Давай без фальши

POV Эмили Дейс. Я никогда не жила одна. Никогда. До двадцати лет, пока были живы мои родители, я жила с ними, но когда случилась автокатастрофа… В общем, я стала жить со своим старшим братом Дарреном. У меня с ним были очень хорошие отношения, и мы легко уживались вместе, хотя, может, нас сплотила общая утрата близких. Когда я в двадцать три года встретила Питера, Даррен словно нашел возможность уехать, потому что он в свои тридцать лет уже хотел иметь собственную семью, дом, бизнес, а так у него была лишь младшая сестра и съёмная двухкомнатная квартира. Брат терпеливо ждал почти год, пока я до конца не буду готова к его отъезду в Германию, и когда это время настало, он нашел мне однокомнатную квартиру (за нашу двухкомнатную я бы не смогла платить аренду), которую я снимаю до сих пор, чуть ли не благословил нас с Ригером, разрешив нам жить вместе, и уехал. И с тех пор, как я начала жить со своим парнем, мы со старшим братом не виделись. Да, мы периодически переписываемся, он присылает мне свои фото, всё обещает приехать и познакомить меня со своей девушкой Мари, и я не чувствую себя с ним совсем брошенной, но… Сейчас, когда я выгнала Питера, в квартире обитаю только я, и мне этот расклад не очень нравится. Ненавижу одиночество. Я захожу в пустую квартиру после изнурительного рабочего дня, а там никого нет. Из-за этого не получается уснуть ночью, поэтому я легко могу задремать в такси по дороге на работу или домой. Ещё эти страшные мысли, что меня предал любимый человек, что он изменил мне с какой-то блондинкой, что его больше не будет в моей жизни, а вещи Питера так и лежат в шкафу… Он не собирается их забирать? Боже мой, Ригер был моей первой серьёзной любовью, мы даже жили вместе! Нередко у нас были разговоры о своей семье, о замужестве, и мы почти были готовы, только парень постоянно твердил, что для начала ему нужно найти работу. И я была готова ждать, но всё было напрасно. С моей низкой самооценкой я впала в хандру, потому что всегда считала, что такую как я невозможно полюбить, и я на всю свою жизнь останусь одна. Питер был единственным человеком, от которого я чувствовала себя хоть кому-то нужной, кто-то любил меня. А сейчас кому я такая нужна? Кому? И каждый раз, когда я задавала себе этот вопрос в мыслях, мой телефон сигналил об ответе на него. СМСка: «Привет, Эми! Как ты?» Том пишет мне каждый день. Утром желает хорошего дня, а вечером - спокойной ночи. Он часто присылает мне свои забавные фотографии, где корчит рожицы, и каждый раз пишет после них: «Надеюсь, ты улыбнулась». И я действительно улыбаюсь, забывая о том, что моя квартира пуста, там нахожусь только я. А днём, когда я на работе, снова СМСка: «Дорогая, надеюсь, ты не скучаешь по нашим интервью? Я могу скучать и за двоих <3» На самом деле сообщения Томаса и Кончиты очень различаются манерой письма, как будто мне действительно пишут разные люди. Том всегда пишет восторженно, любит ставить восклицательные знаки, а Кончи просто обожает наставлять всяких смайликов и много-много поцелуйчиков. Так же, если Нойвирт присылает мне фото своих рожиц, то Вурст кидает фотографии, где улыбается мне широкой улыбкой, а фоном ей служит какая-нибудь достопримечательность Нью-Йорка. И, да, обязательно поцелуйчик. Ни он, ни она не начинали тему на счёт той ночи и на счёт признания Томаса. Мы вообще об этом не вспоминали. Ну, как не вспоминали… Я старалась не напоминать себе, но каждый раз, когда общалась с Томом, мне было очень неловко, и вообще я очень боялась момента, когда он приедет и начнёт ухаживать за мной. Просто сейчас, когда он далеко от меня, я осознала, что это всё неправильно. Я не могу с ним встречаться и не буду. Даже если он будет последним человеком на Земле, я не смогу перебороть себя, потому что он, чёрт возьми, трансвестит. При этом ещё борода! А я не люблю бородатых парней! И это никак не связанно с появлением образа Кончиты Вурст. И вообще, он моего роста, тощий и… Чёрт! Каждый раз, когда я в мыслях привожу такие аргументы на тему «Почему я не могу встречаться с Нойвиртом», то понимаю, что просто пытаюсь найти в нём изъяны. Короче, я совсем запуталась в себе и своих чувствах. Я бы хотела дружить с ним, он очень хороший парень, но встречаться… А что потом? Вот что будет, когда нам стукнет по сорок лет? Думает ли он вообще заводить семью? Или он будет до старости наряжаться в Кончи и петь одни и те же песни? А я? Вообще-то я планировала уже к тридцати годам выйти замуж, родить ребёнка… Удастся ли мне это с Томом? Даже если и да, то Нойвирт вообще собирается сообщать миру, что он не гей? Голова кругом! Встречаться с парнем, который вроде бы трансвестит, но при этом не гей - это как минимум странно. И готова ли я к этому? А хочу ли я вообще отношений? Вот с этого и надо было мне начинать! Нет, не хочу. * * * «Как будешь готова, выходи на улицу» Я только проснулась! Какая улица, чёрт возьми?! Взглянув на время, я застонала. Десять часов утра. Я не спала до семи часов и в итоге смогла подремать всего три грёбанных часика! Нет, меня разбудила не внезапная СМСка Нойвирта, это всё приступы дебильной бессонницы. Сегодня воскресенье. Как я пережила субботу совсем одна в квартире? Ладно, уже не важно. Главное, что я всё ещё жива. Всё ещё, ха-х… Встав с кровати, я решила всё-таки привести себя в порядок и выйти к нему, хотя странно, что он вернулся так рано. По идее, Томас должен был приехать только в понедельник. Ну, ладно, сегодня же всё и узнаю. Я умылась и собралась на удивление быстро. Надеюсь, моя скорость не зависела от человека, который ждёт меня у дома, потому что я уже для себя решила: никаких отношений ближайшие несколько месяцев! Прямо перед выходом я взглянула на своё отражение в зеркале. Передо мной стояла девушка в узких синих джинсах, кедах и облегающей белой футболке. Пышные рыжие волосы распущены, и можно было увидеть их длину - до лопаток. Светло-зелёные глаза осмотрели меня с ног до головы, и алые губы сжались в тонкую полоску. Пора! Проверив карманы, взяла ли мобильник и ключи, я вышла в коридор и, поздоровавшись с соседом, который загонял своего старого серого кота домой, закрыла дверь на замок и быстрым шагом умчалась к выходу. Оказавшись на улице, я посмотрела по сторонам. Недалеко припаркован белый БМВ, из-за тонированных окон я не могла понять, кто там водитель и в этой ли машине находится Нойвирт. Ну, смотря на автомобиль, можно легко сказать, что владелец этого белого коня не из простых бедных. Неуверенно переведя взгляд с БМВ, я дальше стала искать глазами нужного человека, но до меня донёсся нетерпеливый сигнал машины, от чего я вздрогнула и снова обратила своё внимание на дорогущий автомобиль. Теперь он мигал мне фарами, мол, садись, и я послушно направилась к нему. Только подойдя к железному коню, передняя дверь открылась, и я растерянно взглянула на водителя, прежде чем садиться рядом с ним. Это был парень с копной чёрных волос, поднятых вверх, в солнцезащитных очках, словно специально огромных на пол лица, чтобы скрываться, с бородой и знакомой широкой улыбкой. На шее опять красовался синий шарф, белая майка была свободна и не облегала его торс, и незаменимые тёмно-синие джинсы, словно подчёркивающие его худые ноги. - Не бойся, это я, - хихикнул знакомый баритон, от которого у меня пробежали мурашки по коже. - Садись, Эми. Я села на кожаное чёрное сидение и закрыла дверь. Тут же меня охватил запах салона, пропитанный ароматом хозяина и каким-то невероятно приятным одеколоном. Я бы сидела тут вечно, не шевелясь, закрыв глаза, но в чувства меня быстро привёл поцелуй в щёку в знак приветствия и весёлый голос: - Ну, как дела? - Х-хорошо, - промямлила я, собираясь с мыслями. - А ты чего так рано приехал? - произнеся это, я взглянула на Томаса, который усмехнулся и беспечно ответил: - Хотел тебе устроить сюрприз. - И это тебе удалось, - я фыркнула и, пристегнув ремень безопасности, спросила: - И куда мы сейчас? - Ну… - загадочно протянул парень и стал выруливать на дорогу. - Надеюсь, ты помнишь наш тот разговор. Так что мы сейчас едем на наше первое свидание. - В десять часов утра? - удивилась я. - Не рано ли? - Абсолютно, - Нойвирт засмеялся и поправил очки. - Я соскучился по тебе, - прозвучало это тише прежнего, будто ему неловко об этом говорить или он просто стесняется меня. От услышанного мне стало немного не по себе, и я начала судорожно придумывать тему для разговора, совершенно не собираясь отвечать ему что-либо на это. Боже мой, зачем я вообще с ним поехала?! - Хм… Давай, рассказывай, что в Нью-Йорке интересного? - первое, что пришло мне в голову. Гениально, Дейс! - О! На самом деле, я даже подумываю сделать отдельное интервью про Кончиту в Америке, потому что её там так круто встретили! - оживлённо воскликнул Том. - Ну, конечно, если ты не против. - Нет, не против. Давай, выкладывай, - я мёртвой хваткой ухватилась за эту соломинку другой темы для разговора, чтобы снова не возвращаться ко всем этим чувствам, свиданиям, парой и так далее. Просто не хочу об этом говорить и даже думать! Благо, Томас так воодушевлённо начал рассказ о США, что теперь его не то, что остановить, даже на другую тему не переведёшь! И это мне, конечно же, на руку. Нойвирт говорил обо всём: как он только приземлился в аэропорт Америки, как его встретили специальные люди с охраной, как он репетировал на огромной сцене, как вкусно готовят в отеле и так далее. А я всё слушала, радостная моим положением только поддакивания и кивания головой, мне даже спрашивать у него ничего не надо, Том сам всё рассказывает. Мне лишь остаётся охать, ахать и повторять: «да ну?», «правда?», «вау!». На самом деле мне очень нравится слушать этого парня. Томас очень эмоционально рассказывает, может описать всё, что тебя интересует, до мельчайших подробностей, у него очень хорошая память. На очередном всплеске эмоций Нойвирт начинает жестикулировать одной рукой, а другой продолжает вести машину. Его пронзительный баритон проникал в меня куда-то вглубь, словно в душу, мне жутко было приятно, это непередаваемое ощущение наиприятнейшего тембра, который может забавно меняться в женский или, как я выражаюсь, в «гейский». Но этот мужской голос… Он неповторим. Том рассказывал то громко, от своего воодушевления забываясь, что он уже кричит, то тихо, вспоминая, что это неприлично. Он смеялся, просто хохотал, улыбался во все зубы, фырках, ухмылялся и часто-часто поглядывал на меня, то ли чтобы посмотреть на мою реакцию, то ли просто убедиться, что я слушаю. А я лишь улыбалась и кивала ему, не в силах перебивать. Просто не хотела. Когда Нойвирт уже чуть не задохнулся от своих задушевных рассказов и от нехватки кислорода в лёгких, он на минуту замолчал, чтобы перевести дух. А я всё так и улыбалась, наблюдая за ним. Вот Том снял очки и потёр рукой как маленький ребёнок левый глазик, потом снова взглянул на меня глубокими карими глазами, остановившись на светофоре, и улыбнулся мне. - Я тоже по тебе скучала, - прошептала я, смущённо улыбаясь.