Подыграй мне

Зверски душно. Достав из своей сумки журнал, который купила, чтобы спокойно прочитать во время полёта, я крепко вцепилась в него руками, махая перед лицом и создавая иллюзию прохладного ветра. Впрочем, пародия была жалкая. Пиджак, легкий шарф, туфли - все, что можно было снять, уже было снято, но никак не помогало мне обрести такую желанную прохладу. Но думаю, жар в моем теле был вызван вовсе не аномалиями погоды. Даже на рейс он умудряется опоздать! Резко раскрыв сумку, что лежала под боком, и достав из нее старенький телефон, давно изживший свое, я принялась нервно выискивать знакомое мне имя в телефонной книжке. Пальцы предательски дрожали. Я не могла с таким треском провалиться из-за чужого опоздания. - Беликов, я из твоих яиц омлет приготовлю, если ты сейчас же не поднимешься на борт, - прошипела я в телефонную трубку, как только мне ответили. Раздражение полыхало в каждой клеточке моего тела, а противный липкий комок под названием "страх" застрял в горле, не давая нормально дышать, из-за чего вырвались лишь рваные вздохи. - Не хотелось бы, - голос с русским акцентом по ту сторону телефона был запыхавшимся. - Детка, я спешу и уже поднимаюсь по трапу, поэтому расслабься. Я знала, что ему совершенно не нравится тот тон, с которым я обращалась к нему, но Дмитрий слишком привык прятать своё недовольство под маской безразличия и напускной веселостью, что лишь больше выводило меня. Я ненавидела, когда он играл роль холодного красавчика, ему это как минимум не шло. - Господи, ты невозможен! Зачем я только согласилась? - спросила я, поднимая голову вверх, встречаясь с многочисленными кнопками панели по вызову обслуживающего персонала. Однако не могу не признаться, что по телу действительно растеклось облегчение от услышанных слов. - Вроде бы согласился я, милая, - издевательски пропел Беликов над моим ухом, убрав мобильный телефон в карман джинсов и усаживаясь рядом со мной. - И прекрати ворчать, мы же семейная пара, проживающая в полной идиллии, забыла? - Это невозможно забыть.

Неделю назад.

- Не уверена, что эта хорошая идея, - произнесла я запыхавшимся голосом, сморщив в очередной раз мученическую гримасу, которая появлялась каждый раз, стоило мне ступить правой ногой. Чертова мозоль! - У меня много дел, университет... - О Господи, когда ты стала хорошей девочкой? - вопрошала Лисса. В ее голосе слилось сразу две эмоции: негодование и веселье. - Это моя свадьба, я хочу, чтобы ты приехала раньше, а не в точную дату. Я закатила глаза, мысленно радуясь, что Лисса не видит этого, так как нас разделяют мили и говорим мы по телефону. В очередной раз поправив ручку сумки на своем плече, я неуклюже открыла дверцу кафе и просунулась в помещение. Вздох вырвался у меня из груди, как только я почувствовала прохладу. Я обожаю изобретателя кондиционера, хоть и не знаю его имени. - Я все понимаю, но... - что "но", Хезевей? У тебя даже нет уважительной причины, кроме одной, которую нельзя никому знать. - Лисса, как насчет того... - Роуз, деточка моя, - пропел совершенно другой голос в телефоне. От него по позвоночнику прошлись мурашки. Женщина, нагло прервавшая разговор с Лиссой, была последней, с кем мне сейчас хотелось разговаривать. - Мама? - удивленно воскликнула я в трубку, но тут же мило улыбнулась, увидев официантку, протягивающую мне меню. - Что ты там делаешь? Голос мой приобрел в секунды ангельские нотки. Я не любила врать своей матери, она была одним из немногих людей, которым я доверяла все свои секреты и проблемы, но в последнее время между нами была лишь ложь, исходившая от меня. И каждый раз я чувствовала себя слишком паршиво, чтобы не грубить окружающим. - Я помогаю Лиссе с расстановкой цветов по залу, - ответила женщина. Это стоило предположить. С Лиссой мы познакомились еще в садике, но на тот момент наши матери являлись хорошими знакомыми, так и заложилась наша дружба. Теперь же, когда Лисса предпочла остаться в Нью-Йорке ради своего жениха и семейной жизни, а я отправилась учиться в Лос-Анжелес, моя мать опекала Лиссу, как вторую дочь. Учитывая, что там была и родная мама Лиссы, моей подруге было не сладко. - Мы с тобой не виделись полгода, - начала тараторить мама слишком уж милым голоском. Видимо, у нее было прекрасное расположение духа. - Хочу увидеть твоего парня. Вы ведь по-прежнему вместе? Господи, скажи, что вы расстались! Скажи! Ради всего святого, признайся уже наконец в этом! - Конечно, мы вместе, - легкомысленно ответила я, даже немного обижаясь на эти подозрения. Внутри меня воздушный шарик сдулся, наполняя сознание разочарованием от собственной слабохарактерности. - Поэтому ты точно должна быть через неделю в Нью-Йорке, - голос матери сделался еще более радостным. Конечно, она-то думает, что скоро будет на моей свадьбе, а потом понянчит внуков. От парня, с которым я рассталась. Честно сказать, мне это не льстило, даже будь у меня парень. Я не особо любила, когда лезли в мою личную жизнь, а когда уж о ней говорили напрямую, я чувствовала себя некомфортно и мне хотелось побыстрей скрыться от всех взглядов где угодно. - Конечно, - раздосадовано ответила я. Мать, попрощавшись, моментально скинула вызов, не заметив разочарования в моем голосе. Я же в этот момент не чувствовала ровным счетом ничего. Вот уже на протяжении приличного времени я не могу набраться духу и рассказать родителям и лучшей подруге, что рассталась с тем, с кем у нас были большие планы на будущее. Все мои близкие жили в другом городе, поэтому понятия не имели, как выглядит мой бойфренд. Времени съездить не было. А не могла рассказать лишь по одной очень примитивной причине - не хотела разочаровывать мать. Она видела этот мир через розовые очки, и поэтому каждая проблема казалась ей концом света, особенно если это касалось меня. Не стоит говорить, как она была счастлива, услышав, что я и мой теперь бывший парень планировали свадьбу через несколько лет и наконец-таки знакомство с родителями. Однако, и то, и другое накрылось медным тазом. И что теперь? Своей ложью я достигла апогея. Кофе, который я заказала сразу после разговора, давно остыл. Я к нему даже не притронулась, продолжая листать номера в телефонной книжке и все время натыкаясь на и то же имя, чей номер я каким-то чудом не удалила. Я кусала губы, проклиная себя в неуверенности и так и не решаясь позвонить. - Раз начала лгать, то уж доведи дело до конца, - прошептала я, отпивая для храбрости холодный кофе. Фу, он ужасен. Наконец, собравшись с силами, я нажала на имя. Буквально через секунду мне ответили. - Пожалуй, это самый неожиданный звонок, - произнес до боли знакомый голос. Только по его тону я смогла понять, что его обладатель устал, но тщательно скрывает это за маской веселья и беспечности. - Чем обязан, детка? Я пропустила фразу мимо ушей. Никогда не любила, когда называли меня подобным образом, но ему это было позволено, поэтому он этим нагло пользовался. - Где ты сейчас? - задала я вопрос, от которого тело задрожало. Свободная рука нервно комкала белоснежную салфетку. - Я в парке, только что окончил вечернюю пробежку, - не стоило спрашивать. Он всегда поддерживал свое тело в безупречной форме, от которой раньше моя голова шла кругом. Чего таить, и сейчас в душе у меня проскальзывали воспоминания о его прекрасном торсе и не менее прекрасной заднице. Я помотала головой, чтобы убрать ненужные картинки. - Тебя не затруднит зайти в кафе на моей улице, мм? - я прикусила губу в надежде услышать ответ. И будь проклят весь мир, но неожиданно мне захотелось увидеть того, кого я пыталась игнорировать немалое количество лет. - Если это своеобразный способ устроить секс после расставания, то я не против, - голос был издевательским, и если бы я не знала мужчину, с которым сейчас разговаривала, то обиделась бы. На мои возгласы о простом разговоре и не больше собеседник ответил спокойным тоном. - Я понял, знаешь, после пробежки я не пахну альпийскими лугами. - Учту, - после этих слов я отклонила вызов и с неким раздражением кинула телефон на стол. Но тут же с опаской подобрала, осматривая на наличие повреждений. Он пришел через двадцать минут после разговора, но о его приходе я сразу узнала. На каждое звяканье колокольчика над дверью я вздрагивала, одновременно желая, чтобы это был он, и проклиная все ради того, чтобы он передумал и пошел домой. Но мой бывший никогда не менял своих намерений, а раз он сказал, что придет, значит, придет. Даже после вечерней пробежки в потной футболке серого цвета и таких же спортивных штанах он выглядел безупречно. Что ж, его пробежки и хождения в спортзалы здорово окупаются. Темные волосы, доходившие до подбородка, давно растрепались и лезли ему в карие глаза, из-за чего он каждую секунду недовольно вздыхал. Я заерзала на стуле и закинула ногу на ногу. Чёрт, нельзя же так реагировать на сексуальное тело каждого встречного мужчины, тем более бывшего! Бывшего со слишком безупречным телом... - Итак, ты меня позвала не ради секса, - даже не поздоровался, - Я заинтригован. - Дмитрий, порой мне кажется, ты помешан на нем, - в привычной для себя манере похуистки (внутри все наоборот!) ответила я. - Трудно совладать с собой, когда передо мной ты, Роза, - его губы искривила усмешка, которая появлялась раньше всякий раз, когда он флиртовал со мной, а этим делом он занимался восемнадцать часов в сутки. Признаюсь, секс с Дмитрием Беликовым был прекрасен во всех отношениях. Пожалуй последние месяцы перед нашим расставанием мы на нем только и держались. Мы слишком нравились друг другу в постели, слишком все казалось безупречным. По правде на этом все и ограничивалось, за пределами спальни мы ругались по каждому поводу, что и привело к расставанию. - Заканчивай паясничать, - я выпрямила спину и внимательно посмотрела на своего бывшего. - У меня есть к тебе дело. - Дмитрий ответил лишь вскидыванием брови, как всегда любил это делать. - Как насчет полета в Нью-Йорк на две недели? - Я не против, - и почему я не удивлена его беспечности? - Но зачем? - Ты должен притвориться перед всей моей родней и лучшей подругой моим парнем. - выпалила я на одном дыхании и зажмурила глаза. - Я против. - Но Дмитрий! - воскликнула я, чем привлекла любопытные уши к нашему разговору. - Понимаешь, они думают, что мы с тобой до сих пор вместе, что любим друг друга. Моя мать жаждет познакомиться с будущим зятем. - Ты рехнулась? - теперь время восклицать пришло Беликову. Впервые за долгое знакомство я видела его удивленным. Стило ожидать подобной реакции. Если бы он позвонил мне с подобной просьбой, я даже слушать не стала. Но, очевидно, причина того, что бывший до сих пор сидел напротив меня, была проста - ему как всегда интересно, чем все закончится. Он не утруждал себя воспоминаниями обо мне, это я точно знала, но теперь сидел здесь и слушал меня. Что насчет меня? Я забыла, как дышать, на мгновение, когда он только вошел в помещение. И это было вызвано вовсе не потому, что я питала к своему бывшему тайные и запретные чувства: даже когда встречались, мы не любили друг друга, а просто нравились, слишком нравились. Мы учились в одном университете, поэтому игнорировать его было крайне трудно, но наше общение сейчас ограничивалось лишь кивками в знак приветствия. И что теперь? От него зависело мое чистое имя. От парня с чертовски сексуальным телом и чертовски скверным характером. - Знаю, идея идиотская... - Она не идиотская, - перебил меня Дмитрий, понизив голос. Редко когда он пребывал в недовольстве, и обычно меня это пугало. - Такая идея даже не пришла бы мне в голову. Я не знаю, что может быть более глупым. - Я просто не смогла найти в себе силы признаться им, что мы расстались. - Мы расстались два года назад, - заметил Дмитрий, принимая у официантки свой излюбленный горячий шоколад. Он так мило ей улыбнулся, что та расплылась лужицей по полу, а мне захотелось взять в руки что-то тяжелое. У нас тут серьёзный разговор. - Охренеть просто, за эти два года ты не сказала родителям? Мы даже с ними не знакомы. - Они хотят это исправить, - осторожным голосом произнесла я. Все мое тело дрожало, я не могла найти этому причину. Возможно, потому что весь мой гениальный план мог провалиться, а возможно потому что мое тело просто нездорово реагировало на привлекательное мужское тело напротив. У меня не было секса именно эти два года, не стоит удивляться, что меня заводил даже наш лектор по истории. И вновь вовсе не потому, что меня удовлетворял лишь Дмитрий, это прозвучит слишком пафосно, мне не хотелось делать такой комплимент ему, к тому же это неправда, а потому что я решила с головой окунуться в учёбу и мне просто стало не до парней, хотя иногда в моём сознании проскальзывают пошлые картинки моего прошлого. Хорошо, не иногда. - Дмитрий, пожалуйста, - я схватила мужчину за руку, от неожиданности он вздрогнул, а потом посмотрел на меня. - И ты больше никогда не увидишь меня. За исключением университета, - добавила я. - Твой план провалится, Хезевей, - убирая руку, произнес Дмитрий. - Но я слишком хочу посмотреть на твое рассерженное этим исходом лицо. Завтра встретимся, расскажешь, что и куда. На порывах своего счастья я хотела встать и обнять своего бывшего парня, которому когда-то в порыве гнева зарядила тапком в лицо. Однако Дмитрий сделал то, чего я никак не ожидала. Он встал, чтобы покинуть меня, но перед этим резко наклонился к моему уху, хватая меня теплой рукой за талию и притягивая чуть к себе, что было сложно, ведь я до сих пор сидела, пребывая в шоке и блаженстве одновременно. Стоило ожидать, что он захочет получить удовольствие от поездки в виде неудобных для меня моментов. Слишком он любил вгонять меня в краску. - Мне ведь можно так делать? - шепотом спросил он, щекоча дыханием шею. - Я же твой парень. Снова. Он замолчал, и я ожидала даже привычного мне поцелуя в шею, которым он всегда раньше прощался со мной. Но его не наступило, Дмитрий так же резко выпрямился и без оглядки направился к выходу, оставляя меня полностью шокированную и сконфуженную подобным поведением.

Сейчас.

- Мою мать зовут Джанин, отца Эйб, и он турок, - тараторила я, когда мы уже приземлялись в Нью-Йорке. - Пожалуйста, при нем никаких твоих шуточек. Он этого как минимум не оценит... - Роуз. - Он человек старого воспитания, хоть и... - Роуз, - в очередной раз окликнул меня Дмитрий, но я продолжала говорить. Поэтому он бесцеремонно закрыл мой рот рукой. - Расслабься, я все помню. Поняв, что я не собираюсь больше ничего говорить, Дмитрий убрал руку, и, вздохнув, положил ее на подлокотник. Казалось, он был совершенно спокойным, в отличие от истерички Хезевей, которая уже изгрызла все свои ногти. А ведь такой маникюр был. Прошел час, прежде чем мы смогли выйти из аэропорта и поймать такси. Таксисту и Дмитрию потребовалось пятнадцать минут, чтобы впихнуть в багажник весь мой багаж. Я в это время лишь ворчала на них, так как они слишком уж небрежно обходились с моими вещами. В ответ таксист тактично молчал, Беликов же что-то яростно шептал на русском. Только проезжая по знакомым с детства улицам, я поняла, насколько соскучилась по Нью-Йорку. Лос-Анжелес не мог мне его заменить, как бы ни пытался. Внутри меня зарождалось некое чувство эйфории и спокойствия одновременно. Однако это не освобождало меня от паники, проскальзывающей в моём сознании: я мяла края юбки, кусала губы и нервно дергала плечами, как ума лишенная. - Мой милый дом, - прошептала я, нервно теребя свои черные волосы, заплетенные в густую косу на левое плечо, когда мы остановились у порога к дому моих родителей. Рядом появился запыхавшейся Дмитрий, держа мою тысячу и одну сумку. - Звони, у меня руки заняты, - недовольно пробурчал он, но видя, что я этого не делаю, лишь что-то прошептал на русском языке и сдул с лица непослушные пряди волос. - Хезевей, я тебе сейчас задницу этими сумками надеру, если не позвонишь в дверь. - Хорошо-хорошо, - согласилась я, когда Дмитрий действительно взял одну из сумок, поставив остальные на крыльцо. - Ты готов? - Звони, - воскликнул он в очередной раз. На этот раз я последовала его просьбе.