я думала тогда о нём, и он сделал так, чтобы я всё же согласилась с ним работать. И что теперь? Я полюбила его всем сердцем, как не любила никого раньше. Но он об этом уже никогда не узнает… Не знаю, сколько уже я стою тут, как загипнотизированная смотрю в окно, но не думаю, что совсем скоро спущусь к выходу и покину ресторан. Просто не знаю, что делать дальше, куда идти. Домой? В пустую квартиру? Туда, где теперь всё будет напоминать о нём? Да, он был у меня всего один раз, но и этого хватит. Сколько всего мы не смогли сделать. Сколько всего я не успела сказать ему. Но ведь я не торопилась, думала, что у нас с ним ещё всё будет впереди. Да… впереди. Я знала, что рано или поздно Себастьян придёт за мной, и совсем не удивилась, когда услышала как открывается дверь. Тогда я поспешно смахнула слёзы (что было глупо, так как эти ручьи так просто не смахнёшь) и повернулась на звук, судорожно в мыслях придумывая, что сказать. Но мои мысли тут же улетучились, а сердце сжалось, когда я увидела кто вошел в комнату. Закрыв дверь, высокая стройная девушка в кремовых туфлях на каблуках, светлых джинсах и такой же светлой блузке поправила тёмные волосы и бросила взгляд на свои прозрачные часы. Недовольно нахмурившись, она сжала алые губы в полоску и сделала уверенный шаг в мою сторону, в то же время подняв на меня карие глаза. Заметив моё состояние, бородатая дама растерялась и замямлила давно знакомым мне фальшивым женским голосом: - Я… эм… опоздала немного… Мой ступор тут же исчез, и ноги понесли меня прямо на ошарашенную Кончиту Вурст, которая быстро оценила обстановку и раскрыла свои объятия, прежде чем я в неё врезалась. Теперь слёзы полились только больше, и из меня стали вырываться всхлипы. Я крепко прижалась к нему, с благоговением чувствуя его могучие руки на своей спине, и сильный аромат дорогущих духов. - Боже… - хрипела я, - Том… ты жив… жив!.. - Ч-что случилось? Эми? Почему ты плачешь? – голос Нойвирта плавно переходил из женского в мужской. И уже последнюю фразу проговорил мой любимый баритон: - Тихо… Перестань плакать. Он пытался усадить меня на кресло, но я не слушалась его, мёртвой хваткой вцепившись в парня. Тогда Томасу ничего не оставалось делать, как самому сесть и посадить меня на колени. А я всё не могла успокоить свою истерику, только сильнее и сильнее прижимаясь к Нойвирту. - Эмили?.. – он уже конкретно испугался. – Давай, успокаивайся. Что случилось? - Мне позвонили, - заикаясь, прохрипела я, - и… и сказали, что ты… Я не смогла договорить, потому что тут же зазвонил чей-то телефон. Том поспешно, одной рукой придерживая меня, стал искать в своём клатче телефон. Найдя его, прошептал мне: «Тихо!», и взял трубку: - Да, Мэтт? Я тут же заткнулась и прислушалась, когда услышала мужской голос в мобильном: - Том? Ты жив? - Эм… Как видишь, - растеряно проговорил тот. - Боже мой, Нойвирт, я тебя ненавижу! – воскликнул Морган. – Какого чёрта тут творится?! - Это ты мне объясни! - Да ты умер, чувак! Попал в аварию! Разбился насмерть! - Что?! С чего ты взял? - По новостям передавали сегодня, мол, ты на своей тачке врезался в грузовик. - На белом БМВ? - Ага, даже фото показывали. Просто в задницу разбит. После пары секунд молчания Томас задумчиво проговорил: - Но я сегодня ехал с водителем на прокатной машине. Ничего не понимаю… - Уф… В общем, я сейчас звоню Рафу и говорю, что ты воскрес, чёртов Иисус, - заворчал Мэттью. – Он там обосрался от страха! Послышался смешок, Том тоже усмехнулся в трубку. - А я звоню Берто. Тут произошла какая-то ошибка… После, убрав телефон в сторону, Нойвирт крепко обнял меня и поцеловал в макушку, шепча: - Бедная моя… Испугалась? – в ответ я только шмыгнула носом, не в силах произнести что-то внятное. – Всё позади. Я рядом. Тяжело вздохнув, Томас снова взял мобильный и стал там что-то искать. - Кто такой Берто? – тихо промолвила я. - Рене Берто – мой продюсер, - ответил тот. - Он точно должен знать, что тут за бардак творится, - с этими словами Том приложил трубку к уху и стал дожидаться ответа. После длительного разговора Кончиты (да, именно Вурст с женским голосом и фирменным «дорогой») с Рене, Нойвирт всё рассказал мне, то есть расставил всё по местам. Оказывается, его машину, которую я очень хорошо знаю в качестве кареты на свидания, угнали. И, как предполагается, погиб как раз тот самый угонщик, разбив любимый автомобиль Тома в пух и прах. Теперь Кончите срочно надо ехать в офис своего агента и записать опровержение своей смерти, хотя прямо при мне Том написал пару твиттов, что жив. Вроде бы всё разъяснилось, но мне всё равно было очень страшно. Моя истерика закончилась, но я всё так же прижималась к Томасу, совершенно не желая отпускать его. Но ему надо ехать… - Эми… - Я поеду с тобой! – упрямо заявила я. - Со мной ничего не случится, - он недовольно вздохнул и попытался встать. В итоге теперь я не сидела на коленях парня, а висела на нём. – Сейчас ты поедешь к себе, хорошо? - А ты?.. - А я к Рене. – Том погладил меня по голове и убрал рыжие локоны за ухо. – Потом я приеду, обещаю. - Но… - Всё, Эми! Поезжай домой, - отрезал Нойвирт и упрямо пошел в сторону выхода из комнаты. Дойдя с моей повисшей тушей до двери, он усмехнулся: - Мне, конечно, приятно, когда ты прижимаешься ко мне, но если мы выйдем отсюда обнимающиеся, то пойдут слухи, что Вурст изменяет своему мужу с некой журналисткой. Тяжело вздохнув, я отстранилась, понимая, что другого выхода нет. Томас очень упрямый и твёрдый, когда доходит дело до споров и решений проблем. Ну, ничего, скоро и он узнает, что я тоже не из робкого десятка. А пока пусть всё будет по его правилам. От комнаты до конца лестницы Том держал меня за руку и постоянно оглядывался, словно проверяя, иду ли я за ним или потерялась. А когда мы дошли до главного зала, нас встретил Себастьян, и мы дальше шли, уже не держась за руки, но Нойвирт всё время пристраивался рядом со мной, будто я могла убежать от него. Но так мне было даже спокойнее. Он же рядом. Уже на улице Томас посадил меня на задние сидение ожидающего нас такси (откуда взялась машина?!), назвал мой адрес и, быстро чмокнув меня в щёку, прошептал: - Я скоро приеду, - после закрыл дверь, и водитель увёз меня прочь от Кончиты Вурст.