Инквизитор и ведьма

Елена Меня ввели в просторный зал, в центре которого стоял высокий молодой парень. Они издеваются? Вот он и есть Верховный Инквизитор? Но нет, это действительно он...Я во все глаза смотрела на него, все еще пытаясь поверить в это. Высокий, с каштановыми волосами, волнами спадающими на плечи, темно-шоколадные глаза со светлым ободком. Я стояла и не могла выдавить из себя ни слова, так и продолжала стоять на коленях перед ним и смотреть. Он же холодным и отчужденным голосом стал зачитывать мой приговор. Ничего не ответив, я медленно встала, опираясь на колонну. Тело пронзила боль, но я постаралась не показывать своей боли, лишь чуть поморщившись и снова посмотрела в глаза Инквизитора. В них не отражалось никаких эмоций. Или, возможно, мне просто не видно? Я неловко подошла к нему и остановилась. По губе и подбородку потекла теплая струйка крови и в этот момент мне удалось уловить хоть какие чувства. В его глазах мелькнул... Ужас? Ну да, конечно, как же! Ведьма почти приблизилась к нему! Кошмар! Но следующий вопрос меня озадачил, хотя я и не подала виду, коротко отвечая. Не знаю, что его разозлило, но он закричал. Я слушала и улыбалась, еле сдерживаясь от того, чтобы не засмеяться. Ты можешь сколько угодно думать, что ты ненавидишь ведьм, но твои слова, действия и эмоции выдают тебя, Инквизитор. Но, прости... Тебе же будет больнее, если я дам тебе надежду. -Мне не в чем раскаиваться,-коротко бросаю я и смотрю на него. Я вижу, как он борется с собой. Не, не так, я чувствую, а внешне он остается совершенно спокойным. И я помогаю ему: -Я не насылала порчу. Я не убивала и не калечила. Я даже не проказничала. Я просто жила и помогала. Я лечила, спасала урожаи и защищала слабых. Незаметно для остальных. Никто не знал обо мне. Кроме Ольги. Это ведь она Вам про меня рассказала?-я горько усмехнулась и покачала головой. -А лес? Тебя видели танцующей,-я мягко улыбнулась и медленно отошла в центр зала. Не смотря на всю боль, я легко вскинула руки, представляя поляну в лесу, мягкую траву под босыми ногами вместо холодного, каменного пола, теплый ветер, ласкающий мое лицо, гладящий по волосам, пение птиц, а не тяжелую тишину, голубое и чистое небо, вместо потолка. И затанцевала, изгибаясь в так слышимой только мне одной музыке, вскидывыя и опуская руки, плавно переступая ногами и я чувствовала, как тело обретает привычную легкость, а боль отступает на второй план. Нет, она никуда не исчезла, но сейчас она не чувствуется так остро. Я полностью растворяюсь в моем танце и даже здесь, в этом зале, я могу соединиться с природой. Открываю глаза, смотрю прямо на Инквизитора. Легко подхожу к нему, чувствуя, что мне уже ничего не страшно. Подхожу вплотную, приподнимаюсь на носочках и прикасаюсь губами к его губам в легком поцелуе, похожим на мимолетное касание ветра. Смотрю ему в глаза и вижу в них разочарование и боль. -Пойдем со мной, я научу тебя жить в гармонии с этим миром,-шепчу я, впрочем точно зная его ответ. Он медленно фокусируется на мне и качает головой. Я чуть печально улыбаюсь и опускаю голову. Мне уже не страшно. Я чувствую, как тяжело ему далось это желание, я готова пойти на это ради него, ради моей любви. Он стоит и смотрит на меня, я снова приподнимаюсь на носочках и шепчу: -Хорошо. Только обещай, что будешь там. Мне будет легче. Пожалуйста...-и он молча кивает. Мой палач, мой приговор, моя любовь... На языке вертится имя и я, не задумываясь, произношу его. -Мстислав... Твое имя Мстислав... Тебе идет,-улыбаюсь одними уголками губ и отхожу,-Скажи мне это в лицо,-прошу, он с болью смотрит на меня и его губы приоткрываются и он произносит: -Я приговариваю тебя к сожжению,-он опускает голову, не вынося моего взгляда, а я не в обиде. Я знаю, что он не мог поступить иначе. Он дал клятву и не может ее нарушить. Ему тяжело, но у него есть долг и он его исполнил. Поддаюсь порыву и обнимаю его. Он что-то говорит, и отстраняет меня, нажимая на плечи и заставляя опуститься на колени. Я опускаюсь и жду. В зал входят храмовники и уводят меня в мою камеру. На протяжении всего пути я молчала и улыбалась. А они перешептывались за моей спиной, называли сумасшедшей колдуньей и опасались меня. Но им не понять, на сколько сильна любовь ведьмы. Дверь захлопнулась, а я села на солому, прислонившись к холодной поверхности стены, и следила за единственным лучиком, проникающим сквозь решетку окна. Казнь на рассвете, за мной придут, а мне остается только ждать и наслаждаться последними часами жизни.