Часть 1
23 мая 2014 г. в 01:47
Я читал одну книгу из Хорай. В этой книге был персонаж одного со мной имени: его тоже звали Шико.
Чем дольше я её читал - а она была предлинной и весьма трогательной - тем больше мне казалось, что я вижу не только тёзку, но и собрата по несчастью. Его император, хоть звался иначе, чем наш, был невероятно на него похож.
Те же черты: невероятное личное обаяние, политическая мудрость, и притом - чудовищное, страшное легкомыслие.
Качества, прекрасные в любом, кроме императора.
Любой скажет: «Безумец! Твои слова смешны: твой господин бессменно правит уже пять сотен лет, и ещё столько же будет править».
Это так. Любой скажет и о том, что страна Эн процветает, и её жители счастливее, чем жители других стран. И это тоже так.
В таком случае, мои слова лишены смысла, и Эн-О (как и его собрат из книги) - государь прекрасный и почти совершенный?
А вот это неверно.
Да, Эн-О почти лучший из людей: прекрасный друг, следующий мечте государь, красивый мужчина. Храбрый воин, добавлю, и подчас искусный интриган. Но он до сих пор жив только потому, что слушает своего кирина. А кирин не говорит ничего того, что могло бы оскорбить Небеса и призвать их кару на нашего господина.
А пока Небеса хотят видеть Эн-О государем - он будет жить и править.
Таковы правила; таков Закон нашего мира, который спасает нас, удерживая на грани гибели.
Забавно подумать: самые покорные Небу владыки получаются из тайка, наполовину пришельцев из иного мира, ничего не знающих о Законе и правилах наших земель. И самые упорные мятежники, отвергающие Закон и жаждущие разрушения нашего мира - рождаются здесь по воле Небес и воспитываются в строгой покорности Небу.
Полагаю, это своего рода... шутка. Проявление божественного чувства юмора.
Ведь если Небеса (их их Владыка) не имеют чувства юмора - наш мир страшнее, чем любой страшный сон.
Потому что тот, кто совершает подобное всерьёз - безумен.
Продолжая эту мысль, замечу, что она дает пространство для любопытного (почти кощунственного, впрочем) допущения: если величайшие грешники - дети нашего мира, дарованные Небесами, не есть ли их грехи часть небесного плана? Ведь если бы Небесам не было угодно, например, нашествия ёма - нашествие бы не произошло. И напротив: ёма приходят в то государство, где воля Небес нарушается, служа послушным орудием божественной кары.
Значит, и грешники рождаются по той же причине? И, возможно, грешат они тоже по воле Небес?
Ведь и на войне нужны не только храбрые и честные солдаты, но и черные рабочие войска - шпионы и диверсанты.
И в государстве - не только добрый владыка, но и палач...
Из этого логично следует, что государь-грешник даётся тем странам, которые много грешат. То есть, зависимость судеб страны не только прямая (каков император, таково и состояние государства), но и обратная (если страна плохо себя ведёт, её карают дурным владыкой).
Это подтверждается и тем, что любого правителя - и хорошего, и дурного - выбирает кирин.
Любопытные выводы, любопытные. Хотя слабо представляю, как они могут мне пригодиться.
Наш Эн-О, к счастью или нет (повторюсь, он очень неудобный государь), правил и законов не нарушает никогда.
Поэтому и страна процветает - практически без усилий с его стороны.
Именно это в нём раздражает, между прочим.
Эн-О свободно может играть в романтического героя, шататься неузнанным по городам и весям, предаваться хорайскому греху в специально устроенных для этого домах - но пока он выполняет приказы кирина, он неуязвим.
А кирин неуязвим, пока выполняет приказы Небес.
Им нет дела до нашей страны - их доской для игры служит весь мир. Это почти пугает: осознавать, что кому-то нет дела до тех, кем он правит.
И в то же время, я счастлив, что это так. Пока он играет так, как надо - Эн будет процветать.
А для скучной и рутинной работы есть я, церемонимейстер Шико.
Раньше было не так; раньше он любил Эн той пылкой, светлой и завораживающей любовью, какая бывает у молодого мужа к ещё красивой жене.
Он учил нашу азбуку, он честно пытался разбирать законы, экономику, геополитику. Донимал меня вопросами - с утра и до ночи, не отпуская даже для краткого сна. Ему ведь было некогда: он отчаянно боялся начать ошибаться, погубить то, что было на грани гибели.
И я любил его так же преданно и светло, и, как ни болели виски и глаза от вечной бессоницы, я и не думал просить поблажки - напротив, сам спешил передать всё, что знаю.
Он называл меня упрямым дураком - да таким я и был, втолковывая этому сыну безумного века правила жизни в нашем упорядоченном мире, пытаясь научить его красоте и строгости должного дворцового обихода.
Он учился. Не всегда бестолку: я помню, как радовался его первому большому выходу, когда Энки показал его народу, а я нарекал ему тронное имя - Сёрью. Тогда Эн-О был прекрасен воистину!
Суровый и статный, с плавным шагом и гордым взором, он ни разу не отступил от сложного церемониала, ничем не нарушил правила.
И я улыбался, как улыбается мать, видя первые шаги дитяти.
Тогда я думал: пускай, если ему так хочется, он бегает по стране, притворяясь солдатом или торговцем. Ведь император должен знать не только правила и обряды, он должен знать и свою страну.
Пока он возвращается ко мне, пока он готов играть не только роль простолюдина - пусть наслаждается свободой.
Я не вправе её отнимать, думал я.
И ведь... разве он не был прекрасен, когда вставал из рядов тех, кто мнил его союзником - и бросал им в лицо своё настоящее имя?
Да, поступок, как из дешёвого романа, но как это было красиво!
А потом он перестал возвращаться.
Нет, не так, не так... он продолжал посещать свои замки, но редко оставался в них дольше пары ночей. Ведомый кирином, он странствовал по всем двенадцати царствам.
«Но как будет Эн без тебя?! - говорил я ему. - Разве вы можете бросить свою страну?».
«Упрямый дурак! Я как мать, у которой одиннадцать детей больны, и лишь один здоров. Могу ли я оставить тех ради этого?».
Но я понимал: это лишь слова. Правда же в том, что, как тот самый молодой супруг порой устает от жены через несколько лет брака, так и наш император устал от своей страны.
А одиннадцать наложниц, одна другой интереснее, уже манили его: приди ко мне, владей мною!
Небо, но почему?
Ты запрещаешь желать чужой земли - не на этом ли споткнулся бывший Ко-О? Ты запрещаешь править двумя царствами сразу.
Но мой государь и его кирин правят двенадцатью - и таково твоё желание, ведь иначе они погибли бы!
Людям не постичь волю Небес, не так ли?
Или это только ревность - ревность той самой оставленной супруги, ревность, о которой пишут многие книги Хорай - говорит во мне?..