* * *
Проливной дождь, видимость практически нулевая. Я ругала всех известных богов, за внезапно изменившуюся погоду. За то, что приходится ехать в эту жуткую дождливую ночь. Дэвид сидел рядом, кутаясь в толстовку. Непромокаемая куртка заброшена на заднее сиденье. Промокла. А мы всего лишь дошли от концертного зала до парковки. Я даже не пыталась устроиться как-то покомфортнее. В мокрой одежде, как ни устраивайся, удобно не будет. – Ты заболеешь, – Дэвид посмотрел на меня и поежился. – Не страшно, – меня больше волнует его здоровье. – Прости, что так глупо вышло. – Теперь ты еще и за погоду будешь извиняться? – усмехнулась я. – Я мог отказаться от участия в этом мероприятии. Все равно только лицом поработал. Хочу поскорее оказаться дома. – Обняться со скрипкой, – со смешком добавила я. – Ты же ее целый день не видел и в руках не держал. Быстрее не могу, хочу довезти тебя живым. По стеклам лились потоки воды, порывистый ветер срывал с деревьев ветки. Я бы предпочла в такую непогоду остаться в помещении. Но Дэвид рассудил, что от Филадельфии до Нью-Йорка не так уж далеко, и мы отправились в путь. Поначалу дождь был не таким сильным, более того, небо начинало светлеть, но обернулось все полномасштабной грозой. По моим расчетам максимум через час мы должны были быть в Нью-Йорке. – Эрис… – начал Дэвид. Удар в багажник, руль выбило из рук. Я сразу же схватилась за него, закрутила, пытаясь выровнять автомобиль на скользкой дороге, но колеса не слушались. Кажется, мы зацепили ехавшую впереди машину. – Черт! – оставалось только выругаться. Машину повело боком, выбросило на встречную полосу. По счастью, она была пуста, у меня был шанс как-то исправить ситуацию, но жирную точку поставил удар в боковую дверь. Я с ужасом поняла, что сделать уже ничего не могу. Машину развернуло и с силой впечатало в ограждение. На сколько я отключилась, не знаю. Голова гудела… Правую щеку что-то неприятно щекотало. Я смахнула навязчивую помеху ладонью. Оглянулась. Дэвид без сознания. Черт!!! Кое-как трясущимися руками я отстегнула ремень безопасности. Пряжка постоянно скользила во влажных пальцах, снова отвлекла струйка пота стекающая по щеке. Я отерла лоб. Мать вашу! Больно! Похоже, при столкновении с ограждением я ударилась о руль и рассекла бровь. Неприятно. Но сейчас нужно вытащить Дэвида. Я открыла дверь машины, выскочила, огляделась. Авария была масштабнее, чем мне показалось. Рядом стояла еще одна машина, перед сложился в гармошку, чуть поодаль еще два автомобиля. Люди из них выбрались самостоятельно, пытались помочь водителю из третьей. С каким-то странным спокойствием я отметила, что им стоит сделать это поскорее, потому что с минуты на минуту автомобиль загорится. И мне тоже нужно поторопиться, потому что огонь не будет ждать, пока я вытащу Дэвида. Я встала коленями на сиденье, дотянулась до ремня безопасности, отстегнула его. Теперь нужно как-то вытащить мужчину из салона. Я попробовала подцепить безвольное тело под руки и потянуть, Поняла, что ничего у меня не выйдет. Банально не хватит сил. Черт! Черт!!! Нет, я не сдамся! Сцепила зубы, потянула Дэвида на себя, упираясь правым коленом в сиденье, а левой ногой в пол. Мне удалось немного сдвинуть мужчину. Уже что-то. Кто-то подбежал сзади, стал кричать, что мне нужно уходить, что машина скоро загорится. Я, не обращая внимания на крики, продолжала тащить Дэвида. По чуть-чуть, выбиваясь из сил, но у меня получалось. Кровь из разбитой брови заливала глаз. Я машинально стирала ее рукавом. Мокрые от дождя и крови руки скользили. Мне хотелось сесть и заплакать от бессилия, но пока я могу что-то делать, я буду пытаться вытащить Дэвида, к счастью, его не прижало смятой дверью. Мне удалось подвинуть мужчину на место водителя, когда рядом раздался взрыв. Мимо меня пролетел диск от колеса взорвавшегося автомобиля. Но теперь должно быть проще, Дэвид уже почти спасен, оставалось только вытащить его на дорогу, а там помогут… Я уперлась ногами в асфальт… Вдруг меня стали оттаскивать. Тело ответило рефлекторно – локтем в живот нападающему, с разворота ногой в лицо. Второго удара не получилось, меня просто подняли и отнесли в сторону. Я ругалась, кричала, брыкалась, но меня крепко держали. Кто-то поднес к моему лицу вонючую жидкость. Я дернулась, но пары нашатыря прочистили мозг. Пожарные. Я не заметила, как они подъехали. Двое крепких парней быстро вынули Дэвида из машины, положили на носилки и покатили к «скорой». Я вырвалась из рук державшего меня спасателя и бросилась за ними, глотая на бегу слезы, перемешанные с дождем. – Уберите эту ненормальную, – отшатнулся от меня один из пожарных. – О, Аркана! – знакомый голос, знакомое лицо. – Привет, Синтия, – машинально ответила я. – У тебя кровь, – заметила фельдшер. – Иди вон в ту машину. – Нет, я с ним, – указала я на носилки. – Мисс, Вам нужна помощь, – кто-то попытался меня остановить и проводить в другую машину «скорой». – Ларри, оставь ее, если не хочешь сам нуждаться в помощи, – Синтия оттеснила коллегу, помогла мне забраться в машину, запрыгнула следом и захлопнула двери. Оставшийся до Нью-Йорка путь мы проделали на «скорой». Дэвид лежал с кислородной маской на лице, с фиксирующим воротником на шее. Я не могла видеть этого, и отворачивалась к окну, но постоянно оборачивалась снова, чтобы убедиться, что он дышит. – Аркана, – Синтия села рядом, повернула к себе мое лицо и, не слушая возражений, занялась моей бровью. – Сколько мы с тобой повозили таких вот? С ним все будет хорошо. Не думай, так будет проще. Легко сказать «не думай». Как объяснить ей, что я не могу его потерять? Впрочем, похоже, Синтия сама все понимала. Она приобняла меня за плечи и постаралась отвлечь разговором. – Давно тебя не видела. Перевелась в другой штат? – Уволилась. Шесть лет назад, – я не узнавала своего голоса, какой-то автоматический, неживой. – Надо же… А я думала, Тревис врет. Вы ведь с ним расстались не очень хорошо? – Я не умею расставаться хорошо, – учителя избила и унизила, с Тревисом мы ругались так, что даже смежные службы были в курсе, Дэвид… с ним все будет хорошо… – А ты все фельдшер на «скорой»? Думала, ты учишься на врача. – Не доучилась. Так, с бровью твоей разобрались, возможно будет небольшой шрам. – Плевать. – Аркана, с ним все будет нормально. Я не вижу критических повреждений. Скорее всего, просто сотрясение. Кто он тебе? Я посмотрела на Дэвида. Вечно небритый подбородок. Резинка, скрепляющая небрежный хвост, лопнула, и теперь мокрые волосы разметались по плечам. Длинные ресницы, небольшие родинки на щеках, губы, которые мне так хотелось целовать… Я разрыдалась. Кто, черт возьми? Я люблю его. Теперь я могу признаться в этом хотя бы себе. Как всегда, поздно. – Черт! Ну почему я всегда все порчу? – ревела я. – Ты ничего не портила, – успокаивала меня девушка. – Это я была за рулем! Я не смогла справиться! Я должна была довезти его! – Прекрати истерику, – жестко сказала Синтия. – Этим ты не поможешь ни себе, ни ему. Ты не виновата. Я только отмахнулась. Фактически не виновата. Но я могла уговорить Дэвида остаться в Филадельфии, как только начался дождь. Могла съехать с дороги, когда стало понятно, что в такую грозу ехать будет сложно. Много чего могла, но не сделала. А теперь… Машина затормозила, двери открылись, вокруг уже суетились люди. Носилки сняли и покатили куда-то внутрь ярко освещенного приемного отделения. Я хотела бежать за ними, но Синтия удержала меня. – Эрис, тебя тоже нужно осмотреть. Я не сразу среагировала, провожая взглядом спины фельдшеров, закатывающих носилки в смотровую. Синтия повела меня в другую сторону, крепко держа под локоть. Мы достаточно тесно общались, пока я работала патрульным, сразу после окончания академии. Она знала, что пока я стою на ногах, могу выкинуть любой фортель. Особенно в таком состоянии. Лежа в металлической трубе и слушая стук томографа, я думала о том, что с Дэвидом. Да, Синтия пыталась меня успокоить, сказав, что критических травм нет, но… я достаточно поездила со «скорой», чтобы знать, что внутренние кровотечения обнаруживаются не сразу, и могут быть очень опасными. Черт! Когда же со мной закончат?! На ногах стою и ладно! Неужели и так не ясно, что кроме разбитой брови и пары синяков от удара, никаких травм у меня нет?! – До утра мы вас понаблюдаем… – сказал молодой доктор, я его раньше тут не видела. – Дайте бумаги, я подпишу отказ от лечения, – потребовала я. – Но… – попытался возразить врач. – У вас же… сотрясение. Он растерянно посмотрел на Синтию, которая взялась меня сопровождать. – Лучше отпустите, – сказала та. – Можно вколоть успокоительное, – кажется, доктор забыл, что я нахожусь рядом. – Если в процессе сам не получишь тем шприцем в зад, – покивала фельдшер. – Да и все равно нет гарантии, что это ее удержит на месте. – Зафиксировать? – уже опасливо косясь на меня, робко предложил врач. – Перегрызет петли и все равно уйдет. Доктор побледнел, покраснел и вылетел из палаты. – Скучно было без тебя, Аркана, – рассмеялась Синтия. Я скинула больничную одежду, натянула свою, еще влажную, неприятно холодную. В том, что удерживать меня не будут, я не сомневалась. Мне нужно найти Дэвида и убедиться, что с ним все в порядке. Молоденький доктор вернулся через пару минут, в компании с рыжеволосой кудрявой женщиной. – Доктор Кордей, вот, – молодой человек обличающее ткнул в меня. – О-о-о, – протянула Элизабет. – Эрис. Давно тебя не было. Идите, Роберт, вам такое слушать еще рано. Мисс Аркана выражается часто и крепко. Доктор Кордей мне всегда нравилась чувством юмора и тем, что умела принимать непростые решения. – Я вижу, ты уже все решила, – сказала женщина. – Настаивать не буду, сотрясение легкое. Подпишешь бумаги и можешь быть свободна. У нас слишком много работы. На шоссе авария… – Я в курсе, – ответила я. – Она оттуда, – уточнила Синтия. – Элизабет, со мной привезли мужчину… Где он сейчас? – поинтересовалась я, чертя закорючку в протянутых документах. – Бонгартц? – рассеяно уточнила Кордей, следя за росчерком пера. – Где он? – повторила я. – На томографии. Подожди… парамедики сказали, что его машина взорвалась, его успели вытащить буквально за минуту до взрыва. А что ты делала в его машине? – Это была моя машина, – мрачно произнесла я. – А что он делал в твоей машине? – вмешалась Синтия. – Ехал, черт возьми!!! Куда его определили? – Для начала успокойся, – твердо сказала Элизабет. – С ним все в порядке, травм нет, сейчас проверяют на повреждения мозга, но я тебе точно могу сказать, что кроме сотрясения у него ничего не обнаружат. Можешь мне поверить. – Кто его лечит? Такой же недоучившийся юнец? – поинтересовалась я. – Напрасно, Роберт – подающий надежды молодой врач… – Который не знает, что делать с буйными пациентами. Объясните ему, что в таких случаях нужно вызывать санитаров, а не вступать в дискуссии. – В твоем случае, он все сделал верно, – Элизабет взяла меня под руку и повела по коридору. – Ты так переживаешь… – Потому что мой друг пострадал. Потому что я была за рулем… Извини, я не хочу это обсуждать. – Эрис… – Элизабет оставила меня у двери палаты, а сама отошла поговорить с незнакомым мне бородачом. Я приоткрыла дверь и заглянула. Дэвид лежал на кровати, подключенный кардиомонитор отсчитывал биение его сердца. Но почему он все еще без сознания? Черт! Неужели все настолько плохо, что даже Элизабет не сказала правды?! Где-то в глубине шевельнулась здравая мысль, что будь все так плохо, как мне кажется, Кордей бы находилась уже в операционной, а не выясняла что-то с бородатым доктором. – Эрис, ты можешь остаться. У него сотрясение средней тяжести. Понаблюдаем сутки. – Элизабет, почему он без сознания? – голос дрогнул, надеюсь хотя бы, что звучал он не жалобно. – Он спит. Пришлось вколоть успокоительное. Дикий Вилли сказал, что у него еще не было такого беспокойного пациента. Рвался уйти с томографии, искал какую-то Эрис… – женщина многозначительно посмотрела на меня. – Можешь остаться. – Надеюсь, ваш Вилли согласился на мое присутствие добровольно, – буркнула я. – Я объяснила ему, что на твоем пути лучше не вставать. Я поблагодарила Элизабет и проскользнула в палату. Остановилась у спинки кровати, чувствуя себя не в силах подойти ближе. Меня снова душили слезы. Ну почему он? Почему не я? Я бы сейчас многое отдала, чтобы его не было в моей машине, чтобы нас не было на ночном шоссе, чтобы Дэвид не лежал в больничной палате с прикрепленным датчиком кардиомонитора. Я подвинула стул к кровати. Буду ждать сколько понадобится и никто не сможет меня выгнать. Я смотрела на Дэвида не отрываясь, словно боясь пропустить легкое подрагивание ресниц перед пробуждением. Надеюсь, ему снится не тот кошмар, который с нами случился. Я потянулась, что убрать прядь волос с его лица. Нечаянно коснулась небритой щеки. Почувствовала, что уже не могу сдерживать слез. Черт! Предательская влага поползла по щекам. Плевать на все! Я прижалась щекой к его плечу. Ощущение уже родного тепла, запах кожи, смешанный с запахом больничной одежды успокаивали. Дэвид здесь, с ним все хорошо, он жив. Ну почему, чтобы понять, насколько он мне дорог, нужно было пережить что-то подобное? Почему сейчас мне уже плевать, если кто-то увидит, как я глажу его по волосам, пропуская длинные светлые пряди сквозь пальцы? Плевать, если он поймет, что на самом деле я чувствую. Мне уже не страшно. Потому что страшно другое. Страшно потерять его. – Эрис, – тихий голос заставил меня вздрогнуть, я все-таки пропустила момент, когда он проснулся. – Ты в порядке? – Что со мной будет? – со слезами на глазах улыбнулась я. – Мне важнее, что ты жив. Думала, тебя не успеют вынуть из машины до взрыва. – Как хорошо, что мы не взяли с собой скрипку, – задумчиво произнес Дэвид. – Гарретт, ты идиот, – я несильно стукнула его кулаком в плечо. – Ты чуть не погиб, а думаешь о скрипке! – Зато ты передумала плакать, – широко улыбнулся мужчина. – Ты не только шантажист. Ты еще и манипулятор, – я улыбнулась в ответ. – Меня тут чем-то накачали и я жутко хочу спать… Знаешь… а перебирайся на кровать, я подвинусь. Я не стала раздумывать, забралась на краешек кровати, улеглась поверх одеяла, которым был укрыт Дэвид, и прижалась всем телом к мужчине. Он обнял меня, сдернув при этом с пальца датчик кардиомонитора. Сейчас прибежит персонал… однако эта мысль не вызывала у меня никаких эмоций. Мне уже было все равно. И пусть попробуют оторвать меня от любимого. Им тут было скучно без меня? Повеселятся! Это я могу устроить. Но, судя по чуть приоткрывшейся и снова закрытой двери, чужое присутствие нам не грозило. Не знаю, Синтия или Элизабет, но кто-то постарался, чтобы нас оставили в покое. Я достаточно быстро провалилась в тревожный сон. Несмотря на то, что я заснула в объятиях любимого мужчины, снилась мне та авария. Проливной дождь, пустое ночное шоссе, я сижу на обочине дороги, Дэвид лежит на земле, его голова у меня на коленях. Он весь в крови, я плачу, потому что знаю, что его уже не спасти. Я убеждаю себя, что это только сон, и вот сейчас, со следующим ударом молнии я проснусь… – Ты плакала во сне, – сообщил мне Дэвид, едва я открыла глаза. Как же хорошо, что иногда сны остаются просто снами! – Мне снился страшный сон, – смущенно объяснила я, чувствуя себя ужасно неловко от обилия слез в последнее время. Я с сожалением отодвинулась от Дэвида, встала с кровати. Вместе с осознанием того, что с мужчиной все в порядке, вернулось ощущение того, что так быть не должно. Я досадовала и злилась на себя за это. За то, что не могу перешагнуть этот барьер и поцеловать Дэвида. Прямо здесь, прямо сейчас. – А мне снился чудесный сон, – мечтательно прикрыл веки Дэвид. – Я видел… – Мистер Бонгартц? – дверь палаты распахнулась и на пороге возник тот самый бородач. Дикий Вилли. Интересно, кто ему дал прозвище и за что? Диким он не выглядел. И даже с опаской посматривал на меня. Донесли, рассказали, припомнили… – Как вы себя чувствуете? – Прекрасно. Хотел бы поскорее оказаться дома. – Мисс Аркана… – Это не я! Честно, – ну почему? Почему во всем виновата я? Если я отказалась от лечения, это не значит, что и Дэвид отказывается из-за меня. – Но вам не кажется… – Доктор… э-э-э… – я засомневалась, стоит ли его называть Диким Вилли, решила, что не стоит. – Доктор! Мне не кажется. Я точно знаю, что мистер Бонгартц взрослый человек и способен принимать самостоятельные решения. Я направилась к двери. Пусть разбираются вдвоем. Возможно, врач сумеет убедить Дэвида, что ему лучше остаться и пройти курс лечения. – Эрис… – остановил меня на пороге голос Дэвида. – Я за колой. Сейчас вернусь. «Сейчас» растянулось на пятнадцать минут. Приятно, когда тебя помнят спустя много лет. Однако обратный путь до палаты затянулся. Когда я вошла с двумя банками колы, Дэвид уже затягивал ремень на джинсах. – Упс, – вырвалось у меня, и я поспешно отвернулась. – Извини, я должна была постучать. – Да брось, – рассмеялся мужчина. – По-моему после того, как я вышел в одном полотенце… Самому смешно вспоминать. Можешь повернуться. – Так ты все же настоял на выписке? – я обернулась и протянула ему банку с напитком. – Принимать лекарства я могу и дома, – Дэвид с подозрением принюхался к толстовке. – Вчера что, пожар был? – Да, горело что-то, – не стала вдаваться в подробности я. У Дэвида зазвонил телефон. – Да, мама. Нет, со мной все в порядке… Да, было… Нет, не пострадал. Отделался парой синяков. Через час планирую быть дома. Да, Эрис со мной… тоже в порядке… Да, я тоже. – Твоя семья знает обо мне? – уточнила я, после того, как мужчина положил телефон в карман. – Да, я им рассказывал. Мама беспокоится за тебя. – Представляю… – протянула я, снова страстно желая провалиться сквозь землю. – На месте твоей мамы я беспокоилась бы за тебя, пока рядом с тобой находится Аркана. – Привет! – неловкий разговор прервало появление Синтии. – Вижу, оба живы-здоровы. Знаешь, Эрис… я тебе немножко завидую. Я бы не смогла, зная, что в любую минуту могу погибнуть, пытаться спасти кого-то… Синтия растеряно замолчала, глядя на наши лица, раздосадованное мое и удивленное Дэвида. Чувствую, мне предстоит нелегкий разговор. Не первый, и наверняка не последний. Женщина поняла, что сболтнула лишнего и поспешила уйти. – Только больше никому не говори, – попросила я ее, задержав уже на пороге. Мы сели в такси. Дэвид назвал свой адрес. Я попыталась возразить, но оказалось, что его отпустили под мою ответственность. Потрясающе! Я за себя-то не всегда отвечаю… А ведь он наверняка еще захочет выяснить до конца, о чем говорила Синтия. После ее неосторожных слов он замолчал, говорил со мной только по необходимости. Вот и сейчас сидит, отвернувшись к окну. Впрочем, я тоже. Не привыкла, чтобы ко мне так относились. Я не просила благодарности или еще чего-то, я делала то, что считала правильным. В тот момент я не думала о том, что рискую своей жизнью. Но и вот такой реакции я не заслуживаю. Да, я не хотела, чтобы Дэвид знал об этом эпизоде… Поднимусь с ним до квартиры и все. Хватит! У меня нет сил разбираться в нем. Я себя-то не понимаю! Даже в лифте мы ехали молча и глядя в разные стороны. Я с тоской смотрела, как Дэвид открывает дверь. Сейчас он войдет и на этом все закончится. Я уже решила. Не хочу больше все это продолжать. – Ты не зайдешь? – спросил он сдержанно. – Нам нужно поговорить. Черт! Нужно! Пора выяснить все до конца. Представляю, что скажет Лили, когда я ей сообщу… – Когда ты собиралась мне рассказать, что вчера рисковала собой, спасая человека? – обвиняющим тоном начал Дэвид, нервно расхаживая по холлу. – Никогда, – буркнула я. – Замечательно! А ты не думала о том, что я все равно узнаю? Что я буду волноваться? Чем и о чем ты думала?.. – Ни о чем!!! – сорвалась я. – Не нужно отчитывать меня как школьницу! Мне некогда было думать! В таких ситуациях вообще не думают! Если ты считаешь, что я могла бы поступить иначе, то ты сильно заблуждаешься! И вообще, в тот момент я меньше всего думала о том, будешь ли ты волноваться, потому что мне нужно было, чтобы ты выжил, а не взлетел на воздух вместе с чертовой машиной! Я сжала кулаки от бессильной злости. Мне плевать, что он думает, я сделала так, как считала правильным. Если ему это не нравится, я ухожу. Не стану извиняться за его спасение. Я развернулась и схватилась за ручку двери, почти открыла, но Дэвид нажал на дверь рукой. Развернул меня к себе и поцеловал. Я попыталась оттолкнуть мужчину, но он прижал меня к двери, лишив возможности вывернуться. Черт! Что я делаю? Я давно мечтала об этом моменте, а теперь… Его глаза стали черными от расширившихся зрачков, его горячее частое дыхание обжигало мне шею. Хотелось откинуть голову назад, подставив ее под жаркие поцелуи… – Ты хотела уйти? – хрипло спросил Дэвид. Я четко осознала, что если сейчас уйду, то все закончится. И я не уверена, что хочу этого. Черт! О чем я вообще?! Я хочу остаться с ним. Видеть его глаза, слышать его голос, прикасаться к его коже… Я высвободила руки. Дэвид вздохнул и отодвинулся. Я обвила его шею руками и коснулась его губ своими губами. Не знаю, чего было больше в этом поцелуе, страсти или нежности. Я не задумывалась. Мне просто было хорошо. Я покрывала поцелуями его лицо, шею, чувствовала его прохладные пальцы под своей футболкой. Мне добраться до его тела было не так просто. Толстовка, рубашка…Путаясь в слоях ткани, я пробиралась к цели. Черт! Оторвавшись от желанных губ, я решительно стянула с Дэвида толстовку. Он помог мне справиться с ее рукавами, и отбросил в сторону. Следом полетели ботинки. Наконец я оценила удобство не застегнутых «молний». С моими кедами дело обстояло хуже, кажется, я порвала шнурки, пытаясь поскорее избавиться от обуви. Моя футболка полетела в другом направлении. Собрать одежду потом будет непросто. – А мы потом найдем?.. – прошептала я ему на ухо. – Да черт с ней, – ответил Дэвид, подхватил меня на руки и понес в спальню. Осторожно опустил на кровать, но через секунду сам лежал на ней, а я сидела сверху. По-моему, ему это нравилось. Я медленно начала расстегивать пуговицы на рубашке, он смотрел на это, покусывая губы. Я чувствовала, как он напряжен, но не торопилась. Мне нравилось, что Дэвид ждет, дает насладиться своим телом, которое мне хотелось целовать, гладить, при этом я опасалась причинить боль, задев ссадины. Я с наслаждением наблюдала на лице Дэвида то же блаженное выражение, которое бывало во время игры на скрипке. Прикрытые глаза, подрагивающие длинные ресницы, закушенная нижняя губа – теперь причиной этому были мои ласки. Разобравшись с последней пуговицей, я спустила рубашку с его плеч, покрыла поцелуями его грудь, плечи и, поглаживая бархатную кожу, спустилась к животу. Черт! Летучая мышь… я обвела ее контуры кончиком языка, одновременно пытаясь расстегнуть пряжку ремня. Частое дыхание Дэвида возбуждало меня больше, чем вид его обнаженного доступного тела. Сколько раз в мечтах я ласкала его сильные руки, украшенные татуировками, его упругий живот, отмеченный россыпью родинок. И эта летучая мышь, которая давно не давала мне покоя… теперь она близко, я могу коснуться ее, почувствовать под пальцами чуть шероховатую кожу. Когда я справилась с ремнем и начала стягивать с любимого джинсы, он слегка приподнялся, помогая мне. На бедре, чуть ниже выступающей косточки обнаружилась еще одна татуировка. Не думала, что меня ждет такой сюрприз, Дэвид никогда не упоминал об этом рисунке на своем теле. Я прикоснулась к татуировке губами, слегка щекоча кончиком языка, но в следующую секунду оказалась лежащей на кровати и ощутила приятную тяжесть тела любимого на себе. Дэвид снова приник к моим губам, рукой лаская мою грудь. Я сгорала от нетерпения, но он не торопился, медленно, сантиметр за сантиметром изучая мое тело, покрывая его поцелуями, и не давая перехватить инициативу. А мне хотелось обладать им целиком, без остатка. Я уже едва сдерживалась, чтобы не перевернуть его на спину и… наконец, мужчина стянул с меня джинсы. Когда последний элемент моей одежды полетел на пол, Дэвид быстрым внимательным взглядом окинул мое тело и улыбнулся. Я заглянула в его глаза и утонула в нежности и страсти. Оказавшись в его крепких руках, я уже не помнила о своем желании держать всё под контролем, растворилась в этих сильных и нежных объятиях и позволила ему делать все, что он сочтет нужным, полностью доверившись Дэвиду. Мне нужно было только одно – чтобы он не останавливался. Все ощущения смешались для меня в какой-то бессвязный поток наслаждения и удовольствия. Я очутилась в раю и босыми ногами бродила по бархатным облакам, яркая радуга окутывала мое тело мягкими прикосновениями, а вел меня по этой чудесной стране прекрасный ангел… Дэвид… Наверняка я стонала от удовольствия, но себя я не слышала, реальность растворилась, оставив передо мной только Дэвида. Я взглянула на его прекрасное лицо, прочитав на нем то же наслаждение, что испытывала сама. От мысли, что ему со мной хорошо так же, как и мне с ним, мне стало еще приятней, я чувствовала, что горячая волна оргазма уже близко и вот-вот накроет меня. Дэвид задвигался быстрее, его дыхание участилось, и я поняла, что он тоже близок к пику. В один миг пространство вокруг меня взорвалось тысячью красок и я стремительно полетела в пропасть, у которой не было дна. Мне было жарко, но жар этот только усиливал все те чувства, которые бурлили во мне в тот момент, мне хотелось гореть в этом пламени без остатка, до тех пор, пока не останется только пепел. Из прекрасного полета меня выдернул короткий, но страстный поцелуй, который перекрыл мне доступ к кислороду. Я открыла глаза и увидела перед собой лицо Дэвида, он целовал меня, так же с трудом справляясь с дыханием, его глаза по-прежнему горели страстью. На секунду мне показалось, что он решил немедленно повторить все то, что происходило последние несколько минут, но подарив мне еще один поцелуй, он улегся на простыню рядом со мной и обнял меня, протяжно выдохнув. Я вдыхала запах его разгоряченной кожи, обводила пальцем татуировку на плече и не думала ни о чем другом. – Эрис… – его голос вернул меня в реальность. – Ты хочешь снова поругаться? – почти мурлыкнула я. Мне стало смешно от того, что я веду себя как довольная кошка. – Если все наши ссоры буду заканчиваться так же, я не против, – улыбнулся Дэвид. – Но я хотел сказать другое… сейчас, подожди. Мне нужно собраться с мыслями, – мужчина зажмурился и произнес. – Эрис, я тебя люблю. Он подождал немного, приоткрыл один глаз, осторожно осмотрелся и облегченно выдохнул. – Это было так страшно? – спросила я, целуя его. – Пожалуй. Я пытался сказать это дважды. И оба раза случалась какая-то хрень. То нападение, то авария… Кстати… – Дэйв, давай сначала в душ, а потом еще раз поругаемся, если тебе очень хочется. Потому что… я тоже тебя люблю. Я снова растворилась в его сладком поцелуе. Руки Дэвида скользили по моей спине, но внезапный звонок телефона прервал их путь. Мужчина вопросительно посмотрел на меня, я наморщила нос. Никаких телефонов. Здесь только он и я. Но мобильный продолжал разрываться от звонков. – Черт! Ответь, иначе… – я поморщилась. Как все не вовремя! – Не буду, – улыбнулся Дэвид, не отрывая от меня влюбленного взгляда. – Тем более, я почти уверен, что это Бауэр. Он всегда возникает несколько некстати. И он последний, с кем мне хотелось бы объясняться. – С чего бы это? – рассеяно поинтересовалась я. Настойчивые трели мобильного изрядно портили атмосферу, что не могло не раздражать. Но Дэвида, кажется, это нисколько не смущало. Он продолжал гладить мое тело, с нежностью всматриваясь в мое лицо. И мне безумно нравилось происходящее, но… – Да заткнется он когда-нибудь?! – не выдержала я. Телефон замолчал. Дэвид тихо рассмеялся. Да, Аркана настолько страшна в гневе, что ее боятся даже телефоны. Тишина, нарушаемая только стуком наших сердец, продолжалась не долго. Снова раздался звонок телефона. Я напряглась. Звонящий слишком упрям. Дэвид прижал меня к себе, успокаивающе гладя по волосам. Черт! Мне бы такое спокойствие! Терпеть не могу, когда меня отрывают от тела любимого мужчины. Сработал автоответчик, и я рассчитывала, что на этом все закончится, но мои надежды пошли прахом. – Бонгартц! – раздался грозный голос Рихарда. – Я знаю, что ты там! Подними трубку, сволочь! Дэвид досадливо скривился, нехотя выпустил меня из своих объятий и потянулся к аппарату. – Бауэр, это ты сволочь, – ответил музыкант. – Я спал. – Плевать, – в голосе Рихарда мне послышалась тревога. – Где Эрис? С ней все в порядке? – А что с ней может случиться? – приложив к моим губам палец, произнес Дэвид. – Бонгартц! Не прикидывайся дураком! Я слышал про аварию. – А ты не хочешь спросить, как я себя чувствую? – сдерживая улыбку, поинтересовался Дэвид. – С тобой все хорошо, – язвительно ответил Рихард. – А вот что с Эрис, неизвестно. Я не могу ей дозвониться. Если она рядом – а я не сомневаюсь, что так и есть – позови ее. – Ричи, со мной все в порядке, – вмешалась я. – Почему ты не отвечаешь? – кипятился Бауэр. – Потому что мой телефон остался в машине, – спокойно ответила я, продолжая лежать на плече Дэвида и выводить пальцем на его груди только мне понятные узоры. – А машина взорвалась! – Я в курсе. – Твоя. Машина. Взорвалась, – раздельно повторил мужчина через паузу. Кажется, мое спокойствие его озадачило. – Плевать. – Я же тебя знаю, ты же наверняка торчала там поблизости, когда раздался взрыв. Аркана, ты точно в порядке? – Более, чем обычно. – Та-а-ак, – протянул мужчина. – Бонгартц, я с тобой потом поговорю. Раздались короткие гудки. Я удивленно взглянула на Дэвида. Обычно Рихард последователен. Как мое странное, на его взгляд, поведение могло переключить Ричи на Дэвида? Да, я любила свою машину и буду по ней скучать, но это не повод обвинять кого-то другого… или я чего-то не знаю? – Дэйв, что произошло у вас с Ричи? – Ничего, что стоило бы твоего внимания, – Дэвид поцеловал меня в висок. – Но, по-моему, он понял, что ты не просто рядом. Но в одном он прав… – Извини, я в душ, – мне совершенно не хотелось обсуждать свое поведение, которое все считали неправильным и безрассудным. – А с тебя подвиг, – увидев удивленные глаза мужчины, я пояснила. – Набери номер доставки пиццы. И постарайся не варить кофе. Не хочу заново начинать тот разговор. Конечно, вряд ли Дэвид снова накинется на меня с обвинениями, хотя… последствия были очень приятными, и я не против повторить, но не хочу проходить все заново. Я сама принимаю решения, и сама несу за них ответственность. У нас найдется, о чем поспорить. Например…как бы мне ни хотелось забыть об этом, но Дэвид все еще мой босс. А я не сплю с боссом… Почти никогда. И теперь я несколько растеряна. Еще одна проблема возникла, когда я вышла из душа. Вся моя одежда осталась где-то в холле. Частично, по крайней мере. Да и не уверена, что захочу снова надевать пропахшую гарью футболку. Придется снова ограбить Дэвида. И нужно позвонить Лили, чтобы привезла что-нибудь из вещей. Мне же нужно будет как-то вернуться домой. Я поплотнее запахнула халат и открыла дверь. Выходя, наткнулась на Дэвида, который стоял на пороге с охапкой грязной одежды. Он лукаво улыбнулся и чуть прижал меня к косяку. Я вывернулась и мягко подтолкнула его вперед. Мужчина бросил белье в корзину, обернулся и спросил: – Я могу быть уверен, что ты не сбежишь? – Не сбегу. Сбежать мне хотелось меньше всего. Теперь мне не нужно было скрывать свои чувства к Дэвиду, бояться, что он прочитает их в неосторожном слове, жесте, взгляде. Теперь все будет по-другому. Осталось решить, как именно. Я с тоской взглянула на его мускулистую спину и прикрыла дверь. – Мне казалось, что ты хотела о чем-то поговорить, – сказал Дэвид, покручивая в руках пустую чашку. Я смотрела на него и не могла поверить, что не сплю. Было бы обидно проснуться и обнаружить себя не в объятиях полуобнаженного прекрасного мужчины с влюбленным взглядом, а очередной гостиничный номер и того же мужчину, но без перспективы на что-либо. Мне до безумия нравились его влажные волосы, завивающиеся легкими волнами, свободно лежащие на плечах, широкие плечи, покрытые капельками воды, стекающей с волос. – С чего ты взял? – с опозданием спросила я. – Не знаю, мне так показалось. Но нам ведь есть что обсудить. Прости, я не должен был кричать, но я очень испугался, когда услышал, что ты могла погибнуть. – Не начинай сначала, – поморщилась я. – Нет, Эрис, я начну сначала. Потому что очень боюсь тебя потерять. А если бы машина взорвалась, когда ты была рядом? Если бы ты погибла? Я бы не выдержал такого… – Точно подмечено, – невесело усмехнулась я. – Дэйв, если бы я погибла, тебе бы тоже было не до беспокойства. – Прости, - Дэвид накрыл мою ладонь своей. – Мне нелегко дается осознание того, что мы оба чудом избежали смерти. Обещаю больше не поднимать эту тему. – Я рада. Но нам действительно есть что обсудить. – Мне не нравится твой тон, – нахмурился мужчина. – Ты же не собираешься сообщить, что все-таки решила сбежать? – Нет. Просто… Черт! Это сложно… Я не привыкла поступаться своими принципами. И я не сплю с боссом. – Ну и отлично. Я уж начал беспокоиться, что Бауэр тебя у меня украдет. Теперь я спокоен, – кажется, Дэвид воспринял мои слова как шутку. – При чем тут Ричи? Мы с ним компаньоны. А босс у меня один известный скрипач. И так получилось, что я его люблю. И теперь не знаю, что делать. – Плюнь, – улыбнулся Дэвид, усаживая меня себе на колени. – Это неправильно. – А ты всегда поступаешь правильно? – Дэйв, не заставляй меня выбирать между тобой и работой. – А зачем тебе выбирать? По-моему, мы неплохо справлялись. – Пока не стали очень близки, – напомнила я. – Тебе уже не нравится, что я рисковала собой. Мне придется отказаться от контракта. Рихард найдет другого агента… – Не глупи, Эрис. Мне не нужен другой агент. Мне нужна ты. – Дэйв, если вдруг случится что-то… я не хочу выбирать между скрипкой и тобой. Между работой и любовью. – Не нужно выбирать, – повторил Дэвид, целуя меня в шею. – А без тебя мне этот контракт вовсе не нужен. Я не хочу заново привыкать к постороннему человеку в своей жизни. Кроме того, так мы сможем постоянно быть вместе. Думаешь, я только и делал все это время, что заводил ничего не значащие интрижки? Была пара попыток построить что-то серьезное. И поначалу все было хорошо. Но потом начинались туры, и меня никогда не было рядом. Я не хочу, чтобы и в этот раз все закончилось так же. Я люблю тебя и не хочу отпускать ни на минуту. А скрипка… если мне придется выбирать между ней и тобой, то я выберу тебя. От этих слов в груди стало даже не тепло, а горячо. К горлу подкатил комок, в носу защипало. Черт! Какая я плакса! Но плакать от обиды или страха в объятиях любимого еще объяснимо, но когда он говорит, что любит тебя, и ты видишь это, чувствуешь каждой клеточкой своего тела… мне показалось это глупым и я поспешила зарыться носом в его влажные волосы. Мне предстоял непростой выбор. Умом я понимала, что осложнения будут, они неизбежны, когда пытаешься совместить работу и личную жизнь, но я и так упустила слишком много шансов. Я не собираюсь отказываться еще и от этого. Отказываться от любимого мужчины. – Ты шантажист и манипулятор, – прошептала я ему на ухо. – Но я тебя люблю. – Это значит «да»? – уточнил Дэвид, спуская халат с моего плеча. – Конечно. Я как всегда ехала в раздражении. Вторая неделя тура по Европе, после концертов Дэвид садился ко мне в машину, точную копию той, что сгинула на нью-йоркском шоссе, мы ехали в гостиницу… Но во время переездов между городами он неизменно уходил в автобус к своей команде. Черт! Я не могла этого понять. Раньше его не тянуло к людям. С чего вдруг такая перемена? Меня беспокоило это, потому что я не понимала причин. Просить объяснений у Дэвида я не решалась, считая эти мысли глупостью. Но эта глупость отравляла мне жизнь. Мне хотелось видеть его рядом, ощущать его присутствие. А вместо этого оставалось только вспоминать наши ночи в отелях, представлять, как в очередной раз он украдкой постучит в мою дверь, войдет и начнет жарко целовать прямо с порога. Черт! По-моему всем и так понятно, что наши отношения изменились. Я замечала, как музыканты сдерживают улыбки, глядя на наши попытки скрыть рвущуюся наружу страсть. В разведку нас точно не взяли бы. Мне кажется, только слепой не увидел бы, как Дэвид использует любой удобный момент, чтобы прикоснуться ко мне, остаться наедине. Мне не видно себя со стороны, но не сомневаюсь, что на моем лице все было так же отчетливо видно. Вполне понимаю Дэвида, в его нежелании афишировать наши отношения, мне бы тоже не хотелось увидеть наши фотографии в газете или журнале с какой-нибудь припиской… Но долго скрывать это вряд ли удастся. Я едва успела накинуть халат, выйдя из душа, когда раздался знакомый стук в дверь. Я открыла, Дэвид воровато оглянувшись, проскользнул внутрь. Поцеловал меня, погладил плечи, забравшись ладонями под ткань. – Дэйв, все и так догадываются, что происходит, – сказала я, пытаясь выровнять дыхание. Его поцелуи сводили меня с ума, прикосновения заставляли кровь кипеть. – Догадываться и знать точно – разные вещи, – улыбнулся мужчина, подхватывая меня на руки. – Я не хочу, чтобы однажды ты явилась ко мне утром с газетой в руках и отшлепала как нашкодившего щенка. – Я тебя не шлепала! – возмутилась я, прекрасно понимая, какой случай он имел в виду. – Если уж прятаться, так давай я к тебе через балкон буду лазить. У меня неплохо получается. – Тебе не нравится, что я не делал официального заявления? – уточнил Дэвид, усадив меня к себе на колени. – Нет, просто мне кажется несколько смешным твое поведение. Ты не умеешь держать эмоции в себе. Все твои чувства написаны на твоем лице. К тому же, все в команде знают, что ты каждый вечер перебираешься в мой номер. Наверняка, чтобы поиграть в шахматы. – Конечно, я очень люблю шахматы, – мужчина поцеловал меня в плечо и поправил халат. – Но сегодня мы пойдем прогуляемся. – Опять? – я сделала жалобное лицо. – Я так и не обзавелась кастетом для ночных прогулок. – Воспользуешься проверенным средством, – рассмеялся Дэвид. – Собирайся, мы идем гулять. – Боги, ну откуда в тебе столько энергии? – ворчала я, натягивая джинсы. – Что за идея, тащиться куда-то на ночь глядя? – Я могу пригласить свою девушку на свидание? Учитывая, что все наши предыдущие прогулки заканчивались для меня в большей или меньшей степени плачевно, я бы стала возражать. Что и попробовала сделать, но после первой же фразы Дэвид притянул меня к себе и закрыл мне рот поцелуем. Приятно когда прерывают поток сознания вот так. Я поймала себя на мысли, что готова идти за этим мужчиной куда угодно. – Надеюсь, ты не намерен прогуливаться в каких-нибудь трущобах? – уточнила я, когда мы вышли из отеля. – Просто чтобы я была готова… – Нет, здесь недалеко. Мне рассказали об одном клубе. Там по пятницам играют джаз. – Дэйв, а ты когда-нибудь устаешь от музыки? – поинтересовалась я. – Я ее буду слушать, а не играть, – пожал плечами Дэвид. – Не понимаю, как тебе это удается. Вспоминаю себя после соревнований. Мне хотелось просто добраться до кровати, рухнуть и проспать сутки. Ты после концерта измучен, измотан, выжат досуха. А через час уже опять светишься… Ладно, не объясняй, с этим, видимо, нужно родиться. Клуб действительно находился недалеко. Но чтобы найти вход, пришлось свернуть с хорошо освещенной улицы во дворы. Несколько обшарпанная дверь под скромной вывеской. Внутри было не многолюдно, не слишком шумно, царил приятный полумрак. Уютно. Мы устроились у барной стойки. Вскоре на сцену вышли музыканты, певица взяла микрофон. Никогда не слушала джаз в живом исполнении. Это оказалось удивительно прекрасно. Однако это не помешало мне заметить, что Дэвид нахмурился. Я не сразу поняла, что ему не понравилось. Но когда над ухом раздался знакомый, уже почти забытый голос, я вздрогнула от неожиданности. – Марко? – я удивленно обернулась. – Не ожидала тебя здесь увидеть. Вообще не ожидала увидеть. – Я сам виноват, – мягко улыбаясь, произнес мужчина. Виноват? Возможно. Не позвони он тем злополучным утром с нелепыми обвинениями, возможно, мы с ним продолжали бы встречаться. Но тогда в моей жизни не было бы Дэвида. Хотя это достаточно спорный вопрос. Я вспомнила, как целуясь с Марко на своей кровати, закрывая глаза, видела Дэвида. Все произошло так, как должно было. Я благодарна Марко за то, что он напомнил мне о том, что я женщина, что позволил понять, кто мне нужен на самом деле. Это я перед ним виновата. Он хороший человек, достойный мужчина, заслуживает, чтобы его любили по-настоящему, а не заменяли им кого-то другого… – Это все итальянский темперамент, – немного смущенно объяснял он. – Потом, подумав хорошенько, я понял, что был не прав, но… позвонить и извиниться сил в себе не нашел. Думал, что ты не захочешь со мной разговаривать. А тут увидел тебя, решил, что это шанс… – И даже не поинтересовался, хочет ли девушка тебя видеть, – язвительно заметил Дэвид. – Подумал, что неплохо хотя бы извиниться, – не обращая внимания на Дэвида, продолжил Марко. – Извинился? – такого нелюбезного тона я от Дэвида еще не слышала. И мне он очень не понравился. Потому что я примерно знала, чем это заканчивается. Классика жанра. Сейчас Дэвид скажет Марко, чтобы тот валил отсюда, боксер оскорбится, а это достаточно неприятно. Последствия могут быть весьма серьезными. – А ты все еще с этим… – Марко наградил Дэвида неприязненным взглядом. – Мистер, вас не учили хорошим манерам? – Не тебе судить о моих манерах, – уже сквозь зубы процедил Дэвид. Черт! Их надо остановить. Я еще не видела любимого таким… готовым на все. От обычного мягкого и дружелюбного Дэвида не осталось и следа. Да, он мог быть жестким, но сейчас рядом со мной находился лев, защищающий свою территорию. Однако Марко не Тревис. С ним такой номер не пройдет. Он обучен уклоняться от ударов, особенно не профессиональных. Мужчины прожигали друг друга гневными взглядами, пока я справлялась с изумлением и лихорадочно соображала, что делать. На нас стали странно поглядывать. – Давайте-ка выйдем, – ничего лучшего я придумать не смогла. Марко сдержанно кивнул. Дэвид взял меня за руку и пошел следом за итальянцем к выходу. Черт! Надеюсь, я только что не сделала хуже. Марко достаточно не сдержан. Не думала, что смогу когда-нибудь сказать то же самое о Дэвиде. Это моя привилегия – быть несдержанной. Видимо, для разнообразия придется побыть стопором. – Эрис, я бы на твоем месте давно попрощался с таким боссом, – почти презрительно бросил Марко. – Это не тебе решать, – не остался в долгу Дэвид. – Но и не тебе, – усмехнулся итальянец, заложив руки за спину, но не сводя с Дэвида оценивающего взгляда. Я слишком хорошо знаю этот взгляд. Так оценивают противника перед поединком. Я вырвала свою руку из крепкого захвата Дэвида, встала между ними и, повысив голос, сказала: – Остыньте! Оба! Марко позволил себе снисходительную усмешку и невнятный комментарий о мужчинах, прячущихся за женские спины. Дэвид сделал шаг вперед. Пришлось остановить его, уперевшись ладонью в его грудь. – Я сказала, остыньте! – прикрикнула я. – Эрис, не понимаю, как ты можешь позволять с собой так обращаться? – возмутился Марко. – По-моему, он считает тебя своей собственностью. – И меня это устраивает! – огрызнулась я. – Вообще, с какой стати ты вмешиваешься в мою жизнь? По-моему, у нас нет никаких обязательств друг перед другом. Марко, тебе лучше уйти. – Этот… – итальянец сделал паузу, видимо, выбирая слова. – Никогда не даст тебе стать счастливой. – А я уже счастлива. С ним. Черт! Я не представляла себе встречу с Марко, но даже если бы у меня промелькнули мысли об этом, вряд ли я могла бы подумать, что все будет именно так. Что я буду сдерживать Дэвида, чуть ли не прижав его к стене, огрызаться на Марко, пытаясь избежать потасовки. Но итальянец невесело усмехнулся, опустил плечи и произнес: – Я ведь чувствовал, что между вами… искрит. Наверное, поэтому так легко поверил в ту сплетню. Что ж, рад за тебя. Марко не глядя обогнул меня и скрылся за углом. Черт! Раздражение и возмущение проходили, оставляя чувство вины. Марко не заслуживал такого обращения. Но эта внезапная вспышка ревности с двух сторон одновременно не оставила мне выбора. Я никак не думала, что по прошествии довольно длительного времени у Марко ко мне остались какие-то чувства… – Что на тебя нашло? – обратилась я к Дэвиду. – Захотелось острых ощущений? Адреналина не хватает? – Думаешь, это просто: смотреть, как бывший твоей девушки пытается ее вернуть? – мужчина убрал мою ладонь со своей груди и прислонился к кирпичной стене. – Он всего лишь хотел… – Тебя он хотел! – взорвался Дэвид, но сразу опомнился. – Извини. – Я тебя не узнаю, – покачала я головой. – Мне казалось, еще немного и ты бросишься на него. – Мне очень хотелось ударить этого… Марко, – с непередаваемой интонацией произнес музыкант. – С тех самых пор, как я застал вас в танцзале отеля. Сам не понимаю, как тогда сдержался. – Дэйв, с тех пор прошло очень много времени, – я прижалась к нему, провела рукой по щеке. – Подожди, – до меня дошел смысл сказанного. – То есть… – Да, я взбесился, когда увидел… то, что увидел. – А ты ревнивец, – улыбнулась я и накрыла его губы своими губами. – Но очень прошу, не делай так больше, – добавила, отдышавшись после долгого поцелуя.* * *
Рихард быстро шел по коридору, пытаясь по весьма расплывчатому описанию маршрута отыскать гримерку Дэвида. Эрис он еще не видел, да и не хотел встречаться с ней, пока не поговорит с другом. Увидев на двери табличку с именем, Рихард привычно толкнул дверь, лишь секундой позже сообразив, что сначала следовало постучать. К счастью, Дэвид был один. – А я думал, мы с тобой договорились, – обвиняющим тоном начал Рихард. – И тебе добрый вечер, – отозвался музыкант с улыбкой. – А я надеялся, что ты передумал со мной разбираться. Воспользовался случаем, пока я поблизости оказался? – Я бы за тобой и в Японию полетел. Притуши веселье, разговор будет серьезный. – Рихард… – Бонгартц! Ты обещал! – Бауэр смотрел на друга из-под нахмуренных бровей. – Обещал, – не стал отпираться Дэвид. – Но… – И все-таки сделал по-своему! А ты подумал, что будет с Эрис, когда ты наиграешься и бросишь ее? Она тебе поверила! Черт! Ты даже не знаешь, чего ей это стоило! – Знаю, – спокойно возразил Дэвид. – И даже видел этого мудака. Она мне рассказала, и про твое участие тоже. Я прекрасно тебя понимаю. Сам бы убил любого, кто попробовал бы причинить Эрис боль. Но ты не прав. Я не играю. Ты мог бы сам понять… – После всех твоих похождений, уже не знаешь, чему верить, – проворчал Бауэр успокаиваясь. – А не ты ли мне сказал… – Дэвид прикрыл веки, вспоминая. – «Поздравляю, ты влюбился»? – После этого прошла уйма времени. А ты, прости, конечно, но не образец постоянства, – Рихард усмехнулся. – Никогда не верил в судьбу. Но после такого… Вас же постоянно сталкивало… – И я хочу, чтобы сегодня в судьбу поверил не только ты, – улыбнулся музыкант. – Ты поможешь? – Нарядится купидоном с золотистыми локонами и толстой розовой попкой? – предположил Бауэр с ухмылкой. – Таких подвигов мне от тебя не нужно. Просто уговори Эрис сегодня быть в зале. У меня для нее есть сюрприз. И из-за кулис ее тащить на сцену будет проблематично. – Ты хочешь… – догадался Рихард. – Да, рассказать всем, что я ее люблю. Так ты поможешь?* * *
Я почти не удивилась, увидев Рихарда, выходящего из гримерки Дэвида. Бауэр редко озадачивался предварительными звонками, появлялся, когда ему удобно. К тому же он обещал что-то выяснить с Дэвидом. Видимо, время для этого пришло. – Привет, бродяга, – привычно хлопнула я его по плечу. – Эрис, – улыбнулся он. – По-моему, ты как-то изменилась… – О, не начинай заново, – рассмеялась я. – Я уже знаю наизусть все, что ты скажешь. Приехал разобраться с Дэвидом? Кстати, что у вас приключилось? Дэвид не рассказал… – Ничего особенного. Не волнуйся, он жив и здоров. Мы просто поговорили. – Ричи… – Эрис, – перебил меня друг. – Я волновался за тебя… – мне показалось, что он хотел что-то добавить, но в последний момент передумал. – Из-за аварии? Да пустяки, – махнула я рукой. – Пойдем, расскажешь, – Рихард приобнял меня за плечи. – Бонгартц уговорил остаться на концерт, и я рассчитываю, что ты составишь мне компанию. Нам обещали места в первом ряду. Я хотела привычно отказаться, но Рихард настоял. Пришлось смириться с неизбежным. Я все еще не могла спокойно наблюдать за игрой Дэвида. Его прикрытые глаза, закушенные губы и блаженные улыбки стали возбуждать меня еще больше, потому что больше не было той дистанции, которую нам приходилось соблюдать. Потому что я не раз наблюдала те же выражения лица в спальне. Потому что Дэвид постоянно бросал на меня нежные взгляды и улыбался. Но оказалось, что когда рядом сидит друг, который крепко держит за руку и не дает потерять чувство реальности, эмоции контролировать легче. Я благодарно посмотрела на Рихарда. – Я часто говорил, что надеюсь встретить девушку своей мечты, – слова Дэвида заставили меня обратить внимание на сцену. – Но время шло, а ее все не было. Я даже перестал верить в то, что это возможно. Однако всю жизнь может перевернуть какая-нибудь встреча, которой вы, возможно не придадите значения. Какое-нибудь событие, которое вы не посчитаете важным, позволит понять, что вы чуть было не проглядели главное. И вот вы понимаете: это и есть ваша судьба, ваша муза. Да, муза, потому что музы нужны не только музыкантам, поэтам или писателям. Музы наполняют нашу жизнь смыслом, дают силы двигаться вперед… И я хочу поблагодарить судьбу за то, что она подарила мне такую встречу, подарила мне музу. Эрис, эта мелодия написана для тебя. Я сидела, глядя на сцену, не веря в реальность происходящего. А Дэвид спустился по трапу, встал напротив меня на одно колено и взмахнул смычком. Я узнала ту композицию, что он играл мне на вилле у моря. Ту самую, которую часто проигрывал в отеле, думая, что я не слышу. Он смотрел мне в глаза и улыбался. И я улыбалась ему в ответ, хотя в носу уже щипало от подступивших слез. Я снова не слышала музыку, полностью растворившись во взгляде Дэвида, наполненном любовью и нежностью. Мне хотелось вскочить и прижаться к нему, к этому божественно прекрасному мужчине, моему любимому, целовать его, наплевав на все и всех… но я знала, что смогу сделать это в любой момент. Потому что, хотя сейчас он принадлежал всем зрителям в зале, я понимала, что на самом деле он принадлежит мне одной.